Учительница

Но как вы можете догадаться, вешаться я сразу не стал. Решил подождать более удобного момента. Конечно, всё вроде складно. Неверный выбор специальности — чек, беспросветная замкнутость — чек, тупой поступок — чек, тупой поступок в тупом поступке — чек. Но для полного фарша не хватает ещё пунктов «отвернулся единственный друг» и «выгнали с нелюбимой работы». И вот как только так сразу. Все выходные я обдумывал своё дурное поведение. Хах. Сам себя наказал. Осталось только сказать себе перед зеркалом что-то вроде «Стыдно. Стыдно должно быть вам молодой человек. Никаких больше игрушек и танчиков» Утром в понедельник я мысленно произнёс эти слова, стоя перед зеркалом, когда уже собрался выходить. Эта глупость заставила меня улыбнуться. Кажется, я схожу с ума. Возможно, меня так терзает то, что меня некому пристыдить. Никто кроме меня не может этого сделать. Ну, конечно, я же никому не рассказал насколько крупно я облажался. Чему ты удивляешься? Руслан.       Я вышел из подъезда. На улице сладко пахло тёплой весной. Этот запах. То самое чувство, когда ЖКХ вовремя вывезли мусор с помойки и ничто не мешает твоему району стать менее мерзким. Солнце уже основательно лупило по мутным стёклам домов. Ветер лишь слегка приобнимал прохожих за спину, в том числе и меня. И это даже как-то бодрило. Я шёл ко второму уроку, но перед этим ещё нужно было заполнить журнал. Узнать кто есть, кого нет и почему. Поначалу людей катастрофически не хватало. Не завидую тем немногим кто присутсвовал на первом уроке. Кажется, это у них должна была быть контрольная по химии. Но они её сорвали. Примерно это, только в более истеричной форме, мне выдала их химичка. А ведь почти конец четверти. Когда они собираются сдавать? Чёрт. А ведь может так получиться, что мне и летом придётся их пасти. Или бегать в конце недели просить за них. К несчастью их успеваемость прямым образом отражается на мне. Точнее неуспеваемость. Так весеннее утро было испорчено мерзкими детишками. Хотя конечно они не виноваты в том, что тупые и трусливые. Так попроклинал их про себя. Уже вслух, встроив в линейку, пригрозил летними походами на химию. Внутренне поплакал, потому что никто не воспринял это всерьёз. Вспомнил себя в их возрасте и то, как прогуливал физику, да и все остальное, к концу то четверти. Отчаялся. Но припомнил, что контрольные не пропускал. Стало чуть лучше. Под всю эту феерию мыслей и воспоминаний я вывел их на улицу и, кинув мяч, залип, присев на лавке около дерева. Девочки быстро облепили турники, разбившись на разные компании, и совершенно без зазрения отлынивали. Видимо чётко расставив приоритеты между языком и фигурой. Мальчишки же напротив, обожали играть в футбол. Практически все. Кроме парочки. Ильи, который тут же подсел ко мне, и ещё одного юноши который вообще не пришёл. — Руслан Эдуардович? — тихо произнёс он, — Руслан Эдуардович… — Да. Что? У тебя что-то болит? — Нет. — Тогда иди, играй. — Я хотел спросить… — он явно стеснялся спросить, но любопытство брало верх, — как вы? — Как я? Как я что? — ему не повезло, ведь я был не в самом лучшем настроении. — Ну, в целом. — Хорошо, Илья. Я прекрасно, — в голове моей на этот момент носились мысли исключительно практического характера непосредственно связанные с работой, — кстати, а ты не знаешь, где Шипикин? — Да нет. Мне он ничего не говорил. — Ему кросс сдать надо. Чёртов прогульщик, хуже девчонок. Эти хоть вид иногда делают, что что-то делают… — Извините, но что у вас случилось с моим соседом? — Э-эм, — я подумал об этом и суету прежних мыслей словно сдуло ветром, — а что случилось? Он что-то сказал тебе? — Сказал, что вы были странным… — К слову, а ты сказал ему как меня звать? — оборвал я его. — Нет, просто передал, что вы согласны и где. — Ты же не