Суд магии. Узник Азкабана.

Глава 17 Крыса, Кот и Пёс Шок был настолько силён, что Гарри на минуту показалось, будто рассудок покидает его; всех троих ужас пригвоздил к месту, и они оцепенели, стоя под мантией. Последние лучи заходящего солнца заливали землю кровавым светом, в полях залегли длинные чёрные тени. Внезапно до их слуха долетел дикий вой. — Это Хагрид. — прошептал Гарри. Не раздумывая над тем, что делает, он повернул назад, но Рон с Гермионой схватили его за руки. — Нельзя! — Рон был белее бумаги. — Ещё хуже ему сделаем, если узнают, что мы с ним виделись… — Вам в принципе не следовало туда ходить… — покачала головой МакГонагалл. — Возможно, но мы правильно сделали, что пошли, — возразил Гарри. — Я так думаю… — Почему? — Дослушайте до конца. На Гермионе тоже лица не было. — Как… они… могли? — ловя воздух ртом, спрашивала она. — Как они могли? — Пойдём, — сказал Рон. Зубы у него стучали. Они снова побрели к замку, стараясь двигаться как можно осторожнее. Быстро смеркалось, и к тому времени, когда друзья вышли на лужайку, свой плащ-невидимку на них набросила темнота. — Паршивец, сиди спокойно, — приговаривал Рон вполголоса, придерживая нагрудный карман, — крыса неистово рвалась на волю. Рону пришлось ещё раз остановиться, чтобы запихнуть её поглубже. — Что с тобой, дурацкое ты животное? Сиди тихо! Ой! Он укусил меня! — Укусил?! — схватилась за сердце мадам Помфри. — Он никогда так себя не вел… — заметил Перси. — Надеюсь, ты показал укус… — Там был укус волка, — сказала целительница, — его я залечила к утру, но крысиного не видела. — Рон, тише, — шикнула на него Гермиона. — Через минуту здесь будет Фадж… — Ну не хочет он… сидеть в кармане… Паршивец явно обезумел от страха. Он как бешеный рвался из рук Рона. — Да что с тобой? И тут Гарри увидел: припадая к траве и зловеще мерцая во мраке жёлтыми глазами, к ним крался Живоглот. Как он здесь оказался? Учуял ли он их, услыхал ли писк Паршивца, или каким-то образом увидел — этого Гарри сказать не мог. — Книзлы многое видят и чуят такого, что остаётся незамеченным даже обычными котами, даже полукнизлы, — сказал Флитвик. — Глотик! — ужаснулась Гермиона. — Брысь! Пошёл прочь! Но кот был уже совсем рядом. — Паршивец! Стой! Поздно! Крысюк вывернулся из стиснутых пальцев Рона, соскочил на землю и припустил во весь дух. Великолепным прыжком Живоглот бросился за ним, и в тот же миг Рон, забыв о мантии-невидимке, тоже ринулся во тьму. Гарри с Гермионой переглянулись и со всех ног помчались следом. Но, закутавшись в одну мантию, далеко не убежишь — друзья скинули её, и она теперь вилась за спиной как знамя. Впереди слышались топот Рона и его крики: — Живоглот, пшёл отсюда! Паршивец, ко мне! Возгласы сменил глухой звук падения. — Паршивчик! Брысь, чёртов кот! — Столько беготни из-за какой-то старой полудохлой крысы?! — удивлялись министерские. — Да оставьте вы её, она всё равно сбежит! — Некоторые животные предпочитают умирать в одиночестве, не любят, когда рядом кто-то находится… Особенно те, кто о них раньше заботился… Правда, я никогда не слышал такого о крысах… Гарри и Гермиона едва не перелетели через Рона, затормозив перед самым его носом. Парень растянулся на земле, но крыс вновь был у него в кармане, и Рон обеими руками прижимал к себе съёжившийся дрожащий комок. — Рон, скорее лезь под мантию… — Гермиона тяжело дышала. — Дамблдор… Министр… Они через минуту возвращаются… Но не успели друзья укрыться мантией, едва перевели дух, как послышались тяжёлые шаги огромных мягких лап. Прямо на них из темноты скакал гигантский угольно-чёрный пёс со светящимися белёсыми