Хочу тебя понять

      Обычно, когда ждёшь чего-то грандиозного, время будто бы нарочно замирает и тянется чудовищно медленно. Не то, чтобы эти выходные должны были чем-то выделяться… хотя нет, пожалуй, всё-таки кое-что особенное, волнующее должно было произойти. Гарри решил сам сделать шаг навстречу и пригласил Тома в воскресенье в Хогсмид. Ну, что тут такого? Всего лишь совместное времяпровождение, они ведь не раз так делали, но парень сильно волновался, очень ждал этого дня и одновременно боялся. По всему выходило, что это свидание, самое что ни на есть свидание! Он пригласил не милую скромницу-красавицу и даже не привлекательного однокурсника, он, чёрт его возьми, собирался на встречу с опытным мужчиной, который, правда, выглядел, почти как его сверстник, в придачу, он бывший Тёмный Лорд! Сумасшествие какое-то!       Они расстались на весьма пикантной ноте, которая породила череду неуёмных фантазий. Том был безумно нежен и осторожен, но подчинял, доминировал, и, если уж быть откровенным, Поттер отдался в его власть без каких-либо внутренних метаний и сомнений. Это уже потом пыл поутих, кровообращение наладилось, и мозг принялся за свою привычную работу и анализ ситуации. Вот тут-то и начались сомнения. Вначале это прозвучало примерно так: «Ааааааа!». Но потом пришли серьезные вопросы. Хорошо это или плохо? Правильно ли он сделал, что позволил перейти очередную грань или ошибся? Что скажут окружающие и его друзья, когда узнают? Искренен ли на самом деле Том? Ещё и Рон со своими комментариями! Точку в этой мысленной дискуссии поставили пять слов, выведенные безупречным уверенным почерком на небольшой карточке. Это было не то, что приятно, это было трогательно, масштабно, цепляло душу до самой глубины. И Гарри решил сделать так, как посчитал нужным. Правильно или нет — время покажет. Но однозначно можно сказать, что пока он не попробует, он не узнает ответы на свои вопросы. Это его решение, его жизнь, и он будет разбираться с последствиями своего выбора только тогда, когда они наступят. Попусту разрывать себя на части, метаться, как собака на сене — это было бы во-первых глупо, во-вторых трусливо, а всё-таки Поттер ни тем, ни другим не страдал. Он был храбрым, смелым воспитанником Гриффиндора, но логика и целеустремлённость — эти качества ценил сам Слизерин. Гарри решил узнать нового Тома и опираться только на собственные полученные выводы о его персоне, а никак не на общественное мнение, которое непостоянно и противоречиво. Поттер и сам не раз подвергался жёсткой критике, гонениям, фальшивым восхвалениям. Всех мотивов Реддла и его истинных идей никто доподлинно не знал, ни его сторонники, ни даже Ближний Круг. Том приоткрыл для Гарри завесу тайны, но недели с небольшим, безусловно, недостаточно, чтобы понять, принять, простить.       Поттер не хотел терять те ощущения, которые испытывал рядом с ним. По сути, лишь с Реддлом он чувствовал себя обычным, его избранность не выделяли, не оценивали и не судили — роскошь для Золотого Мальчика, от которой очень сложно отказаться. Поэтому он ответил приглашением на записку, поэтому ждал встречи, волновался и переживал.       По крайней мере в остальном всё шло более-менее ровно. После разговора с Малфоем не случилось каких-то радикальных перемен в их отношениях. Выдержанный нейтралитет — это если в двух словах. Однозначно можно сказать, что слизеринцу стало легче, он будто духом воспрял. А сдержанный, но благодарственный кивок в адрес гриффиндорца на следующее утро говорил о том, что Драко воспользовался советом и последовал дальше. Профессор Снейп не стал светиться, словно солнце в погожий день, по нему вообще сложно сказать, о чём тот думает и какие эмоции испытывает. Такому самоконтролю и дисциплине своих собственных чувств можно только позавидовать. Гарри надеялся, что профессор сможет отпустить прошлое и найти того, кто будет также беззаветно любить его, как он многие годы любил Лили Поттер. После открывшейся правды мальчик совсем иначе стал воспринимать слизеринского декана. Уважение зародилось ещё летом после суда, а знание о дружбе с его матерью теперь подстёгивало не потерять, потому что он был одним из немногих, кто знал его родителей и, конечно, в своей манере, но заботился о нём долгие годы.       