Due cose belle ha a mondo Amore e Morte. В жизни прекрасны два явления: Любовь и Смерть.
Спустя месяц. Гермиона с самого утра чувствовала себя отвратительнее некуда. Она стала чувствительна к запахам, не могла смотреть на еду без отвращения, а порой проводила вечера в обнимку с унитазом. Мужчины, казалось, ничего не замечали, но Гермиона знала, отчего её состояние оставляет желать лучшего. Точно такое же самочувствие у неё было, когда она была беременна Лиамом. Оставшись наедине с собой, Гермиона направила свою палочку на живот и произнесла заклинание. Из палочки вырвалось голубое свечение и обволокло пока ещё плоский живот женщины. Сизый дымок проявил в воздухе руну «лагуз». Женщина не могла определиться — плакать ей от волнения или смеяться от счастья, поэтому, недолго подумав, она сделала и то и другое. — Беременна. Я беременна. Девочка. Божеее мой, — Гермиона закрыла рот рукой и сползла по стене.***
Семья сидела и ужинала за одним столом. Лиам полностью восстановился, не осталось ни следа от того мучительного происшествия. Северус снова вернулся к своей работе в компанию по производству зелий, но вот в одинокий Принц-мэнор он вернуться не смог. За всё это время мужчина понял, что дом там, где тебя любят и ждут, а в Принц-мэноре его не ждали. Он сидел и непринужденно болтал с Лиамом, косясь на напряженную Гермиону, которая с лицом полным брезгливости копалась в своей тарелке. — Гермиона, что-то случилось? Взгляд Лиама устремился на мать. — Да. В смысле, нет, — сказала она, а про себя подумала: «Господи, Грейнджер. Да какой смысл тянуть. Всё равно ведь нужно будет всё рассказать». — Вообще-то да. Случилось. Я беременна, — она улыбнулась и посмотрела на мужчин. Сцена, открывшаяся её глазам, была как в плохой комедии. Мужчины, пившие чай, выплюнули его и стали задыхаться в судорожном кашле, они хлопали себя кулаком по груди, их глаза застилали слёзы. Гермиона закатила глаза и направила волшебную палочку на мужчин. — Анапнео! — Кашель резко прекратился. — Хорошо, что вы не ели суп. Поперхнулись бы ложками. — Мам, как?! — Тебе объяснить откуда берутся дети, Лиам? Ну знаешь, когда два человека любят друг друга… — Он знает, откуда берутся дети, — спокойно ответил ей Северус. — Он имел ввиду — когда ты узнала? — Я не это хотел спросить, но ладно…. — Я узнала сегодня утром. Это девочка, — сказала Гермиона, посмотрев на Северуса. — Я вижу, вы времени даром не теряли… — Вы не рады? — Мы счастливы, — в один голос сказали мужчины. — Просто это так неожиданно, — сказал Северус. — Весьма, — дополнил Лиам. — Я надеюсь мне не придется сидеть с вашим ребёнком? — улыбнувшись, сказал парень. — Я, знаете ли, как бы не очень люблю детей… — Ещё никто не родился. Успокойся. — Если она будет с таким же характером, как у Лиама, я убью себя Авадой, — сказал Северус и улыбнулся, посмотрев на сына. Парень отсалютовал ему кружкой с чаем и рассмеялся.***
Счастливые родители, справившись с приступом шока, прострации и умиления уехали к колдомедику, потом собирались пройтись по магазинам, посидеть в ресторанчике и вернуться домой поздно вечером. Отец, выслушавший план матери на сегодняшний выходной, принял его с малым энтузиазмом и, идя ко дну, решил утащить Лиама с собой. Мол, помирать, так хоть не одному. Но парень благоговейно отказался, сославшись на плохое самочувствие, и остался дома. Сейчас счастливый и довольный жизнью «восставший из ада» сидел в гостиной, читал книгу и блаженно курил сигару. Его идиллию прервал стук в дверь. Разочарованный парень, лениво встав с кресла, пошел её открывать. — Что-то забыли?.. — с этими словами парень открыл дверь и оторопел от увиденного. На пороге стояла Лилит. — Привет, — она улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой. — Так и будешь держать меня на пороге? — Проходи, — парень равнодушно открыл дверь и жестом пригласил её войти. Девушка зашла и оглядела помещение. — Я приезжала в твою Лондонскую квартирку, но тебя там не было, и я решила, что ты здесь… — Откуда ты узнала адрес? — Да так, есть кое-какие знакомства. А ты мне не рад? — с этими словами девушка повисла на шее парня и посмотрела ему в глаза. — Где ты была всё это время? Тебя не было несколько месяцев, тут ты заявляешься в дом моей матери и говоришь мне: «Привет», — голос Лиама звучал холодно. Девушка отстранилась от парня и посмотрела ему в глаза. — Во-первых, меня не было в Англии. Я была в Норвегии. Во-вторых, ты мне не муж и не надо так со мной разговаривать. И, в-третьих, не дуйся. — Стерва… — парень схватил девушку за локоть и притянул к себе. — Я скучала, Лиам, а ты? — с этими словами девушка потянулась к парню и жадно поцеловала. Парень ответил на ее поцелуй с не меньшей жадностью. — Обсудим твоё поведение позже. Он взял её на руки и понёс в свою комнату. Кинув девушку на кровать, он сказал: — Снимай своё платье. — Оно тебе не нравится? — игриво спросила она. — Ты без него мне нравишься больше. Девушка встала с постели, скинула лямки платья со своих плеч, потянула его вниз по телу, задержалась на бедрах и скинула к ногам черной тряпкой. Лиам, смотря, на девушку, которая осталась в черном кружевном белье, чулках и туфлях, стянул с себя черную футболку и набросился на девушку. Сбив её с ног, он вместе с ней упал на кровать и, придавив её телом, впился страстным поцелуем в ее шею. Девушка, застонав, запустила руки в его волосы и стала тереться бедром о его эрегированный член. Её влажные ладошки стали ласкать его голую спину, периодически царапая её ногтями. Лиам прильнул к её губам, сел перед ней на колени, приподняв девушку, открыл доступ к её спине и расстегнул застежки бюстгальтера. Парень целовал её, как одичалый. Он впивался в губы, переходил к шее, нежно покусывая кожу и руками ласкал грудь девушки. — Ты действительно соскучился, — она ласково провела ладонью по его пенису. Он отстранился назад и стал расстегивать ремень джинсов. Справившись с застежками, он стянул с себя джинсы вместе с бельем. Девушка также встала, повернулась к нему спиной, зацепила пальцами края своих трусиков и, нагнувшись, стянула их, открывая парню обзор на свое естество. Он толкнул её в спину, и она упала коленями на край кровати. Девушка уперлась руками в кровать и прогнула спинку в пояснице. Лиам подошел к ней ближе и требовательно коснулся пальцами её складочек. Она была мокрая от возбуждения. Хлопнув девушку по попе ладонью так, что остался красный отпечаток руки, он услышал её сладостный стон и сказал: — Не жди от меня ласки, Лилит. — Я пришла к тебе не за лаской, Лиам. Парень вошел в неё резко, не церемонясь, на что Лилит издала не то стон, не то крик. Он начал двигаться в ней быстро и порывисто. Сейчас он не показывал ей свою любовь, как обычно, не пытался выслужиться. Сейчас он её имел. Он входил в неё жестко, грубо, будто наказывая, вымещая на ней всю боль, что она причиняла ему своим равнодушием. Он вдалбливал её в кровать, а она стонала так громко, что заглушала шлепки от их соития, раззадоривая его ещё сильнее. Лиам схватил её за талию, притянул к себе, положил ладони на её грудь и, с силой сжав, стал мять набухшие соски. Он впился губами в её плечико, покусывал его, оставляя на нем синяки, следы зубов. Всё так же входя в неё на грани ненависти, он потянулся рукой к её лону и, найдя клитор, стал массировать его. Услышав сквозь её крики и стоны охрипшее: «Лиам! Да! ДА! Я сейчас, о Боги!» — мужчина отпустил её и стал двигаться