Последнее желание

— Добрый вечер, господин Томоэ, — приветствовал доктора один из охранников, кланяясь. Тот ответил едва заметным кивком. — Я включу для вас лифт, — улыбнулся симпатичный парень с крупной и мускулистой фигурой, затянутой в форму синего цвета. — Идём, если не передумал заходить в мышеловку, — со смешком заметил Соичи. Мамору даже пожалел, что рядом находится охранник, уж очень ему хотелось ему вмазать. Не охраннику, а доктору, конечно. К ним из глубины коридора направилась очень красивая молодая женщина с кроваво-алыми волосами и тёмно-карими глазами в изящном деловом костюме с неприлично короткой юбкой и в изящных туфлях-лодочках. Тёмно-красный костюм привлекал внимание к длинным ногам, тонкой талии и высокой груди. Верх которой был открыт на обозрение благодаря нескольким расстёгнутым пуговицам светло-розовой рубашки. — Добрый вечер, Соичи, — обратилась она к нему и скользнула по Мамору не читаемым взглядом. — Позволь, — она забрала у него портфель. — Там есть что-нибудь для меня? — она беспардонно залезла внутрь. — Например, шоколадка? О, нашла! Спасибо, обожаю немецкий шоколад, ты душка! — Сегодня меня не беспокоить. Никому, кроме моей дочери, если Хотару соскучится, — слегка улыбнулся мужчина. — Но лучше отвлеки её чем-нибудь, я буду ОЧЕНЬ занят. Как там моя малышка? — Мы ходили в парк развлечений, а потом в кафе, а затем в магазин игрушек, — отозвалась женщина. — Хотару набрала кучу игрушек, а кому их тащить? Правильно, мне! Хорошо, Соичи, развлекайся, — теперь она посмотрела Мамору в глаза, отчего тот едва не вздрогнул. Ему показалось, что глаза женщины вспыхнули алым, словно в дешёвом ужастике. — И тело потом тоже мне уносить придётся, — она глубоко вдохнула, привлекая внимание к своей груди, прижимая к себе портфель. — Хоть бы раз охранников припряг! — Каолинит, это не очень смешная шутка, — предостерегающе произнёс Соичи. — Напугаешь мне парня, он ещё сбежит. — Через уже закрытую пуленепробиваемую дверь? — она повернула голову набок и скептически прищурилась. — Что ж, удачи ему! С этими словами женщина эффектно развернулась и ушла, покачивая бёдрами и на ходу поправляя свободной рукой пряди пышных волос. Они молча дошли до лифта, а когда вошли, Мамору с изумлением обнаружил, что они стоят на мягком ковре чёрного цвета, а вокруг сверкают в электрическом свете подсветки чисто вымытые зеркала. — Какая пошла роскошь! — не удержался парень, лишь мельком глянув на своё отражение. — Извини за выходку Каолинит, — спокойно заметил мужчина, слегка улыбаясь. — А ты и правда смелый, если не испугался. Или без тормозов? Как это называется у современной молодёжи. Не силён в современном слэнге, — он пожал широкими плечами. — Я ДОЛЖЕН узнать правду, — угрюмо ответил Мамору. — И я ещё хотел бы посоветоваться с вами, как с врачом. Если это бесплатно, — нервно хмыкнул он, переплетая пальцы. — Я не психолог, — тонко улыбнулся Соичи. — И не терапевт. Я лишь изучаю паранормальное. Хотя диплом врача у меня есть, но я хирург по профессии, так что, обращайся, если что вдруг заболит и покажется лишним в твоём теле — второе сердце, третья почка. — У нас сегодня вечер тупых шуток? — закатил глаза Мамору. — И да, для тебя всё бесплатно, — улыбнулся Томоэ. — И я постараюсь помочь, — неожиданно серьёзно добавил он, прямо глянув ему в глаза. — Ты говорил про молодёжный слэнг, — произнёс Мамору, пока они двигались по этажам в прозрачном лифте, глядя на город, расстилавшийся внизу. Зеркальные окна