глазами. — Начинается самое интересное, — заметил Кингсли, глядя на анимага. Тот побледнел, закусил губу, бросил какой-то затравленный взгляд на Гарри, Рона, Джеймса, Лили и Молли. Это не осталось незамеченным, леди Поттер с двух сторон крепко взяли за руки. Гарри сунул руку под мантию за волшебной палочкой, но опоздал. Сделав прыжок, пёс передними лапами ударил его в грудь, Гарри опрокинулся навзничь, ощутив лицом волну густой длинной шерсти и горячее дыхание зверя, перед глазами сверкнули дюймовые клыки. Толчок оказался столь сильный, что пёс перекатился через Гарри. Несмотря на головокружение и боль в боку (неужели сломал рёбра?), Гарри попытался встать; зверь рычал где-то совсем рядом, готовясь к новому нападению. — И что это было?! — обманчиво-спокойным тоном поинтересовался у приятеля Джеймс. — Я хотел только перепрыгнуть, но немного не рассчитал, — невольно сглотнул означенный приятель. — Я увидел… кое-кого и хотел свести счёты. Вообще, в этой главе я наделал… дел, каюсь, виноват, готов понести… и так далее. В своё оправдание могу сказать только одно: в то время Азкабан ещё не полностью выветрился… Да и близость к школе дементоров… Я несколько раз был на грани поимки, приходилось сутками не вылезать из собачьей шкуры, и это не самым лучшим образом отражалось на моём сознании… Но Рон был уже на ногах и готов к бою. Пёс снова ринулся на них, Рон изо всех сил оттолкнул друга в сторону, и страшные челюсти, миновав Гарри, сомкнулись на вытянутой руке Уизли. Гарри бросился на зверя и обеими руками вцепился в мохнатую шкуру, но чудище стряхнуло его и унесло Рона с такой лёгкостью, словно тот был тряпичной куклой. — СИРИУС БЛЭК!!!!!! — Давайте сначала дослушаем главу. Этот болван сразу сказал, что глупостей было немало, если после каждой устраивать разборки… — сказала Лили. — Но после главы… можешь быть покоен, мы поговорим. Очень хорошо поговорим. Сириус не знал, как ему реагировать на подобное заступничество. Зная, что представляет из себя Лили Эванс-Поттер в ярости… Невесть откуда на Гарри обрушился ещё один удар, на сей раз по лицу, и он опять упал. Где-то рядом Гермиона взвизгнула от боли и, кажется, тоже упала. — СИРИ… — Это был не я. Точно не я. — Да, мам, Сириус не мог на нас тогда напасть. Отерев кровь, попавшую в глаза, Гарри нащупал наконец волшебную палочку. — Люмос! — с трудом выговорил он. Огонь на конце палочки высветил из темноты корявый ствол дерева — погоня за Паршивцем привела их прямо под сень Гремучей ивы, и её ветви, скрипя, словно под сильным ветром, хлестали во все стороны. И там, у основания бугристого ствола, Гарри увидел чёрного пса; тот затаскивал Рона в широкий подземный провал меж корней. Рон отчаянно сопротивлялся, но его голова и полтуловища уже сползли в дыру. — Зачем?! — Лорд Блэк, что вам такого сделала семья Уизли… — Дело не в Уизли. И не в Роне. А та дыра вела в моё логово, — пояснил чтец, виновато глядя на семью пострадавшего в тот день. — Рон! — закричал Гарри, кидаясь на подмогу, но здоровенная ветвь беспощадно просвистела в воздухе, и его опять отшвырнуло назад. Теперь на поверхности осталась только нога Рона, которой он зацепился за корень, сопротивляясь собаке, тащившей его в подземелье; словно выстрел, прозвучал жуткий треск — нога сломалась и в ту же секунду пропала из виду. ТРАХ! Треск… — ОЙ! Билл и Чарли атаковали Сириуса одновременно, прежде, чем их кто бы то ни было успел остановить. Мракоборцы приготовились было спасать жизнь чтецу, но выяснилось, что братья Уизли придерживались принципа: глаз за глаз, ногу за ногу. Пришлось срочно накладывать шину и давать