Просто дыши

      — И эммммм, — Кит, неловко скосив глаза, замялся. — Хаха, моя поддержка даже не понадобилась. Как и думал.              — Нет, — отрезал Лэнс и мотнул головой. — Ты очень помог. Спасибо. Один бы я не выдержал.              — Эээ, я... — мямлил Когане, уставившись на него. В итоге он, сморщив нос, просто кивнул.              — Вероятно, в какой-то миг я хотел расплакаться и убежать, так что твоё присутствие прибавляло мне силы или что-то вроде того, — Лэнс сглотнул и стал робко теребить края водолазки. — И думаю, ты тоже должен был видеть это. Ну, раз я видел, то и ты тоже, так как это тебя всё же касается.              — Да, — проговорил на выдохе Кит. — Касается нас, — Когане, с силой давя на сцепленные в замок руки, тоже шумно сглотнул. Он помялся. Он ещё помялся. — Эм, я, наверное, пойду, — выдал парень и мягко отстранился от тумбы, на которую ранее опирался.              — НЕТ!!!              Лэнс резко хватает его за руку. Он, можно сказать, стоит на кровати на четвереньках, смотрит на Кита и, крепко сжимая его запястье обеими руками, сейчас совершенно без понятия, что сейчас делать и зачем он вообще это сделал.              Синий паладин прочищает горло и, отпустив руку опешившего красного, отползает обратно к стене, чтобы опереться об неё спиной и обнять в странной панике колени.              — Эм, ладно, — говорит всё ещё растерянный Кит, решивший сейчас спустить всё на тормозах.              Когане просто садится на кровать рядом с ним и подгибает под себя колено. И вероятно, это выглядит несколько странно, ведь носки Лэнса теперь упираются в бедро Кита, и, что ещё страннее, оба и не думают разъединять касания.              — Так и всё же... — спутано начинает Лэнс.              Как он начал, так и закончил. Парень склоняет голову вбок, в другой бок, потом вниз, вверх, мечется, путается и мнётся. Под конец он просто задолбанно выдыхает, бесится и воет.              — Я молчу, — невозмутимо бросает Кит. Он просто странно на него смотрит — то ли удивлённо, то ли скептически, то ли с сочувствием, то ли вообще как на придурка.              — Вот и молчи.              — Да, Лэнс, на то я и молчу.              — Но нет, Кит, сейчас ты говоришь! — выпаливает синий паладин и вперивает в него раздражённый взгляд.              — Да потому что ты странно себя ведёшь.              — Нет, Кит, это мы странно себя ведём, и это странно, — Лэнс фыркает и кривится.              — Но ты первый начал вести себя странно, — парирует Кит и скрещивает руки на груди.              — Но нет, мы вообще изначально начали вести себя странно.              — Аааааа, — протягивает Кит, у которого в тот момент в голове всё будто проясняется. — Ты про это.              — Типа того, — бормочет Лэнс, суживает глаза и покрепче обхватывает колени.              — И какая часть странности тебя здесь не устраивает?              Лэнс молчит, Лэнс не отвечает. Кита это вымораживает, Кита это бесит.              Нет, серьёзно, МакКлейн, казалось бы, пытается спрятаться в себя ещё больше, не смотрит на него, ничего не говорит, и Кит как бы не понимает, что ему делать.              Не то чтобы эта тема была для него настолько важна, хотя и не то чтобы настолько не важна. Ладно, вероятно, она всё же для него важна, потому игнор непонятного назначения выводит Кита из себя. В итоге он решает, что сам выведет из себя ещё и Лэнса.              Красный паладин не понимает, зачем он делает именно это, почему тянет руку, зачем, почему, но он хочет, и он тянется, медленно мягко и осторожно. Лэнс не видит, Лэнс погружён в себя, потому Лэнс сначала его остановить и не сможет. Пальцы прикасаются к коже Лэнса через ткань джинсов, и Кит через неё чувствует, насколько явно парень вздрагивает от одного лишь этого прикосновения.              