Гарри так и не решился посвятить друзей в подробности своего приключения и обретения нового статуса, он вообще не хотел что-либо им рассказывать до тех пор, пока сам во всём не разберётся. Но парень был уверен, что вопросы будут, стоит Рону или кому-то из соседей по комнате увидеть необычное тату-клеймо, выжженное на груди. А там и до выяснения истины недалеко. Как оказалось, в сказках Барда Бидля содержалась одна история, которая повествовала о появлении так называемых Даров Смерти. Символ самих даров был не так широко распространён среди волшебников, но и тайной не был. К счастью, возможная буря миновала, и не пришлось придумывать дурацких отговорок. Отличительный знак никто не видел, кроме самого Поттера. Это позволило избежать ненужных расспросов и так ненавистной самому гриффиндорцу лжи. Рон больше не приставал со своими подколами, вернулся с небес на землю и больше не витал в облаках. Дух романтизма, с которым он вернулся в школу, выветрился, возвращая старого-доброго, хорошо знакомого друга. К слову, Уизли стал очень ответственно относиться к своим обязанностям старосты, часто пропадал, патрулируя школьные коридоры, причём без Гермионы или того же Поттера. Грейнджер не особо возражала, она была благодарна Рону за то, что позволяет ей больше времени уделить подготовке к экзаменам. Смешно звучит, ведь юная мисс, наверное, ещё год назад была готова к сдаче ЖАБА. А Гарри… Гарри не стал придавать значения этой временной прихоти Рона. Как говорится, чем бы дитя не тешилось.       Но всё-таки без неожиданностей не обошлось. Дополнительные волнения и тревоги мальчику принёс очень странный случай, который произошёл с ним в ночь с пятницы на субботу. Парни засиделись допоздна, увлеченные новой магической игрой «Подземелье», которую Рон привёз из Франции. Они пытались вывести своих героев из ловушки, в которую их запер тёмный чародей, сражались с подстерегающими опасностями и монстрами, а так как игра волшебная, то действо было очень захватывающим. Фигурки двигались, драконы дышали настоящим огнём, маги и целители были словно живые. Ребята расходились спать довольные, а проигравшая команда в лице Симуса и Невилла грозилась взять реванш. Гарри уже по привычке поставил над кроватью Полог Тишины и почти сразу уснул. Его разбудило малоприятное, пробирающее до костей холодное прикосновение. Открыв глаза и подскочив, он не увидел ничего, что могло бы вызвать эти ощущения. Но спустя минуту через плотную ткань полога просочился туманный силуэт. То был призрак, призрак профессора Бинса. Парень был в замешательстве. Привидение преподавателя Истории Магии очень редко покидало стены своего класса, более того, не было ни одного предположения, что ему могло понадобиться в спальне семикурсников Гриффиндора. — Мистер Бинс, — позвал призрака мальчик, — я могу вам чем-то помочь? — вежливо попытался прояснить ситуацию гриффиндорец. — Вообще-то, да, юноша. Именно за этим я здесь, — монотонно, без тени эмоционального окраса сообщил давно умерший маг. — Да? — удивился Поттер. — Несомненно. Среди круга моего общения ваша персона в последнее время обсуждается неустанно. Спешу вас успокоить, все эти