обезболивающее, но пострадавший — на сей раз подразумевался Сириус — вынес всё стойко и даже поднял большой палец. — Гарри! — воскликнула Гермиона. Мантия её была в крови — ива рассекла ей плечо. — Бежим за помощью! — Нет! Эта огромная тварь может сожрать Рона, помощь не поспеет! — Нам одним туда не пробраться… Свистнула ещё одна плеть, стараясь достать их, — тонкие ветви сплелись в узловатый кнут. — Если смог пёс, сможем и мы, — пропыхтел Гарри, забегая то с одной, то с другой стороны, ища путь между злобных, полосующих воздух веток, но не мог приблизиться к корням ни на шаг. — На помощь, на помощь, — отчаянно шептала Гермиона, переступая с ноги на ногу. — Хоть кто-нибудь… Откликнулся, как ни странно, Живоглот. Он по-змеиному скользнул между свирепых ветвей и передними лапами упёрся в какой-то нарост на стволе Ивы. И дерево, будто окаменев, замерло — не шевелился ни один листик. — Глотик! — ошарашено воскликнула Гермиона, до боли сжав руку Гарри. — Как он мог это знать? — Они с той собачкой друзья, — буркнул Гарри. — Я видел их вместе. Идём. Держи наготове волшебную палочку. — Меня после побега занесло в Косой переулок… Уже не скажу, что я там потерял, но в это же время Живоглот сбежал из зоомагазина… Мы с ним пообщались и он согласился мне помочь. А у полукнизлов — именно полукнизлов, чистокровки этим не обладают — есть свойство очаровывать — они, подобно волшебным палочкам, сами выбирают себе хозяев… Живоглот заметил, что Рон пришёл с Гермионой и подстроил так, что она его взяла. — Да, я приходила за совой, а он так умильно смотрел мне в глаза… — вспомнила девочка. — А в чём вам была нужна помощь? — Очень скоро узнаете. Могу только вас заверить: я был нацелен не на Гарри, и вообще ни на одного ученика Хогвартса… И у меня были серьёзные причины охотиться на того, на кого я охотился… Возможно, это не оправдывает моих глупостей, но, надеюсь, вы сможете меня хотя бы понять. В считанные секунды они были у ствола Ивы. Живоглот первый нырнул внутрь, призывно махнув распушённым по-лисьи хвостом. Гарри поспешил за ним — пролез в нору головой вперёд и по земляному накату соскользнул на пол низкого тоннеля. Глотик поджидал неподалёку, его глаза сверкали в свете волшебной палочки Гарри. Ещё мгновение — и рядом приземлилась Гермиона. — Почему вы не позвали на помощь?! — Надо было бежать за взрослыми!!! — Возможно… Но взрослые были далековато — на тот момент, а мы не были уверены, что, пока бегаем за кем-нибудь, с Роном ничего не случится… — Кроме того, нам ведь предстояло не просто найти взрослых — директор был с Хагридом, которому тоже была нужна помощь, — но ещё и объяснить, что случилось… А у нас был уже опыт… Когда мы за помощью обращались, но нас категорически не желали даже выслушивать! — напомнила Гермиона. МакГонагалл издала протяжный стон и закрыла лицо руками. — Где Рон? — испуганно прошептала она. — Вперёд! — позвал Гарри и, пригнувшись, бросился вслед за Живоглотом. — Куда ведёт этот тоннель? — чуть слышно спросила Гермиона. — Не знаю… Он отмечен на Карте Мародёров, но Фред с Джорджем говорили, что им никто никогда не пользовался. Он ведёт за пределы Карты, но кончается, скорее всего, в Хогсмиде… Они очень спешили, хотя двигаться пришлось чуть не на четвереньках. Впереди маячил пушистый хвост Живоглота, то исчезая, то вновь появляясь. Подземный ход всё не кончался, и, казалось, он был ничуть не короче коридора, ведущего в «Сладкое королевство». Но Гарри не мог думать ни о чём, кроме Рона, и того, что исполинский пёс может с ним сделать. — Спасибо, друг… — Рон, вспоминавший тот день, был бледен, но нашёл в себе