Смутные Времена: Любовник Королевы

Ангел грешный, ангел мой! Захвати меня с собой. Унеси меня домой — Там сокрой. Над широкою рекой, Над текучею водой Ты мне песенку пропой, Успокой. Что, мол, горе не беда, Что надежда есть всегда, И от кривды нет вреда Иногда. Что, мол, скоро, скоро, брат! Мы прибудем в дивный град, Где нам всякий будет рад — Прямо в ад!

      Блики закатного солнца играли на гранях пузырька с ядом. Стекло пускало сонм солнечных зайчиков, весело скачущих по бесхитростному интерьеру комнаты. Стол, стул, да кровать с сундуком — вот и все имущество. Мужчина сидел на стуле, откинувшись и раскачиваясь на двух ножках, балансируя. Казалось, он не замечал ничего вокруг — лишь вертел в руках стеклянный пузырек, насупив брови. Мужчина слишком хорошо знал, что внутри этой тары, и не мог обмануться внешней безобидностью. Ведь он сам наполнил пузырек ядом.        Услышав слова женщины, которой отдал свое сердце, он не мог поверить. Как она может просить о таком? Теон восхищался ее решительностью, но воображал в королеве светлую доброту. Что ж, не все должно оказываться таким, как ему бы хотелось. За две жизни уж это он усвоил крепко. Но почему Теон? Не кто-то другой, а он?       Грейджой предпочитал не врать самому себе. Она не знает его, и вряд ли чувства взаимны. Любовь с первого взгляда случается, пусть и редко, как речной жемчуг. Но взаимную любовь с первого взгляда можно встретить только в россказнях пьяной шлюхи. Значит, королева решила использовать подвернувшегося поклонника в своих целях.       — Я для нее не принц, а проходимец с островов! Ее предки веками плевали на нас, не считая за ровню себе. С чего бы ей, Ланнистер, полюбить Грейджоя? — взвыл мужчина, схватившись за волосы.       Его используют, а потом избавятся, как от затупившегося меча, — Теон понимал это ясно, как никогда. Он лишь терзался: как это будет? Яд или блистательный гвардеец, Джейме Ланнистер? Он бы предпочел смерть от удара в сердце. И все же, прозревая судьбу, принц Железных Островов не мог не следовать за Серсеей.       Проговорив с ней всю ночь, он потерял себя. Она делала вид, что понимает все в истории, культуре, людях. Двигаясь с грацией девочки, дразнила воображение. Ее нежный голос, созданный чтобы читать слова молитв и шептать о любви, рассказывал Теону о вероломном плане убийства собственного мужа. Она звала, и Теон следовал. Должен был.       Теон ненавидел короля, но достоин ли он такой смерти? Роберт был честен: он победил без хитрости, сражаясь храбро, и обошелся с побежденными по совести. Его нельзя было попрекнуть в подлости. Сын Бейлона мечтал убить Роберта в бою, прямо глядя в глаза. Только это принесло бы Теону радость и подлинное успокоение неприкаянной душе его убитого брата.       Мечась по комнате, как волк в клетке, он не мог найти покоя. В его памяти попеременно всплывал величественный Пайк и его родной город, построенный среди болот. Душа рвалась на части, между честью и счастьем. Внутри него маленький пират и разбойник, кутаясь в одежды политика и лорда, шептал ему: «Брось ее! Нас с тобою ждут богатство, войны и вечное веселье! Зачем тебе любовь? Неужели мы не разочаровались в ней давно, еще в прошлой жизни? Ты выше этого! Кому нужна любовь? Только слабакам! Нам не нужен никто, ни любовь, ни брат! Только верный меч, только рев солдат. Для принца любовь — западня, чтобы власть отнять, чтобы сломить тебя!»       Над другим плечом Теона сидел мальчик с арфой. Он ничего не говорил. Только молчал и смотрел.       Страдая и сражаясь с самим собой, мужчина упустил момент, как зашло солнце. Время на раздумья вышло. Теон принял решение.       Пробил намеченный час. Уже собираясь выйти, Теон случайно скользнул взглядом по кровати. Его привлек блеск стали, что виднелся из-под подушки в неровном лунном свете. Поколебавшись, принц захватил с собой острый нож, приторочив к поясу.       