разговоры, слухи, сплетни никогда не будут доступны смертным, — прозвучало с ноткой вины в голосе. — У меня было достаточно времени, чтобы обдумать своё нынешнее положение и понять, что оно бессмысленно. Но я не могу двигаться дальше, мне страшно. Я всегда был забитым, никому неинтересным книжным червём, и никогда не отличался безрассудностью и храбростью. Поэтому я пришёл просить вас о помощи, Гарри. — Простите, сэр, но я не очень понял. Чего именно вы хотите от меня? — Упокойте мою душу. Сам я не смогу переступить эту черту. Прошу вас, будьте милосердны. — Сэр, я… боюсь, я не смогу этого сделать. — Вы забываете о том, кем стали. Вам подвластно всё и даже больше. Я слишком долго был в этом замкнутом круге и больше не хочу страдать. Откройте мне двери выхода в новый мир. Пожалуйста, я так устал.       Жалость или сочувствие, благородство или милосердие, но что-то заставило Гарри взять призрака за нематериальную руку, и он почувствовал. Холодный, ни живой, ни мёртвый. Находясь в этом промежуточном состоянии бывший профессор Бинс мучился, ему было чуждо нахождение в этом мире, но трусость не позволила сделать последний шаг навстречу своей же свободе. — Всё хорошо, сэр. Не бойтесь, вы ничего не почувствуете, — мальчик успокоил призрака, рассеивающего на маленькие мерцающие частицы.       На утро в Большом Зале Гарри услышал новость, которая разом оборвала все надежды на то, что ночью ему всего лишь приснился странный сон. Студенты перешёптывались, обсуждая исчезновение приведения профессора Истории, а призраки с неким уважением и толикой страха посматривали на Поттера. Юноша, уткнувшись в тарелку с едой, старался не смотреть по сторонам и не вникать в разговоры сокурсников. Он думал о том, какие ещё сюрпризы потянет за собой обретённая им сила Повелителя Смерти, и очень надеялся, что это её предел.       Не многие студенты собирались покидать замок в воскресенье. В тренировках команд по квиддичу был перерыв на несколько недель, а благодаря стараниям преподавателей, ученики были сильно вымотаны и загружены домашними заданиями, поэтому Поттер добирался до деревеньки в гордом одиночестве. В каком обличие его встретит Том, юноша не знал. Но почти на сто процентов был уверен, что он увидит Марка. Хогсмид — совсем небольшое магическое поселение, но даже в нём жили те, кто помнил. Было бы опасно появляться открыто, не пряча истинное лицо. И Гарри, на самом деле, это огорчало. Он не хотел видеть личину Марка, он желал встречи именно с Томом. Не хотелось скрываться, притворяться и врать своим друзьям, но Поттер понимал, что откровенность ему будет недоступна ещё очень долгое время, раз он решил выбрать этот путь. Мальчик старался не накручивать себя, но сердце замирало каждый раз, стоило подумать о предстоящей встрече.       Снег хрустел под ногами, лёгкий морозец добавил румянца на щеках юноши, дышалось свободно. Гарри шёл по узенькой тропинке среди заснеженного леса. Он опять был словно не здесь, погружённый в свои мысли. На периферии взгляда что-то мелькнуло, выбиваясь из белого лесного пейзажа, и юноша сфокусировался на этом. Впереди стоял человек, который создавал снежные вихри из огромных сугробов. Хватило и мгновения, чтобы понять, кто перед ним. Том. Заметив Гарри, мужчина улыбнулся, а снежный вихрь обратился огромной птицей, которая устремилась навстречу юноше. Преодолев расстояние за считанные секунды, она зависла в воздухе перед мальчиком, а затем рассеялась на множество ярких сверкающих огоньков, опадающих наземь, как звёздный дождь. — Это было потрясающе, — первое, что сказал Гарри, подойдя к Тому. — Я очень скучал по тебе. — Том, — мальчик хотел было сказать, что тоже ждал их встречи, но потом передумал, — почему ты в своём обличие? — Сегодня немноголюдно, поэтому я решил тебя встретить в таком виде. Когда мы будем в Хогсмиде, я приму облик Марка, — Реддл продемонстрировал сжатый в левой руке уже знакомый Гарри артефакт. — Идём?       