Сборник драбблов

      Куба — сказочная и прекрасная страна, похожая Рай. Так думал Исин, выходя из аэропорта Гаваны. Любопытно всматривался в пальмы и драцены, любовался непохожими на китайские постройки, окидывал взглядом мулатов на забавных мопедах, исходил слюной на раритетные машинки кубинских богачей.       Когда заселился в отель, совсем поверил, что в Раю. Прекрасный вид из окна, широкая кровать, мини-бар и — о да! — джакузи прямо в номере. Наскоро бросил багаж, стянул одежду, налил в любезно предоставленные флюте шампанского и погрузился в приятные прохладные пузырьки. О чём ещё можно было мечтать? Конечно, о прогулке по прекрасному, только-только начинавшему окрашиваться в мадженту городу. Вечерняя Гавана была волшебна. Разноцветные огни, латиноамериканская музыка из каждого ресторанчика и лавки, воздух был будто наполнен не просто кислородом, но счастьем! Совсем незаметно для себя счастливый Исин хорошенько набрался и уже совсем не смотрел, куда шёл. Только всё подбегал к тому или иному зданию, чтобы прочесть какие-то таблички, а в окна некоторых строений даже заглядывал. Только вот в одно, довольно цивильное и в целом богатое, заглядывать юному туристу не стоило.       Цзытао как раз заканчивал перечитывать том Гюго, — того ещё козла, как жаль, что помер от воспаления лёгких, а не от его руки, — когда в его окна кто-то очень невежливо заглянул. Такой наглости и невежества Цзытао не то что не ожидал, но и не допускал хоть какой-нибудь возможности. Каждая собака в Гаване знала, кому принадлежал этот дом. И каждая собака этот дом обходила окольными путями. Хм.       Цзытао отложил книгу на геридон и отодвинул портьеру. Разумеется, этот невежа не мог видеть его лица, зато он — легко. Разглядывал белое молодое лицо, пробирался в чужие мысли. Хм, турист. Турист, который очень хотел, чтобы в отпуске у него случилось приключение. Что ж, Цзытао с удовольствием это приключение устроит.       Исин прошёл несколько метров вперёд, как почувствовал движение за спиной. Обернулся, не снимая с лица пьяненькой улыбки, да так и застыл. Перед ним стояла высокая фигура, одетая явно не по погоде. И не по времени! В двадцать первом веке же точно не носили всякие там сюртуки и камзолы. А фигура вдруг сделала шаг к нему, и что-то в этом движении Исину показалось очень пугающим. Опасным. Настолько, что он вмиг протрезвел и развернулся, удирая прочь. Да только не убежал.       Цзытао через мгновение оказался перед лицом туриста, сжал его плечи и припечатал к стене.        — М, как вкусно ты пахнешь. Совсем молодой, сладкий… Пожалуй, я с тобой немного поиграю, прежде чем осушу.       Всего секунду Исин удивлялся, что слышит родную речь так далеко, а после чувствовал тянущую боль на сонной артерии. И, кажется, вечность засыпал.       Просыпался Исин тоже долго. Голым, на шёлковых простынях и под багряным балдахином. И в ночной тьме только два крохотных алых огонька говорили о том, что в комнате он не один.