силы улыбнуться. Гарри ответил такой же напряжённой улыбкой. Идти, сложившись вдвое, было тяжело, друзья начали задыхаться и каждый вдох отзывался болью. Но вот тоннель пошёл вверх, затем свернул, и Живоглот куда-то исчез. Сбоку Гарри увидел слабый свет, падающий из какой-то дыры. Они с Гермионой на мгновение замерли, переведя дух, подошли к ней, подняли волшебные палочки и заглянули внутрь. С той стороны оказалась комната — пыльная и разорённая. Обои клочьями свисали со стен, весь пол в грязи, мебель сломана, словно кто-то её крушил, окна заколочены досками. — Мамочки! — пискнули несколько впечатлительных первокурсниц, близких к обмороку. Гарри взглянул на Гермиону, вид у неё был изрядно напуганный, но она согласно кивнула. Гарри протиснулся в проём и огляделся. Комната была пуста, но справа виднелась открытая дверь, ведущая в полутёмный коридор. Гермиона снова сжала руку Гарри, её широко открытые глаза пробежали по забитым окнам. — Гарри, по-моему мы в Визжащей хижине. Гарри тоже огляделся, рядом стояло разбитое деревянное кресло на трёх ножках и с выломанными подлокотниками. Гарри с сомнением покачал головой: — Это не привидения натворили. — ВИЗЖАЩАЯ ХИЖИНА?! — Как вас угораздило там… — Мне рассказывали, что там живут такие опасные привидения, что даже взрослые обходят эти руины… — Правда, теперь так не завывает… — Но это ничего не значит, иногда призраки засыпают, лет на двадцать… Значит, скоро опять завоет… — Да не завоет! — успокоил всех Люпин. — Откуда вы знаете? — Будете слушать — узнаете. Над головами у них послышался какой-то скрип — на втором этаже явно что-то происходило. Друзья уставились в потолок, Гермиона с такой силой ухватилась за руку Гарри, что у него онемели пальцы. Обернувшись к ней, Гарри вопросительно поднял брови — Гермиона, соглашаясь, кивнула ещё раз. Тихо вышли в прихожую и начали подниматься по шаткой лестнице. Всё вокруг покрывал толстый слой пыли, но на полу виднелась широкая чистая полоса: видно, что-то тащили наверх, и совсем недавно. Поднялись на тёмную площадку. — Нокс, — произнесли вместе как можно тише, и свет на концах палочек погас. Перед ними была единственная чуть приоткрытая дверь. Подкравшись, они услышали внутри какое-то движение, чей-то приглушённый стон и короткое басовитое мурлыканье. Друзья в последний раз обменялись взглядами и кивками. — Рон!!! — Да всё в порядке! Сириус тогда уложил меня на пол — кровать была в ужасном состоянии, — и я боялся только за Гарри, — успокоил всех рыжик. Твёрдой рукой выставив перед собой волшебную палочку, Гарри ударом ноги широко распахнул дверь. На великолепной кровати с пыльным пологом на четырёх столбах возлежал Живоглот. Увидев вошедших, он опять громко заурчал. А рядом с кроватью на полу, обхватив ладонями ногу, вывернутую под неестественным углом, сидел Рон. Гарри и Гермиона бросились к нему. — Рон, как ты? — А где пёс? — Это вообще не пёс, Гарри, — выдохнул Рон, скрипя зубами от боли. — Это ловушка… — Что? — Это он… Анимаг… Взгляд Рона был устремлён поверх плеча друга. Гарри круто обернулся. Какой-то человек, скрытый тенью, громко захлопнул дверь в комнату. Грива спутанных грязных волос свисала ниже плеч; не будь глаз, горевших в глубоких глазницах, его можно было бы принять за мертвеца — воскового цвета кожа так туго обтягивала кости лица, что оно походило на череп, жёлтые зубы оскалились в усмешке. Это был Сириус Блэк. — Ужасно… — А как ещё я мог выглядеть после двенадцати лет заключения и нескольких месяцев, в течение которых я питался в основном крысами? Ни вымыться, ни… Впрочем, всё это осталось позади, — усмехнулся