Не было столь ожидаемой неловкости или чего-то подобного, скорее даже наоборот, стало легко, и все переживания отступили на второй план. Том не предпринял каких-либо попыток обнять или поцеловать, что определённо могло смутить мальчика, а Поттер просто смотрел на него и понимал, что всё сделал правильно. Пророчество или сама Судьба свела их вместе, и отрицать тесное переплетение их судеб бессмысленно, а вот погибелью или спасением они будут друг для друга, это уже решать только им. Маг, который творит из снега фейерверк, чтобы получить улыбку в ответ, выглядит слишком умилительно и открыто, что не даёт и шанса страху завладеть сознанием Гарри. Он не хотел видеть маску, чужой лик, и почему Хогсмид, если им открыт целый мир. — У меня появилась идея получше.       Неожидавший такого ответа Том не успел даже удивиться или что-то сказать, как его взяли за руку, и следом последовал рывок аппарации.       Сказка. Настоящее зимнее королевство изо льда под солнечными лучами переливается всеми цветами радуги. Его холодные обитатели замерли в моменте безудержного веселья и торжества. Хрустальный мост соединяет два маленьких государства, разделённых скованной морозом водной гладью. До слуха доносятся заливистый смех детей и взрослых, мелодичный звук какой-то очень знакомой песни, а в воздухе витает запах пряностей и апельсинов. Посетители парка продолжили свой путь, наслаждаясь творениями укротителей льда, и внезапно появившиеся в центре моста маги остались никем не замечены. — Почему именно сюда? — уточнил Реддл. — Не знаю, это уже второй раз, когда мне неосознанно хочется оказаться в этом месте. Том, а как ты впервые попал сюда? — Боюсь, тебе не понравится то, что я скажу. Это не было трогательным или сентиментальным моментом. Я пришёл сюда, чтобы увидеть свой будущий дворец и прилегающие к нему владения. Это должен был быть центр моей империи, ведь я хотел быть королём. У меня не было абсолютно ничего, но я желал безграничной власти и могущества, самолично устанавливать правила. В тот день я собирался убить своего отца, обрубить тем самым свои магловские корни. Я думал, что приближаюсь к заветной мечте, и мне нужно было её увидеть. Увидеть то, что я собирался сломать и переделать под себя. Тогда я был на перепутье, и у меня ещё был шанс остановиться. Но увидев эту красоту, я лишь убедился в своей правоте. Когда я прозябал в приюте, никому до этого не было дела. Они наслаждались своей беспечной жизнью, растили своих детей в роскоши, приоткрывая двери для простых смертных в свой безупречный дивный сад. Узнав, что я волшебник, мне нельзя было открыто демонстрировать своё превосходство. Но я был уверен, что лучше их всех и намеревался этим знанием поделиться со всем миром. — Да уж, как-то совсем не романтично. — Ты просил не лгать, и я держу своё слово. — Нет, всё в порядке. А зачем летом ты привёл меня сюда? — Во-первых, здесь действительно красиво. Я хотел, чтобы ты увидел это своими глазами и забыл на пару часов о предстоящем. А во-вторых, я доказывал сам себе, что ни один дворец не идёт ни в какое сравнение с тем сокровищем, которое меня сопровождало. В общем, идеальное место для свидания. — Том, это… так это было свидание? — улыбаясь, спросил Гарри. — Да, и если бы не Яксли, всё было бы куда очевиднее, — мужчина чуть нахмурился, но затем уже веселее продолжил, — хотя я всё равно тебя поцеловал. — Что ж, сегодня есть все шансы на то, что нам не помешают. Мне кажется, ты замёрз, идём, — юноша указал на палатку, возле которой было очень много людей, — горячий глинтвейн будет весьма кстати.       