***
После трапезы студенты принялись готовиться к вечернему празднованию. Алиса и Мэри достали из-под кроватей объемные коробки, присланные накануне родителями. Их маскарадные костюмы, конечно, были сделаны на заказ, выполнены в единственном варианте и сшиты из самой ценной ткани! Дины в комнате не было, а Анвен с нетерпением ждала, когда все уйдут в большой зал и оставят ее одну. Соседки увлеченно щебетали, примеряя наряды, отчего голова начинала трещать. Пьюри в этом году выпало быть лисой: ее платье смастерили по большей части из натуральных шкурок рыжих зверьков, а маска напоминала изделие из папье-маше. Коллинс к удивлению обнаружила, что ей приготовили костюм черной кошки. Комплект, по правде говоря, смотрелся пошловато для одиннадцатилетней девочки. Атласное облегающее платье открывало плечи, а черные бархатные перчатки делали ее гораздо старше. Но обладательница была в восторге. Анвен по старой привычке устроилась у себя на кровати и отвернулась к стене. — Эй, Ан! Одна из соседок неожиданно обратилась к ней. О’Лири нехотя повернулась. Она понимала: если они решились ее донимать, то так просто не отстанут. Лучше сразу отшить настырных нахалок и показать, что совсем их не боится. — А ты бы хотела пойти на Хэллоуин? Она попыталась изобразить максимально правдоподобное безразличие. Хотя девочка с досадой понимала, что на самом деле никогда не была на настоящих праздниках — не считая показушного Рождества в приюте, после которого всех заставили вернуть костюмы и сладкие подарки — сегодняшний вечер ей было не суждено веселиться вместе со всеми. — С чего ты взяла? — Просто мы подумали, что тоже можем помочь тебе с костюмом. Анвен напряглась. Слово «помочь» вообще как-то неестественно звучало из уст аристократок, а сейчас они еще и предлагали это ей. — То есть, Дина поделилась с тобой своей одеждой, мы решили, что тоже, наверное, можем… Все это время Мэри, стоя позади подруги, закрывала рот руками, чтобы не расхохотаться, но не выдержала, и комнату заполнил нездоровый истеричный смех. О’Лири скорчила недовольную гримасу и отвернулась. Конечно, она не поверила в благие намерения избалованных девиц, хотя почему-то решила, что они бросили свои дурацкие шутки в ее адрес. Девочка давно перестала реагировать на их выпады, и им стало просто неинтересно ее донимать. Значит, сейчас они придумали что-то новое и очень оригинальное! В этот же момент ей в плечо прилетело что-то небольшое и мягкое. — Мы подумали, раз денег у тебя нет, ты еще успеешь нарядиться мумией! — аристократки хватались за животы, чуть не складываясь пополам, а Алиса ткнула в лицо соседке рулоном туалетной бумаги. — Вот смотри, она даже еще неиспользованная! Новая! Эй, рыжая, почему ты ее не берешь? У тебя же все поношенное! Они загоготали еще пуще. — Новая она! Ты нам не веришь? Анвен собрала все силы, чтобы не наброситься на обидчиц. Что она сейчас может сделать? Ей хватит сил, чтобы отобрать платья и испортить их. Стоит оторвать хвост паршивой лисе или покромсать кошачью шкуру, и самодовольные девицы никогда самостоятельно их не починят. Склеивающих чар они не знают, а иголки и нитки отродясь в руках не держали! Максимум, что назначат О’Лири за стычку — отработка у завхоза, а самолюбие соседок значительно пошатнется, если они упустят момент лишний раз покрасоваться перед всей школой. Но сейчас драться совсем не хотелось. Вместо этого Анвен спокойно встала, взяла брошенный в нее предмет и положила на тумбочку Алисы. — Пожалуйста. — Эй, рыжая! Ты чего! — О’Лири прошагала к своей кровати. — Забери! — Спасибо! Оставь себе! Вдруг пригодится в следующем году. Аристократки явно расстроились, что их гениальная задумка не возымела ожидаемого эффекта. — А ты, — она кивнула в сторону соседки в костюме кошки, — прикройся, а