***
— Прокля-я-я-тье! — прошипел со злости аргонианин, глядя на остывший труп тринимита. — Уш-ш-ш-шла! «План опять провалился! Что за тупые эльфы?! Я уже подкинул им записку с логовом бешеного каджита, но и этого оказалось мало! А теперь она скрылась в неизвестном направлении. Проклятье, Эльза, да хоть что-нибудь в этом мире может тебя убить?! Ладно, ещё не время опускать руки! Если юстициар и генерал со своей задачей не справились, остались ещё этот культ и Кошачья Четвёрка!»***
Очнулась Маринетт, лёжа на кровати, что уже было странно. Последним её воспоминанием было то, что она забрела в большую башню, а остальное, начиная с самого её побега, было словно в тумане. Голова нестерпимо болела, но, несмотря на это, Маринетт встала и, пошатываясь, пошла в сторону двери. Потянувшись к двери, она увидела, что её руки по самые плечи в крови. — Что… что со мной такое?! — закричала она, упав на пол, её руки казались чужими. — Нет-нет-нет-нет! Что со мной, что, а-а-а-а-а! — Маринетт вжалась в угол и обняла колени. В этот момент в комнату вбежало несколько каджитов, привлечённых криками девушки. У них не было оружия, и они попытались что-то сказать, но Маринетт ничего не понимала и только кричала. А когда каджиты попытались подойти к ней, то девушка забилась и со всей силы заехала пяткой по морде одному из вошедших. — Эй-эй, девочка, успокойся! — некто, чей голос был Маринетт знаком, привёл сбитую с толка девушку в чувство. — Прекращай драться и вставай. — С-Сингор?! — Маринетт никак не могла поверить, что видит перед собой рогатую физиономию босмерского бунтаря. — Я что, в Валенвуде?! — Нет, в Коринфе, — покачал головой Сингор, — хотя я бы не отказался вернуться в Валенвуд. — Что со мной?! — не дала ему договорить Маринетт. — Почему я вся в крови?! Где Варди?! Что… что происходит?! — Успокойся! — жёстко бросил Сингор, присаживаясь рядом с девушкой. — Послушай, Маринетт, мы надеялись, что ты нам всё расскажешь. Тебя обнаружили мои люди в башне Азуры, когда пришли забрать Джо’Вани. Ты там лежала в настоящем море крови! Один босмер тебя опознал, поэтому ты и тут. А теперь говори живо, — Сингор был отнюдь не дружелюбен или добр, — где М’Дези и Аиша? — Я… я… я не смогла… — замямлила Маринетт, ещё больше вжимаясь в стену. — Хватит мямлить! — отрезал Сингор, потеряв терпение. — Отвечай живо! — Его схватили альтмеры! С ними были странные воины в тяжёлых доспехах, которые очень быстро двигались… — жалко пропищала Маринетт. — Они схватили Варди, а он мне велел бежать, вот я и убежала… — Всё, довольно пока! — остановил девушку Сингор. — Эти каджиты тебе не враги. Они отведут тебя в комнату, где ты сможешь отмыться и переодеться. После этого мы встретимся в общем зале, где члены Глаз-в-Ночи зададут тебе дополнительные вопросы. Когда Маринетт отмыла с рук кровь, то стала чувствовать себя лучше, словно бы вместе с красным потоком воды с её кожи сошло бремя, которое она тащила. Переодевшись в широкие и пышные юбки каджиток, Маринетт предстала перед Сингором и остальными. Помимо босмера, там было ещё четыре каджита. Комната, в которой она оказалась, напоминала столовую: длинные лавки во всю длину, не накрытые столы и кое-где расставленные пустые тарелки. Окна были занавешены тяжёлыми шторами, а двери закрыты на засовы. — Итак, эта женщина и есть та, которая выжила после облавы на М’Дези? — спросил один из присутствующих — низенький каджит породы сутай. — Джо’Фаре не кажется, что этой чужестранке можно доверять. — Пусть Джо’Фара немного подождёт! — отрезал другой каджит. — До’Касса хочет послушать, что она скажет. — Ра’Гарре плевать, что ты хочешь, потому что ты альтмерский лизоблюд, поэтому помалкивай! — третий каджит, здоровенный мускулистый ягуар, выглядел разозлённым. Маринетт уже немного ориентировалась в породах