На самом деле Том нисколько не замёрз, и растирание кисти правой руки было отнюдь не от холода. Скорее наоборот, на ней фантомно ощущалось прикосновение Гарри, которое согревало куда сильнее, чем открытый пылающий очаг. Но, разумеется, он не стал возражать, и они неспешно спустились с моста, сбрасывая скрывающие чары, гармонично вливаясь в толпу беззаботных горожан.       Они гуляли, наслаждаясь пряным напитком и компанией друг друга. Том рассказывал о своих шагах в, скажем так, легализации своего положения в МагМире. Том Марволо Реддл не мог вернуться сейчас, и даже спустя десяток лет. Поэтому благодаря стараниям гоблинов в штате банка Гринготтс появился молодой артефактор-полукровка Марк Томас Редж. Гоблины прекрасно понимали, с кем они имеют дело, но, как известно, в дела волшебников они не вмешивались, а отказываться от выгоды, которую сулило им это сотрудничество, было бы слишком расточительно, что опять же было не в духе зеленошкурых. Занятие, которое выбрал Том, было ему интересно и хорошо знакомо, а также достойно оплачивалось. Надолго бы его сбережений не хватило, и это не были несчётные состояния древнего рода. Он уже очень давно не задумывался о материальном, ведь раньше всё решалось простым приказом, порой хватало взгляда. Условный год жизни, брошенный Смертью, как кость дворняге, тоже не располагал для построения планов на будущее и перспективу, хотя надеяться никто не запрещал. Но всё же Фортуна в лице юного Гарри улыбнулась ему и дала шанс на совсем другую жизнь. Сейчас Том был окрылён, уверенность переполняла его, а идущий рядом и внимательно слушающий его юноша только усиливал эти чувства. Хотелось быть для него всем, стать для него целым миром, каким Гарри был для него.       Всё было так же, как и летом, только на сей раз Поттер знал, с кем проводит время. И это больше не пугало. Слушая рассказ о визите в банк, он украдкой посматривал на Тома, отмечая живые, неподдельные эмоции на красивом молодом лице. В какой-то момент Гарри поймал себя на мысли, что не просто смотрит, а любуется безупречным профилем. Да и само поведение Реддла восхищало, то как он держится и красиво говорит, его уверенная походка и плавность движений, когда он убирал упавшую на лоб прядь волос. Этот человек никак не хотел ассоциироваться у мальчика с кровавым тираном и монстром, убийцей сотен маглов и грязнокровок, человеком, который разрушил его судьбу, забрав жизни его родителей. Том говорил об обыденных вещах, первых заказах из банка, причудах Нагайны и своём прекрасном настроении и чувстве умиротворения, которое он обретал, находясь рядом с Гарри. Юноша не ощущал дискомфорта или какой-то гнетущей, давящей атмосферы. Он и сам с удовольствием делился событиями, которые произошли за неполную неделю их разлуки. Поттер поведал, в том числе, и о случае с призраком, и своих переживаниях о последствиях обладания силой Повелителя. Реддл, спустя некоторое время раздумий, предложил проверить одну вещь и попробовать что-то найти в одной книжной лавчонке, которая славилась наличием весьма редких и специфических, непопулярных изданий, рукописей и трактатов.       