Взгляни на дом свой, Ангел

*** Кредан вернулся, когда Персиваль собрался уже аппарировать за ним. Пыльный, взъерошенный. И с растрёпанной Библией в руках. – Вот. Правда, в ней кто-то рисовал, но вам же не помешает? – Вовсе нет. Дай мне блокнот, я покажу, как расшифровывать. Как только увидишь что-то интересное, сразу говори мне. Персиваль долго думал, стоило ли доверять ему настолько важную информацию, но в конце концов решил дать шерифу шанс. Сейчас нужна была любая помощь. – Так как вы догадались? – Кредан устроился напротив и жадно впился в бутерброд. – Пальцем в небо. Моя мать католичка, на досуге она вышивает цитаты из Писания, они висят по всем комнатам. Наверное поэтому мне не давало покоя это “Мэтт” и “Рут”, словно я уже их где-то видел. Потом я начал перебирать в уме книги, в которых Салемцы могли бы найти кодовое слово. Что-то, что есть у каждого, что всегда под рукой. “Молот ведьм”? Слишком приметная книга. Я подумал о Библии, и всё стало на свои места. Руфь, Иоанн, Матфей, Иаков и так далее. – А постскриптумы? “Найди работу”... Книга Иова, да? Суд это Судьи, Кингсборо – Царства… а что с датами? – Это не даты. Но вы верно заметили, некоторые цифры отличаются. – Персиваль перелистал жёлтые, испачканные чернилами страницы, добираясь до книги Руфь. – Давайте проверим. Предположим, первая цифра это глава, вторая – стих, третья – слово. Но ни в одной книге нет двадцати глав. Я подумал, что ошибся, но мне, честно говоря, слишком нравилась эта версия, я не хотел к легко от неё отказываться. И вспомнил одну особенность. Бывает несколько книг и посланий, объединённых одним названием. “Тим” и “Пит” подтвердили мою догадку. Персиваль склонился над таблицей. – По такой логике слово Руфь… – ОРФА! – Кредан сиял, довольный, как ребёнок. И Персиваль невольно улыбнулся в ответ. – Давай посмотрим... Какое-то время он молчал, проговаривая про себя получившиеся буквы, выписывая их на лист. Смысл текста доходил до него постепенно, и внутри неприятно холодело. “М. Л. Б.” написал он, практически не заглядывая в таблицу и понял, что какое-то время просто не дышал. Дорогой брат Джон Я должна покаяться вам. Десять лет назад, отдавая мне младенца, вы сказали, что мой долг – покончить с ним, как только он проявит себя. Я молилась о том, чтобы Господь даровал ему праведную жизнь. Но враг не дремлет. Это случилось. Я дождалась, пока он уснёт, взяла разделочный нож и поднялась в его комнату. Я готовилась к этому десять лет. Я занесла лезвие над его шеей. Но не смогла. Я не могу взять на душу такой грех. Клянусь, что буду воспитывать его в строгости и выбью из него ведьмовство. Клянусь, что он станет Вторым Салемцем. Прошу вас, снимите с меня это послушание, дорогой брат. Нам нужен Второй Салем! М. Л. Б. Кредан забрал у него лист и повернул к себе. – Мурашки по коже… я всегда думал, что они сумасшедшие. Зачем убивать ребёнка?! – Чтобы не допустить рождения ещё одного колдуна конечно же. Или ты думаешь Бэрбоуны всегда раздавали листовки? – Персиваль занёс кулак над столом, но удержался, не ударил. – Они охотились на нас. Истребляли нас, продавали наши жизни другим фанатикам. Если ты этого не знаешь, значит ты не американский маг, Кредан Винсент. – Я знаю, знаю! – Кредан отпрянул от него. – Великий Мерлин, вы их всерьёз ненавидите, сэр! Поэтому сюда поехали? – Не ненавижу. – Персиваль устало провёл ладонью по лицу. – Я уверен, молодые салемцы ещё не потеряны. – Вы его знаете лично? – вдруг спросил Кредан. Персиваль прикусил язык. – Кого? – недовольно спросил он после паузы. – Криденса Бэрбоуна. – Не больше, чем остальных. У нас есть досье. Он не стал говорить шерифу об об их с Тиной “каперском” соглашении – если её поймают на слежке за салемцами, он будет отрицать что знал, об этом. Кто станет подозревать главу магическорй защиты? Дело, даже не требующее веритасерума. Он пообещал ей, что вернёт её обратно в аврорат если что-то случится. Но обещание выполнил другой. – Знаете, если б я был этим Криденсом, то бежал бы на другой континент, или в