каджитов, чтобы понять, что перед ней находится катай-рат, самый большой из прямоходящих каджитов. — Ра’Гарра считает, что бретонку надо было сразу умертвить! Она была вся в крови, когда её нашли! Может, это была кровь наших детей! — Но… — попытался возразить До’Касса. — И Ра’Гарра плевал на то, что сказал этот босмер! Ра’Гарра плюёт и на босмера, и на его отряд, и на его помыслы! И на тебя, До’Касса, Ра’Гарра тоже плюёт! — решив доказать серьёзность своих намерений, здоровенный каджит харкнул под ноги каджиту. — Сколько каджитов ты убил, прежде чем присоединился, а?! — Путь Ра’Гарра проявляет уважение, которое к Ра’Гарре проявляют остальные! — взорвался Джо’Фара. — Ра’Гарру тут никто не держит! — Прошу вас, дети мои, успокойтесь! — взмолилась сидящая в углу каджитка. — Джо’Вани просит вас подумать о происходящем… — Ра’Гарра не будет обсуждать дела Глаз в присутствии девки! — вспылил ягуар. — Эта ночь показала нам, на что способны чужестранцы! — Эта кровь не ваших детей! — вдруг вклинилась в разговор Маринетт. — Той ночью я убила большого воина в чёрных доспехах, который погнался за мной. Кажется, М’Дези называл таких воинов тринимитами. Это его кровь. — Тринимит? Она убила тринимита? Это вообще возможно?! — зашептались каджиты, даже Сингор выглядел заинтересованным. — С чего бы Ра’Гарре верить тебе, чужестранка? — взбалмошный каджит был слишком упрям. — А с чего бы мне врать Ра’Гарре? — ответила вопросом на вопрос Маринетт. — Моих друзей схватили, М’Дези схватили, а вы тут решаете, чья на мне кровь?! И вот ещё что: моё имя — Маринетт. — Ра’Гарре… — Пусть Маринетт расскажет всё по порядку! — снова вмешалась Джо’Вани. — Пусть расскажет по порядку! И Маринетт рассказала всё, начиная от ордена и заканчивая облавой этой ночью. Все без исключения собравшиеся слушали её внимательно, но по их лицам было ясно, что в оценках они не так единодушны. Единственный, кто, казалось, ей верил, был До’Касса, но к нему тут относились, мягко говоря, подозрительно. Особенно подробно Маринетт рассказала битву с тринимитом, которую снова вспомнила, словно она была только пару минут назад. Голова нестерпимо болела, а огрызки памяти всё ещё куда-то девались, но девушка старательно вспоминала всё, что случилось. — Я выложила вам всё, господа, — дерзко заявила Маринетт. — Теперь ваша очередь. — Пусть Маринетт пока что подождёт в комнате, — уже более мягко ответил До’Касса. — А мы обсудим… — Прошу вас подумать ещё, господа! — вдруг шагнула вперёд Маринетт. У неё в груди бурлило странное чувство, как будто она сейчас может вызвать на поединок Боэтию! — Я — всё, что осталось от банды М’Дези, к тому же у меня есть не менее веские причины желать альтмерам поражения. Я могу пригодиться, прошу вас, господа, позвольте присутствовать здесь. Сначала ошеломлённые напором каджиты только переглядывались друг между другом, но потом, видимо, решили, что для вынесения какого-нибудь решения им всё-таки необходимо что-то говорить. Главари Глаз-в-Ночи сбились в кучу и нервно зашушукались, словно спугнутые мальчишки. В конце концов, один из каджитов вышел вперёд и высказался за всех: — Мы считаем, что девушка может нам помочь, — высказался один из присутствующих. — Но чем Маринетт может доказать свою лояльность? — Хотя я и не знаю, что вы задумали и чего добиваетесь, но вы не любите альтмеров, — уверенность не покидала Маринетт, а возникшее чувство всемогущества только подогревало её слова, идущие от сердца. — Моих… дорогих мне людей схватили альтмеры. И если вы ещё сомневаетесь, то я пойду на всё, чтобы их спасти! — До’Кассе нравится, как Маринетт говорит, — улыбнулся каджит в доспехах. — Но с чего Маринетт решила, что мы не любим альтмеров? — Иначе Сингор даже и не стал бы с вами разговаривать, — только и молвила