Ночь уже вступила в силу, когда он, накинув на плечи серый плащ, выскользнул в коридор. Прячась от света, он прижимался к стенам каждый раз, как слышал проходящих рядом стражников. В такие минуты Теон сильно вжимался в выемки, где прятался, и задерживал дыхание. Сердце отчаянно колотилось в груди, грозясь выскочить.       Казалось, весь замок спал. Винтерфелл погрузился в тишину, которую прерывали лишь крики птиц.       Уже пройдя первый этаж и собираясь свернуть в сторону крипты, мужчина вздрогнул, когда услышал прямо за собой чей-то окрик.       — Принц!       Развернувшись на каблуках, пригнувшись и выхватив кинжал, Грейджой уставился на… птицу.       Прямо на краюшке окна, грубо вырубленного в камне, сидел черный ворон. Птица склонила голову на бок.       — Всего лишь птица. Напугал же ты меня, дружок! — тихо рассмеялся Теон, пряча оружие.       — Пр-ринц! — прокаркал ворон.       — Тише ты, дурак! Сейчас стражники услышат!       — Пр-ринц! Пр-роклятый пр-ринц! Пр-роклятый пр-ринц! — чертова птица не унималась, и сын Бейлона прыгнул, стремясь поймать ее, но подлый ворон легко упорхнул в ночь.       «Могут услышать!» — промелькнула лихорадочная мысль.       Прислонившись к стене, мужчина напряженно вслушался в тишину. Но сегодня Утонувший Бог был на его стороне — никто не заинтересовался шумом и не отправился проверять. Наконец, расслабив плечи, Теон немного успокоился.        Посмотрев на то место, где сидел ворон, он даже покачал головой в сомнении, не почудилось ли ему.       — Чудные дела происходят в этом замке, будь он неладен! — прошептал Грейджой. — Привидится же такое!       Теперь он спешил, потому что чувствовал, как время стремительно утекает сквозь пальцы. Он опаздывал.       Перелеты под ногами мелькали один за другим, оставляя поворот за поворотом. Тут уже никого из стражников не было и быть не могло — мертвые в защите не нуждаются. Факелы не горели. Теону приходилось идти по памяти, опасаясь свернуть шею в темноте.       Вдруг ему почудилось, что позади раздался тихий шум. Будто крупный зверь зарычал. Замерев на месте, мужчина долгое время всматривался в темноту, стараясь услышать хоть намек на преследование.       Тишина.       — Показалось, — с досадой прошипел сквозь зубы пленник Старка. — Это место кишит призраками.       Грейджой оказался перед входом в крипту. Дверь была открыта. Значит, она уже здесь.       Осторожно ступив внутрь, мужчина содрогнулся. Казалось, сотни пар мертвых глаз уставились на незваного вторженца. Обхватив себя за плечи, Теон заставил себя идти вперед.       Наконец, вдалеке крипты, среди могил, он увидел огонек.       — Серсея!       — Теон!       Она улыбнулась. Наверное, королева замерзла, пока ждала его. Одинокая женщина, среди могил. Теон почувствовал на языке горечь.       — Я знала, что ты придешь, — рассмеялась Серсея. — Я верила, что ты меня так не оставишь, Теон. Я знала, что ты не предашь.       У мужчины защемило сердце.        Отвернувшись, чтобы скрыть от нее свою гримасу боли и отчаяния, он холодным твердым голосом ответил ей:       — Я пришел, любовь моя, но не затем, чтобы помочь тебе в твоем преступлении. Я пришел сказать, что отказываюсь. Я не стану подло убивать короля. Роберт не заслужил такой смерти.       — Как! Ты смеешь мне отказывать?! — воскликнула дочь Тайвина. Ее волосы сверкнули жидким золотом, а в глазах поселилась ярость. — Я пришла к тебе, сюда, одна, рискуя всем, а ты меня предаешь? Какой ты мужчина после этого! Роберт позорит меня и королевство! Теон, он бьет меня! Силой принуждает к близости! И ты покрываешь мерзавца в его преступлениях!       Ланнистер замахнулась, собираясь ударить его по щеке, но Теон ловко перехватил ее руку, сильно сжав. Прижав ойкнувшую от неожиданности королеву у стене, он прошептал ей на ухо:       — Я убью его, любимая.        