Сириус. — Экспеллиармус! — каркнул он, направив на друзей волшебную палочку Рона. Палочки Гарри и Гермионы вырвались из рук и, взмыв в воздух, оказались у Блэка. Не сводя глаз с Гарри, он подошёл ближе. — Я так и знал, что ты придёшь помочь другу. — Голос Блэка звучал неровно, надтреснуто, как будто он давно разучился говорить. — Твой отец сделал бы то же самое для меня… Храбрый ты парень, не побежал за преподавателями… Прими мою признательность… это всё упрощает… Издевательское упоминание об отце обожгло Гарри точно калёным железом. В душе поднялась кипящая ненависть, не оставившая места страху; впервые в жизни он захотел взять в руку волшебную палочку не для того, чтобы защититься, а чтобы напасть и убить. Не размышляя, Гарри рванулся вперёд, но его тут же оттащили две пары рук. — Не надо, Гарри, — заплетающимся от ужаса языком прошептала Гермиона. Рон же, поднявшийся на ноги несмотря на боль, повернулся к Блэку. — Если ты хочешь убить Гарри, тебе придётся убить и нас вместе с ним! — яростно крикнул он, побледнел ещё больше и от слабости его шатнуло в сторону. Что-то вспыхнуло в тёмных глазах Блэка. — Ты лучше ляг, — спокойно сказал он. — А то ещё больше повредишь ногу. — Ты слышал? — спросил Рон нетвёрдым голосом. С силой вцепившись в плечо Гарри, он как-то сумел удержаться на ногах. — Тебе придётся убить всех троих! Усмешка Блэка стала шире. — Только один умрёт этой ночью… — Это почему же? — Гарри рванулся из рук Рона и Гермионы. — В прошлый раз тебя такие мелочи не волновали! Сколько ты тогда убил маглов, охотясь за Петтигрю? Что, подобрел в Азкабане? — Гарри! — всхлипнула Гермиона. — Остановись! — Он убил моих родителей! — Гарри бешеным усилием освободился от хватки приятелей и кинулся на Блэка. Он забыл о магии, забыл, что мал ростом, хрупок, что ему всего тринадцать, тогда как Блэк — высокий взрослый мужчина. Единственное, что он сознавал — он хочет причинить Блэку боль, какую только сможет, и ему в этот миг было всё равно, какой силы удар он получит в ответ. То ли ошеломлённый нелепостью атаки, то ли ещё по какой причине, но Блэк не воспользовался волшебной палочкой. Одной рукой Гарри крепко схватил высохшее запястье Блэка, стараясь его обезоружить, а вторая рука, сжатая в кулак, врезалась костяшками во вражескую скулу и они оба отлетели к стене. Гермиона пронзительно завизжала, Рон испустил боевой клич. Полыхнула ослепительная вспышка — из волшебных палочек в руке Блэка хлестнула огненная струя, прошедшая в каком-то дюйме от лица Гарри. — ОЙ! — ГАРРИ! — Спокойно, меня не задело… — Я не успел их отбросить, а тут… Это было сродни стихийному выбросу, я не мог контролировать… Мальчик чувствовал, как жилистая рука выворачивается из его пальцев, но держался из последних сил, другой рукой люто молотя Блэка по всему, до чего мог достать. Но тут Блэк дотянулся до горла Гарри. — Ну уж нет, — прошипел он. — Слишком долго я ждал… Костлявые пальцы сжимались, Гарри задыхался, очки съехали набок. Краем глаза он увидел, как где-то рядом мелькнула нога Гермионы, и Блэк неожиданно отпустил его, вскрикнув от боли; Рон повис на руке Блэка, в которой были волшебные палочки, и Гарри услышал, как что-то стукнуло. — СИРИУС?! — Я хотел только освободиться, клянусь. С одной стороны, Гарри, безусловно, был в своём праве, но он мешал мне… …Блэк полулежал, прислонясь спиной к стене, его впалая грудь часто вздымалась и опускалась, глаза неотрывно следили за Гарри, который медленно подошёл к нему и направил волшебную палочку Блэку прямо в сердце. — Что, Гарри, собираешься убить меня? — прохрипел тот. Гарри остановился над врагом, палочка