кидал ему мою страницу? — Пфф, нет, конечно. Я с ним не общаюсь. — Тогда можно поподробней о том, как он вообще… с чего решил к тебе обратиться и всё такое. — Ну, так, — Илья отвёл глаза и выдохнул, — в общем, я не договорил. Он, оказывается, имел в виду Наталью Сергеевну, … когда говорил, что хочет встретиться. А я не так понял всё из-за того случая в парке, ну вот и подумал что он про вас. — Чё, — я посмотрел на Илью и моё короткое ёмкое «чё» поддержало также и моё сквашенное от негодования лицо, — ты не так понял? — натужно, с расстановкой спросил я. — Ну, да, — выронил тот, — простите, что заставил вас. Но в любом случае Наталью Сергеевну мне бы не удалось уговорить на такое. К тому же у неё есть муж. — Ага… — увесисто протянул я. А ведь думал, что хуже уже быть не может. — Просто, ну раз так, то ничего не могло пойти не так? Вот. — Ну да, — скоро проговорил я, — а… он ничего не говорил, кроме того, что это было странно? — Нет. Сначала спросил, что это были за шутки, потом сказал что всё это странно, — Илья искренне вспоминал слова соседа, — И всё. — Боже, — ещё более искренне протянул я, — да как меня только… почему, … почему я? — Что? Он вам всё-таки что-то сделал? — Не-ет, — задумчиво промямлил я, — странно. Действительно странно. То есть, он знал, что это я, но ничего не сделал… или попросту не узнал меня, и ничего не понял, но почему-то пошёл со мной в кафе. Эм. Нда-а. Неудобненько вышло. Теперь весь оставшийся урок я пытался понять всё и как-то логически объяснить то, что не получил люлей за свой экстравагантный вид. Потом, урок, ещё урок, сдачи несданных нормативов, мольбы, охи и вздохи. Глупые детишки ещё не понимают, насколько им хорошо сейчас. И после всего я, конечно же, решил заглянуть в кабинет психолога. Ну, кто не согласится, что мне нужна помощь? Все согласятся. В этот раз его кабинет был закрыт, и мне пришлось подождать. А когда он вернулся, то первыми на очереди у него были дети, со своими тупыми вопросами. И всё это время я горел желанием рассказать ему хотя и не всё, но добрую часть той ситуации, которая, как оказалось, со мной приключилась. И вот дети разошлись, Даня отложил ручку и сел в позу аля «ну что ты мне ещё расскажешь». И я, усевшись напротив, в позу типичного клиента, рассказал всё. — … и в общем, Илья всё не так понял. Чёрт, ненавижу его, — заканчивал я. Но ещё в середине моего великолепнейшего рассказа Поперечный уже закинул голову назад от неслабых приступов эмоций. К концу же его слегка отпустило. — Это всё? — спросил он, — так стоп, а этот Илья знает? Ну, что ты трансвеститом подрабатываешь? — Нет, — с натяжным, нервным смехом выдохнул я, — кажется, нет. Я думаю, что если бы знал, не смог бы спокойно со мной разговаривать и как минимум поинтересовался бы. — Ну да. Ситуэйшен, — Данил остыл и серьёзно задумался на пару секунд, после чего снова характерно коротко засмеялся, — ха-ха, ну, в любом случае, никто не в праве тебя за это судить. Если ты об этом беспокоишься. Подумаешь, трансвестит, это твоё дело… чем ты занимаешься после школы… Он не закончил, потому что я со злости кинул в него какой-то попавшейся под руку мягкой игрушкой. — Эй-эй, — нахмурился он, отправив плюшевого медведя обратно, — не кидайся тут. Мы ж в кабинете, всё-таки. — Вот именно. Я учитель, — надменно цокнул я, — Учитель не может быть трансвеститом. Окей, если об этом знают ученики, а если узнают эти… женщины? Мой милый маленький змеиный клубочек. — Н-да, — почесал щёку Поперечный, — хотел бы я сказать, что всё будет норм. А тут. Этот твой Илья все карты нам поменял. — Это просто архитупо, — всем своим видом я выказывал другу насколько мне плохо, — вообще не понимаю, как меня в это затянуло. — Не понимаешь? — иронично улыбаясь, спросил Даня. — Может ты сможешь мне