Когане не понимает, что ему делать дальше, он дёргается тоже, и он тоже не двигается. Нет, почему не двигается Кит — это для него понятно — от непонятного страха, однако вот почему ничего не предпринимает Лэнс? Почему он не перекручивается, не пихается, не смеётся, не отстраняется, не поднимает на него косой взгляд и не возмущается, а лишь покрепче сжимает обхватывающие колени пальцы?              Кит принимает это за несколько, ну, вероятно, чуть положительный знак, потому рука тянется дальше и изворачивается, так, что теперь он мягко проводит тыльной стороной ладони по его ноге. Когане ведёт руку от коленной чашечки вниз, заворожённо при этом наблюдая за движениями. Это... он не очень понимает, зачем он это делает, хотя отчасти, возможно, и понимает. В любом случае признаваться в этом вслух Кит пока не намерен.              Следующих действий синего паладина ни красный, ни, похоже, и сам синий вот ну никак не ожидали.              — Уууууууу, — Лэнс завыл лишь ещё громче и вжался вмиг в колени почти до предела. — Да иди ты.              Он бубнит что-то нечленораздельное, что-то ёршистое себе под нос, крутится, вертится и, подложив под спину подушку, в итоге просто съезжает телом вниз. Когане несколько удивляется и подтягивает к себе съехавшую руку, и особенно Когане удивляется, когда в апогее безумных манипуляций с телодвижениями Лэнс вообще перекидывает через него ноги, чтобы теперь они аккуратненько покоились на чужих бёдрах.              Красный паладин удивляется. Сам же синий делает вид, что вот вообще всё хорошо, нормально и нормальнее некуда. Кит приподнимает бровь, а Лэнс склоняет голову набок.              — Ну что? Мне так удобно, — буркает Лэнс, будто дуется и следующим действием так же аккуратненько и складывает руки у себя на груди. — И если ты хочешь меня погладить, то и тебе так будет удобнее.              Окей, вау, это шок, Лэнс поразителен, Лэнс — наглая, капризная, но невероятно очаровательная сука, — думает в тот момент Кит.              Он приподнимает брови выше, хотя, казалось бы, уже некуда. Лэнс при виде этого лишь фыркает.              — Ну не хочешь, как хочешь.              И Лэнс проговаривает это настолько самодовольно, настолько деловито и нисколько не разочаровано, что Кит только и может, что неровно охнуть.              То есть... теперь у них такая игра? Или что это вообще? Как это вообще можно охарактеризовать? Чем бы это ни было, Кит в любом случае не намерен сдаваться, когда его так провоцируют. Не то чтобы он, ну, совсем этого не хотел, но не суть. В любом случае «вызов принят, МакКлейн».              Красного паладина, всё это, возможно, ну, чуть бесит, однако он всё равно в ответ просто привстаёт, скидывает сапоги и сам с ногами забирается на кровать. Лэнс, чтобы дать ему пространство для манёвров, чуть ёрзает и всё так же даже не думает убирать самодовольную ухмылку с лица. В итоге возни Кит откидывается на другую стену и вытягивает ноги, так, что теперь их ноги скрещиваются, а колени Лэнса по окончанию уютненько кладутся поверх его. Когда, наконец, они принимают удобную позу, красный паладин вновь тянет руку, чтобы уже круговыми движениями гладить его бедро.              Лэнс же в итоге стал с какой-то стороны... паниковать. О, очень паниковать и одновременно не паниковать совершенно. Вообще слова просто сами собой уже в который раз вырвались из его незатыкаемого рта, а как теперь относиться к ситуации для него было непонятно совершенно.              Наверное, они пока всё же друзья, верно?              Наверное, чисто теоретически плевать на случайные признания в любви Лэнсом из-за Лэнса-призрака другому Киту и хвалебные дифирамбы заднице того же Кита. Хотя не то чтобы синий паладин не понимает свою копию.              …не суть тоже.              Окей. Это в любом случае окей и не суть.              Суть в том, могут ли они всё ещё по-дружески и панибратски, вот как сейчас, развалиться друг на друге? О, или может ли Лэнс так просто предлагать себя погладить, а Кит в ответ даже стал бы прикасаться?              Возможно, это и вопрос.              Но а пока Лэнсу нравится, приятно, и Кит прикасается, гладит, ласкает, и это правда нежно, и это в то же время и странно. В принципе никакое в то же время это и не странно, так как понятно, ну, всё. Окей, они — это не те они, но того, что всё понятно, это всё равно не отменяет. Хреново. Вообще всё не как в нормальных отношениях у них пошло со всей этой вспышкой. Или вообще раньше — у них всегда шло всё наперекосяк.              И как вот эту кашу им прикажете расхлёбывать? Вот ни капли непонятно.              Друзья, не друзья, соперники, сокомандники, товарищи, поддержка, близкие, важные. Влюблённые. О боже, это всё слишком странно. Думать об этом особенно странно, пока Кит под непонятным импульсом — Лэнс всё ещё не понимает, какого чёрта его тогда не послали, «ты же Кит, ты ж маллет» — всё ещё мягко проводит по его ноге.              Окей, всё хреновее некуда, друзья так не делают. Вот совершенно. Если Лэнс всё ещё думал, друзья ли они, Кит, видимо, просто не зацикливался, забил на все те проблемы окончательно и принимал всё как есть. И всё же странно. Однако Лэнс пока решает отодвинуть всё то странно на задний план, ведь и правда они уже и так по уши погрязли во всём этом дерьме.              Лэнс вообще и сам чувствует, как ещё немного и он действительно на самом деле замурчит. Теперь он понимает свою копию, и ему становится несколько неловко от того, как он издевался над фантомом парой дней ранее. Как бы, как оказалось, сам он тупая неженка не меньше его, если сейчас вообще не больше.              Кит молчит, лишь просто оглаживает его ноги и, похоже, даже наслаждается и этим. Он пребывает будто в каком-то своём мирке и посвящает всё своё внимание движениям руки и бёдрам Лэнса, что самому Лэнсу уже становится неловко от подобной тяги и увлечённости.              — Боже, — поражённо выдыхает синий паладин. — Ты делаешь это как само собой разумеющееся.              — Мне напомнить, что ты сам мне это предложил? — кидает Кит, всё ещё не отрывая взгляда от ягодиц Лэнса и так же не отрывая и руку, которая спускалась всё ниже по бедру.              — Возможно, — замечает Лэнс и, лишь сглотнув, продолжает. — Но я же не думал, что ты будешь делать это настолько приятно.              — «Приятно», — ошалело повторяет Кит. Только на этом моменте его рука повисает в воздухе, он глупо моргает глазами, переводит взгляд на Лэнса и выглядит несколько смятённым и потрясённым.              — Да, Кит, всё верно, приятно, так что не смей останавливаться.              Кит поперхнулся от такой наглости, открытости и вольготности. Однако его даже просят продолжать? Окей, Кит, переждав странно зарождающуюся истерику в душе, опускает руку и вновь продолжает молча поглаживать и обводить контуры бёдер Лэнса.              — Какие-то мы теперь недодрузья, — буркает Лэнс, прикрывает глаза и продолжает нежиться от столь приятной и трепетной ласки.              — Кхм, и ты это говоришь после того, как заигрывал со мной?              — Эй, — возмущается МакКлейн и резко распахивает глаза. — Но ты же заигрывал тоже!              — Но я случайно!              — А я сам будто бы?! Это само собой уже происходит!              — Да ну, — бросает Кит и хмыкает. — Хочешь сказать, что тебя это смущает и нервирует?              — Ээээ, не знаю? А тебя?              