Сборник драбблов

Жить в одном месте такому количеству людей просто противопоказано. Это должно быть запрещено законом. Именно так думает Сехун, лениво листая ленту в инстаграме и краем глаза следя за хёнами, что с утра пораньше решили если не поубивать друг друга, то рассориться в пух и прах — точно. Бэкхён что-то снова громко кричит, выглядывающий из-за его спины и подпрыгивающий, точно чёрт на спирали, Чондэ активно кивает головой, поддерживая, рядом исполином стоит Чанёль, уперши глаза в пол и неловко сжимая кулаки, и, разумеется, с самым суровым из своих видов смотрит на них Кёнсу. Кёнсу вообще как-то не вписывается в общую картину. Младше их, он позволяет себе ругаться и воспитывать. Ну, как воспитывать. Скорее просто выражает своё явное недовольство их поведением в целом и громкости в частности. Сехун понимает хёна, хорошо понимает. Нет, в смысле, он сам не прочь пошуметь и всё такое, но не в семь же утра, когда накануне они вернулись в два часа ночи с тренировки. Неделя до концерта, оно и понятно, что Тэу так их гоняет. Но сейчас не об этом. Сехун слышит, как оправдывается Чанёль, причитая, что ему нужно разрабатывать голос, а в ванной лучшая акустика (и ничего, что в общежитии есть специально оборудованное для этого помещение), Чондэ горячо поддерживает теперь Чанёля, ну, а Бэкхён… орёт, что он рэп-Бён и вообще зашёл умыться, а там Чондэ с Чанёлем баттл устроили. Как уж тут смолчать и не присоединиться, выясняя, чья дикция чётче, а артикуляция — живее. Впрочем, стоит признать, что не это заставило настроение Кёнсу испортиться. И даже не чёртов недосып. Бигль-лайн, полностью отдавшиеся процессу, не замечали ничего вокруг: ни кубов воды, не выливающихся из душевой только благодаря высоким бортикам-порожкам, ни мыльной пены, ни обмылков. На одном из таких как раз и подскользнулся сонный Кёнсу, решивший не дожидаться окончания «концерта» и просто умыться, не привлекая к себе внимания. Не получилось. С громким испуганным криком он совсем не грациозно полетел на мокрый пол, по которому впору брасом плыть, глухо стукнулся головой о кафель и замер, то ли звёзды перед глазами считая, то ли решив покемарить лишние минуту — другую. На крик обернулись Чондэ, Чанёль и Бэкхён, разумеется, испугались и побежали спасать бедного Кёнсу. Но стоило тому открыть глаза, как юноши поняли, что спасать надо совсем не его. И без того с прищуром глаза сейчас, казалось, выражали всю вселенскую ненависть и презрение. Или что там ещё выражают глаза хищной совы, заприметившей свою маленькую мышку? Мышкой стал Чанёль. Не повезло ли ему просто так, потому что звёзды сошлись под Меркурием, или потому, что его обеспокоенное лицо оказалось ближе всего, Кёнсу схватил именно его. За ухо. Чанёль поспешил отодвинуться, тем самым помогая встать Кёнсу, который и не думал его отпускать. Под гневным взглядом Чанёль будто сжался весь, ссутулился, виновато втягивая голову в плечи. Бэкхён и Чондэ прониклись идеей и с таким же виноватым видом направились одеваться, толком даже не высушив тела. Чанёль ограничился махровым халатом. — Кёнсу-я, ты сильно ударился? — для проформы спрашивает Бэкхён. Кёнсу же мужчина. Он не будет плакать из-за того, что упал. И добрый на самом деле, он не может дуться всерьёз. — Не сильно. Не сильнее, чем вас всех ударит Минсок-хён. Вы время видели? Какого хрена вы устроили потоп в ванной? Как мы мыться будем? И почему вы так горланите? Забыли? Пока Минсок-хён не даст знак, лучше вообще сидеть тихо. Вон, посмотрите на Сехуна! — Сехун вздрагивает, но предпочитает не вмешиваться и продолжает листать ленту. Нет его тут. — Проснулся, йогурт себе достал, сидит, читает. А вы?! — Но нам нужно репетировать! — в свою защиту голосит Бэкхён. — Мы, между прочим, экономим время. — Допустим, — взгляд Кёнсу мрачнеет ещё больше, — но зачем при этом использовать библейские мотивы? Ещё немного, и вы бы затопили всё общежитие! — Ну… это в наши планы не входило… Но согласись, ванная — лучшее место для распевки, — теперь и Чондэ переходит в наступление. На Кёнсу, впрочем, должного эффекта это не производит. — И вообще, хватит так разговаривать с хёнами! — Чего расшумелись? Мимо проплывает сонный Минсок. Треплет макушку Кёнсу, видимо, перепутав с кем-то спросонья, двигается к столу, садится, обводя общий зал мутным взглядом, кивает сам себе и отворачивается готовить крепкий кофе. Не то чтобы помогало, но всё же. Остальные члены группы тушуются разом, решив не испытывать судьбу дальше. И так хорошо покричали. Чондэ ищет мюсли, Бэкхён по привычке подсаживается к Сехуну и начинает тормошить его, Кёнсу тоже садится за стол, наливая в стакан сок, Чанёль же отправляется переодеваться. Завтрак проходит тихо и без эксцессов. Кто листает новостную ленту, кто проверяет рейтинг популярности, кто бездумным взглядом пялится в пустоту, мешая вилкой банановое молоко. Чудесное утро, всё-таки. Ещё бы не надо было никуда… — Парни!!! — О, а вот и Сухо-хён, — буркнул в чашку с какао Чонин. Проснулся. — Пиздец вам, хёны.