как-то отгул прописать? — воспрянул я, — ну, по моему состоянию… — Нет, я могу только глицинчика тебе дать, — он устало подпёр щёку кулаком, — ну, что, будешь? — Давай. Потом мы ещё немного поболтали о разном. Даня рассказал, что скоро будет какой-то фестиваль и предложил как раз сходить на него, развеяться. А я собирался над этим подумать. Так прошёл ещё один понедельник. Только подумать, неделю назад у меня всё было нормально. Ну, более-менее хорошо. Никаких существенных проблем. Разве что, только неудовлетворённость своей жизнью. Но разве это сравнится с… чёрт! Точно. Я вспомнил второй пунктик, который мне надо чекнуть, чтобы повеситься. И он уже не был таким смешным и призрачным. Теперь меня реально испугала возможность быть уволенным. И из-за чего? Казалось бы, фигня. Но думаю, директриса так не посчитает. Господи, карма? Что я тебе сделал? Я что в прошлой жизни снимал влоги? Нет-нет-нет, такого не может быть. Но мои опасения не оправдывались всю неделю, в конце которой я всё же решил пойти на фест. Как оказалось это фестиваль посвящённый аниме, которое меня совершенно не интересовало, но Даня заверил, что у них там весело. И действительно. Разнообразные выставки, фотосессии, постановки, зелёная трава и очень много ярких людей. Практически все были одеты нестандартно, и я изрядно выбивался из толпы. Мы встретили какую-то девушку, разодетую в рюши, с кошачьими ушками. Она была очень милой, открытой и прямо-таки вся светилась, поэтому мы быстро нашли общий язык. — А-ха-ха, — неко-девушка часто смеялась и, судя по всему, во время смеха имела привычку трогать собеседника, — вот же! Ну и ну, вы учитель? А вы? — обращалась она к Дане. — Что ещё за «вы»? — нахмурился тот. — Он психотерапевт, — и я ответил за него. — М-м, — улыбалась девушка, — а вам сколько лет? — А вам? — игриво, но с какой-то злостью переспросил мой друг. — Тц, — девушка цокнула, глухо посмеиваясь, — двадцать четыре. — Ну вот, — покачал головой Даня, — нам тоже что-то около того, только больше… — Ладно, — порой она двигалась в такт какой-то азиатской музыке звучавшей из приёмника на пеньке, — а почему вы не нарядились? — Пфф, я косплею врача, каждый день, — сказал Поперечный, поправляя халат. — О-о, — иронизирующее протянула она, — а ты? — обратилась она уже ко мне. — Да, как-то не моё это. — Да ну-у. Давайте я вам обоим дам костюмы? У нас как раз пару человек не пришло. Неко-девушка схватила меня за руку и потащила в свой шатёр. Это было так неожиданно, да и сопротивляться было стрёмно. Ох, звучит так… И мы оказались под тряпочным разноцветным куполом. Я вспомнил, как наряжался в женщину. И это дало мне большой повод для шуток и уничижений. А Данька вспомнил, что что-то хотел мне сказать, но то он начинал слишком издалека, то его прерывали. Поэтому нормального разговора у нас не выходило, зато хорошо выходило просто наблюдать за происходящим и плыть по течению. Нуда-нуда, а где ещё должен работать трансвестит вроде меня? Какая нафиг школа? Цирк. Вот что мне нужно. Хотя… школа тоже в некотором роде цирк.       Всё вокруг было таким радужным, прямо по мне. В углу стояла куча пакетов и ширма, очевидно для переодеваний. На маленьком раскладном столике в центре была вывалена куча разной еды, к которой вскоре подошли очередные анимешники-косплееры. Кто-то продолжал таскать разнообразный лут, дабы сделать шатёр более канонным, кто-то занимался поиском стульев и любых других предметов, на которые можно было бы приземлиться. На всю играл опенинг Ван Пис. Эту мелодию я сразу узнал, потому, как в одну поездку Илья взял с собой планшет и я за компанию смотрел его мультики. Н-да, а ещё удивлялся, … конечно, я привязался к этому мальчишке. Девушка достала два костюма для нас, один с какой-то розовой шубой из перьев, а другой