Underworld/Другой мир

Серый спортивный автомобиль, подъехал к особняку Ордогас на большой скорости, стараясь обогнать восход солнца. Элайза криво улыбнулась - непереносимость вампирами солнечного света, была той слабостью их врагов, от которой она и ее собратья, были избавлены. Наблюдая за автомобилем, она задумалась, что могло задержать этого вампира так на долго, что он едва успел к восходу. Исходя из такой спешки, Элайза посчитала маловероятным, что водитель обратил внимание на припаркованный в полумраке, напротив въезда в особняк, черный фургон. Она поднесла к глазам бинокль, чтобы лучше рассмотреть водителя. За рулем была темноволосая женщина, одетая в кожаный костюм Вестника Кадмуса. Элайза сразу догадалась, что это пресловутая Лена, которой уже дважды удавалось сорвать их попытки захватить Кару Корвенс. Элайза считала это достаточно весомой причиной для смерти. К сожалению, она приехала одна, что заставило ликана задуматься, где же прячется Корвенс теперь. Могла ли она скрываться за толстыми стенами особняка Ордогас, или эта хитрая нежить прячет ее в другом месте? — Если из-за вампирши она потеряла впустую хоть каплю своей драгоценной крови, — зло подумала Элайза. — Я лично прослежу, чтобы Кэл подарил ей вечные муки! Огромные чугунные ворота распахнулись автоматически, впуская автомобиль на территорию особняка. Элайза оказалась права, Лена не обратила никакого внимания на их фургон, нажав на педаль газа стразу же, как только ворота открылись достаточно широко. Она задумался о том, как Лене каждый раз удавалось появляться рядом с Карой в тот момент, когда той грозила опасность? — Что ж, она вызывает определенный интерес. Возможно, моя разведывательная миссия, — подумала Элайза, — Не такая уж и пустая трата времени… Лекс был ненасытен, он все не отрывался от кровоточащей груди Ланы, пока та не потеряла ощущение времени и пространства. Все еще полностью одетый, лорд-вампир держал ее обнаженное тело, сжимая в своих руах. Кровь стекала из уголков его рта, текла по подбородку, и дальше, впитываясь в ворот его черной шелковой рубашки. Лана знала, что должна протестовать, прежде чем ее хозяин осушит ее тело до капли, но не могла заставить себя распутать пальцы из гривы его черных волос, не говоря уже о том, чтобы оттолкнуть от себя его жадные губы. В конце концов, именно этих губ она всегда и желала, и закрыв глаза, она лишь дальше откинула голову, обнажая шею и пульсирующую яремную вену. — Укуси меня! Выпей меня! — предлагала она с вожделением. — Сделай меня своей! Настойчивый звонок мобильного, грубо прервал нирвану. Глаза Ланы распахнулись, она почувствовала, как губы Лекса отстранились от ее груди, а его руки, отпустили ее возбужденное тело на мягкий ковер. — Подожди! — хотелось кричать ей. — Не уходи! Она готова была расплакаться, чувствуя, как его сильное мужественное тело, ускользает от нее. Лана с недоверием смотрела, как Лекс, который всего пару мгновений назад, был весь в ее распоряжении, быстро пересек комнату и достал телефон из пиджака, висевшего на спинке черного кресла XVIII века. — Что случилось? — спросил он, небрежно вытирая с губ кровь Ланы тыльной стороной ладони. Лана узнала голос Вероники, слегка искаженный динамиком телефона. — Она здесь, — коротко сообщила та. — Лена, — сразу поняла Лана, вишенка на торте ее унижения. — Кто же еще это может быть. Лицо Лекса все еще было румяным от испитой крови, а рубашка запятнана красными каплями ее крови, но не смотря на это, он выбежал из комнаты, не сказав ни слова, оставив Лану голой на персидском ковре, брошенной и не нужной, и почти полностью обескровленной. Вероника уже ожидала возле входных дверей, когда Лекс ворвался в огромный холл. Телохранительница преградила своим телом дверь, явно не собираясь пускать Лену в особняк до восхода. Лекс оценил такое рвение, но