ещё быстрее. Вскоре он почувствовал, как мышцы её влагалища стали ритмично сжиматься вокруг его члена, её пальцы нервно впились в простыни и она закричала диким гортанным криком. Он замедлился, получая удовольствие от её сокращений. Сделав пару резких фрикций, проведя рукой по её позвоночнику, он вышел из неё и излился на её спину. Девушка перевернулась с колен и упала на спину. Лиам отстранился от неё, надел своё белье. Подошел к столу, достал сигарету и, подкурив, с удовольствием затянулся. — Ты сегодня был такой… резкий… В чём я провинилась? — она улыбнулась. — Не знаю. В том, что уверенно ходишь по мне лунной походкой? В том, что у тебя камень там, где должен быть орган с аортой? — Не делай из меня злодейку, — девушка встала с кровати и стала одеваться. — Я никогда ничего не обещала. Ты знаешь, что, придя, я всё равно уйду. Она достала из кармашка платья резинку и собрала волосы в высокий хвост. — Это у тебя пластиковое сердце, Лиам. Даже выпить не предложил, — Лилит хмыкнула и подошла к настольному бару. Лиам повернулся к ней, рассматривая идеально бледную, худую спину девушки, и остановил свой взгляд на её шее. На шее, прямо за ее правым ушком, была татуировка. — У тебя новое тату? Раньше я его не видел, — он подошел ближе и прикоснулся к рисунку. Это был рисунок черного паука, с красным пятном в виде песочных часов. — Да, сделала недавно. Когда была в Норвегии, — она повернулась лицом к парню и, мило улыбнувшись, продолжила: — Ты знаешь, что самка каракурта откусывает самцу голову после спаривания? — Милое заявление… — Не беспокойся. Это я так. Я не укушу тебя, пока сам не попросишь, — она провела ладонью по его груди. — Это сделала ты, — не вопрос, утверждение. — Сделала что? — Натравила на нас адское пламя, наняла этих недоумков, чтобы убить меня. Вот какого ты обо мне мнения? Думала, я не смогу убить пару придурков… — с усмешкой сказал Лиам. — Догадливый. Как ты понял? — её взгляд мгновенно стал холодным. — Знаешь, я рассчитывала на лучший исход, надеялась, что эти идиоты задавят тебя если не умом и мастерством, так числом и фактором внезапности. Жаль. Ты ведь учился убивать у профессионала. — Почему? — ПОЧЕМУ ЧТО??? — её голос сорвался на безумный вопль. — Почему ты пыталась нас сжечь? — Тебя — нет, только Никлауса с его убогой тварью-женой. Я ведь любила его, знаешь… Он обещал мне, что бросит её. Что всегда будет со мной, что я его единственная любовь. Я подсматривала в окна в тот вечер. Он был так ласков с ней… Сначала я хотела убить их с помощью Авады Кедавры. Но увидела там тебя, так близко я бы подойти не смогла. Я бы не справилась. А вот на адское пламя у меня ярости хватило… — она истерично захохотала. — Жаль, что ты оказалась не его единственной любовью, а всего лишь очередной безумной шлюхой. — Да… Жаль, — она вымученно улыбнулась. — Ну и что дальше, Лиам? Убьёшь меня? Не сможешь. Чертовы сантименты — это химические дефекты, которые ведут к проигрышу. Меня вот привели… Да к тому же у тебя эти глупые правила… Как ты там говоришь? Без правил… м-м-м… — Без правил мы были бы животными… — Да. Точно. Одно из твоих глупых правил — это не убивать женщин и детей? Впервые радуюсь, что родилась не с членом, — она ухмыльнулась. — Джон научил тебя убивать, но связал тебе руки глупыми принципами. Печально. — С чего ты взяла, что ради тебя я не сделаю исключения? — Иначе ты бы убил меня, как только увидел татуировку. Отомстил бы. Делаем выводы, — она подошла к нему и облизнула его лицо. — Мне пора уходить, милый. Я уезжаю из Англии. Не скучай без меня, — она развернулась на каблуках и пошла прочь, оставив молодого человека в немой тишине у смятой постели. — Теперь это не просто месть, это правосудие…