Кит посмотрел на него скептически и в тот миг даже захотел постучать кулаком по виску.              — О Боги, Лэнс, — почти вопит красный паладин. — У нас было два момента связи, я нёс тебя на руках те же два раза, ты плакал у меня на груди, я глажу тебя, а ты этим наслаждаешься, и чёрт, а о всей той ситуации, когда ты поцеловал меня в нос, я даже подумать боюсь.              — Тогда мы просто были немного не в себе, — говорит Лэнс и чуть морщится.              — Да, оба и оба настолько.              — Да уж, что-то совсем какие-то недодрузья выходят.              — Не знаю, как минимум после того, что нам пришлось увидеть хотя бы получасом ранее, как бы... — произнёс Кит и после стал тыкать пальцем по губе. На той губе у Лэнса просто не вышло не задержаться взглядом чуть дольше, чем нужно. — Да, после той сцены признаний в любви сознание разрушается вот полностью и просто-просто.              — Однозначно полностью и в хлам, да, — поддерживает Лэнс и протяжно выдыхает. — Типа, ну, то, что они вроде как вместе, типа, ну, которые мы и вот там, ну... — он только воет и бесится, потому что такие слова нихрена нормально не вяжутся, а только нервируют. — Тебя это, в общем, бесит, не нравится или?..              — Лэнс, ты вот всерьёз спрашиваешь об этом в тот момент, когда я лапаю твои ноги? — выдаёт Кит и изгибает брови. Такое выражение лица, то ли возмущённое, то ли охреневшее, то ли насмешливое, вызывает у Лэнса невольный смешок.              — О, я... о, да, точно, — тараторит МакКлейн, нервно отсмеивается и качает головой. Сейчас и он что-то понимает, что во всей абсурдности ситуации это и правда был какой-то глупый вопрос. Но начинать с чего-то же надо. — Если бы ты ненавидел это, то послал бы меня, да. Ох, чёрт, это же так по-гейски.              — Что?! — пискает Кит и как назло шлёпает его по коленке. — А вот моментом ранее то есть, когда ты сказал себя погладить, это было вот ни в коем разе не по-гейски?              — Эй, не дави на меня! — возмущается Лэнс и пыхтит. — Я испугался!              — Испугался того, что всё у нас что-то по-гейски, потому решил сделать это просто до невозможности гейским, о да, — ворчит Кит и, качая головой, прицыкивает. И что-то такое выражение лица и сам смысл их закрутившегося разговора выносят Лэнса окончательно, что он сдувается и кривится.              — Уууу, ну и стрёмно же.              — Так мне всё же прекратить?              Если бы красный паладин сказал это всерьёз, то синий за это всенепременно стукнул бы парня, ибо так обламывать его просто-напросто не имеют права. Хотя голос Кита и не был настолько уверенным и вроде бы рука на его колене дрогнула, но Лэнс отказывается верить в то, что Кит хочет прекратить.              — Вот только попробуй, и я расскажу Широ, что ты меня обижаешь, — бурчит Лэнс и, издевательски показав ему язык, нарочито дуется.              — Да Лэнс! — шикнул Кит и вновь стукнул его по ноге.              — Эй, ау, вот видишь? Ты меня обижаешь — ты бьёшь меня, ты не должен меня бить, — причитал Лэнс и мотал головой из стороны в сторону.              — Но что мне делать, если ты тупица, а?              — И к этой тупице ты прикасаешься.              — И с этой тупицой я вообще остался поговорить, — Кит фыркнул, а после немного замялся. — Про...              — Эм, да, про, — подытожил Лэнс и как-то тоже стушевался.              Снова разговор превращается не в разговор, а в какую-то хрень. Как бы Лэнс понял, что, похоже, Кит не то чтобы тоже прямо так ненавидит все эти возможные гейские взаимодействия, и это несравненный плюс. Эм, да, в принципе плюс. Как-то хотя Лэнс тоже несколько в ступоре от всех этих отношений, но плюс это определённый, эм, да.              