то похожа на продажную девку! Телом торговать собралась? Теперь пришла очередь обидчиц краснеть и покрываться пятнами. — А ты как будто видела… их… этих! — Видела! Точь-в-точь так же одеваются! — Да пошла ты! — А вот этого не нужно. Помните, что профессор Снейп запретил грубо ругаться! Анвен только не погрозила пальцем для завершения образа правильной девочки, Мэри чуть не кипела от ярости, а Алиса даже растерялась — впервые на их памяти. — Ну, и сиди здесь одна! — С радостью! Девочки, фыркнув, вылетели из спальни. До празднования оставалось еще больше часа, которые они, видимо, проведут в общей гостиной. Компания О’Лири, выигравшей эту словесную схватку, им будет явно неприятна! Победительница с удовольствием отметила, что обиженные соседки даже побагровели от ярости. Возможно, они ей еще что-то подстроят, но этот вечер обещал быть спокойным. Остаться наедине с собой Анвен так и не удалось: вернулась Фоллз. Дина, скорее всего, гуляла по замку или проводила время во дворе, общаться ей теперь было не с кем. Прежние подруги от нее отвернулись, а новых знакомств она заводить не умела. О’Лири иногда исподтишка наблюдала за соседкой, но все еще немного побаивалась ее. Сейчас бывшая подруга аристократок выглядела расстроенной: вот, кто искренне жалел, что не попал на праздник. — Ты идешь на Хэллоуин? — девочка с надеждой взглянула на Анвен. — Я? Нет. — Тоже из-за костюма? Фоллз натянула улыбку, но вышло как-то грустно. Наверное, впервые она заговорила с кем-то только из-за желания пообщаться и как-то скоротать время. Девочка не преследовала определенной цели, а надеялась просто развлечь собеседника. — Мне неинтересно! О’Лири отмахнулась: она не привыкла думать о столь ненужных вещах. Подумаешь, праздник! Главное для нее всегда было обеспечить себе пропитание и безопасность. Еще не нарваться на неприятности или не спровоцировать взрослых. Но даже сейчас, когда в школе ее быт устроили на должном уровне, нечто новое все равно никак не привлекало. — А если мы просто сходим? Ну, посмотреть? Анвен перевела на соседку заинтересованный взгляд. Дина правда хотела позвать ее, или Фоллз было нечем заняться, и она принялась донимать О’Лири? — И что мы там увидим? — Например… Как все празднуют! — Зачем? Элементарный вопрос поставил в тупик: она-то привыкла быть в центре внимания. Или по крайней мере появляться на больших собраниях по торжественным случаям. — Будут угощения, — очевидный аргумент вовремя пришел на ум. — Любишь тыквенные пироги? — Нет. То есть, не знаю. — А попробовать хочешь? Сейчас Анвен особо ничего и не хотелось, она слишком переживала из-за Риты. Активных действий не удастся предпринять, узнать хотя бы … Конечно, непонятное название! — Знаешь, что такое «мунго»? Внезапная смена темы немного смутила, но Дина ответила, как ни в чем не бывало. — Больница. А что? — Какая больница? — глаза О’Лири заинтересованно забегали. — Больница Святого Мунго, главная в Британии. Для волшебников, конечно. А что случилось? Собеседница вздохнула и немного помолчала. Ответ ее удовлетворил, но облегчения не принес. Что-то ее волновало. Но у Анвен же не было родственников! Кто мог заболеть? Как будто прочитав мысли она процедила: — Рита там. Фоллз вспомнила неприятный эпизод на летном поле, когда чуть не налетела на эту самую Риту. Она закусила губу и потупила взгляд. — Мне очень жаль. Правда! Некоторое время девочки просидели молча. Разговор все равно как-то не клеился. Каждая думала о своем: как обидно не попасть на первый школьный праздник, или как спасти подругу. Да и время как назло тянулось медленнее. Как будто солнце застыло на небе и не хотело уходить за горизонт. Ложиться спать было очень рано, а продолжать молчать стало совсем невыносимо. — Если хочешь, — Анвен оживилась