Канаду… почему вы думаете что он тут? “Потому что у него были планы. У нас были планы. И одна задача – всего лишь дождаться лета…” – Потому что я двадцать лет в магическом сыске и командую всеми аврорами этой страны. Мои подчинённые умеют искать зацепки. – Хорошо, хорошо. Как скажете. – Кредан поднял руки, будто защищаясь. – Только не смотрите на меня как на врага. Давайте лучше поделим письма. Я хочу понять что тут происходит – и домой. Персиваль разделил стопку и бросил ему половину. Он начал привыкать к беспардонности этого вчерашнего школьника. И видел в нём всё меньше и меньше сходства с Криденсом. – Какое прикрытие в Брамсе? – спросил он, расчерчивая ещё одну таблицу, для Кредана. – Журналист местной газеты. Поэтому никто не удивляется если я кручусь рядом и выспрашиваю о странностях. – И часто происходят странности? – У нас – нет. А Сайлент Хилл, Шепердс Глен, Дерри… – Кредан покачал головой. – Все зацепки ведут к обычным немагам. Убийства из ревности, несчастные случаи. Или люди просто сходят с ума иногда. Делают ужасные вещи, а потом сами не могут объяснить, зачем. – Даже в самых безумных поступках есть логика, особенно если они совершаются с холодной головой. Логика и смысл. Взгляд Кредана стал неприязненным, смоляная бровь выразительно изогнулась. – И думаете, таких людей можно оправдать? Просто потому что следователь понял причину? – Я этого не говорил. Закон есть закон. Кредан усмехнулся. – Убийца и фанатик, – чётко произнёс он, глядя Персивалю в глаза. – Убийца и фанатик всегда придумает оправдание. – В конце концов, есть закон. И это разумный закон. – Персиваль придвинул ему бумагу. – За работу, шериф. Бар надолго погрузился в молчание. Мигала тусклая лампочка в бра, слышно было как ветер завывает в трубах, как скрипит карандаш Кредана и шуршат конверты. Иногда шериф шёпотом проговаривал слова по слогам, увлечённый процессом. Он выглядел усталым, побледневшим и грустным, снова похожим на Криденса. Таким он нравился Персивалю куда больше. Тихий и послушный. Без особых поводов для бурной радости. Без сюрпризов. Такого Криденса он помнил. Когда-то он возлагал на этого юношу столько надежд! Конечно, не собирался выходить с ним в свет, разве что по серьёзным поводам, но прекрасно представлял его дома, в уюте, в знакомых стенах, среди трофеев рода Грейвзов. Изменившегося, похорошевшего ещё больше. “Я завоевал его”, – думал он, лаская большим пальцем тонкий шрамик на челюсти, пока Криденс дремал у него на груди. – “Я отбил его у врага, как сокровище. Маг среди Бэрбоунов это наша победа. Моя победа”. – Они постоянно пишут про какой-то “флаурос”. Знаете, что это? – Боюсь, что нет. Кредан снова потянулся, запрокинув голову, открыв беззащитное горло. – Мммм… – томный, низкий стон заставил Персиваля вздрогнуть. – Я ничего не понимаю... Персиваль закрыл лицо рукой, массируя веки. Мозаика не складывалась. А может быть он слишком устал чтоб её сложить. Ботинок Кредана задел под столом его щиколотку. – Простите, сэр, я случайно. – Неужели? – вырвалось у Персиваля. Он тут же нахмурился. – И чего же ты не понимаешь? – Они пишут что знаки о которых говорит этот “брат Джон” похожи на подготовку к ритуалу вызова демона и ему надо найти этот флаурос чтобы этого не допустить. Потом он передал Бэрбоунам какого-то ребёнка-мага. Может, ребёнка хотели принести в жертву? – Возможно. Что мы точно можем понять из этих писем, шериф? Кредан тяжело вздохнул, как двоечник, которого вызвали к доске. – Что Бэрбоуны убивают детей, когда им что-то кажется? – Что у нас под носом уже много лет работает преступная группировка магов, и ей занялись наши же враги. – Персиваль в отвращении покачал головой. – Это унизительная ситуация. Вы знаете, от чего умер предыдущий шериф? – От старости, сэр. Почему вы думаете, что это волшебники? Это могут быть немаги-оккультисты. Ну, знаете, эти странные люди, которые думают что могут вызвать Дьявола если зарежут чёрную курицу или белую девственницу. – Он не оставил никаких записок? Никаких документов? – Нет, сэр. “Насколько я могу тебе доверять?” – подумал Персиваль глядя в его честные карие глаза. Кредан мог состоять в этом обществе, но зачем рассекретил себя? Зачем помогал? Он не выглядел особенно догадливым, не пытался влиять на ситуацию, зато помог раздобыть пистолет. – Ты из Брамса. Что ты знаешь о Сайлент Хилле? Кредан пожал плечами. – Я вам уже рассказывал. Тихое захолустье. Иногда случается какой-нибудь пожар или убийство, потом всё опять тихо. Как везде. Тот случай с “Маленькой баронессой” конечно всех напугал, но это было давно. – А если углубиться в историю? Легенды, проклятия? Если я правильно помню, здесь жили абенаки, пассамакводди, микмаки, малиситы, пенобскот…рядом с Сайлент Хиллом есть их священные места? – Озера Толука, да. Его называли “Озеро молчащих духов“ или как-то так, отсюда и название города. Но в нём нет ничего особенного, и индейцы тут больше не живут. Если и была какая-то магия, то… – Кто называл? Какой дух считался главным? – Я не знаю, сэр! Ворон, кажется… почему это так важно? Все знают, что индейские “духи-хранители” это просто другое название патронусов. – Мой учитель считал иначе. – Происходящее нравилось Персивалю всё меньше и меньше. Заговор Салемцев на глазах превращался в нечто ещё более серьёзное. Против кого именно был этот заговор? – Шериф, если вы увидите любого живого человека, немедленно накладывайте связывающее заклинание. Это приказ. – Есть, сэр. – Кредан шутливо отсалютовал. Потом подумал и отсалютовал ещё. – Я правильно это делаю? – Не стоит, – холодно бросил Персиваль. – Какое у вас было звание? На войне.Я слышал в немажеской армии есть какие-то звания. – Это зависело от того, куда мне нужно было попасть, – мы часто подделывали документы. Зачислен я был рядовым пехоты. – Зачем вы туда пошли? – Это личный вопрос, тебе не кажется? Кредан лукаво улыбнулся. – Я знаю, что личный. Но мне всегда было интересно, извините. Вы не боялись нарушить Закон Раппопорт? Персиваль покачал головой. Он никогда не любил вспоминать о войне, но понимал, что молодёжь должна была знать причины. Это было важно для их будущего. – Конечно я опасался этого. Но всегда есть опасность серьёзнее - хаос. Кто-то должен был защищать магическое население и действовать как военная полиция для тех, кто решил воспользоваться неразберихой в своих целях. Немецкие маги не хотели с нами сотрудничать. Они поддались немажеским настроениям. Поэтому, нам приходилось… карать и их тоже: за раскрытие тайны, за вмешательство. Мы были в первую очередь защитниками закона и старались соблюдать нейтралитет, грызня немагов нас не интересовала. – И как там было? На войне. – Грязно и страшно, – коротко ответил Персиваль. – Прекратите, шериф. Прошлое осталось в прошлом. – Простите, сэр. – Кредан вздохнул. – Давайте я ещё посижу тут, можете поспать, если хотите. Был тяжёлый день. – Думаешь, он закончился? Персиваль чувствовал себя так, будто бродил по этому проклятому городу не один месяц. Без сна, без отдыха. Он отказался от предложения Кредана и склонился над очередным письмом, но глаза закрывались сами собой. Персиваль решил, что не будет ничего страшного если он просто на секунду зажмурится... *** Серое небо и белые тела, корчащиеся в холодной грязи – вот его ад. Его сапоги отяжелели от налипшей грязи, шинель пропиталась моросью. Он искал что-то среди средневекового открыточного города, разрушенного бомбёжкой, отравленного газом. И не мог найти. Только снег горький, как пепел, падал с неба… или то был пепел белый, как снег? Он знал, что мёртв, что только упрямство гальваанизирует его замёрзшее, отощавшее, изъеденное лихорадкой и окопными вшамии тело. Может, он искал еду? Может для этого и зашёл в тот дом, может потому услышал те звуки: скрежет железа по железу. Увидел как огромный гренадёр мнёт сестру милосердия словно ком из тряпья и мяса, раз за разом всаживая в неё гигантский окровавленный пенис… Во сне он поднял пистолет и застрелил гренадёра, но крик сестры, звенящий в ушах, не умолкал, невыносимый, отвратительный скрежет, вой