просто арестантский шик, белый в синюю полоску. Мне она сразу отдала последний, а Даню долго уговаривала примерить первый, утверждая, что он ему очень подходит. — Женщина, — отнекивался он, — я не ксоплею, — но даже плохие шутки не заставили её побрезговать этой затеей. — Да ты только примерь! — Какого чёрта я должен это делать? Плюс мне будет жарко. — Просто примерь. Я же оделся в арестантский шик и сел на какой-то старый пуф, единственное приглядное место чтобы в него усесться. В ожидании, когда Поперечный наконец доломается, я прекрасно понимал его желание отказаться. Во-первых, это скорее всего неудобно, во-вторых, нафиг надо, в третьих слишком много розовых перьев и наконец, мы же просто собирались пошастать тут, посмотреть и уйти. И уж точно не думали, что буквально с порога ввяжемся в такое. Но я был не против нарядиться в заключённого, в конце концов, мы пришли на чужой праздник и это их правила. Ну, и одежду свою я сложил в пакет, так что беспокоиться не о чем. В итоге неко-девушка сломала все аргументы Поперечного, сказав, что если мы останемся в костюмах, то сможем потусить с ними. — А мы между прочем пираты, — завлекающее заливала она, — и праздник у нас восемнадцать плюс! Ну, то есть алкоголь и всё такое, бесплатно… — Всё какое? — посмеивался Даня, уже наряженный в Дофламинго. — Вся еда, — пояснила та, — закуски, напитки и, конечно же, наш квайный сервис доброты и обнима-ашек! Их группа из радужного шатра, как оказалось, устраивала тематический вечер, куда мог зайти каждый желающий и пообщаться с персонажами из данного аниме. А еду и напитки, подделанные под оригинал, они собирались продавать. На первый взгляд очень мутная затея, но уже через полчаса в шатре было море людей. Конечно, через какое-то время многие ушли, но до самого вечера не было ощущения пустоты. Все о чём-то болтали, куда-то шли, танцевали и пели свои анимешные песенки. Потом мы все выпили. Помимо косплееров и нас с Даней, осталось ещё пять каких-то левых людишек. Мы все перезнакомились, вместе смеялись над каким-то бредом. И потом снова выпили. Всё стало максимально смутным. Купол кружился и гипнотизировал. Пол слегка уезжал из-под ног. Но в итоге я понял, что все мы сидим на каком-то бревне и смотрим какую-то азиатскую порнуху с телефона неко-девочки. Боже, это было какое-то аниме. И протрезвел я как раз к горяченькому. — Фу, — фыркал кто-то, — ну, и что здесь такого? — Да, — я услышал голос друга, — вообще фигня какая-то. — Ну, подождите, — отвечала какая-то девочка, — сейчас будет агонь! Все пристально пялились в экранчик. Мне, к сожалению, тоже было видно всё. Какой-то блондинистый парень схватил другого за грудки и прижал к стенке. Оба они тяжело дышали, по их телам вполне заметно пробегали холодные мурашки. Их пунцовые лица выражали то ли безразличие, то ли желание. Приглушённый свет усыплял и будоражил одновременно. Спокойные глаза блондина сверкнули и он легонько прикоснулся своими губами к чужим. Пальцы слегка коснулись щеки и бледно-розовый румянец словно сам переполз на них. Его руки плавно переползли с груди на плечи и обвили того парня словно змеи полностью состоящие из дрожи. Всё это сопровождалось непристойными звуками… и многие кто, собирался это смотреть уже отошли по своим делам, начали обособленные разговоры. А я сидел прямо рядом с неко-девушкой, между ней и Даней. Метаясь в разные стороны между интересом и стыдом. Думаю Поперечный в этот моммент представлял собой ангела. Типичный мой ангел, просто сидит и офигивает. Тем временем блондин на экране уже спустился вниз, расстегнул ширинку и… — Извините, — и тут в шатёр зашёл Миша, — а можно у вас интервью взять? — Ч-что? — по лицу неко-девушки было непонятно рада она или в ужасе. Она быстро передала мне телефон и пошла к