первой, — давай пойдем! На завтра все равно домашнего задания нет. Дина чуть не захлопала в ладоши. — Конечно, пойдем! — потом немного помялась. — Все-таки без костюмов? — Вообще-то, — О’Лири загадочно сверкнула глазами. — Есть одна идея. Ты зомби когда-нибудь видела? — Нет, — теперь настала очередь Фоллз удивляться. — А что это? — Ну, мертвяки! Живые! Соседка еще больше не поняла, что девочка имела в виду. — То есть не живые, конечно. Но они выходят из могил, ищут людей и… едят мозги! Глаза Дины округлились. Она несколько раз изумленно моргнула, представляя только что описанную Анвен картину и как будто сравнивая полученный образ с чем-то реальным. Потом несколько раз перевела взгляд с собеседницы на свое отражение в зеркале и обратно. Девочка даже потерла глаза, чтобы отогнать навязчивое видение. Встретив абсолютно серьезный взгляд О’Лири, Фоллз внезапно расхохоталась. Она вдруг представила себя в лохмотьях, с растрепанной прической и измазанным грязью лицом. Раньше на ее внешний вид обращали слишком много внимания, и, конечно опрятность и аккуратность ставили на первое место. А сейчас представилась возможность просто по-детски подурачиться! На время забыть обо всем и веселиться! — А где мы возьмем зомби! — Все уже готово! — девочка держала в руке испорченную в лесу одежду. — Бери! Дине досталась мантия, которую она надела поверх целой формы, а Анвен кое-как натянула перекошенную блузку и изорванную юбку. Первокурсницы все еще напоминали простых оборванок, а не живых мертвецов, и для полноты образа О’Лири приступила к гриму. Сейчас пригодилось все: и уголек из остывшего камина, которым изобразили темные круги под глазами, и красные чернила — ничто правдоподобнее не имитировало засохшую на ткани кровь, и остаток невесть откуда взявшейся муки — для придания остальной коже бледности. Когда с костюмом и макияжем было покончено, оставалось привести в порядок, то есть окончательно взлохматить волосы. Непослушным, чуть вьющимся локонам Анвен было достаточно двух взмахов головой, чтобы гладко уложенная прическа превратилась в беспорядочную копну. Над шевелюрой Фоллз пришлось покорпеть чуть дольше: собрать отросшую челку, сделать под ней легкий начес и растрепать концы. Через полчаса в комнате стояли не студентки волшебной школы, а два чумазых существа в лохмотьях. Если не приглядываться к чертам лица и не знать об испорченной школьной форме, девочек было практически не узнать. Часы на башне пробили семь. Они немного опоздали, но еще успеют попасть на основное торжество!***
Столы в большом зале поставили полукругом. Теперь никто не делился на факультеты: помещение заполняла всякого рода нечисть, магические животные или волшебные существа. Стены украшали гирлянды из летучих мышей, скорчившихся рожиц и силуэтов привидений, а угощения располагались на ярко-красных — вместо привычных белых — скатертях и были выполнены в самых причудливых формах. Две крадущиеся фигурки присели на пустующий край скамьи. Никто не обратил внимания на опоздавших девочек. Директор дочитывал праздничную речь, а остальным не терпелось приступить к ужину. Блюда, приготовленные в основном из тыквы, поражали своим разнообразием: кроме уже привычного сока на столе стояла мясная запеканка с овощами, тарелки со смешным узором из чертят наполнили сырно-тыквенным супом-пюре, а на двухъярусных блюдах красовались всевозможные сладости — преимущественно оранжевого цвета. Все происходящее больше интересовало, конечно, младших студентов. Старшие откровенно скучали. Пятый и седьмой курсы не освободили от домашнего задания, а наоборот — дополнительно нагрузили подготовкой к экзаменам. Все, чего хотели измученные дети, наконец-то поесть и спокойно отправиться в спальни. К счастью, заветное «Да начнется пир!» прозвучало