Лицо королевы разгладилось, и она поняла, как близко находится от нее островитянин. Свободной рукой она нежно провела по его щеке.       — Значит, ты все же согласен! Хорошо, тогда… — начала говорить королева, но мужчина перебил ее, не дослушав:       — Я убью его, но не так. Старк и Баратеон достойны смерти только от моей руки.       — Нет, нет… — в ужасе зашептала королева, пытаясь вырваться.       — Завтра я раззадорю Роберта, и у нас случиться тренировочный бой. Или убью метким выстрелом из лука, прямо в сердце. Я придумаю, как это устроить. И тогда я убью его!       — Идиот! Тебя поймают, и под пытками ты признаешься во всем! — забилась Серсея.       — Нет! Я подготовлю себе коня, а других отравлю, как и собак. Я все продумал. Пробьюсь к коню, вскочу в седло — и тогда никто во всем мире не сможет меня догнать! Сяду на корабль, и поплыву домой. Я развяжу войну ради тебя. Я стану королем и освобожу тебя.       Серсея укусила мужчину, и тот от неожиданности выпустил ее.       — Ты просто дурак! Тебе нужно было подстроить случайную смерть Роберту, а ты даже на это не годишься. Бесполезный кретин! Умоляю! Если ты не сделаешь этого — мы никогда не будем вместе, ты понял? Никогда!       — Не говори так, — прошептал Теон, отступив.       — Тогда сделай, как я прошу! Отрави короля! — взмолилась Серсея.        Теон замер. Казалось, само время застыло. В растрепанной королеве он видел черты давно погибшей матери, которые причудливо соединялись с его первой любимой девушкой, которую невозможно забыть. Грейджой знал, что только с Серсеей он найдет свое счастье.        Но какова цена?       Зачем ему все это? Поступиться своей честью ради женщины, которая его даже и не любит?       — Нет уж! Не бывать этому! — мужчина размахнулся и швырнул пузырек об стену.       Стекло разбилось с тихим хрустом, осколки разлетелись по всему полу, сверкая, как маленькие звезды. Яд уродливым пятном растекся по стене. Теон прикрыл лицо рукавом, чтобы не вдохнуть опасных испарений.       — Ой! — раздался чей-то вскрик со стороны входа.       Не раздумывая, мужчина быстрее чем сам понял, что делает, выхватил кинжал и бросил его на звук. С мерзким хлопком тот угодил в силуэт, прятавшийся за одной из статуй. Не успели любовники спокойно выдохнуть, как на Грейджоя из темноты вылетел пес.       С жутким ревом и гримасой ярости на оскаленной морде зверь прыгнул. Его клыки сомкнулись на выставленной вперед руке, которой принц закрыл горло. Невероятным усилием тот удержался на ногах, псу не удалось свалить мужчину. Размахнувшись все так же зажатой тисками рукой, Теон ударил животное об стену несколько раз, разбивая голову, пока, наконец, зверь не издох, и мужчина смог освободить кровоточащую и ноющую от сильной боли руку.       — Это же… — воскликнула Серсея, зажав руками рот.       Мужчина обернулся и замер. Его молодое сердце пропустило удар. Он забыл, как дышать.       Почему-то Теон ничего не видел перед собой — мир расплывался. Перед глазами вместо реальности, возникло воспоминание — образ дрожал размазываясь по влажной сетчатке — он видел веселую девочку девяти лет, сбежавшую от септы и кидающуюся пирогом в старшую сестру.       — М-мне больно, — заплакала Арья.       Мир рухнул, перевернувшись. Перед Теоном Грейджоем истекала кровью дочь Старка, а у его ног лежал убитый лютоволк.       В чересчур умной голове принца мелькали тысячи мыслей, рождаясь, как маленькие звезды, и сразу же умирая, не задерживаясь даже на мгновение. Сейчас Теон не был способен думать связно. Его разум накрыла тьма. Только когда ребенок несколько раз позвал его, мужчина смог сбросить липкое оцепенение.       — Т-теон, — маленькие ручки зажимали края раны. Мука искривила тонкие и такие бледные сейчас губы. — Мне больно, Теон. Позови маму! Позови мейстера! Почему мне так больно?       Ноги подкосились, Грейджой упал.       Подлая сталь по рукоять вошла в живот девочке. Теон знал: с такими ранами не живут.       