Синий паладин понимает, что ему надо бы спросить ещё о паре моментов, чтобы у них разъяснилось всё, но до чего же это сложно. Он не привык вести дела с такими людьми, как Киты Когане, и вообще без понятия, за какую очередную фразу их взрывная спичка может разозлиться или пнуть его. Это в любом случае сложный человек, и ни капли не облегчало ситуации и то, что, возможно, у Лэнса небольшая такая паника и Кит был ему, ну, чуточку уже не безразличен.              Зараза, почему, если даже чисто теоретически всё у них понятно, так сложно спросить всего лишь: «А я тебе случайно не нравлюсь?»              — То есть тебя не смущает, ну, что, ну, вот... это… — бормочет Лэнс и, морща нос, поднимает взгляд выше, на глаза Кита.              Кит же просто пожимает плечами и невозмутимо отвечает.              — Наверное, меня и смущало, когда ты рассуждал о том, кто в кого засовывает член, но…              — О боже, КИТ!!!..              Если мгновением ранее Лэнс ещё и переживал о чём-то, то теперь всевозможные волнения выбиваются из головы просто напрочь. Он просто вот ни в коем разе не ожидал подобной подлянки от Кита, и это бум. Просто такой нехилый и конкретный бум.              У Лэнса случился взрыв, истерика, он в ауте, он в шоке, он этого не ожидал, потому сейчас просто хаотично дрыгает ногами, прикрывает лицо ладонями и завывает во всю силу, потому что этот невозможный Когане был воистину невозможен. Тот невозможный Когане как назло лишь мягко посмеивается и ловит чужие ноги, всё не перестающие биться в истерике. Всё перерастает в какую-то дикую возню, но как минимум Киту от этого становится даже веселее и легче.              — Да что с тобой не так! — восклицает Лэнс и всё даже не думает отстранять от лица руки, чтобы показаться тому идиоту на глаза.              — Почему когда говорил это ты, то хоть бы хны, а вот как слушать это от меня, так ты сразу ведёшь себя как невинная девица?              — Но я — это одно, — бросает синий паладин и выглядывает глазом через щёлку из пальцев. — А когда говоришь это ты своими прекрасными губами…              Вмиг Лэнс распахивает глаза до невозможности и осознаёт, что он только что сказал. В тот же момент распахивает свои и Кит.              — Это бля и сука, зачем я это сказааааал, — удручающе стонет Лэнс и поднимает обречённый взгляд ввысь.              Вот серьёзно, за что вселенная с ним так? Ну да, конечно, хотелось просто поговорить, а он вот настолько конкретно ещё и спалился. Как бы Лэнс понимает, что корить за подобный прокол стоит лишь себя, но того, что вселенная — сука, это всё равно не отменяет.              Температура его лица словно подскакивает на несколько градусов враз, в груди всё полыхает, и он лишь больше бьётся ногами и пытается доставить хоть толику дискомфорта, которое сейчас захлёстывает его с головой, парню напротив. Кита, казалось бы, никакие пихающие ноги не смущают, и от темы его отвлечь вот ну никак не удаётся.              — У меня прекрасные губы? — изумлённо выдаёт Кит, то ли спрашивая, то ли утверждая.              — Кит, о чём ты, у тебя прекрасное лицо! — вопит раскрасневшийся от паники и стыда Лэнс.              Однако даже паника и стыд всё равно не останавливают его, и слова несутся уже быстрее, чем он в силах их остановить. Но так и ладно, раз пошли такие откровения и раз они решили поговорить, то что уж греха таить, у Кита божественное лицо.              Сам Кит, похоже, даже удивляется подобным словам и не знает как реагировать, насколько потрясён оказывается подобным открытием. У Лэнса промелькнула в голове мысль, что, возможно, ему говорили мало комплиментов или вообще не говорили, раз парень теряется от всего этого настолько.              