Нет покоя героям

— О! Я вижу, ты уже пришел в себя. Что же, это чудно, признаться, я много припарок истратила на тебя. — Маг хотел что-то спросить у хозяйки дома, а в том, что это она, сомнений не было, но она его будто не слушала. — Ты оказался возле моей хижины, весь в крови, еле живой. — На это маг усмехнулся: «Эх если-бы». — От тебя шла странная даже для меня магия, но, к счастью для тебя или для меня, а, может, к несчастью для нас обоих, она подпустила меня к тебе и позволила перенести ко мне в дом, где я тебя и лечила. — Пока старуха все это говорила, она уже успела поставить бадью рядом с кроватью намочить белую тряпку, снять с мага бинты (тот понимал, что лучше не мешать, а то хуже сделает) и промыть раны. — KOGaaN, — хриплым голосом сказал маг, на что старуха вопросительно уставилась на него, сообразив, что он сказал слово на драконьем. Маг поспешил исправится: — Спасибо. — Старуха засмеялась так, что если бы она не перебинтовывала его, то он бы передернулся, а то и отшатнулся. «Ну точно как Шеогорат, они часом не родственники?» — Ах, вот что это было, — отсмеявшись, сказала старуха и уже с серьезным видом продолжила: — Сейчас выпьешь то, что я дам, и отлежишься, а после мы и поговорим. — Всучив магу склянку с прозрачной жидкостью, она испытующе посмотрела на него. Покачав склянку и принюхавшись к ней, маг выпил зелье и, дождавшись, когда старуха выйдет и закроет дверь, все же закрыл глаза. *** Архимаг любовался этими созданиями, напрочь растеряв бдительность, пожалел он об этом, лишь когда его окликнули четыре эльфа, нацелившие на него стрелы. — Эй, ты кто такой? Как здесь оказался и что ты делаешь с галлой. Микаэль застыл и, попеняв себя, медленно развернулся к лучникам, когда он показал свое лицо, эльфы удивились и немного ослабили хватку на луке, а один произнес с долей неприязни: — Плоскоухий, что-ли?! Решив не испытывать их терпение, Микаэль ответил: — Первое: Микаэль. Второе: благодаря одной эльфийке, которая умудряется даже из заклятия холода сделать обжигающий пар, как у двемерского центуриона. И третье: глажу. — Последнее сказал как отрезал. — А теперь, позвольте, я задам вам три вопроса: с каких пор босмеры нападают на высших эльфов, где я нахожусь и КАКОЙ, ДАЭДРА ВАС ЗАБЕРИ, ПЛОСКОУХИЙ! Микаэль не знал, что такое «плоскоухий», но по интонации понял, что это что-то сродни оскорблению, и задетая эльфийская гордость не позволяла быть к этому равнодушным. Такого эльфы не ожидали и на несколько секунд задумались. — Эээ... Ну, «плоскоухий» — это эльф, который жил или живет в эльфинаже, — придя в себя, сказал один из стрелков. — Мы не босмеры, а долийцы, и находишься ты в лесу Бресилиан. — Это сказал, судя по всему, самый взрослый из них. Хоть внешне они и были все молоды, но вот по разуму все, кроме того эльфа, казались юнцами. Какое-то время была полная тишина, затем тот эльф, судя по всему, еще и лидер, что-то решив для себя, сказал Микаэлю следовать за ними, так как в таких делах решение принимать должна Хранительница. Поняв, что его собираются отвести к их вожаку, Микаэль без сопротивления (хотя после перемещения он почти не чувствовал в себе сил, но долийцам об этом знать не стоило) пошел за ними.

***

Когда маг проснулся, то почувствовал, что его здоровье пришло в норму и раны затянулись, не оставив даже шрамов. Возле тумбочки, что оказалась справа от кровати, он увидел свою постиранную мантию с начищенными до блеска наплечниками. Одевшись и размяв от долгого лежания кости, он вышел из хижины, снаружи которой и оказалась старуха, говорившая с неизвестной для мага особой. Когда он закрыл дверь, девушка сразу уставилась на него заинтересованным взглядом. Девушка с темными волосами выглядела дико и свободно. Ее одеяния почти ничего не скрывали, а глаза были янтарно-желтыми (хотя в них было еще что-то животное и, возможно, дикое), и нос! Нос был похож на нос старухи. Сделав последнее сравнение, маг позволил себе усмехнуться. — А! А вот и наш безнадежно больной. Ну, коль очнулся и силы чувствуешь в себе, то давай за стол, похлебка уже готова. Поблагодарив ее, маг сел за скамейку и, дождавшись, когда есть начнет хозяйка, немного приподняв маску вверх, освобождая рот, неспешно стал есть. — И что ж за гость у нас пристроился... он званый? Иль это, мама, новая твоя любовь? — От этого вопроса маг поперхнулся и стал откашливаться, а ведьма (теперь, когда он оправился, то смог понять, от кого исходят те плетения) сново безумно засмеялась. — Морриган, не ставь нашего гостя в такое положение... хотя... — Ведьма почесала подбородок. — Идея заманчива, — и снова стала смеяться. Через какое-то время, с горем пополам отобедав и вымыв (маленькая благодарность) всю посуду, все снова сели за стол, и ведьма взяла слово. — Итак, кто же ты такой и как здесь оказался, мм? Маг что-то обдумал и ответил: — Я расскажу вам, но не все, и сперва представьтесь вы. Старуха одобрительно кивнула. — Имя мне Флемет, но подозреваю, что это тебе ничего не даст. — Маг согласно кивнул. — Как и мое вам. — Морриган фыркнула, а Флемет усмехнулась. — Мое имя Арарат, попасть сюда я не думал. Просто когда я применял нужный мне ритуал, я хотел уйти из своего мира, а куда — не важно. И, предвидя вопрос вашей дочери, сразу скажу, что, скорее всего, либо этот мир был ближе, либо Этериус отозвался на магию, похожую на его. — Как интересно, — протянула Морриган, — а не снизойдешь ли ты до нас, смертных, и не разъяснишь ли, — ехидно поинтересовалась колдунья. — Это очень длинный и сложный рассказ, но, так как МНЕ торопиться некуда, и раз вы так хотите, то постараюсь описать в общих чертах. Этериус — это место, где концентрируется вся магия нашего мира, когда маг, магическое существо или эльф умирает, его сила, а порой и душа перемещается туда и становится частью энергии, которой пользуются живые для сотворения чар — такой, с позволения сказать, круговорот. Флемет задумчиво хмыкнула и пояснила: — В нашем мире маги с рождения имеют связь с Тенью, в которой обитают демоны, и черпают силу оттуда и из лириума — особого вещества, которое имеет отголоски и энергию Тени. Тень — это место, куда мы уходим во время снов, только маги могут быть там осознанно, а гномы вообще не связаны с ней, как, впрочем, и с магией. — Хм... вот как... у нас маги, да и простые люди, не связаны с Обливионом — это Тень по-вашему. Мы можем призывать мелких демонов себе в помощь, не боясь, что они захватят тело мага, хотя и тут есть свои нюансы. Флемет понимающе кивнула и сказала Морриган приготовить чай, разговор будет о-о-очень долгим.