смотрела Блэку в грудь. Вокруг левого глаза беглеца расплывался багровый кровоподтёк, из носа текла кровь. — Ты убил моих родителей. — Голос Гарри чуть дрожал, но рука с волшебной палочкой оставалась твёрдой. Блэк смотрел на него запавшими глазами. — Я и не отрицаю, — почти шёпотом сказал он. — ??? — ?! Многие в зале были потрясены. Сначала Сириуса признают невиновным, оправдывают, причём сами Поттеры признают его невиновным в их гибели, а теперь, видите ли, он сам не отрицает! — Но если бы ты знал всю историю с начала до конца… — Всю историю? — Ярость стучала у Гарри в висках. — Ты продал их Волдеморту — вот всё, что мне нужно знать! — Тебе придётся выслушать меня. — Голос Блэка зазвучал настойчивее. — Ты пожалеешь, если не… если не узнаешь… — Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь, — ответил Гарри, и его голос дрожал всё сильнее. — Ты ведь никогда не слышал, что она тогда кричала? Моя мама… Волдеморт хотел убить меня… А она пыталась его остановить… Ты виноват во всём… И всё из-за тебя… Лили обняла сына, Джеймс взял его за руку, в глазах обоих отражалось страдание — от того, что их ребёнок был вынужден пережить… Многие плакали. …Гарри поднял палочку. Надо действовать. Пробил наконец час отмщения. Он убьёт Блэка. Должен убить. Ему выпал редкий случай… — Вы в самом деле собирались это сделать, мастер Поттер?! — спросил Кингсли. — Я… Я не знаю. Действительно, не знаю. Не думаю. Но вы попробуйте представить себя на моём месте… Секунды тянулись медленно. Гарри стоял с нацеленной палочкой, Блэк всё смотрел на него, Живоглот прижимался к груди беглого узника. На кровати гневно сопел Рон, Гермиона затаила дыхание. Вдруг внизу послышались шаги, там явно кто-то ходил. — Мы здесь! — неожиданно крикнула Гермиона. — Здесь, наверху! С нами Сириус Блэк! Скорее! — Интересно, кто это был?! Блэк испуганно дёрнулся, так что Живоглот едва удержался. Гарри крепче стиснул палочку. «Немедленно убей!» — загремело у него в мозгу, но на лестнице уже звучали шаги, а он всё стоял, не в силах шевельнуться. Дверь с грохотом распахнулась, Гарри стремительно обернулся. В потоке красных искр в комнату ворвался профессор Люпин — в лице ни кровинки, в поднятой руке волшебная палочка. Его горящий взгляд скользнул от Рона, лежавшего на кровати, к Гермионе, прижавшейся к стене, от неё — к Гарри, который замер с палочкой над Блэком, и остановился на самом Блэке, поверженном и окровавленном у ног Гарри. — Экспеллиармус! — приказал Люпин. Волшебная палочка Гарри снова вылетела из его рук; та же участь постигла и две другие, что держала Гермиона. Люпин проворно схватил их и прошёл внутрь комнаты, не спуская глаз с Блэка. У того на груди по-прежнему сидел Живоглот. — Ремус? — Так это вы… — Я не водил Сириуса в замок, в чём готов дать любую клятву. Вплоть до того вечера я был уверен в его виновности, — ответил Люпин. — И что же побудило тогда вас действовать таким образом? — спросила леди Лонгботтом. — Заметил одну странность… Гарри остался стоять на месте, испытывая внезапно подступившую опустошённость. Он не убил. Блэка теперь опять отдадут в руки дементоров. Профессор Люпин заговорил необычным взволнованным голосом: — Где он, Сириус? Гарри поднял глаза на Люпина: что тот говорит? О ком? — Да, о ком??? Мальчик снова посмотрел на Блэка. Лицо узника решительно ничего не выражало, минуту он лежал не шелохнувшись, потом очень медленно поднял руку и указал на Рона. Гарри озадаченно оглядел пространство справа и слева от приятеля, который был тоже явно сбит с толку. — Но тогда… — Люпин глядел на Блэка так пристально, словно пытался прочитать