достаточно скоро, и зал наполнил звон столовых приборов. Анвен увлеченно рассматривала новое убранство: яркие цвета, сверкание фонариков, порхающие фигурки и необычный потолок. Сама школа сегодня внесла свой вклад в общий праздник. Искусственное небо поражали вспышки молний и раскаты грома, черные тучи ходили из стороны в сторону, полная луна щедро одаривала своим светом, время от времени даже начинался дождь — настоящий ливень, но крупные капли не долетали до пола, а исчезали в нескольких метрах над головами или превращались в яркие негорячие искры. — А теперь, — со стороны преподавательского стола раздался голос, — мы посмотрим, кто сегодня пришел к нам на бал! Сама собой заиграла веселая, отчасти зловещая музыка, и свет немого приглушили. В воздухе возникли парящие свечи. Студенты хлынули к центру. На небольшой освещенной площадке расположился профессор Флитвик, а младшекурсники столпились вокруг него. Преподаватель по очереди подходил к каждому и просил представиться. Сначала многие побаивались, но потом стеснение постепенно уступало место заинтересованности, и дети вовлекались в игру. — Я — Мерлин! — пропищал низкорослый худощавый мальчик. — Я — самый великий волшебник! — приклеенная ватная борода явно мешала ему говорить. Ричард с Гриффиндора — кажется, это был он — плевался через слово и запинался. Зато браво размахивал палочкой, изображая формулы заклинаний. Под ободрения профессора послышались скромные аплодисменты. В центр вызвали следующего участника маскарада. — А я — дракон! — Брендон Рипли замахал руками с приклеенными полиэтиленовыми крыльями. Его родители, как известно, не были волшебниками, но ответственно подошли к подготовке к празднику в магической школе. — Я могу опалить всех пламенем! — Мальчик старательно изобразил, как выдыхает жар. Кучка девочек, смотрящих прямо на него, с криками «Не надо! Пощади!», хихикая, расступилась в стороны. — Я могу победить всех врагов! — в кругу оказался студент постарше. — Я — магический рыцарь! — Я — русалка! — Сегодня с вами Граф Дракула! — Если у вас есть золото, прячьте его. Я — лепрекон! Толпа гоготала. Волшебные существа, монстры и чудища сами вызывались в круг — всем не терпелось покрасоваться. Феи, оборотни, мумии, черти, принцы и принцессы быстро сменяли друг друга под одобрительный гул и аплодисменты. Когда представление закончил очередной великан — ростом на полторы головы ниже остальных, все посмотрели на Дину — она стояла за ним. Девочка робко сделала два шага вперед. — А я… я… Кажется, она забыла название образа. Анвен, насколько позволял шум, пыталась докричаться до соседки, но Фоллз ее не слышала. Тогда О’Лири тоже выскочила в круг. — Мы — зомби! Мы — живые мертвецы! — девочка скрючила пальцы и изобразила кривую ухмылку. — Когда светит полная луна, мы покидаем свои могилы и идем искать людей, — кажется, она очень увлеклась страшилками, рассказанными старшими ребятами еще в приюте, но остановиться уже не могла. — Мы найдем вас и съедим ваши мозги! А потом покусаем, и вы тоже станете зомби! Было видно, что глаза на лице низкорослого профессора округлились. Даже для вечеринки монстров такие угрозы были чересчур зловещими! Но студенты позитивно отреагировали на пламенные речи слизеринки, и учитель сделал вид, что ничего не произошло. А когда Анвен изобразила гортанный рык и выставила прямые руки перед собой, имитируя шатающуюся походку мертвецов, толпа с визгом расступилась и залилась смехом еще громче. Анвен с Диной тоже хохотали, что есть сил. О’Лири, наверное, никогда так не радовалась. Впервые ей представилась возможность подурачиться, никому при этом не навредив, и не думать о последствиях! Находящиеся в зале студенты поддались всеобщему веселью и принялись пугать и догонять друг друга. Музыка