Сборник драбблов

Толпа кричит, а некоторые в ней откровенно стонут. Ещё бы — такое сексуальное божество перед глазами. Лей творит на сцене что-то невероятное. Двигает бёдрами в такт ритмичной музыке точно трахает воздух, облизывает пересыхающие губы точно в предвкушении члена в своём рту. Почему член? А почему бы и нет. Ифань откровенно давится слюной, представляя мечту всех половозрелых девиц, что зажимают его плотными тисками, в своих объятиях. Представляет, что бы мог сделать с этими узкими бёдрами, представляет яркие цветы синяков от засосов на бледной груди, представляет предвкушающе сжимающуюся дырку… Лей падает с высокой ноты на слишком томный для выступления стон, а у Ифаня перед глазами летают чёрные мушки. Ещё немного… До конца концерта осталась пара песен, а потом автограф-сессия благодаря интернациональному пакету. А потом только и останется незаметно проскользнуть в Лееву гримёрку. — Не могу поверить, что вижу вас так близко! — Ифань аж светится от счастья. — Я преодолел многое, чтобы попасть сюда. — Ого! Вы аж из Канады, — на хорошем английском проговаривает Лей и лучисто улыбается, ставя размашистую подпись на собственном альбоме. — Никогда там не был, но слышал, что место дивное. — Для Криса. Вот. Ифань специально встал в конец очереди, чтобы после него точно никто не подобрался. — Абсолютно. Если будете с туром у нас, обязательно покажу особенные местечки, — Ифань проводит языком по губам, буквально пожирая взглядом визави, и чуть толкается языком в щёку. И, о, Лей видит это. Лей понимает это. Похотливый сучонок. Интересно, сколько своих фанатов он успел трахнуть? — А может, расскажете мне о ней сейчас? Меня заберут только через час, поэтому… Ифаня не нужно просить дважды. Лей кивает менеджеру, тот недовольно кривится, зная о пристрастиях подопечного, но кивает и отваливает. Лей поднимается, обходит Ифаня вплотную, едва задевая пальцами его ладонь, и ведёт за собой сквозь мрачные кулисы. В гримёрке приятно пахнет сладко-сладко — ванилью — и приглушен свет. Прямо располагает к романтике. Лей опирается бёдрами о зеркальный столик, чуть разводит ноги и всем видом показывает, как расслаблен. Адреналин и возбуждение после концерта ещё не прошли, и Лей весь искрится в предвкушении. Искрится ощутимой похотью и крупными каплями пота. — И какая же она, Канада, Крис? Вместо ответа Ифань резко приближается и сжимает руки на его горле. Лей вздрагивает и широко раскрывает глаза, ничего не понимая. — А ты неплохо поднялся, Исин. Вырос, возмужал. Совсем не тот хлюпик из класса 11Г. — Ифань говорит на родном китайском языке, чем немало удивляет. — Ты всё ещё общаешься с Яняном и Цзыянем? А с Даосу? Как там твоя банда? Лей не верит своим ушам. Эти имена, это сокрытое ото всех прошлое, которого он стыдится. Никто не должен знать этих имён. — А как там Ву Ифань? Не знаешь? Не интересовался, не сдох ли он на больничной койке после последней твоей игры? После твоего приказа отбить «тому пидору» поганые потроха? Лей не верит. Не хочет верить. Это имя… Он никогда его не забудет. — А я тебе расскажу. Ифань на коленях молил родителей перевести его в другую школу накануне экзаменов. Умолял не отпускать на занятия. И родители всё же согласились. И увезли его в другую страну. В далёкую и прекрасную Канаду. Хватка на горле становится крепче, Лею тяжелее соображать и вникать в слова Криса. Нет. Ифаня. Лей понял. Ни за что в жизни бы не признал в крепком сильном мужчине доходягу из выпускного класса. Открытого гея, который не стеснялся себя. Которому так завидовал. — Помнишь, как Янян держал его за руки, а Даосу сдёргивал брюки? Помнишь, как ты снимал это на свой новороченный телефон и гаденько хихикал, пока Цзыянь пытался засунуть в него шрабру? У тебя осталось это видео? Ты дрочил на него? Голос Ифаня сочится ядом и презрением. Концентрированной ненавистью. И Лей боится. Больше всего на свете боится вспоминать. Воздуха не хватает, и сознание Лея уплывает куда-то далеко. Но перед тем как совсем отключиться, Лей слышит шёпот Ифаня: — Думаю, пресса много выложит, чтобы иметь горячие кадры самого Лея.