сирены… Персиваль проснулся резко, словно его выдернули из сна, сел, оглядываясь в темноте, пытаясь понять, где он. – Шш… всё хорошо, мистер Грейвз. – Криденс, сидящий рядом на диване, положил руку ему на плечо. Напротив него на стуле горела свеча. “Кредан”, – напомнил себе Персиваль. Кредан. Не Криденс. – Вы стонали во сне. И скрипели зубами. – Кредан не убирал руку, не отсаживался. Говорил вполголоса. Слишком близко. – Как я тут оказался? – На диване? Просто встали из-за стола, и ушли сюда, даже глаз не открыли. С вами всё в порядке? – В порядке, – ответил Персиваль так же тихо. – Что со светом? – Погас после сирены. Ни электричества, ни магии. Опять. И всё… всё изменилось. Он поднял подсвечник и обвёл комнату. В тусклом светt видно было, что обои давно облезли со стен, фотографии покрылись жирным ржавым налётом и невозможно было понять, что на них. Обивка диванов разлезлась, исчезли деревянные стулья и столики, в бутылках за барной стойкой появилась какая-то мутая жидкость: красная, чёрная, зеленовато-серая. Персиваль не хотел даже представлять, что это может быть. – Это как-будто совсем другое место. – Кредан отпустил его и обхватил себя за плечи.– Будто мы в другом мире. Я однажды читал про арку, которую нашли где-то в Корнуолле. Каменную арку из которой слышатся голоса мёртвых. Может, мы уже за ней? – Не говори глупостей. – Персиваль почувствовал, как противный холодок приподнимает волоски на затылке. – Это просто иллюзии. – Но ваш Криденс здесь. И он мёртв. Персиваль молниеносным движением схватил его за горло, прежде, чем успел себя остановить. – “Мой Криденс”? – тихо переспросил он. – Что это значит, шериф? – Это… – Кредан схватился за его руку, царапая запястье. – Хватит… я не хтел… – Контакты с Бэрбоунами запрещены. – Персиваль отпустил его, злой на себя за неожиданный срыв. Это место действовало ему на нервы. – Да, я знаю… – Кредан потёр горло. – Иногда у вас… у вас бывает взгляд убийцы, сэр. Такие добрые карие глаза… и тут взгляд убийцы. Персиваль молча отвернулся. – Но если предположить, что вы знали Криденса…просто предположить… то вам не позавидуешь. – Кредан придвинулся ещё ближе. Эмоции сменялись у него мгновенно. – Если бы у вас с ним была какая-то связь… вы бы его защищали? Заботились бы о нём наверное… Персиваль почувствовал как ладонь шерифа легла на его колено. Это была уже не просто наглость, а открытая агрессия. – Что тебе нужно? – резко спросил он. – Ничего. – Кредан не убирал руку. – Вы наверное думаете, что я сумасшедший, но я просто умею сопоставлять факты, всякие мелкие детали. И вижу как вы на меня смотрите иногда… когда не хотите убить, конечно. Я не против побыть на его месте разок. – Это шантаж? – Да ладно вам, у меня нет никаких доказательств! Извините. Я не очень хорошо умею флиртовать. – Я бы сказал отвратительно. – Персиваль взял его руку, твёрдо решив положить этому конец… взял, и не отпустил. В конце концов, почему бы и нет? Кредан был не первым его аврором и не первым шерифом. Не первым нарушением. Если мальчишка решит об этом болтать, никто всё равно ему не поверит. Если будет упорствовать, причина для увольнения всегда найдётся. Персивалю с самого начала хотелось показать Кредану его место. И это место было здесь, в пыли, на коленях… Что за бред? Так безответственно может поступить какой-нибудь аврор-констебль. Но не глава Магической Защиты. – Простите, сэр, – прошептал Кредан ему на ухо. – Может нарушим немного субординацию? Никто не узнает… – Ты сумасшедший. – Персиваль попытался встать, но Кредан ловко оседлал его. – Я просто ненавижу бояться. А это место меня всё время пугает, так что… отвлечёмся? – Нет. – Персиваль откинулся на спинку дивана, глядя на него снизу вверх. Криденс никогда не был с ним таким раскованным. Его всегда приходилось уговаривать, и если первые несколько раз это даже возбуждало, то потом превратилось в нудную рутинную обязанность. И конечно, он целовался хуже, чем Кредан. Не так умело, хотя с таким же желанием. – Я сказал нет, – повторил Персиваль, разорвав