пока не был готов увидеть безупречное тело Лены сожженным солнечным светом в пепел. — Впусти ее, — сердито сказал он. Не выказав благодарности за снисхождение Лекса, Лена уверенно вошла в особняк, оттолкнув Веронику с дороги. Она встретилась с ним взглядом, но тут же с презрением отвела глаза. Мимо Лекса она прошла не здороваясь, не говоря уже об извинениях за свои многочисленные проступки. Ошеломленный такой дерзостью, Лекс погнался за ней по коридору. За несколько минут до рассвета, большая часть ковена уже разошлась по своим комнатам, но некоторые "полуночники", все еще сновали по особняку, завершая какие-то срочные дела. И эти полуночные вампиры, теперь с любопытством глазели на разворачивающуюся сцену, пытаясь, однако, быть не слишком очевидными в своем подслушивании. Румяное лицо Лекса, испачканное кровью Ланы, побагровело еще сильнее. Мало того, что Лена имела наглость ставить под сомнение его власть, теперь она позволяла себе делать это перед аудиторией? Раскритикованный вампирский регент уже мог слышать, как разносятся сплетни и горят его уши. — Ты не только прервала Цепь, ты укрывала ликана. Это тяжкие преступления! — швырнул он ей обвинения в спину. Даже угроза казни не замедлила стремительного движения Лены через особняк. Он догадался, что вампирша направляется к склепу, чтобы встретиться с Лилиан, нагло прыгая через его голову. — Черта с два я позволю этому случиться! — яростно поклялся себе Лекс, догнав ее, прежде чем она добралась до боковой лестницы. Он схватил Лену за руку, и решительно потянул в относительно уединенный угол. — Ни при каких обстоятельствах ты не получишь возможности поговорить с Лилиан прежде, чем я поговорю с тобой сам. Металлические жалюзи опускались, закрывая тонированные окна, укрывая и без того темный угол кромешной тьмой. Лекс развернул Лену к себе, заставляя взглянуть в глаза. И не увидел ни страха, ни вины в ее презрительном взгляде, что лишь еще больше привело его в ярость. — Как ты могла, так со мной поступить? — шипел он, с силой впиваясь в ее руку. — Так меня подставить? Весь ковен знает, что у меня есть планы на нас! — Нет никаких нас! — резко ответила она с отвращением. Это окончательно вывело его из себя, и он толкнул ее в оконную раму, выгнув металлические жалюзи. — Ты пойдешь к Лилиан, и скажешь ей то, что я тебе скажу. Затем будешь делать лишь то, что я прикажу! — Обнаженные белые клыки демонстрировали крайнюю степень его неудовольствия. — Ты поняла меня? Лена ответила ему молниеносным ударом в лицо. Четко выверенная сила удара ладони не сломала ему нос, но стала причиной невероятной боли. Лекс моментально осел, припав на одно колено, и схватился руками за нос, сквозь пальцы сочилась кровь. Лена воспользовавшись моментом, быстро пошла прочь по коридору. Лекс почувствовал вкус собственной крови на губах. К счастью, после пиршества с Ланой, ее у него было в избытке. Он ухмыльнулся, облизав губы. По крайней мере, он вызвал хоть какую-то реакцию у снежной королевы. — Не совсем та прелюдия, которую я бы предпочел, — подумал он похотливо, — но для начала сойдет. Поднявшись на ноги, он метнулся вслед за Леной, пробираясь сквозь толпу любопытных носферату. Он преследовал ее по мраморной лестнице, ведущей в склеп, и успел как раз к тому моменту, когда стальная дверь в подземелье защелкнулась, блокируя вход за спиной Лены. Она запечатала вход изнутри, а он застрял в смотровой комнате, больше не в силах ей помешать встретиться с Лилиан, ровно как и принять в этой встрече участие. — Черт возьми! — разочарованно, выругался он. Кто знает, что сейчас эта предательница нашептывает Старейшине? Лена с опаской подошла к камере восстановления. Чистое удовольствие, которое она испытывала от победы над Лексом, быстро рассеялось когда она столкнулась с перспективой оправдать свои недавние