Маринетт. — П-ф-ф-ф, — неопределённо буркнул Сингор из тёмного угла. — Ра’Гарра не будет ей ничего рассказывать. Пусть кто-нибудь другой введёт её в курс дела, а нам нужно планировать, — отмахнулся Ра’Гарра, перестав упрямиться. Три каджита отошли в сторону и начали оживлённо что-то обсуждать, Джо’Вани всё также сидела в стороне и молча наблюдала за происходящим. Судя по её виду, она была не очень довольна. Девушке принесли тарелку с жареным куском мяса с овощами, и изголодавшаяся гостья набросилась на угощение. — Я так понимаю, что объяснения остались на мне, — покачал головой Сингор, занявший положение спиной к стене. — Чтоб ты знала, я с большим трудом верю в твою историю про тринимита. Я с этими выродками знаком не понаслышке — уж слишком много этих тварей в Валенвуде преследовало меня. Но к делу, что ты хочешь знать? — Что произошло, Сингор? — тут же спросила Маринетт, задав самый важный вопрос. — У меня в голове всё смутно, словно бы я в тумане… Я видела, как атаковали убежище М’Дези, а затем… — Маринетт не знала, как это сказать. — Да, альтмеры перебили каджитских детей, — совершенно спокойно закончил Сингор. — А что ты удивляешься, девочка? Они уже далеко не в первый раз так делают. На закате дня состоится казнь М’Дези. Оринтур и эта мерзость Айренн хотят сделать из него наглядный пример того, что будет, если противостоять альтмерам. Для этого они выбрали самое подходящее место — площадь Раш’Халим прямо перед дворцом. — Это… это просто ужасно… — Маринетт подумала, что сейчас самое время заплакать, но ни слезинки не вытекло из глаз, как всегда. — Как можно быть такими жестокими? — Не задавай риторические вопросы, — отрезал Сингор. — Спрашивай по существу. — Что это за место и что это за каджиты? — прожевав, спросила Маринетт. — Кажется, они назвали себя Глаза-в-Ночи. — Если кратко, то это что-то вроде моего отряда, только больше, — даже здесь Сингор вёл себя очень настороженно: всё время осматривался, старался сесть спиной к стене. — Бунтовщики? — удивилась Маринетт. О Джо’Фаре она уже несколько раз слышала от М’Дези. — Они же из Ренриджра Крин! — Не только, — Сингор снова осмотрелся по сторонам. — Джо’Фара действительно один из главарей Ренриджра Крин из квартала Гершаин, но, например, Ра’Гарра — один из чемпионов в боях без правил, а До’Касса — один из предводителей каджитского ополчения. Кстати, он присоединился к Глазам самым последним, поэтому Ра’Гарра и считает его предателем. Ну, а М’Дези ты и так знаешь. — М’Дези тоже тут состоит? — удивилась Маринетт, хотя о чём-то подобном она и так уже догадалась. Там, где был один делец из Ренриджра Крин, наверняка должен был быть и другой. — Да, он пришёл вторым после Джо’Фары. Их целью стала большая революция. Сказали: сначала Коринф, а потом и весь Эльсвейр! Но пока что особого успеха они не достигли, — скептическое отношение Сингора было легко заметить. — М’Дези и меня когда-то звал присоединиться к этому их «движению за свободу», но я отказался. Мне нет дела до каджитских проблем, у меня свои цели в Валенвуде. — Тогда почему же вы сейчас тут? — Маринетт сразу заметила несоответствие в словах и действиях босмера. — Да и ту пожилую каджитку привели ваши люди, Сингор. — Ты слишком наблюдательна, — было непонятно — это угроза или комплимент. — С полторы недели назад один из шайки М’Дези сообщил мне кое-какую ценную информацию, вновь предложив присоединиться. Разумеется, я снова отказался, но, по счастливой случайности, альтмер, которого я ищу, тут, в Коринфе, а значит, мы пока что заодно, — Сингор не отводил взгляд от разговаривающих каджитов. — Местных каджитов это, судя по всему, устраивает, да и выбора у них особого-то и нет. У них не хватает воинов. — А кого вы ищете, Сингор? — поинтересовалась Маринетт, догадываясь, что ответит босмер. — Не твоё