Утро того же дня
«Явится в мир правитель, по силе которому не будет равных. И падут правители трёх миров перед ним на колени! И будет править он вечно. Да воцарится вечная тьма…» Хозяин расхаживал в своих покоях, находящихся в самой высокой башне замка, и вспоминал древнюю легенду. Много веков назад старая провидица произнесла пророчество, что родится в мире людей женщина, способная противостоять демоническим силам. И когда обманом она попадёт в Тёмный мир, могущественный демон даст ей своё отравленное семя и родится у них сын, сила которого будет безгранична. Он сможет свергнуть Хозяина тьмы и Владыку света, подчинив себе оба тонких мира и мир людей. Хозяина тревожило новое пророчество, которое ему передал Эш. Если омут показал его Прорицательнице, это могло означать, что легенда начала сбываться. Неужели кто-то из его искусителей нашел ту, о которой гласила легенда? Он не должен допустить рождения этого ребёнка. Ответы могла сказать только старуха. Впервые за несколько столетий Хозяин покинул свои покои. — Хозяин? — Прорицательница обомлела, увидев неожиданного посетителя. Она никогда не покидала своей пещеры и находилась сразу в трех мирах одновременно, но правитель Тёмного мира ни разу еще не приходил к ней лично, а лишь подсылал переговорщиков. Больше всего раздражал рыжий мальчишка. Его способностям было трудно противостоять, даже в блокирующей силы пещере, либо провидица просто поддавалась его обаянию. — Правитель, чем могу быть полезна? — спросила она у фигуры в черном балахоне, с капюшоном, полностью скрывающим лицо. — Мне нужно знать о том, связано ли пророчество с легендой о Сильнейшем. И лучше, если ты ответишь, — произнёс он угрожающим тоном, но ведьма не обратила на это внимания. Хозяин не мог причинить ей вреда, её защищали чары омута. — Не думаю, что скажу то, чего ты не знаешь. Твои догадки верны. Скоро здесь будет та, что родит могущественного демона, и ты лишишься своей власти! — проговорила Прорицательница. — Этому не бывать! Я не собираюсь становиться отцом тому, кто сместит меня с трона, я… — Зато я собираюсь, и ты не сможешь мне помешать, Отец, — грубым голосом произнес резко появившийся в пещере демон. Он был среднего роста, коренастый, очень широкий в плечах. Лицо его было изуродовано шрамами. Один глаз скрывала тёмная повязка, а другим он гневно прожигал Отца. — Джед? — Хозяин не ожидал увидеть старшего сына. Встреться бы он с ним в другом месте то, не раздумывая, казнил бы предателя, но на территории провидицы они были лишены боевой силы. — И как же ты собираешься помешать мне, щенок? — Я стану отцом предсказанного ребенка, а потом буду править всем миром, — твердо сообщил демон. Он явился с тем же вопросом, что и отец. Джед больше всего жаждал власти. Он единственный смог вырваться из-под гнёта отца и считал себя самым могущественным демоном Тёмного мира. Ему необходимо было знать, правда ли появилась та, что родит Сильнейшего. Если он станет отцом этого ребёнка, то тот положит к его ногам не только Тёмный мир, но и мир света и людей. А значит, он должен найти эту женщину и взять силой. — А не забыл ли ты, сын, что только моё семя может дать жизнь демону! — гневно произнес Хозяин. — Ты ошибаешься отец, в легенде не сказано, что Сильнейший — твой сын! Его отцом должен стать демон. А я самый сильный демон этого мира. И вероятно обо мне гласит пророчество, а значит, исход предрешён, но я могу предложить тебе сложить корону добровольно, — Джед ухмыльнулся. — С чего ты взял, щенок, что пророчество говорит о тебе? — слова предателя насторожили Хозяина. Он прекрасно понимал, что у женщины, противостоящей демонической магии, редкие способности, а вернее ледяная магия. Ледяной магией обладали озерные ведьмы, обитающие в Озере Мрака — густом черном тумане меж высоких скал. Ведьмы не подчинялись власти Хозяина и держали нейтралитет, будучи свободным