Надо это исправить. Надо говорить Киту комплименты почаще, ведь он заслуживает этого.              ...              «Мать, твою о боже нет, заткнись, МакКлейн, угомонись, успокойся, какое комплименты, какое почаще, тупица безмозглая, иди нахрен, забудь, фу, ужас».              Да дерьмо просто. Он влип по полной.              Сейчас Лэнс лишь восхваляет себя за то, что смог хотя бы все эти мысли вслух не высказать, иначе было бы хуже не придумаешь просто.              МакКлейн приподнимается на локтях и вперивает в Кита напряжённый и требовательный взгляд.              — Эм, ну, я… — говорит красный паладин и теряется снова. Глаза бегают, сердце стучит, и это всё становится уже каким-то странным и ненормальным. — Хорошо?              — Маллет, я прошу тебя, не смущай меня ещё больше, хорошо?              — Эээээээээээ, — растерянно протягивает Кит, одновременно и хмуря брови и ещё больше распахивая глаза. — Ну, если тебе будет легче, если буду смущаться и я, то… окей…              Лэнса это даже заинтересовало. Он приподнимается и подтягивается к нему чуть ближе.              — Тебе не показалось то есть вот ни в коем разе странным, что я глажу тебя по бёдрам? То есть, может, я считаю их красивыми?              — О, — выдаёт Лэнс и глупо моргает. — То есть тебе таки нравится моя задница.              Кит распахнул глаза, Кит выпал в осадок и вообще у него внутри перевернулось всё от вот такого вот представлении всего МакКлейном. И как бы Кит хотел помочь ему просто так не нервничать, так какого чёрта Лэнс всё настолько усугубляет, а? Красный паладин уже проклинает своё неуёмное желание беспокоиться о чёртовом кубинце.              — …мы же хотели просто поговорить о наших взаимоотношениях, в какой момент всё снова пошло не так?              — Но задница тебе моя нравится, — самодовольно бросает Лэнс.              Он ставит на кровать одну согнутую в колене ногу и настолько вызывающе закидывает на неё другую, настолько нагло, настолько по-Лэнсовски ухмыляется, что Кит чуть не проскулил от одного лишь вида.              — Ааааааааа, — стонет Когане и вертит голову кругом. — Окей, возможно.              — Ты засматриваешься на неё?              — Но ты засматриваешься на моё лицо больше, чем я на твои ноги.              — О, я тоже засматриваюсь на твои ноги.              — А я — на твоё лицо.              ...              — Ладно, — прокашливается Лэнс, чуть кривится и пытается нервно не засмеяться. — Всё же, наверное, не очень, что разговор у нас ушёл в это русло.              — Рад, что ты подумал об этом, — выдаёт Кит. Он скептически смеряет его взглядом и возносит хвалу Квизнаку за то, что хотя бы сейчас Лэнс сообразил прекратить.              Синий паладин плюхается обратно на кровать, а красный, пользуясь заминкой, возвращает руку на её законное место — он так решил, а Лэнс и не думает оспаривать, так что да, на законное место.              — Окей, — бросает Лэнс, — друзья не хотят мять ягодицы друг у друга.              — Ты всё ещё думаешь, что мы друзья, — буркает Кит и мягко усмехается.              — Иииииу, — вопит синий паладин, нарочито дуется и складывает руки на груди. — Как грубо.              — Ты знаешь, о чём я, не беси меня, — цедит Когане, шикая на него.              — Но тебе же нравится, когда я так вызывающе на тебя смотрю.              — И это тоже возможно.              Возможно, Лэнс ожидал, что на него снова шикнут. Возможно. Нет, не возможно, а вероятнее всего, но никак же, что Кит-долбанный-маллет так безапелляционно согласится с ним. То есть сейчас то Кит его смущает, то потом Лэнс, то вот сейчас красный паладин вообще успевает прийти в себя настолько, что даже нормально отвечает на компрометирующий вопрос?              «Кто ты и что сделал с моим Китом, ты не должен подобное признавать так легко».              Такой ответ выбивает несколько Лэнса из колеи, а особенно на него воздействует всё предшедствующее, потому Лэнс решает выбить Кита из колеи тоже.              — А что ещё?              — М?              Кит чуть склоняет голову вбок, отрывается от лицезрения бёдер и обращает внимание на лицо. Лэнс, видя интерес к своей персоне и словам, нагло повторяет.              — Что тебе нравится во мне ещё?              — Вот просто почему ты так переиначиваешь слова?              И то есть. Кит несколько взбесился, потому в отместку он просто чуть сжал бедро Лэнса с внутренней стороны. Однако ни Кит, ни Лэнс не ожидали, что парень на самом деле натурально сможет от этого простонать. Тот предательский стон блаженства сорвался с губ синего паладина, и оба в панике распахнули глаза. Один из них, поджимая губы, отвернулся в смущении, а второй, чтобы не лицезреть настолько вызывающую картину, отвернулся тем более.              — То есть ладно, — начал Лэнс спустя добрый десяток секунд. Он всё ещё подвывал в душе от собственной дурости, хотя и смог чуть успокоиться и вернуть себе трезвость рассудка. — Вообще я начал весь этот разговор, даже не чтобы подколоть тебя, а просто сказать, что, что бы у них там не произошло, мы — это мы, и типа у нас своё видение отношений или же свой путь или что-то там, если есть, если будет, если может быть…              Он замотал руками во время речи и смотрел сейчас куда угодно, но только не на Кита, сейчас с такой серьёзностью, ясностью и пристальностью наблюдавшего за ним. В общем, Лэнс был всё ещё немного, а, вероятно, и много, а, скорее всего, даже донельзя смущён своим стоном, потому считает, что имеет полное право сбегать хотя бы сейчас взглядом.              — То есть как бы я не против, и, ладно, я тебя и до этих событий уважал и не ненавидел, ты придавал мне силы, желания рваться вперёд и всего прочего, и вроде как на фоне этой общей проблемы мы сблизились и ладно… Вот, — выдал Лэнс и стал отдышиваться, так как выдал он всё это на одном дыхании.              Лэнс замолчал. Кит всё ещё молчал, выглядел сверхрастерянным и, кажется, неловким. Лэнс легонько пнул его, и Киту пришлось, всё ещё мявшись, сказать хоть что-то.              — Эммммм… хорошо?              «И серьёзно??? И это всё, что ты можешь сказать, ваше малеттово и тупо мудаческое Коганово высочество?!»              Лэнс взбешён. Лэнс очень взбешён.              — Да почему снова хорошо?! Я тут старался ради тебя, а ты, чтоб тебя!..              В следующий момент Кит робко прерывает зарождающуюся истерику Лэнса.              — Эмммм… Ну тогда ты.              — А?              Лэнс не очень его понял, потому склоняет голову на бок и пялится на парня.              — Ответ на вопрос, — уточняет Кит и утвердительно кивает. — И я согласен с твоими словами. Я тоже так считаю, что пусть мы — это и они, но мы — это и мы, и я тебя никогда не ненавидел вообще. С тобой было приятно проводить время, и я даже считал странным, что переживаю за тебя больше, чем за других, и… ну, прочее.              — О, то есть... со мной приятно проводить время? — опасливо переспросил Лэнс и скосил глаза.              — Ну... что-то вроде того, да, — Кит неровно кивает. — Приятно, ну, обычно и забавно и весело. Интересно то есть. Это... всё это сложно объяснить, правда. Не уверен, что у меня было так раньше и что я такое... чувствовал.              — О, э, даже так?              Почему-то вмиг Кит закипает и хмурится. Лэнс ожидал, что может случайно ляпнуть что-то — он же Лэнс — однако вот сейчас прямо так осознал, что попал в какое-то больное место, и не очень понимает, что не так.              — Ну уж прости, что у меня так мало нормальных социальных взаимодействий, и мне сложно всё это даётся, и о, что самое главное — у меня нет пунктика на подкатывание ко всему что только дви...              И о.              Оооооо.              Лэнсу даже не нужно дослушивать, он вмиг понял, что же так затригеррило Кита. Вроде и глупость, так как Лэнс нифига не это имел в виду, но вроде бы и... Лэнс точно исправит это.              — Нет, прости, я не про это, — скомканно проговорил синий паладин и отмахнулся. — Это никакие не наезды в твою сторону, всё нормально. И про подкаты ты зря вспомнил, с событий этой вспышки я уже забыл про всё это, да и... ты хоть раз видел, как мои безразборные подкаты увенчались успехом? Что они были по-настоящему серьёзные?              Кит помолчал. Кит похмурился, побуравил его взглядом, помолчал и снова похмурился. Под конец выражение его лица разом смягчается, и он протяжно выдыхает.              — Ладно, извини, забей, просто твоя глупая ухмылка выбила меня из колеи.              — Оу, э... я... улыбался? — выдал Лэнс и немного распахнул глаза. Он, похоже, пропустил момент, как улыбка вновь при разговоре легла ему на лицо, а если она при тех словах ещё была и как обычно насмешливая, то Кита в принципе можно понять.              — Да, ты очень гаденько ухмылялся, и я просто психанул, — пробурчал Кит и опустил голову вниз.              — Возможно, мне просто показалось это милым.              — Милым? — произнёс Кит и поднял голову обратно, чтобы вылупиться на него. Вмиг Лэнс подумал, что он снова дурак, ведь вроде красные паладины не очень любили это слово, но при взгляде на такие восторженные глаза Кита уверенным ни в чём быть больше нельзя.              — Что-то... вроде того, да, — пробормотал Лэнс и стал сминать губы ещё сильнее. — Что-то из рода у меня что-то похожее. Ну, похоже. Ну, примерно. Ну, я так думаю. Ну, не то чтобы думаю, ты удивлён, но всё же. Наверное... тебе стоит знать? Ох, да боже, о чём я, ты просто обязан знать или что-то вроде того, или...              Всё. Лэнс держался, но Лэнс кончился. У него перегорел мозг, внутри систему словно закоротило, и всё подвисло. Он сдулся, проворчал ещё что-то невнятное в руку и насупился. С него и правда всего этого хватит, а не то система рухнет окончательно, и он просто завизжит от всего вот этого.              — О, тогда это... классно. Да, очень классно, — выдохнул Кит и словно изо всех сил старался так и скрыть просящуюся на лицо улыбку.              Вроде у них и не произошло ничего особенного, но перемены в настроении были разительны у обоих. По крайней мере за той кривимой и сдерживаемой улыбкой было и правда очаровательно наблюдать — похоже, сейчас и Кит был без понятия, что с ней делать, насколько облегчения и восторженности она приносила.              — И, ну... а что за ответ на вопрос? — нервно спрашивает Лэнс и шумно сглатывает. Если уж они подняли эти темы, то довести нужно до конца всё, а тот момент, когда Кит сказал, что это некий «ответ на вопрос», всё ещё нервировал синего паладина.              — Ты уже забыл?              — Не совсем, — уклончиво отвечает Лэнс и отводит взгляд.              Просто он хочет сам услышать именно это. Ему не показалось, не почудилось, и точно ли то, или?.. Нет, он хочет это услышать. Именно это.              Лэнс прикусил губу и стал сминать руками ткань одеяла, в то время как Кит при виде метаний и сомнений парня лишь усмехнулся и склонился ниже. Он подтянулся к нему и, уже нависая, взял щёки в свои ладони, и Лэнс только тогда набрался смелости перевести на него чуть напуганный взгляд. И в следующий миг у него замерло дыхание.              — Ты, — выдохнул Кит в приоткрывшиеся губы. — В тебе мне нравишься ты.