дело, девочка, — не разочаровал собеседник. На этом разговор закончился, и Сингор удалился в самый тёмный угол, где его бы никто не сумел обойти с тыла. Двадцать восемь лет назад начались его игры в прятки, и так до сих пор он скрывается в тёмных углах. Многое уже забылось, но он отчётливо помнил альтмера, перерубившего пополам его маленького сына только за то, что он был ребёнком инакомыслящего босмера. Тогда он возглавлял ту чистку, но потом альтмер исчез, осталось только имя и должность. И когда Аиша, зная его историю, сообщила Сингору, что его самый страшный враг вскоре прибывает в Коринф, босмер-бунтарь не ждал ни минуты. «Конечно, этим каджитам нужны только мои лучники, и Аиша никогда не сообщила бы мне ничего, если бы ей не была нужна моя помощь, — у Сингора не было иллюзий на этот счёт. Ведь, в некотором смысле, все бунтари похожи друг на друга. — Но теперь мы все здесь. И ты здесь, тварь. Я отыщу тебя и похороню!» — Ра’Гарра не будет действовать по такому плану! — опять заупрямился один из членов Глаз. — Это просто самоубийство! Сил Глаз не хватит на такое большое мероприятие! — Ра’Гарра должен понимать, что без его соратников Глазам никогда не достичь успеха, — снова попытался возразить До’Касса. — До’Касса уверен, что у каждого здесь есть веский повод желать ухода альтмеров. — Да что ты говоришь! — неуважение так и лилось из уст высокого ягуара. — С чего бы тебе, стражнику, кормившемуся от альтмерского куска, желать революции?! Ра’Гарра вот совсем в этом не уверен. А если подумать, Ра’Гарра не верит и тебе, наркоторговец! — Тогда тебе не следовало приходить сюда и вообще рот открывать! — ощерился Джо’Фара. — Из-за кровавой губернаторши Джо’Фара потерял все свои сбережения, а у До’Кассы не пощадили семью его сестры, несмотря на положение! У нас есть тысяча причин тут находиться, а вот ты, — Джо’Фара явно разозлился, хотя сам был куда более спокойным, чем М’Дези, — тут непонятно зачем. Альтмеры осыпали тебя золотом, глядя на твои бои! — Вот именно! Ра’Гарра не будет больше рабом желтолицых, проливая кровь соплеменников, Ра’Гарра не такой, как этот! — Да что же с вами всеми?! — воскликнула Маринетт, не в силах терпеть абсурдную ситуацию. — Вы себя-то слышите?! — Пусть чужестранка помалкивает… — Меня зовут Маринетт! — снова перебила Ра’Гарру девушка. — Альтмеры только что перебили столько детей, а вы тут спорите между собой, у кого больше поводов ненавидеть альтмеров! У Сингора альтмеры убили сына, как и у До’Кассы; М’Дези и его друзей схватили и уже пытают! Неужели вы не можете договориться друг с другом и забыть старые обиды даже перед великой бедой? — Проникновенно, — отметил Сингор из тени. — Да, Сингор, конечно, здесь не ради революции каджитов, но кто, кроме него, так сильно желает поражения альтмеров?! У нас двоих и то больше желания идти в бой, чем у вас! — бросила обвинение Маринетт. — Эта девушка в её-то годы видит ещё лучше, чем вы! — вступила в разговор доселе молчавшая Джо’Вани. — На глазах Джо’Вани альтмеры растерзали шесть младенцев и их матерей прямо во время ритуала именования! И пока они убивают наше будущее, наше прошлое и наше настоящее, вы ссоритесь между собой, как котята. — Дело в том, что у Глаз-в-Ночи нет воинов для настоящего переворота сразу во всём городе, — заметил До’Касса. Он был среди всех самым рассудительным, хотя и не он основал эту организацию. — Всё, что у нас есть, это головорезы Джо’Фары — без обид, друг — товарищи Ра’Гарры по рингу да несколько отрядов ополчения, которые разделяют мои взгляды. И, разумеется, высококлассные лучники Сингора, если он согласится нам помочь. — Мои лучники подчиняются только мне, — тут же насторожился Сингор. — А кто против нас? — не обратил внимания на босмера До’Касса, расхаживая из стороны в сторону. — Целый корпус