его мысли. — Почему он до сих пор не открыл себя? Разве что… — Глаза Люпина расширились, как будто он увидел позади Блэка нечто такое, чего не видел никто другой. — Разве что это был он… Он, а не ты?.. Но ты не успел мне это сказать. Блэк, не сводя с Люпина немигающего взгляда исподлобья, чуть приметно кивнул. — Профессор Люпин, — не вытерпел Гарри, — что здесь… — Боюсь, объяснять вам предстоит очень многое, — сказала Амелия. — Всем. Полагаю, большинство собравшихся ничего не понимают. Закончить вопрос ему не удалось, он увидел такое, от чего слова застряли у него в горле. Опустив волшебную палочку, Люпин подошёл к Блэку взял за руку и помог встать — Живоглот при этом слетел на пол, — после чего по-братски обнял Блэка. У Гарри возникло ощущение, что его желудок куда-то провалился. — Не может быть! — ахнула Гермиона. Люпин отпустил Блэка и повернулся к ней. Гермиона вскочила, устремив на Люпина дикий взгляд — Вы… вы… — Гермиона… — Вы с ним… — Гермиона, успокойся… — Я никому ничего не говорила! — взорвалась Гермиона. — Я скрывала правду ради вас! — Гермиона, пожалуйста, выслушай меня! — гаркнул Люпин. — Я всё сейчас объясню… Гарри заколотила дрожь, но уже не от страха, а от злости. — Я верил вам! — от волнения у него срывался голос. — А вы всё это время были его другом! — Это не так! — возразил Люпин. — Я не был ему другом двенадцать лет… Но теперь стал им снова… Дай мне объяснить… — Не верь ему! — надрывалась Гермиона. — Не верь, Гарри. Это он помогает Блэку проникать в замок, он тоже хочет тебя убить. Он оборотень! Наступила звенящая тишина. Теперь все взоры были прикованы к Люпину. А он оставался на удивление спокоен, хотя и побледнел. — Не всё меряется обычной меркой, Гермиона. Ты угадала из трёх раз всего один. Я не помогал Сириусу проникнуть в замок и, уж конечно, не желаю Гарри смерти… — Непривычная судорога пробежала по его лицу. — Но не буду спорить — я действительно оборотень. Рон предпринял ещё одну героическую попытку подняться, но, застонав, тут же повалился обратно. Люпин с тревогой поспешил к нему, но тот лишь с отвращением отпрянул: «Отойди от меня, оборотень!» — Рон! — Не всё меряется одной меркой, как верно сказал профессор Люпин, — мягко сказала Амелия Боунс. — К сожалению, на протяжении многих лет людям всячески прививались мысли о той опасности, которую представляют собой оборотни, таким образом целенаправленно создавалась именно эта самая опасность… Собственно говоря, существуют две категории оборотней — дикие, к которым относится, в частности, знаменитый убийца Фенрир Грейбек, которые не способны думать ни о чём, кроме как об охоте… И вполне даже вменяемые люди, которые только три дня в месяц проводят в волчьей шкуре… И, увы, разницу между ними не видят лишь в Британии и Ирландии, в других странах цивилизованные оборотни — очень даже многоуважаемые люди. — Да, — подтвердила Чоу Чанг. — Я сама из рода яо-ху — китайских оборотней-лисиц, и в Китае мои родственники — весьма уважаемые лица. — Да, — поддержали китаянку близнецы Патил. — И в Индии та же история… — К тому же, мистер Уизли, мне кажется, вы не относились к профессору Люпину с таким предубеждением до этого, — заметила Амелия. — До этого мы его не подозревали в связи с человеком, который, как мы считали, охотится за моим другом! — заметил Рон. — Впоследствии я извинился… — Да, — Ремус кивнул. — Я не помогал Сириусу, — повторил Люпин. — И если вы дадите наконец мне возможность, я вам всё объясню. Определив, какая палочка кому принадлежит, он одну за другой бросил их хозяевам. Гарри растерянно поймал свою. — Ну вот. — Люпин засунул