***

Когда Микаэля провели в лагерь долийцев, он сразу почувствовал пытливые, изучающие и настороженные взгляды. В лагере были непонятные магу палатки, статуи неизвестных ему, судя по всему, божеств и прекрасных, как он успел узнать, галл. Долийцы остановились возле седой эльфийки с татуировками на морщинистом лице: на ней была мантия из меха неизвестного эльфу животного, а в руках она держала какую-то книгу: — Андаран атиш'ан, Хранительница. — Эльф почтительно склонил голову. — Мы нашли этого эльфа в лесу близ лагеря, он был один, но меня больше удивило то, что дикие галлы спокойно стояли рядом с ним, а одна из них позволяла себя гладить. — Выслушав рассказ, Хранительница посмотрела внимательно на Микаэля, а потом обратилась к собеседнику: — Ма сераннас, Карриал,оставь нас. — Карриал опять поклонился и вместе со своим отрядом отправился в сторону костра, где было больше всего эльфов. Хранительница жестом пригласила сесть на один из пней и сама начала разговор. — Меня зовут Маретари. Я — Хранительница этого долийского клана. Как мне доложили, тебя зовут Микаэль, скажи, как ты оказался здесь чуть ли не под нашим носом ни с того ни с сего? Архимаг глубоко вздохнул и уже спокойно и вежливо ответил: — Как я уже сказал вашим собратьям: из-за ошибки в заклинании, сделанной моей ученицей. — Маг посмотрел на Хранительницу и увидел в ее взгляде некое уважение. — Так, значит, ты — Первый Чародей? Насколько я знаю, в башне магов первым считается шем, это... интересно. — Микаэль решил поинтересоваться, что странного в том, что эльф может творить магию, и его очень удивило, что здесь церковь творит все, что вздумается. Хранительницу же удивило то, что этот маг говорит о магии, круге, храмовниках и прочем, связанном с магией, с таким видом, будто у них всего этого нет. В ее голове возникла догадка: — Ты случаем не из Империи Тевинтер, Микаэль? — Эльф отрицательно покачал головой. — Хранительница, не расскажете про империю, о которой вы упомянули? Маретари в осознании того, что тут происходит, ошеломленно уставилась на него. — Так ты тот, о ком говорили духи леса! Теперь многое понятно. Империя Тевинтер появилась много столетий назад, еще в те века, когда эльфы не старели и были бессмертны. Но с появлением Тевинтера и их магии крови бессмертные пали и на долгие годы превратились в рабов, теряя наши знания и культуру, мы начали терять и силы. Мы начали стареть и умирать. — С каждым словом Архимаг злился все больше и с большим усилием держал лицо. — Когда появилась женщина по имени Андрасте, что по легендам шемов была возлюбленной Создателя, один из рабов-эльфов, успевший сплотить немалые силы, Шартан, решил помочь ей в борьбе с Тевинтером, заключив сделку: эльфы станут свободны и обживутся в Долах — одном из регионов империи. Под натиском сил людей и эльфов империя пала, Андрасте сдержала слово, и мы обрели новый дом. Однако после ее смерти и спустя несколько веков люди пошли войной на нас, объявив язычниками за то, что мы поклоняемся нашим богам, и сделали с нами то же, что когда-то Тевинтер. — Мысленно Микаэль крыл Тевинтер и всех людей таким матом, что уши в трубочку сворачивались бы. Так поступить с эльфами после того, как та, кому они поклоняются, дала на их, эльфов, религию добро! Чуть остыв, он осознал некую иронию и горько засмеялся. А когда успокоился, то поведал Хранительнице историю о Великой Войне.