солдат Доминиона, часть каджитов и босмеров из ополчения и тринимиты. Хотя последних и немного, каждый способен положить с десять, а то и больше, солдат. А ещё До’Касса слышал, что их предводитель Киреаран вообще непобедим. — Ну это мы посмотрим, — сощурился Сингор. — Основным планом Глаз-в-Ночи была атака этой ночью, — Джо’Фара сел на лавку и глубоко задумался, забавно шевеля усами. — Но затмение и последующая реакция Айренн всё смешала. Армия альтмеров прошлась по Коринфу, как саранча по полю. Джо’Фара считает, что если мы не атакуем сегодня до казни, то Глаза-в-Ночи можно смело распускать. — Почему? — Маринетт покосилась на Сингора, полагая, что единственная не поняла сакрального смысла, но босмер выглядел ещё более сбитым с толку, чем она. — Всё дело в поддержке, — разъяснил До’Касса. — Многие воины Глаз, в том числе воины До’Кассы, согласились на это только из-за того, что альтмеры окончательно их доконали. Постоянные аресты, обыски и расовая дискриминация кого угодно доведут до белого каления, в том числе и каджитов. Наше терпение истощилось, вот движение Глаз-в-Ночи и начало набирать обороты. Даже некоторые босмеры и орки стали присоединяться к движению, а вождь Оркреста, нашего самого большого… официального торгового партнёра, даже сказал что-то вроде: «Я насажу эту желтозадую шлюху на свой…» — Я поняла, спасибо! — остановила его Маринетт. — Но то, что случилось этой ночью… непостижимо… — всхлипнула из-за спин Джо’Вани. — Альтмеры очень наглядно показали, что будет, если им что-нибудь не понравится, — Джо’Фара и сам выглядел нервным. — Если Глаза-в-Ночи не покажут свою решимость в самое ближайшее время, то каджиты в своей массе предпочтут сделать то, что делали всегда — переждать, пока очередная беда пройдёт мимо… — Но эта беда может оказаться для нашего народа последней! — возопила Джо’Вани. — У альтмеров нет ничего святого! — Но у нас не хватит сил для захвата города, а силы альтмеров на месте казни, вне сомнения, будут готовы к атаке, — добавил До’Касса, подёргивая хвостом. — Не говоря уже о том, что если к площади Раш’Халим подоспеет подкрепление из казарм, то нас зажмут между дворцом и стенами, а это немедленная смерть — нас просто сожгут в магическом огне. — Подождите-подождите! — вдруг задёргался Ра’Гарра. На его лице можно было явственно наблюдать тяжёлую работу мысли. — Правильно ли понял Ра’Гарра, что вы решили пойти прямиком на дворец?! Ра’Гарра не будет идти на убой, там ведь соберутся почти все войска для завтрашней казни! — Ра’Гарра прав, — согласился До’Касса, скрестив руки и задумавшись. — Помимо армии и ополчения, туда сгонят много простых каджитов, будет давка. — Звучит разумно, До’Касса, — согласилась Маринетт, начав ходить из стороны в сторону. Она не могла позволить себе допустить смерть её друзей. — Должен же быть другой путь! Сингор, вы здесь дольше всех сражаетесь против Доминиона. Вы должны знать слабости их армии, которые мы можем использовать! — Скажу так, девочка, — начал босмерский бунтарь, почувствовавший заслуженный авторитет, — в армии альтмеров основная слабость — альтмеры. Они слишком высокомерны, а потому предсказуемы. Поражение от рук «низших зверорас» для каждого альтмера позорно, и Оринтур, который ныне командует альдмерскими войсками, — не исключение. — Джо’Фара не совсем понимает, что Сингор имеет в виду. — Я почти полностью уверен, что, если во время казни что-то случится, Оринтур отошлёт часть своих людей устранить последствия, — развил мысль дальше босмер-бунтарь. — Тем самым мы свяжем боем силы альтмеров в самом городе и лишим Оринтура подкрепления, а может, если повезёт, ослабим охрану эшафота. Скажи, До’Касса, какие в городе самые важные места? — Казармы, где разместился корпус Оринтура, водохранилище, восемь амбаров, все башни, ну и