народом Тёмного мира. Те, кто пытался пробраться в поселение ведьм, не возвращались обратно, туман озера убивал прежде, чем тело достигало подножия скал. Это была древнейшая магия. Раз в столетие Омут выбирал новую жрицу из числа озерных ведьм, и она до конца служения не покидала пещеры. Переговорщикам Хозяина удалось выпытать из провидец многое о загадочных ведьмах. Они были смертны, в отличие от демонов. Достигнув двадцати двух лет, ведьмы могли перемещаться в мир людей, находили там избранного судьбой мужчину и, зачав ребенка, возвращались обратно. Чтобы получить силу и защиту, дитя должно было родиться в Темном мире. Но согласно легенде родить Сильнейшего должна та, что придет из мира людей. Выходит, одна из ведьм не вернулась и родила дитя на земле, и теперь её нареченный наоборот находится в Тёмном мире. Хозяина насторожили слова Джеда, ведь пророчество действительно могло быть о нем. — С того, Отец, — выплюнул Джед, — что я владею силой огня и я один смог противостоять тебе! Ты не властен надо мной, и пусть ты подавляешь слуг своих, но не меня. Я найду её и возьму силой! Тогда придёт конец твоего правления! — договорил он и растворился в пространстве. — Что ж, тогда я вынужден найти и убить её быстрее! — произнёс Хозяин, глядя на Прорицательницу, которая всё это время молча наблюдала за перепалкой. — И сделать я это должен на своём алтаре, чтоб её душа больше никогда не смогла воплотиться в теле! Осталось только найти эту женщину, — он задумчиво смотрел на каменную стену пещеры. — Она ближе, чем ты думаешь, — сказала Прорицательница, — один из твоих сынов уже нашёл её, — голос её был убедительным, она не лгала. Хозяин задумался. Он отправил многих искусителей за новыми жертвами. Все они очень быстро справлялись со своей работой, но вот от Константина не было отчёта уже несколько дней. Такого раньше не случалось. Он всегда быстро притаскивал пустышек, ему хватало пары ночей на выполнение задания, но не сейчас. Неужели он наткнулся на ту, на которую не действуют его демонические силы? — Вижу, ты все понял, Правитель? — произнесла Прорицательница. — У Джеда нет шансов, я решу эту ситуацию в свою пользу. Тёмный мир мой, так было, есть и будет вечность! — фигура в балахоне растаяла в воздухе. — Кто знает, Хозяин, — сказала ведьма вслух, как только тот исчез, — ведь есть и другая часть легенды, которую знаю только я. И если сбудется она, то… — она не договорила, а лишь ухмыльнулась. Всё становилось интереснее, чем Прорицательница думала ранее.***
— Давить на жалость? Что ты задумал, Эш? — недоуменно спросил Константин. — А то, мой милый братец, что раз уж твоя жертва не клюнула на твоё милое личико, нам нужно вызвать в ней другие чувства. И как я уже сказал, у меня есть идея. Заодно узнаем, насколько ты ей не безразличен, и решим, как действовать дальше. Ведь чем раньше она окажется здесь, тем спокойнее я буду отдыхать, зная, что моя голова останется у меня на плечах, — Эш не понимал, почему эта жертва была настолько необходима отцу. Ведь ему доставляли девушек регулярно и он не был настолько голоден. Что-то подсказывало, что это всё связано с пророчеством. Хозяин чего-то боялся, и если они не справятся с задачей, он их не помилует. Хозяин никогда не грозит казнью, если не собирается свершить её. — И как мы это сделаем? С чего ты решил, что твой план сработает? — Константин не знал, как может вызвать жалость к себе у Юноны после того, что произошло вечером. Она определенно охвачена чувствами к тому парню, а счастливая девушка не сможет долго находиться в его ловушке. — Ты возьмёшь меня в её сон. Мы устроим твоей жертве маленькое представление. Помнится, ты рассказывал, как она пожалела тебя, когда ты якобы потерялся в её городе. А значит, она не сможет оставить тебя в беде. И это наш козырь, — Эш довольно ухмыльнулся. — Тогда возьми меня за руку, я протащу