Дома много не бывает

Следующее утро ознаменовалось для Ральфа новой порцией проблем, а для Стервятника головной болью и высокой температурой. Впрочем, проблемы первого были следствием состояния второго. Всю ночь и большую часть утра Р Первый пытался сбить Рексову температуру под сорок. Ничего не соображающий Птичий Папа покорно выполнял вскоре указанием воспитателя и то и дело норовил просто напросто обнять. Ему собственно, нисколько не препятствовали и даже помогали в этих намерениях. Как раз именно поэтому лечение Стервятника продвигалось со скоростью атеросклеротической улитки и Ральф к тому времени, когда по идее уже быть был должен на работе, только хоть как-то покормил Рекса и заставлял его выпить таблетки. Вожак Третьей будто назло согласился лишь тогда, когда воспитатель уже опоздал на полчаса. Добившись желаемого, Ральф убежал получать по шее от Акулы, бросив всё ещё полусонному ученику, что замкнёт дверь и чтобы он не смел даже пытаться выбраться, иначе получит ещё. Стервятник, будто обидевшись с тихим протяжным стоном упал лицом в диван, но почти сразу же после этого послышалось уже болезненное скуление. Но это произошло в уже пустой комнате. *** — Ты где всё это время был, скотина?! — накинулся директор на ничего не подозревающего Ральфа, который весьма успешно проигнорировал. — У нас тут недопустимое происшествие, а ты!.. — тут Акула задохнулся собственным возмущением и заткнулся. POV Ральфа. Оказалось, что это недоразумение, непонятно как оказавшееся в директорском кресле, обнаружило с утра Лорда и Табаки, в обнимку уснувших на перекрёстке. Что самое абсурдное, так это то, что на них обоих небыло даже следов поцелуев, хотя акула что-то орал о прелюбодеянии. Оставив это недоразумение природы на Шерифа, подхожу к своим подопечным. Шакал смотрит немного дико, но молчит, а Лорд похоже приготовился защищаться и успел даже на эмоциях выдать пару фраз. Правда, влюблённый и всё ещё немного наивный парень не знал, да и не мог знать, как я его понимаю и был удивлён, когда я их отпустил, предварительно заставив поклясться, что они больше ничего такого не станут делать на виду у всех и вообще хотя бы на неделю все обитатели Четвёртой станут паиньками. Как они будут осуществлять это, мне совершенно всё равно. Но если не сделают, то придётся мне устроить им проблемы, чего я ой как не хочу. Ближе к обеду с удивлением замечаю, что не прокололся даже Слепой, а также то, что Сфинкс от него не отходит в последние два дня. Причём, примерно с того времени, когда я выпил лишнего с коллегами. Интересно, с чего бы это? Рекс вопреки моим указаниям всё-таки вышел и даже пришёл в столовую, где его сразу же окружили Птицы, переволновавшиеся за Папу. Но Стервятник обратил на них мало внимания и лишь отмахнулся, бросив пару слов. После обеда он подковылял ко мне, хромая ещё больше, чем обычно и ничего не говоря, уткнулся носом мне в плечо. Немного так постояв вожак Птиц решил, что хочет меня обнять и наподобие объятий сложил руки у меня на плечах. Мы стояли так минут пять. Стояли посреди коридора. Я в ступоре, как малолетний идиот и Большая Птица, сейчас больше похожая на зашуганного ребёнка, будучи которым здесь когда-то оказался. Потом он всё-таки отстранился, мельком посмотрел на меня, будто о чём-то раздумывая. — Когда мы сможем поговорить наедине? Мне нужно кое-что вам сказать. — сказал Рекс с таким видом, будто собирался поделиться чем-то для себя важным. Но к сожалению я не мог сейчас узнать, что же он хочет мне поведать. Сейчас мне требовалось идти выслушивать очередную проверку «как самому адекватному». С этим аргументом Акулы я даже не смог поспорить. Ну не Шерифа же в самом деле туда отправлять? Проверяющих я слушал вполуха, всё пытаясь понять, чего же такого мне хотел сказать Стервятник, что не захотел говорить в безлюдном коридоре.