гостю. — Ну, — хотел продолжить Михаил, но услышал эти наши странные звуки, — а что это вы там такое смотрите? Он прошёл мимо девушки и подошёл прямо к нам с Даней, дабы сказать шутливое — Ага-а! — он не успел запалить гейское порево, но зато узнал меня, — а… ага, — звонкий тон резко перешёл в гробовую тишину. Он отошёл на пару шагов от нас. Мы с другом просто смотрели на Михаила, без зазрения офигивая и хлопая глазами. Но видимо Миша долго думал, после чего почесал затылок и сказал, — хм, а так ты, наверное, косплеер? Блин, ну да. Логично. А я уж подумал. Ха-ха. — Интервью, — неко-девушка просто спасала нас, — конечно уже поздновато, но мы можем, — она с энтузиазмом махала руками, — Можете также поснимать здесь всё.       Так, наш, казалось бы, уже заканчивающийся кутёж перерос в работу. Дане даже пришлось попозировать. Всё это было так же сумбурно и скомкано. И ещё хуже отпечаталось в моей памяти. Вспоминая даже то, что было пять минут назад, кажется, что это невообразимое прошлое. А если кто-нибудь попросит меня описать в подробности всё что происходило, то это будет сравни просьбе рассказать о своей прошлой жизни. Да, всё это время, проведенное под куполом радужного шатра, было словно в другой жизни. И время там течёт по-особенному быстро, незаметно. Всё буквально улетает из-под ног. Определённо проблемы с памятью мне создал алкоголь, но бешеный темп… это по-любому какая-то магия. И мы оставались там до поздней ночи, когда господа анимешники уже начали сворачиваться. Мы сдали им обратно одежду, помогли свернуть шатёр и убрать вещи. Они погрузили всё на какой-то драндулет с кузовом. И мы простились. Уже было темно и прохладно. Цвиркали сверчки. Шуршали листья. Темнеющее бледное небо было покрыто разорванной линией облаков. Оранжевое солнце почти догорело. А Даня зажёг сигарету. — Ты знаешь, — сказал Кшиштовский загадочно-хмуро глядя на Даню, — я выбрал. — А? — понял тот, — О. Вот оно что. Ну, как просто чел с улицы, ни как психолог какой-нибудь, скажу, что да. Нужно делать выбор. Нельзя разрываться. — Вот, точно. Нельзя прожить две жизни… — Вы о чём вообще? — застопорился я. — Да так, — вздохнул Поперечный, — а-а я, кстати, жду свой гонорар, — шутливо обратился он к Михаилу, сделав небольшую затяжку. — Обожжёшься, — в том же духе ответил тот, — гонорар ему! — Да-а, — усмехнулся я, — Данька как всегда. Ещё ничего не сделал, а уже хочет денег. — Ха? В смысле не сделал? Я же фотомодель, — он начал кривляться вставая в позы, — и вообще… — Вообще, помнишь ты что-то собирался мне сказать? — Да? — непонимающе спросил друг. — Да. — Ах, да-а-а, — было сразу ясно, что он вспомнил но, — не-ет, — он вдруг помотал головой, — ничего вроде. — Э? Ну смотри. Данил многозначительно замолчал и слегка дёрнул головой в сторону Миши. В ответ на это я понимающе кивнул, полагая, что она не хочет говорить об этом в его присутствии. — Мне отойти? — спросил Михаил. — Нет-нет-нет, — как можно более живо залепетал Даня, — это я сейчас отойду. Мне кажется, это вам надо поговорить… тут, — он странно посмотрел на Михаила. Этот взгляд показался мне странным, потому что, обычно между теми, кто недавно познакомился, такого не бывает. — В смысле? — выронил я, — я с тобой уйду, что ты думаешь? — Не, реально поговорите, — с более серьёзным видом настаивал друг. — Я вообще-т знаю где ты живёшь, — усмехнулся Миша, обращаясь ко мне, — так что могу и сам прийти за разговором. Кгхм, если надо.  — Нет, ну, а чём тут говорить? — впервые за время сегодняшнего общения я почувствовал такой ступор. Такой страх и стыд. Словно меня зажали в тиски. Больше никто не делает вид, что ничего произошло, и я совершенно не понимаю, что мне делать. — Да, на самом деле не о чем, — выдохнул тот, — я в принципе ничего против такого не имею. Только хотел позвать тебя, ну так сказать, в команду. Воот, — когда он растягивал гласные, его голос становился каким-то старчески милым, — так что… это, если интересует видео, съемки и всё такое… Его ответ показался мне странным. В нём не было обвинений и злобы. Даже не казалось, что он расстроился. Всё, что он говорил, на удивление, всегда звучало так… легко. Я незамысловато почесал голову и ответил, что подумаю. Даня всё-таки обжёгся тлеющей сигаретой, засмотревшись на уплывающее небо. А уплывающее небо, словно унесло нас из этой реальности. Так мы и расстались. Снова. Разошлись на заре нового мира. Или вроде того.       На следующее утро я чувствовал себя намного лучше. Даже, несмотря на количество алкоголя выпитого прошлым вечером. Всё казалось мне немного радужнее и привлекательнее чем всегда. Но страннее то, что это чувство стало преследовать меня и все последующие дни. Так закончился май. Все дела с учениками были доделаны. И хотя мне тут же поставили отработку на июнь с моим классом, почему-то я не был ни капли расстроен. Кажется, я понял, что мне действительно нравится. Мне действительно нравится делать сумасшедшие вещи. Чтобы люди глядя на меня, то, как я выгляжу и веду себя, впадали в ступор и не верили, что я таким занимаюсь.       Тёплым летним днём, когда отработка моего класса подходила к концу, я сидел за столом с Ильей. Солнышко припекало его тёмную макушку, я как мразь сел в тенёк. Мы разбирали старые географические карты, по особой ленивой просьбе. Хотя в принципе делать на улице в этот день было нечего. Старая бумага рассыпалась в моих руках, Илья, с помощью тяжёлого вздоха, заметил, что это было немного неуклюже, и я, абсолютно невзначай, рассказал ему о том, как напился на фестивале с анимешниками. Лицо его… в первые секунды было просто не описать. Но он быстро сориентировался, сказав, что-то вроде: «Я всегда думал, что с вами не всё так просто. Наверное, поэтому мы и подружились» И нет. Не вроде. Я точно запомнил эту фразу и думаю, ещё долго не забуду. Я так долго прятался, держась за образ нормального человека. И, кажется, я нашёл свою проблему. То, что поначалу, для меня было лишь небольшим неудобством, теперь задавило меня. Да, это ужасно глупо, обратить внимание на что-то, только когда оно страстно прижимается к твоему лицу и мерзко лобзает его. Ох, мол, посмотрите на меня. Какая я. Проблема. Тем же днём, отправив своих детей по домам, я совершенно случайно заметил, как Поперечный зачем-то торчит в кабинете директора. И совершенно, прошу заметить, беспалевно подслушав разговор, я услышал заискивания и виляния, но что удивительно, не от Дани. Так я узнал, что Поперечный увольняется. Предъявив ему за то, что не сказал мне, я выслушал и причину, и о плюсах, и о минусах. Но это был конец. И это был конец прекрасного времени. Нашего общения, бессильно встрявшего в стенах этой школы. Мне было немного грустно, ведь больше ничего не обязывало его со мной общаться. Я стал бояться, что он уедет. Просто, почему бы и нет? Ведь обычно, после того как ты чувствуешь сильное счастье, обязательно приходит столь же сильное разочарование. Так всегда было в моей жизни. Так мне кажется. Ну-у, бывали, конечно, и исключения. Например, парад разочарования. Это когда все дерьмо выстраивается в ряд, образуя комбо… или кажется, я уже говорил об этом… Но всё шло вполне сносно, я стал общаться с Мишей и, мне кажется, мы неплохо подружились. Дружба на почве съемок бесполезных забавных роликов. Мы даже выкладывали их в интернет. И кто-то это даже смотрел. Хех. И, в конце концов, мои страхи насчёт потери хорошего друга не оправдались. Я хотя всеми силами старался… о-хо-хо, уж поверьте. Но такова реальность. Даня никуда не уехал, уехал я. Вместе с Мишей мы запилили крутейшее тревел-шоу.