поцелуй и с большим сожалением убирая руки от упругих, округлых ягодиц… Кредан облизнул яркие припухшие губы. – У вас не будет со мной проблем, если вы этого боитесь. А ещё, я умею то, о чём пуританские мальчики понятия не имеют. – Он упёрся языком в щёку изнутри и рассмеялся. Сумасшедший. Отвращение пополам с возбуждением, – это было что-то новое для Персиваля. Он решил пойти за отвращением. – Я не знаю, чем там занимаются пуританские мальчишки, – холодно ответил он, сталкивая Кредана на пол. – Лучше не провоцируй меня. – Иначе что? – зло выплюнул Кредан. – Испепелите меня праведным гневом? Персиваль поднялся, неспеша подошёл к столу и взял пистолет. В обойме остался один патрон, хотя вряд ли шериф знал об этом. – Скажи мне правду. – Главное спокойствие. Это пугает шантажистов. – Ты виделся с Криденсом? Ты говорил с ним? – Нет, никогда. И не думайте мне угрожать своей немаговский игрушкой, сэр! – Кредан на всякий случай отбежал за диван. – Но большой начальник не стал бы лично искать обычного салемца боггарт знает где! И то как вы кинулись к нему в тумане, и то какой вы терпеливый со мной… всё же очевидно! – Ты всё понял неверно. – Персиваль потёр пистолет о рукав. На рукоять налипла какая-то бурая дрянь, то ли кровь, то ли ржавчина. – Этот салемец особо опасен. Но он думает, что знает меня лично, хотя встречал только Гриндевальда в моём облике. Криденс спрятался бы от обычных авроров или сбежал. Но ко мне он выйдет, я в этом уверен. – А что потом? – Кредан не спешил выбираться из-за дивана. – Убьёте его? – Я не хочу этого. Для нас ценен каждый маг. Персиваль сунул пистолет за пояс. Иногда, лёжа ночью без сна он думал о том, как приятно было бы довериться кому-нибудь, поговорить о Криденсе, спросить совета, и понимал, что не доверяет никому. Кто-то был слишком умён и мог предать. Кто-то – слишком наивен и мог разболтать. Кто-то – слишком далеко. Как Тесей. Но Тесей наверняка осудил бы его, хотя даже осуждение было бы приятней блуждания в потёмках. Кредан точно не подходил для откровенности. “Криденс изменился”, – подумал Персиваль. – “Всё это должно было его изменить, неизбежно. Кого я здесь найду?” Он вздохнул и вернулся к письмам на столе. Шериф проделал большую работу, – каждое письмо было переписано красивым, ровным почерком, подозрительные места подчёркнуты. – Что касается того, как я обращаюсь с тобой… если бы не моё положение и мой долг, Кредан, будь я лет на десять моложе, я бы не отказывал себе ни в чём. – А могу я приехать к вам в Нью-Йорк когда вы не при исполнении? – Это исключено, – отрезал Персиваль, перебирая письма. – Адриана Клируотер. Тебе знакомо это имя? – Нет, здесь увидел в первый раз. Они выбрали её для какого-то обряда, эти “ведьмы” о которых пишет – М. Л. Б. – М. Л. Б. – Мэри Лу Бэрбоун. Мне нужно больше информации об этом месте. – Персиваль достал из кармана карту. – Историческое общество, вот здесь. Я хочу его осмотреть. – Там будут только немажеские документы, сэр. Немаги никогда ничего не знают… – Но добросовестно собирают сведения, даже не понимая их настоящего смысла. “Ведьмы” появились здесь не случайно. – А может… может ещё посидим тут и придумаем что-нибудь ещё Персиваль удивлённо взглянул на него. Кредан сидел на диване, обхватив себя за плечи, опустив голову. Его энергия иссякла, бравада улетучилась. – Ты действительно боишься… – Персивалю вдруг стало жаль его, но к этой жалости всё ещё примешивалось отвращение. Слишком молодой. Слишком слабый и уязвимый. – Да, сэр. – Кредан не поднял головы. – Простите меня. Я справлюсь. Я готов. – Я спал, а ты нет. – Слабый и уязвимый, но всё же аврор. Его человек,который должен сохранять боеспособность. – Попробуй расслабиться. Хотя бы на полчаса. Для начала я хочу засечь время – сколько продержится антимагический барьер в этот раз. Нам не обязательно выходить прямо сейчас. – Да, сэр. – Кредан не заставил себя упрашивать. Он скинул ботинки и устало вытянулся на диване. – Слушаюсь, сэр. Удивительно, но во сне он подтягивал колени к груди. Как Криденс.