Магическому Миру открыты и доступны куда более обширные знания и возможности, но и он не обладает всеми составляющими замысловатой мозаики мироздания. Обычному человеку, маглу, очень сложно поверить и представить, что может волшебник в принципе возможно. Гарри же в свою очередь переступил через несколько ступеней в этой условной лестнице познания и стал непонятен, не ясен уже для магов. Да, что уж говорить, он и сам не знал предела своих возможностей, а это пугало. Юноша не понимал, зачем ему всё это, и он боялся неминуемых последствий. Ничто в этом мире не происходит просто так, всё имеет свою цену, и, порой, эта цена непомерно высока. Мелл была осторожна в своих высказываниях, скорее всего, даже намеренно недоговаривала, утаивала информацию. Ничего не оставалось, как пытаться разбираться самому, но не в одиночку. На рождественских каникулах библиотека Блэков подверглась тщательной ревизии, но ничего стоящего они с Томом там не нашли. На время учёбы Поттер решил повременить с изысканиями и попросту спокойно закончить этот год, стараясь не выйти из себя в неподходящий момент и не натворить дел, которые уже будет невозможно исправить. Решить-то он решил, но мысли остановить невозможно. Реддл по всей видимости также размышлял над этим, ведь единственной его целью было уберечь Гарри.       Чуть больше получаса потребовалось магам, чтобы оказаться возле входа в Дырявый Котёл. Уже на подходе Тому пришлось воспользоваться артефактом, который скрывал истинный лик, а Гарри обеспечил им отсутствие ненужного внимания в магическом квартале. Они заглянули в непопулярную лавку старинных книг, которая располагалась на пересечении Диагон и Ноктюрн. Возможно, там подвернётся что-то дельное, способное пояснить способности Гарри, а также раскрыть мотивы и силы Смерти. Они решили попытать счастье в древних мифах и легендах, зачастую ответы приходят с той стороны, откуда их совсем не ждёшь. Старая ведьма оценивающе осмотрела вошедших магов, но не стала размениваться на расшаркивания или вообще какое-либо подобие приветствия. Обстановка внутри была мрачной, тяжёлой, и это место совсем не было похоже на «Флориш и Блоттс». Душная, пыльная каморка, множество дряхлых, держащихся на честном слове стеллажей и книги, очень много книг. Пришлось разделиться, чтобы осмотреть предложенные экземпляры, всё-таки во времени они были ограничены. Том скрылся из виду за массивными конструкциями, а Гарри пролистывал какую-то ветхую книжонку, пытаясь вникнуть в суть. Раздался звон колокольчика на входной двери, и мальчик оторвался от своего занятия, чтобы посмотреть на визитёра. Он пожалел об этом сразу же, захотелось исчезнуть в тот же миг, как он поймал удивлённый взгляд тёмных глаз. — Какая неожиданность, мистер Поттер! — Здравствуйте, профессор. — Позвольте полюбопытствовать, какая неведомая сила заставила вас очутиться в этом месте? — надвигаясь на мальчика, сурово чеканя каждое слово, вопрошал никто иной, как Северус Снейп. — Решил воспользоваться вашим советом, расширить кругозор. — Весьма сомнительное объяснение. Почему вы не в Хогвартсе? — Нет правил, запрещающих совершеннолетнему студенту в свой выходной покидать пределы школы. — Я не о правилах, Поттер. — Кажется, я… — выходя из недр книжных стеллажей, начал Том, но не договорил, увидев новое действующее лицо. — О, Сев… сегодня мне повезло, наткнулся на интересную книгу, — от привычек сложно избавиться, и Том хотел поприветствовать старого знакомого, но вовремя остановил себя. — Всё в порядке, Гарри? — Да, это мой учитель, профессор Снейп, — почти ровным голосом произнёс юноша. — Много читал о вас в Пророке, приятно познакомиться лично. Я друг Гарри. Марк, Марк Редж, — Том протянул руку мужчине, приветливо улыбаясь.       Профессор даже не шелохнулся, уничижительно глядя на сопровождающего Поттера. Гарри тоже замер, ожидая ответной реакции зельевара. — Что ж, хорошего вам дня, мистер Поттер, — полностью проигнорировав Реддла, сообщил профессор. — Да, и не забудьте о вашей отработке у меня в восемь.       