действия перед Лилиан. Лекс не лгал, когда обвинил ее в нарушении самых священных законов и традиций клана. Она могла только молиться, чтобы Лилиан поняла, почему она была вынуждена это сделать. — Я разбудила ее собственной кровью, — подумала она с надеждой. — Она уже знает, что у меня на сердце. В полумраке, за камерой, Лена заметила скелетоподобную фигуру Старейшины, восседавшую на каменном троне. От фигуры куда-то вверх отходило множество пластиковых трубок, заполненных алой кровью. Лена заметила с облегчением, что Лилиан частично уже восстановилась. Хотя большая часть ее тела, все еще оставалась неестественно мумифицированной. Лилиан подняла иссохшие веки - в ее взгляде, смешались радость и печаль. Она махнула рукой, жестом подзывая Лену к себе. — Подойди ближе, дитя мое, — сухо прохрипела Старейшина. Охранник удивленно поднял глаза, когда Лекс ворвался в комнату безопасности. Теперь это был человек Вероники, заменивший предыдущего охранника, разжалованного за свою беспечность, позволившую Лене обмануть его. Не утруждая себя объяснениями, Лекс схватил испуганного вампира за плечи и выволок наружу. Затем захлопнул дверь, заблокировав изнутри, чтобы никто, кроме него, не стал свидетелем происходящего в склепе между Лилиан и Леной. — Я должен знать, о чем они говорят! — лихорадочно подумал Лекс, переключаясь между мониторами, на одном из которых как раз появилось изображение Лены, медленно подошедшей к воскресшей Старейшине. Лекс нервно сглотнул, в ожидании ее слов. Даже после того, как он убедил себя, что нет таких оправданий, способных объяснить ее вопиющее преступление против клана. Абсолютно никаких оправданий. Лена с благоговением преклонила колени перед Лилиан, затем смиренно молвила, — Я была потеряна без вас, Госпожа. Постоянно преследуемая Лексом с его бесконечной одержимостью. На иссохшем лице Лилиан появилась зловещая на вид улыбка, — История стара, как мир, — сказала Старейшина. — Он больше всего желает то единственное, что получить не может. Лена улыбнулась, она знала, что Лилиан поймет. Она почувствовала некоторое облегчение. Возможно, эта встреча не будет столь ужасна, как она боялась. — Ведь все, что я делала, было ради безопасности ковена. Лилиан должна это знать! Улыбка исчезла с лица Старейшины, и ее звучный голос стал более суровым. Лена с трепетом поняла, что, возможно, поспешила с предположением. — А теперь, скажи мне, почему ты решила, что Кэл Эл жив? Сидя перед монитором видеонаблюдения, Лекс еще больше похолодел, услышав, как Лилиан произнесла имя Кэла. Ему стало не по себе от этого вопроса, он понял, что ничего хорошего от Лены ждать не придется. Лекс пожалел, что не может через монитор, добраться до нее и задушить собственными руками. — Держи язык за зубами, предательская шлюха! — гневно подумал он. — Ты ничего не сможешь доказать! Его мобильный внезапно зазвонил. Лекс глянул на экран телефона и поднес трубку к уху. — Да! — ответил он. — Мне нечего стыдиться, — напомнила себе Лена. Она встретила невозмутимый взгляд Лилиан с бесстрашием, высоко держа голову. — Но я дала вам все необходимые доказательства, — запротестовала она. Ее запястье все еще немного зудело там, где чуть раньше она перегрызла себе вены, чтобы поделиться кровью - и воспоминаниями - со Старейшиной. — Бессвязные мысли и образы, — сказала Лилиан. — Ничего больше. Вот почему пробуждение всегда осуществляет Старейшина. Ты не обладаешь необходимыми навыками. — Я знаю это, — подумала Лена. Конечно же она не ожидала, что небольшое количество ее крови возродит Лилиан так же быстро и эффективно, как если бы Алура или Рэя выполнили ритуал. Обычно, при гораздо более благоприятных обстоятельствах, кровь-катализатор была средством, с помощью которого Старейшины веками сохраняли непрерывный прогресс воспоминаний. Причем, каждая из Старейшин передавала