заиграла громче и быстрее. Из угла большого зала какая-то волшебная установка выпустила клубы белого дыма, имитировавшего туман. В плотной дымке костюмы смотрелись еще эффектнее! Вскоре хаотичная беготня превратилась в некое подобие танца. Несколько первокурсников, среди которых девочки узнали только трех пуффендуйцев и одного слизеринца, и никак не могли определить остальных четверых, сцепились руками, образовав некое подобие хоровода. Дети вприпрыжку двигались по кругу, иногда меняя ритм и направление или перестраиваясь. — А теперь быстрее! По мановению палочки профессора Флитвика мелодия снова ускорилась. Попадать в такт стало сложнее. Ноги танцующих заплетались, кто-то все время наступал на пятки или забегал вперед, сбивая и без того неустойчивый ритм. Когда поспевать за соседом по хороводу стало невозможно, вся группа со смехом повалилась на пол. На несколько минут свет в зале сделали ярче, а звук — чуть тише. Разогретым школьникам дали передохнуть. Все побежали к столам допивать тыквенный сок и остывший чай, кое-кто успевал хватать сладости или бутерброды. Анвен оглядела зал. По периметру помещения выстроились дежурившие преподаватели. Но никто, кроме профессора чар играть со школьниками не хотел. Большая часть взрослых откровенно скучала, некоторые не сводили глаз с оставшихся старшеклассников — и не давали им разбредаться по коридорам, еще несколько учителей присоединились к общей трапезе. К счастью, среди последних О’Лири отыскала фигуру в черном. Декану Слизерина все еще нездоровилось — он орудовал только одной рукой, периодически меняя вилку на бокал с чем-то темным, но в целом выглядел немного бодрее. Мужчина, казалось, поймал взгляд девочки. Профессор Снейп посмотрел в тот конец стола, где сидели Анвен с Диной, и еле заметно кивнул. Студентка откликнулась легкой улыбкой. А когда силы были восстановлены, начался конкурс талантов. Теперь от желающих было не отбиться, дети кричали и толпились, так что и высокому учителю было бы тяжело с ними управиться — не то, что преподавателю чар. В центр круга снова выходили по одному и пытались чем-то удивить публику. В ход шло все, от песен, стихов и танцев до акробатических этюдов и применения простых заклинаний. Некоторые, откровенно говоря, слухом или голосом похвастать не могли, но встретились несколько редких, по-настоящему красивых голосов, чьих обладателей профессор Флитвик тут же пригласил в школьный хор. С поэзией тоже получился разлад — читали от простеньких детских четверостиший до старинных философских поэм. Так Дина продекларировала два отрывка из «Цикла о золотом драконе» и «Песни о Людвиге Храбрейшем», чем даже заработала дополнительные баллы в копилку факультета. Еще несколько девочек садились на шпагат и вставали на руки, а когда очередь дошла до О’Лири, слизеринка не смогла ничего придумать. Сначала она хотела незаметно перебежать на другую сторону группы, где стояли выступившие, но несколько бдительных ребят не позволили. — Давай! Покажи! — школьники скандировали громче и громче. — Сделай что-нибудь! Учитель сначала хотел остановить соревнования, но даже с применением заклинания для увеличения громкости голоса не смог перекричать студентов. Он видел растерянность девочки и не хотел ставить ее в неловкое положение. Когда профессор Флитвик уже хотел позвать на помощь, Анвен вдруг приободрилась. — Что вы нам продемонстрируете, прекрасная, то есть ужасная леди? — преподаватель ей подыграл. Школьница зарделась легким румянцем и хихикнула, она старалась держаться прямо и не выдать себя, как будто ее и правда никто не узнал. — Мне понадобятся шарф и стул, если вы не против, профессор! Флитвик не без труда слез с широкой табуретки, на которой стоял, чтобы хотя бы сравняться в росте с первокурсниками, и отдал