Гарри только открыл рот, чтобы возразить, но Снейп, резко развернувшись, стремительно покинул книжную лавку, оставив магов в полном замешательстве. — Что он тут забыл? — Том опустил руку на плечо Гарри, слегка сжимая. — Без понятия, но тебе нужно уходить, — пространно всматриваясь в закрытую дверь, произнёс юноша. — Почему? — У меня не было никакой отработки, а у него не было повода её назначать. Его поведение не показалось тебе странным? — Он всегда относился с недоверием и подозрением к незнакомым людям. Ничего удивительного на самом деле. — Том, он мог узнать тебя? — Не думаю, я был гораздо старше, когда мы впервые встретились. Лики Морока, не забывай. Всё в порядке, Гарри, не переживай. — Нет, я возвращаюсь в Хогвартс, а ты домой. — Хорошо, я сделаю всё, что ты захочешь, но только дай мне минутку, — не дожидаясь ответа, Том притянул к себе юношу, плотно прижимая, поймав в капкан своих рук. — Я никогда тебя не отпущу. — Том… — Нет, ничего не говори сейчас, пожалуйста.       Мужчина немного отстранился, чтобы заглянуть в дорогие сердцу глаза. Он старался уловить каждую эмоцию этого момента, который пополнит копилку немногочисленных, бесценных воспоминаний. Том почувствовал, как неуверенно, сомневаясь, но всё же Гарри отвечает, обнимая в ответ, цепляясь, сжимает ткань мантии на спине мага. И это можно считать победой. Обстановка абсолютно неподходящая, но разве важно где? Нет, важно с кем ты чувствуешь себя счастливым. Действительно, всего минута, не больше, но время услужливо замедляет ход. Целомудренно целуя в макушку, вдыхая аромат смоляных волос, Том блаженно закрыл глаза, он не хочет его отпускать, и речь не только о настоящем. Покашливание старушки заставило их вернуться в реальность. Подняв книгу, которая была бесцеремонно брошена на пол, Реддл расплатился, и они вместе с Гарри оставили пыльный магазинчик, выйдя на светлую улицу. — Будь осторожен, — на прощание юноша попросил Тома.       По возвращению в Хогвартс Гарри провёл остаток дня в спальне семикурсников, отмахнувшись от друзей тем, что устал после похода в Хогсмид. Но случайная, а может и нет, встреча со Снейпом никак не выходила у него из головы. Гадания и предсказания никогда не были сильной стороной гриффиндорца, но никто не запрещал попытаться предугадать, что его ждёт вечером на отработке. Ужин Поттер проигнорировал и ровно в восемь был возле дверей класса ЗОТИ. Юноша только поднял руку, чтобы постучать, как тяжёлая дверь сама открылась. Профессор Снейп ждал студента посреди пустого класса. Все парты куда-то испарились, и помещение сейчас напоминало скорее полигон для отработки боя, нежели обычный школьный кабинет. — Смелее, Поттер, проходите. Надолго я вас не задержу. — Профессор? — юноша вошёл в класс, дверь тут же захлопнулась. — У меня нет желания потакать вашей безрассудности и глупости, поэтому, — небольшая пауза, а затем, молниеносно направляя волшебную палочку на гриффиндорца, прокричал, — Легилименс! — Нет! — в унисон раздался возглас мальчика.       Наверное, он успел мысленно тысячу раз произнести это слово за долю секунды, но никаких других действий Гарри попросту не мог совершить. Что-то противопоставить такому искусному и опытному магу, как Снейп, при всех своих талантах юноша не мог. Эффект неожиданности сработал именно так, как и рассчитывал зельевар. Но у Поттера было одно колоссальное преимущество, о котором профессор даже не подозревал, и это была его роковая ошибка.       Заклятие на полпути разбилось о мощный невидимый барьер, который стремительно надвигался на обидчика и, настигнув, отшвырнул, словно пушинку, безудержным порывом магии. Мужчину неслабо приложило о каменную стену, а гравитация ещё усилила эффект при падении. Гарри, кажется, забыл, что нужно дышать и моргать. Он в ступоре стоял и смотрел на бесчувственное тело учителя, по бледному лицу которого стекала багровая струйка крови.