свой накопленный опыт и опыт другой, столетием ранее. Лена даже не надеялась на столь плавный переход и последовательность повествования, но, конечно же, молилась всем сердцем, чтобы ее недавние открытия и подозрения успешно добирались до пробужденного сознание Лилиан. Свидетельства о заговоре были уж слишком тревожными, чтобы их игнорировать. — Но я видела Кэл Эла! — настаивала Лена. — Я стреляла в него! Вы должны мне поверить! Лилиан начинала терять терпение. Уголки ее рта в гневе опустились вниз. — Установленный порядок никогда не нарушался. Цепь не прерывалась прежде, — гневно объявила она. — Ни разу за четырнадцать столетий. С того самого момента, как мы, Старейшины, договорились об очередности: одна бодрствует - двое спят. Вот как это работает. — Лилиан с укором смотрела на нее. — И сейчас время правления Алуры, а не мое! Лекс ходил по комнате безопасности взад-вперед. Он следил за картинкой на мониторе видеонаблюдения не отрывая трубку от уха, и слушал пугающий голос на другом конце линии. — Говоря о дьяволе, — подумал коварный регент. Кэл требовал подтверждения готовности к операции сегодня ночью. Лексу казалось, что он разрывается пополам между двумя одинаково грозными существами. — Кого я боюсь больше? — спрашивал он себя, — Лилиан или Кэл Эла? Старейшину или самого грозного из ликанов? — Возникли некоторые сложности, — пробормотал он в трубку, не зная, как сообщить Кэлу новость о пробуждении Лилиан. Он боялсяся, что предводитель ликанов обвинит его в несвоевременном возвращении своего главного врага. — Во всем виновата Лена, — молча кивал себе Лекс. — Она и ее блохастая Джульета! Лена пыталась сохранить самообладание под испепеляющим взглядом Лилиан. — Но у меня не было выбора, — утверждала она. Зная, что от ее слов зависит судьба всего ее вида. — Ковен в опасности, а Кара ключ! Я знаю это! — Ах, да, — ответила Старейшина. — Ликан. В ее голосе появилась какая-то суровость, Лена прежде никогда не слышала этого тона в свой адрес. С тех пор как погибла ее смертная семья, Лилиан была ей как мать. Она бы доверила ей свою жизнью. Но доверяла ли та ей все так же? — Пожалуйста, — умоляла Лена. — Просто дайте мне шанс получить необходимые доказательства. В комнате безопасности Лекс закончил разговор по телефону, но в его ушах до сих пор стоял звон от недовольного голоса Кэл Эла. Ликан не был в восторге от последних событий в особняке. Лекс опасался, что их тайный союз находится на грани распада. Он снова взглянул на мониторы видеонаблюдения как раз в тот момент, когда Лилиан произнесла его имя. — Пусть доказательствами занимается Лекс, если они есть, — заявила Лилиан. Лена была шокирована словами Старейшины и не смогла скрыть боль в голосе, — Почему вы доверяете ему, а не мне?  — Потому что, — ответила Лилиан, — в отличие от тебя, он не замаран контактами с этими животными! Лицо Лекса засияло, он улыбнулся. Ярость Старейшины была направлена только в одну сторону - на Лену. — Возможно, — подумал он. — Мне снова улыбнулась удача. Смущенная и разочарованная, Лена молча слушала, как Лилиан выносила свой приговор. То, что голос Старейшины был печальным, едва ли могло утешить. — Я люблю тебя, как родную дочь, — торжественно произнесла Лилиан. — Но ты не оставляешь мне выбора. Мы придумали эти правила не просто так, и только благодаря им, мы до сих пор существуем как вид. Лилиан на мгновенье умолкла, слегка откинувшись назад. Ее глаза, с горечью и сожалением, смотрели на Лену. — Так что, не жди снисхождения, — ее тон стал печальным. — Как только прибудет Рэя, совет соберется и решит твою судьбу. Последние слова Лилиан прозвучали уже совсем другим тоном. — Ты разорвала Цепь и нарушила Устав. Тебя будут судить. Лана наблюдала, как четверо вооруженных охранников провели Лену через просторный холл к лестнице. Лекс и Вероника, с