девочке шарф со своей шеи. Анвен зачем-то сбегала до ближайшего стола и сразу вернулась. Присутствующие не сразу рассмотрели у нее в руках сервировочный нож. — А теперь я попрошу кого-нибудь завязать мне глаза. Помочь вызвался мальчик в длинном плаще с капюшоном и маске вампира. Он свернул шарф в несколько раз, убедился сам, что ткань не просвечивает, и затянул его на голове у О’Лири. Профессор снова мешкал. Он слышал про крутой нрав сироты из приюта, но не верил, что девочка нарочно может совершить что-то дурное. Теперь же она стояла перед ним с завязанными глазами и острым столовым прибором в руке. Самым верным решением сейчас казалось остановить ее, но первокурсница выглядела слишком уж воодушевленной. — Итак! — ошарашенные дети тоже замолчали. — Смертельный номер! Не в силах ничего сделать, учитель даже зажмурился, но вскоре открыл глаза, не услышав ничего подозрительного. — А сейчас, — Анвен расположила ладонь на сиденье табуретки и растопырив пальцы, — внимание! Она поставила острие между большим и указательным пальцами. На секунду замерев, девочка начала быстро двигать лезвием, помещая его по очереди между остальными. Сначала она делала это последовательно, возвращая нож в начальную точку после каждого нового удара, потом начала водить по кругу и бить все сильнее. Если бы она хоть раз промахнулась, кому-то бы пришлось лечить резаную рану! Но студентка выглядела расслабленной и спокойной, очевидно, этот «талант» она демонстрировала не в первый раз. Несколько минут ритмичного стука показались профессору Флитвику вечностью. А когда он прекратился, сменившись одобрительными криками толпы, учитель с облегчением выдохнул и даже вытер вспотевший от напряжения лоб. — Как мы видим, — он говорил все еще подрагивающим голосом, — это самый необычный талант! Поздравим мисс! И студенты его поддержали: все присутствующие хлопали, махали руками, некоторые даже свистели. Прежде ей приходилось наблюдать если не отвращение, то холодное равнодушие или презрение, граничащее с брезгливостью. А как реагировать на подобное поведение окружающих, О’Лири даже не знала. Она предпочла удалиться, чтобы уйти от всеобщего внимания. Анвен успела схватить Дину за руку и с трудом прошла через плотную группу студентов. Девочка проследила, как профессор тоже едва выбрался из толпы и, слегка шатаясь, направился за общий стол. Мужчина вскарабкался на преподавательское кресло, наполнил бокал и залпом осушил его. Впервые детский праздник обернулся для него таким стрессом! Зал снова заполнила музыка. Старосты объявили дискотеку. Младшекурсники больше не собирались вместе — дети разбрелись по одному или остались со своими парами. А те, кто не желал танцевать, добирались до еды или направлялись в свои спальни. Анвен тоже хотела идти в гостиную, но с началом новой ритмичной мелодии ее под руку подхватил мальчик-вампир — тот самый, что помогал с шарфом. Он молча кивнул, приглашая на танец. О’Лири хотела отказаться, но кавалер был очень настойчивым, хотя не произнес ни слова. Ей пришлось уступить. Танцевать Анвен не умела, но это и не требовалось: они просто держались за руки и прыжками перемещались по залу. Пара изредка останавливалась и меняла направление. Сначала это было интересно, потом стало немного жарко. Они продолжили в чуть более медленном темпе и закончили уже практически стоя на одном месте. Щеки О’Лири раскраснелись. Едва закончив танец, девочка буквально доползла до стола, сложила несколько салфеток в форме веера и замахала им перед лицом. А ведь ее партнер все это время был в длинном плаще и маске! Она уже хотела спросить, не жарко ли ему, как неожиданно услышала знакомый голос: — Здорово, правда? Вампир снял маску и тоже пытался восстановить дыхание и немного остудиться. Это был Роберт Уэсли.