дворец, — водил когтём по карте командующий ополчением. — Ополчение не имеет собственных казарм. — Я предлагаю сделать следующим образом. Во время казни все объекты будут хуже охраняться. Например, амбары и водохранилище. Я называю это «Хвост гремучки». Наделайте побольше шума вокруг нападения, и солдатам, патрулирующим город и отдыхающим в казармах, придётся выдвинуться на помощь. Вот тогда-то мы и ударим. — А с чего это ты решил, что Оринтур поступит так? — Ра’Гарра снова подозрительно посматривал на Сингора. Надо отметить, что у босмера появился достойный соперник по паранойе. — Я хорошо изучил его стратегию, — босмер явно много времени посвятил генералу, хотя Маринетт и не понимала, зачем. — Оринтур не любит проигрывать, поэтому всегда действует наверняка. Его любимая стратегия — численное и магическое превосходство. — Джо’Фара и его ребята возьмут водохранилище! — выбрал себе цель главарь. — Мы там столько шуму наведём, что весь район содрогнётся! За Ра’Гаррой будет амбар. — Жечь амбар?! Ра’Гарра не рассчитывал, что придётся занимать таким делом. Ра’Гарра рассчитывал, что ему и его товарищам удастся показать всю нашу несокрушимую мощь! — бахвалился Ра’Гарра, напрягая мышцы. — Главное, пусть Ра’Гарра не перестарается, — заметил До’Касса. — Нам совсем не нужен голод в городе, правда же. — Тогда остаётся До’Касса вместе с соплеменниками из ополчения, — заключил Джо’Фара. — До’Кассе предстоит атаковать место казни, когда будет подходящий момент, — На замечание основателя Глаз-в-Ночи До’Касса ограничился кивком. Ему совсем не нравилась перспектива оказаться против тринимитов один на один. — Есть ещё кое-что, — предложил Сингор. — Любая армия начинает действовать менее слаженно, если отсечь ей голову. Я так частенько делал, когда устраивал набеги на лагеря босмерского ополчения. Предлагаю собрать группу, пробраться во дворец и убить генерала Оринтура до того, как он успеет своей тактикой испортить наши планы. Я думаю, что мой отряд босмеров отлично справится с этой задачей. — Так, погоди-погоди! — сощурился Ра’Гарра. — Ты же сам только что говорил, что тебе плевать на наше восстание, а теперь ты сам вызываешься на самое опасное задание? С чего бы? — У меня личные счёты с этим отродьем даэдра, — Сингору явно не хотелось ничего объяснять. — Это сейчас он генерал, а двадцать семь лет назад он был тринимитом-карателем, вырезавшим всю мою деревню. Уверяю, моя рука не дрогнет, перерезая ему глотку. — Что Джо’Вани думает по этому поводу? — повернулся До’Касса к матери. — Джо’Вани считает, что луны не зря зашли в тень Нирна! Это предвещает великие перемены! И даже если Эльсвейр не обрёл свой голос, то пусть хотя бы Коринф обретёт свободу! И пусть времени мало, но, заручившись благословением Азуры, народ песка и леса сможет показать, что с нами нельзя обращаться, как с животными! Джо’Вани благословляет детей Эльсвейра на правое дело! Немногочисленные слушатели поддержали мать клана аплодисментами, только Сингор воздержался, закатив глаза и подумав, что в его отряде над такой бравадой только бы посмеялись. — Джо’Вани сейчас отправится в башню Азуры, чтобы поговорить с учениками. У Джо’Вани появилась идея, которая поможет осуществить задуманное! Джо’Вани надеется, что успеет вовремя, и пусть Луны вечность танцуют с нами! — возвестила мать и пошаркала к выходу, даже не спросив разрешения уйти. Впрочем, её никто не останавливал. — До’Касса предупредит своих каджитов, чтобы они не мешали вам, — повернулся вождь к товарищам по оружию. Ему предстояло оказаться в самых первых рядах вместе с верными ему каджитами из ополчения против тринимитов. — До’Касса сделает так, чтобы на казни оказалось как можно больше каджитов, присоединившихся к Глазам. Не атакуйте каджитов с красными повязками на хвостах. До’Касса вместе