угрюмыми лицами, прошли следом за ними и обвиняемой Вестницей Кадмуса, в восточное крыло особняка Ордогас. Неудивительно, что Лекс даже не взглянул на Лану, несмотря на их очень близкую встречу меньше часа назад. У подножия лестницы собралась группка любопытной полуночной нежити, возбужденно обсуждая последние новости и сплетни. Правдой ли было то, о чем все говорят? На самом ли деле Лена пробудила Лилиан по собственной инициативе, без разрешения Лекса? И была ли у нее тайна любовная связь с ликаном? Лана пробиралась через толпу зевак, следя за Леной и конвоем. Она до сих пор не могла прийти в себя после такого унижения со стороны Лекса. Он бросил ее в комнате одну, обнаженной, ради того, чтобы снова заполучить Лену! Лана чувствовала, что Лекс просто воспользовался ею и потом выбросил, словно пустую бутылку. — Он никогда не заботился обо мне, — поняла она. А рана на ее груди все еще саднила от черезмерного внимания Лекса — Ни на мгновенье. Единственная, кто ему небезразлична - это Лена. Выглянув из-за угла, Лана почувствовала укол ревности, наблюдая, как Лекс исчез за дверью покоев вслед за Вестницей. Вероника и ее отряд остались ждать в коридоре. Только присутствие охраны сдерживало Лану от того, чтобы подбежать к комнате и приложить ухо к двери. Не смотря на то, что сегодня случилось, она очень хотела знать, что же происходит за дверью. Что может происходить между Лексом и Леной? Лена просто хотела, чтобы Лекс оставил ее в покое. После ее ужасного разговора с Лилиан, она была обессиленной и поникшей: последнее, что ей сейчас нужно, это эгоцентричное злорадство Лекса. — Ты должна была послушать меня и не лезть в это дело, — раздраженно ругал он. — Теперь очень повезет, если мне удастся убедить совет сохранить тебе жизнь. Когда Лена отказалась отвечать, не говоря уже о том, чтобы умолять о прощении и пощаде, он развернулся и толкнул дверь. К своему удивлению, Лена обнаружила, что все еще испытывает к нему достаточно отвращения, чтобы, даже в таком состоянии, уколоть на прощание. — Скажи мне, — холодно спросила она, — У тебя хватило духу самому срезать кожу с его руки или Кэл Эл сделал это за тебя? Лекс споткнулся, пропуская шаг. Он повернулся, глядя на нее совершенно ошарашено, и его выражение лица мгновенно подтвердило то, о чем Лена уже догадывалась: Лекс был в сговоре с Кэл Элом с самого начала. — Предатель! — Ее обвиняющий взгляд обжигал. Лекс сглотнул, с большим трудом восстанавливая самообладание. Ему даже удалось выдавить ухмылку. — Попомни мои слова. Скоро ты увидишь вещи моими глазами. Он выбежал из комнаты, желая оставить последнее слово за собой. Дверь хлопнула, и она услышала, как щелкнул замок, делая ее заключенной в собственной комнате. Заранее зная, что это бесполезно, но не в силах противостоять искушению, она подошла к двери в зал, и положила руку на хрустальную дверную ручку. — Даже не думай об этом, — хрипло сказала Вероника с другой стороны двери. Дверь хлопнула, заставляя Лану вздрогнуть от неожиданности. Все еще прячась в темной нише, она внимательно слушала, как Лекс давал указания Веронике и ее людям. — Дверь не открывать, ясно? — приказал он. — Я не хочу, чтобы моя будущая королева снова сбежала с этой… псиной! Слова Лекса пронзили Лану как осиновый кол в сердце. — Будущая королева!  Она поняла, что ничего не изменилось. Даже не смотря на то, что Лена постоянно его отвергала, после всех ее предательств, после того, как Лана дала ему свободный доступ к своей драгоценной крови и телу, Лекс все еще был одержим Леной. Всегда только Лена. Лана отступила в темноту ниши, смешавшись с тенью, когда Лекс промчался мимо нее по коридору. Преданная и растерянная прислужница чувствовала, как последний уголек ее верности угасал, сменяясь чем-то новым, отличающемся от всего того, что она так желала раньше. Жаждой мести.