Арья Старк умрет. И умирать она будет долго и мучительно.       Осознание того, что нужно сделать, морозными пальцами сдавило ему сердце.        Он подполз к Арье и аккуратно, нежно взял ее за руку, боясь причинить большую боль. Обняв ребенка, начал поглаживать волосы цвета вороньего крыла.       — Мне так больно, Теон, — плакала Арья. — Мама! Мамочка! Где же вы! Джон, Робб! Папа!       — Зачем же ты шла за мной, — Теон почувствовал на щеках слезы. — О Боги, Арья, ну зачем…       — Мама! Папочка! Помогите, мне больно, — тонкие, но сильные пальцы девочки вцепились в руку убийцы. — Теон, помоги мне! Мне плохо, Теон!        Мужчина медленно поднял голову, вонзив взгляд в королеву. Та смотрела на него с надеждой и немой просьбой. Нет, приказом.       «О нас не должны узнать», — эхом пронеслось в голове.       Мужчина шумно вздохнул, под кожей лихорадочно задергался кадык.       — Я помогу.       «Кто это сказал?» — удивился Теон.       Он не сразу узнал собственный голос, настолько тот был чужд.       — П-правда? — спросил ребенок. — Теон, ты мне поможешь?       Принц запустил руку в темные волосы Арьи, а другой аккуратно вытер слезы.       — Обещаю, — сказал островитянин. — Боль уйдет.       Наклонившись, он ущипнул ее за нос. Девочка удивленно, на миг забыв о муке, посмотрела на него. Темные и серые глаза встретились. Она не успела ничего увидеть и понять. Пальцы Грейджоя обхватили ее тонкую шею и быстрым, уверенным движением свернули ее.       Мертвое тело упала на промерзлые плиты. Свет в глазах Арьи Старк навеки угас.       Теон смотрел на покрытые кровью руки. Его собственная кровь смешивалась с кровью Арьи, делая их ближе, чем семья.       — Я убил ее, — раздался шепот.       — Ты ее убил, — согласилась королева.       Серсея аккуратно присела рядом, коснувшись плеча мужчины.       — Нам нужно уходить. Тело спрячем, его не скоро най…        Женщина дернулась, отшатнувшись. На ее щеке алел след от руки Теона. Она хотела крикнуть, но слова замерли в горле. Безумный взгляд черных, как сама бездна, глаз пугал до жути.       Казалось, Грейджой сошел с ума.       Он что-то бормотал, пытаясь подняться на ноги.        Пол был залит кровью, брызги окропили статую и гроб, за которым пряталась дочь Нэда. Подняв голову, Серсея Ланнистер узнала Лианну. Раньше она никогда не видела дикарку с Севера, но это просто не мог быть кто-то другой — на надгробье лежали рассыпанные синие розы, что оставил ей Роберт. На шипах и лепестках застыли кровавые точки, окропившие цветы.       Серсея понимала, что им нужно поспешить убраться отсюда, как можно скорее. Если их поймают, случится война, какой Вестерос еще не видел. Повторится Восстание Роберта, и на этот раз вместо серебряных голов, полетят золотые. Вспомнив, что случилось с детьми Рейгара и Элии, Серсея содрогнулась. Она боялась за детей. Бросив взгляд на бормочущего околесицу Грейджоя, что качал на руках мертвое тело девчонки Старк, она поняла, что нужно делать.       Когда королева вновь коснулась Теона, тот вздрогнул, но не стал бить ее снова. Аккуратно, вначале медленно, а потом все увереннее и смелее, Серсея начала ласкать Грейджоя. Склонившись над ним, нежно отведя пальцами голову в сторону от мертвого тела, она поцеловала его. Вначале тот не отвечал, но вот по телу прошла дрожь, и он яростно стал целовать ее в ответ.        Рука Серсеи сомкнулась на его мужском естестве, на что тот зарычал и укусил ей плечо. Мальчишка обладал огромным размером, и, чувствуя его пыл, женщина завелась сама. У нее уже больше месяца никого не было. Сбрасывая с себя одежды, кусая губы в кровь, они повалились на надгробие. Цветы полетели вниз.        Вздрагивая от мощных толчков, обвивая ногами красивый торс, королева отдавалась страсти, не сдерживая криков, что далеко разносились по крипте.       В Винтерфелле тоскливо завыли лютоволки.