собственную палочку за пояс. — Вы вооружены, мы — нет. Теперь вы готовы слушать? Гарри не знал, что и думать. Может быть, это военная хитрость? — Если вы не помогаете ему, как вы узнали, что он здесь? — спросил он, с ненавистью глядя на Блэка. — Да, каким образом? — Помогла Карта, — ответил Люпин. — Карта Мародёров. Я проследил по ней у себя в кабинете… — Вы знаете, как она действует? — усомнился Гарри. — Если вы знали, и догадывались, что Блэк на территории — почему вы не отдали Карту стражам? — спросил министр. — Кому — дементорам? К тому же, тогда мне пришлось бы отвечать на целый ряд крайне неприятных вопросов. — Разумеется, знаю. — Люпин нетерпеливо взмахнул рукой. — Я ведь принимал участие в её создании. Лунатик — это я. Меня так называли друзья ещё в школе. — ЧТО?! — КАК?! — ВЫ — ЛУНАТИК?! — близнецы Уизли принадлежали к числу людей, которых не так-то просто повергнуть в шок, но Люпину это удалось. И обоим срочно понадобилась холодная вода. Ремус ответил им улыбкой. — А остальные… То есть, кто-то, наверняка, лорд Блэк… — Значит, это вы её создатель… — Сейчас важно другое. Я весь вечер не отрывал от неё глаз, поскольку догадывался, что вы трое непременно попытаетесь тайком выбраться из замка и навестить Хагрида до казни гиппогрифа. И я оказался прав, не так ли? Он прошёлся по комнате взад и вперёд, поднимая пыль и поглядывая на друзей. — Скорее всего, вы укрылись старой мантией твоего отца, Гарри… — Откуда вы знаете про мантию? — Я много раз видел, как Джеймс исчезал с её помощью. Фокус в том, что даже если вы скрыты мантией-невидимкой, на Карте Мародёров вас всё равно видно. Я видел, как вы пересекли поле и вошли в хижину Хагрида. Через двадцать минут вы оттуда ушли и отправились обратно в замок. Но теперь с вами был ещё кое-кто. — На вашей Карте отображаются и животные? — Не все, а лишь отвечающие одному условию. — Никого больше не было! — возразил Гарри. — Я не поверил своим глазам, — по-прежнему меряя комнату шагами и не обращая внимания на слова Гарри, продолжал Люпин. — Решил, что в Карте, должно быть, произошёл какой-то сбой. Как он мог оказаться с вами? — Да не было с нами никого! — И тут я заметил ещё одну точку. Она быстро приближалась к вам и была помечена именем Сириуса Блэка… Я видел, как вы столкнулись, наблюдал, как он затащил двоих под Гремучую иву… — Одного из нас! — мрачно поправил его Рон. — Нет, Рон. Двоих. Люпин вдруг остановился, устремив взгляд на Рона. — Не возражаешь, если я взгляну на твою крысу? — спросил он ровным голосом. — Что? — на секунду Рон даже забыл о больной ноге. — При чём тут Паршивец? — Очень даже при чём, — уверил его Люпин. — Пожалуйста, дай мне его. Поколебавшись, Рон сунул руку под мантию, и на свет показался Паршивец — он дико метался, и мальчику пришлось крепко ухватить его за длинный лысый хвост. Живоглот на коленях у Блэка вскочил и протяжно мяукнул. Люпин подошёл к Рону. Казалось, он даже задержал дыхание — так внимательно рассматривал крысака. — Ну что? — ещё раз спросил Рон. Он с трудом удерживал его, и ему было явно не по себе. — При чём здесь моя крыса? — Это не крыса, — процедил сквозь зубы Сириус Блэк. — Что вы такое говорите? Конечно, крыса. — Нет, не крыса, — негромко подтвердил Люпин. — Ты держишь за хвост волшебника. — По имени Питер Петтигрю, — добавил Блэк. — Он анимаг. — Да сколько же было этих незарегистрированных анимагов?! — схватился за голову министр. — Нас было только трое. Если были другие, то нам об этом ничего не известно, — сказал чтец. — Кстати, я — Бродяга, — он повернулся в сторону близнецов. Те ответили дружным иканием и поклоном.