Руки, полные богов (сборник драбблов)

      — Мне очень жаль.       Доктор — молоденькая девушка, она действительно сожалела. Умерший на операционном столе парень казался совсем юным, на вид лет семнадцать-восемнадцать. И он до последнего цеплялся за жизнь, хотя с такой кровопотерей любой другой умер еще бы по дороге в больницу.       Но медицина не всесильна.       — Долбаный придурок!       Сет ходил туда-сюда между рядами пластиковых стульев и явно хотел от всей души их распинать.       Доктор покосилась на него с сочувствием:       — Похоже, он в шоке. Принести вашему другу успокоительное?       Гадес покачал головой:       — Не поможет.       Он вообще не мог представить Сета после успокоительного. Зато отлично помнил весь его богатый словарный запас, если хотя бы предложить.       — Что произошло?       Сет не стал трогать ни в чем не повинные (и прикрученные к полу) стулья и подошел к доктору.       — Я не знаю в деталях. Его привезли очень быстро, но мы ничего не могли сделать. Он истек кровью. Сожалею о смерти вашего сына.       — Он мне пасынок, — машинально поправил Сет.       — О… вы были записаны в его телефоне как отец. Это я вам звонила. Сколько ему было?       — Пара тысяч лет. Но мозгов это не прибавило.       Доктор, уже собиравшаяся что-то отметить в бумагах, которые держала в руках, застыла и посмотрела на Сета. Тот оставался зол и серьезен.       — Простите его, он правда в шоке, — бросив быстрый взгляд на Сета, Гадес вымученно улыбнулся. — Девятнадцать. Пулевое ранение?       — Да, в живот. Я знаю мало, вам лучше поговорить с полицией.       Доктор кивнула в сторону, но бывший там полицейский успел уйти.       — Полиция, прекрасно, — пробормотал Сет. — Долбоёб.       Доктор либо не расслышала его слов, либо предпочла сделать вид. Она что-то внимательно изучала в бумагах.       — Как сообщила полиция, он вместе с девушкой возвращался из клуба. Там была потасовка, в которую ввязался. У кого-то оказался пистолет.       — А что с девушкой?       — Она и позвонила в полицию. Еще сидит в приемной. Мне нужно, чтобы вы подписали бумаги.       Она протянула папку, и Сет поставил размашистую подпись. Решительно сказал:       — Я хочу забрать тело.       — Сейчас? — доктор растерялась. — Три часа ночи. Тело отправили в морг.       — Утром.       — Утром мы отправим его в морг полицейского управления. Они будут заниматься этим делом. Простите.       Доктор ушла, напоследок бросив выразительный взгляд на Гадеса: если что, предложение об успокоительном в силе. Сет продолжал бушевать и ругаться, а Гадес только вздохнул:       — Успокойся.       — Серьезно? — опасно прищурив глаза, Сет повернулся к Гадесу. — Ты понимаешь, что это значит?       — Что?       — Инпу истек кровью после пули в живот. Значит, вернется он скорее всего завтра. В полицейском морге.       — