Сборник драбблов

      — Сехун, милый, подойди-ка сюда.       Бэкхён улыбается, призывно двигая тонким длинным пальцем и лукаво щуря глаза. Это Сехун думает, что лукаво. А на самом деле глаза прищурены в подозрении. Сехун подходит к своему омеге, тоже улыбаясь и совсем не чуя подвоха, а Бэкхён в ту же секунду поднимается на носках и тычется носом в чужую крепкую шею.       — Чем это от тебя так несёт? — по слогам произносит Бэкхён, и глаза его теперь не просто прищурены, а едва молнии не пускают.       — Хм?       Сехун не понимает, о чём тот говорит, и с самым невинным видом поднимает руки и поочерёдно принюхивается к подмышкам. Вроде, с утра в душе был, днём в зал сходить ещё не успел, вонять не должен.       — Я спрашиваю: какого чёрта от тебя разит этим облезлым оленем?!       Бэкхён срывается на крик и едва держит себя в руках, чтобы не развернуться и не побежать в соседний двор, где и живёт этот грязный потомок Поднебесной. Да как он только посмел размазывать свой эпителий и биологические жидкости на его альфе?! Да как он…       — Детка, ну, ты чего?       Сехун смеётся, пока Бэкхён усерднее пытается найти фантомный запах на его теле и тычет пальцами в рёбра.       — Я не общался с Ханем с тех пор, как мы с ним расстались. Максимум видел его на улице. Сам понимаешь, нам всем в универ в одно время. Ну же, детка, ну что с тобой?       — Не заговаривай мне зубы! Я знаю, что он записался в ту же качалку, где занимаешься ты! А сам без альфы ходит, вот и цепляется ко всем остальным, даже занятым! А ты — топ намба ван, ещё бы он не прикладывал силы, чтобы вернуть тебя!       — Ох, детка, как я тащусь, когда ты ревнуешь, — светло улыбается Сехун и отнимает от себя чужие руки, чтобы крепко обнять.       Бэкхён пробует вырываться, рычит и шипит, сдавленно в плечо что-то бормочет, а потом сдаётся и затихает. Покорно позволяет обнимать себя крепче, шарить руками по спине, целовать любезно предоставленную шею. Позволяет подхватить себя под бёдрами и уложить на кровать.       Сехун медленно проводит пальцами по тяжело вздымающейся от подступающего возбуждения груди, расстёгивает одну за другой пуговицы на рубашке, спускает её с плеч и оставляет болтаться на руках. Расстёгивает узкие джинсы и тянет вниз, с наслаждением отмечая, что омега снова не надел бельё. Бёдра Бэкхёна сами собой призывно расходятся в стороны, маня открывшимся видом, и у альфы только слюна не капает. Наголо эпилированный лобок и промежность, блестящий от выступившей смазки сфинктер. И запах. Запах, который буквально сводит с ума, заставляет сердце биться быстрее, судорожно перекачивая кровь и направляя её прямо в член. Сехун наклоняется, чтобы провести носом по чужому возбуждённому члену, мазнуть языком по подвздошным костям, а потом скользнуть им ещё ниже, в анус. Секрет не имеет ярко выраженного вкуса, но это и не проблема совсем. Альфе нравится, когда Бэкхён со стонами выгибается, стоит начать лизать его там, когда Бэкхёну очень приятно. Пальцы рефлекторно скользят внутрь, расходятся на манер ножниц, потом соединяются снова и толкаются глубже, в самое чувствительное местечко омеги.       — Ну, видишь? Мне не нужен никто другой. Ты сводишь меня с ума, детка.       Бэкхён не отвечает, а только закатывает от наслаждения глаза и вскидывает таз, как бы намекая альфе, что хочет чего-то большего. И это что-то большее Сехун с радостью готов ему предоставить.       Альфа тянет в стороны шнурок своих домашних штанов, приспускает их и ложится на разгорячённое тело, предусмотрительно сжимая ноги под коленями и задирая практически к ушам Бэкхёна. Входит единым плавным толчком, секунду наслаждается теплотой и влажностью, а потом начинает ритмичные фрикции. Бэкхён перемежает стоны с криками, касается любовника везде, куда может дотянуться, и тоже сходит с ума. Тянет голову вверх, чтобы урвать горячий поцелуй, подставляет шею и уши, чтобы Сехун кусал их. Бэкхёну нравится, когда альфа его кусает. Первобытно, почти по-звериному заявляя свои права.      Сехун меняет положение, садится, заставляя бёдра Бэкхёна оказаться выше, а спину наоборот прижать к постели, и начинает дрочить чужой член. Голос омеги становится на пару октав выше, а когда он кончает, то и вовсе оглушает громкостью. К счастью, Сехун уже давно привык. Вид разомлевшего от оргазма Бэкхёна доводит градус возбуждения до высшей точки, и Сехун скорее вынимает свой член, чтобы провести по нему рукой несколько раз и кончить на чужой живот. Шикарно. Хорошо до безумия. Альфа мягко укладывается на тело любовника, выравнивая дыхание, как слышит звонок телефона.       — В задницу их всех, нас нет дома, — бубнит засыпающий сразу после секса омега.       Ну, вот и славно, думает Сехун. Если что-то серьёзное, могут оставить голосовое сообщение. И, к своему несчастью, альфа оказывается совершенно прав. Телефон щёлкает, и на всю квартиру раздаётся радостный голос вечной причины каждой их ссоры. «Эй, Сехунни, — раздаётся в трубке, — Ифань… то есть профессор Ву просил передать тебе, что пересдача экзамена назначена через три дня. Если хочешь, помогу тебе, как в прошлый раз, ты же так и не освоил эту начерталку? Ну, звони!».       — Сехун, милый…       Голос Бэкхёна скрипит от напряжения, а Сехун только внутренне рыдает.