позволяли увидеть всё, но для тех, кто пытался заглянуть внутрь, становились чёрными прямоугольниками. — Сколько же тебе лет? Почему-то на кафедре никто этого не знает, что странно. Или говорят разные цифры, даже другие учителя, не говоря уже о студентах. — А ты мной интересовался? — спросил Соичи, первым выходя из остановившегося лифта. — Естественно! Как только вспомнил тебя, — ответил Мамору, чуть помедлив. Неожиданно ему стало не то, чтобы страшно, но появилось неприятное предчувствие. Наконец он вышел под издевательским взглядом Соичи, вновь ощущая, как зачесались кулаки. Его взбесило это спокойное лицо с насмешливым взглядом. — Наконец-то! А то я уже думал, что придётся тащить тебя волоком или на руках, — произнёс он и махнул рукой в пародии на жест гостеприимства. — Прошу за мной. И Соичи поспешил по длинному коридору, а затем открыл одну из дверей. Войдя внутрь, Мамору ахнул, так как это оказалась действительно роскошная квартира с чудесным видом на город. — Не думал, что учёные так много зарабатывают, чтобы снимать такое дорогое жильё, — заметил он, и не подумав, что это прозвучало невежливо. Впрочем, он знал, что манеры у него не очень. По крайней мере, когда ему не нужно изображать послушного студента и кланяться учителям. — Я не снимаю эту квартиру, — заметил мужчина и снял плащ, небрежно повесив его на вешалку, едва не швырнув. — Это моя высотка. Как и две соседние. Круто, правда? Как любят говорить молодые люди. — Ты не ответил на мой вопрос о возрасте, — невпопад заметил Мамору, с трудом сдерживаясь, чтобы не уронить челюсть. — Этого не может быть! — вырвалось у него. — Я уверен, что у деятелей науки нет таких денег! Иначе наше государство давно бы обанкротилось. Мамору услышал взбесивший его надменный смешок. — Присаживайся, Мамору Джиба. Выбирай, куда захочешь сесть. Тут много места, — он развёл руками. — Мне тридцать пять лет, если тебе так уж интересно. А считать деньги в чужих карманах не слишком вежливо, тебе не кажется? — Я не собираюсь быть вежливым с тем, кто, возможно, сделал со мной какую-то гадость, когда я был беспомощным ребёнком! — воскликнул Мамору, с размаху усаживаясь на чёрный кожаный диван, стоящий возле стены, напротив громадных окон, откуда лился лунный свет. Луна казалась громадной и какой-то тревожащей. А ещё у него возникло странно чувство, что когда-то он побывал на Луне. Он даже отвлёкся от своей злости на мужчину, снова уйдя в свои мысли. Привёл его в себя стук в дверь. На пороге появилась Каолинит с тяжёлым даже на вид подносом, который она несла одной рукой, словно ловкачка из цирка. — Знаю-знаю, ты не хотел, чтобы вас беспокоили. Но ты должен поужинать, и парня накормить. Студенты всегда такие голодные! Кстати, к тебе девочки хотели ввалиться всем скопом, как только услышали, что ты привёл какого-то красавчика, — хитро улыбнулась красноволосая, быстро, словно официантка, расставляя на столике посуду: чайник, чашки, блюдца, тарелки, закрытые крышками, печенье в упаковке, ложки и вилки. — И как ты их отвадила? — с явным интересом спросил мужчина, который развалился рядом с Мамору в расслабленной позе и начал деловито поднимать крышки и принюхиваться к блюдам. — Сказала, что тебе не нужно столько свидетелей жестокого изнасилования и кровавого убийства, — безмятежно ответила женщина. — Всё-таки это личное дело, можно даже сказать, интимное. Мамору, под шумок взявший одну из упаковок с печеньем и засунувший в рот пару печенюшек, едва не подавился.