с Ра’Гаррой ушли готовить свою часть атаки, а Джо’Фара и Маринетт подошли к Сингору. Вид у каджита был куда менее радостный, чем у его товарищей. — Зачем тебе понадобилась эта Джо’Вани? — выгнул бровь Сингор, обращаясь к предводителю Глаз. — Она же просто бесполезная дряхлая старуха! — Несмотря на все её и взгляды и убеждения, Джо’Вани — одна из самых уважаемых каджиток Коринфа. — Джо’Фара явно много общался с некаджитами, поскольку его речь куда больше походила на общую. — И если наше мероприятие увенчается успехом, Джо’Вани станет голосом новой власти. Каджиты послушают её, и всё ограничится одним переворотом. — Тогда почему вы только сейчас обратились к ней за помощью? — тут же нашла противоречие Маринетт. — Джо’Вани нам всё время отказывала, — прояснил Джо’Фара. — Говорила, что она никогда не встанет ни на чью сторону, потому что она должна делиться мудростью со всеми и бла-бла-бла, всё в таком духе! А когда началась резня, мы испугались, что и её заодно прикончат. Даже послав туда лазутчиков Сингора, мы не успели. Повезло, что она осталась жива, — Джо’Фара двинулся в сторону выхода, а Маринетт и Сингор следом за ним. — А почему она теперь согласилась? — девушке эта старая каджитка не нравилась, хотя объяснить своего ощущения она не могла. — На её глазах убили семерых детей. Одного, по словам Джо’Вани, расплющил о стенку тринимит. Такое зрелище кого угодно изменит, — Маринетт всецело понимала Джо’Вани, хотя сама ничего и не чувствовала. — А теперь к делу. Сингор, скажи, насколько велик шанс того, что Оринтур не поведётся на такую уловку? — Этот шанс велик, — пришлось признать босмеру-бунтарю. — Оринтур получил высокое звание не только за кровавые бойни. — Джо’Фара больше беспокоится за ополчение, — покачал седой головой каджит. — Каджиты До’Кассы плохо обучены и вряд ли смогут долго продержаться против тринимитов и солдат Доминиона. Что, если убить Оринтура сразу не получится и бой затянется? Или, например, подкрепление всё-таки подойдёт? — Мне всё равно до До’Кассы и его ополчения. Мне нужен только Оринтур, — Сингор развернулся и пошёл в сторону выхода. — Заблуждаешься, — на лице Джо’Фары появилась неприятная улыбка. — Ты уже по самые рога увяз в нашей революции, хочешь ты того или нет. — Не надейся, что я буду складывать голову за эту войну, — Сингор на минуту замер, но всё же вернулся. — Я здесь только ради одной жизни. — А твои друзья разделяют эту цель? — проницательно задрал бровь Джо’Фара. — Это не друзья, а солдаты. И да — разделяют, — тон Сингора был холоднее льда. — И, кажется, ты говорил про ополчение. — Если бы был другой план, Джо’Фара бы с удовольствием им воспользовался, — глава Глаз-в-Ночи достал трубку и закурил. — А другой возможности так сильно разделить и связать силы альтмеров у нас не будет. — И спасти Варди и господина Баума, а вместе с ними М’Дези и его семью! — вклинилась Маринетт, напоминая о том, ради чего она здесь. — П-ф-ф-ф, — выразил весь скепсис Сингор. — Девочка, многие из моих ребят и тех каджитов погибнут сегодня, и я меньше всего волнуюсь о том, чтобы какие-то заключённые выжили. — Сингор прав, — кивнул Джо’Фара. — Слишком многое поставлено на карту. — Постойте, господа, прошу! — Маринетт обогнала идущих и встала прямо перед ними, затормозив собеседников. — Дело не только в том, что мне нужно выручить моих близких. Пожалуйста, возьмите меня с собой! У меня есть идея, как можно увеличить наши шансы на победу! — Сингор, возьмёшь её с собой. Выкладывай свой план! — глаза Джо’Фары загорелись в ожидании. Перед тем, как окончательно разойтись, Джо’Фара шепнул несколько слов Сингору и отправился к своим людям. Маринетт ушла вслед за Сингором готовиться к собственному плану. Солнце только-только вышло из-за горизонта, занимался первый день нового Коринфа!