твою проекцию в её сон, нам пора, — проговорил Костя, протягивая ладонь брату. «Юна стояла посреди незнакомой комнаты. Стены комнаты были из тёмного камня, не было ни окон, ни дверей. Юнона кружилась, оглядывая место своего заточения. Она подходила к стенам и стучала по ним кулаками. Сознание охватила паника. Как выбраться отсюда? Там, где Юна касалась холодного камня, прорастал терновник, ветки с шипами тянулись к ней, как змеи, отгоняя от стен, пока она не замерла в центе этого зала, боясь пошевелиться. Внезапно комнату озарило синее свечение и появилось два силуэта. Фигура в тёмном балахоне с капюшоном на голове, стоящая спиной к Юне, взмахнула рукой, и вдоль стен, словно скользя по ним, вспыхнул огонь, осветив тёмную комнату. Юна взглянула на того, кто стоял к ней лицом. Это был Костя. Он был ранен. Его разодранная одежда открывала участки исполосованной глубокими кровоточащими ранами кожи. Человек в балахоне держал в руке кожаный кнут. Он произнёс голосом, вызвавшим в Юне волну мурашек: — Откажись от неё, и я позволю тебе жить. — Нет, — ответил Костя. Голос его хрипел, лицо исказила гримаса боли. — Я люблю её и не откажусь от неё никогда. И если мне понадобиться умереть, чтобы защитить мою Юнону, я приму смерть! — сердце Юны заколотилось, когда она услышала слова Кости. Фигура в балахоне мгновенно отреагировала на слова своего пленника, и удар кнута рассек предплечье Кости. Юна всхлипнула, но её никто не услышал. Будто она видела всё со стороны, а они не замечали присутствия девушки. Резко взгляд Константина встретился с её взглядом, и он прошептал одними губами, но она отчётливо понимала его слова. — Юнона, я люблю тебя, — взгляд Кости словно потух, Юнона вздрогнула. Фигура в балахоне тоже видела, что произнёс пленник. В его левой руке вспыхнул огненный шар, и не успел он замахнуться им в Костю, как Юна, сама не ожидая от себя, решила заслонить того своим телом. Она сорвалась со своего места, вскинув руки вперёд и, закрыв собой Костю, сильно толкнула в грудь его мучителя, руку словно обожгло. Палач потерял равновесие, капюшон слетел с его головы, обнажая огненно-красные волосы, а огненный шар разбился об пол тысячами искр. Он выронил хлыст и схватился за то место на груди, где его коснулась Юнона, пытаясь сделать вдох. Юна, несмотря на ужасную боль в руке, решительно сделала шаг к обидчику Кости, и они столкнулись взглядами. Невероятной силы жар обдал тело девушки. Очертания комнаты исчезли из бокового зрения, растворились. Она видела лишь его глаза. Время словно остановилось. В душе разрывалось непонятное чувство, от которого хотелось кричать. Через секунду они стояли в шаге друг от друга и Юна уже не понимала, кто сделал этот шаг. Тела соприкоснулись, и комнату озарило невероятной силы свечение…» — Чёрт, чёрт, чёрт… — проорал Константин на весь кабинет после того, как резко оборвал сон Юноны. Его брат еле стоял на ногах и тяжело дышал, прижимая руки к груди. Костя не понимал, что сейчас произошло. Его трясло от ярости. — Эш? — кричал он на брата, но тот будто не слышал его. Он схватил его за руки и попытался оттащить их от тела, но Эш не поддавался. Он всё сильнее прижимал их к груди и не мог нормально дышать. — Да что с тобой, Эш? — Константина ужасно напугало то, что происходило с братом. Эш упал на колени, его била сильная дрожь. Он сорвал с себя балахон и пытался содрать с тела футболку, царапая ногтями по ткани. Константин осторожно опустился рядом с братом и аккуратно стянул футболку с его тела. Он взглянул на грудь брата, там полыхала руна льда — Иса, и похоже причиняла Эшу невероятную боль. Взгляд его был пустым, словно его сознание было отдельно от тела. — Эш?! — Константин встряхнул его за плечи, не зная, как привести в чувства. — Юнона, — прошептал Эш и безжизненно обмяк в руках брата, руна перестала гореть, оставшись на груди чёрной отметиной.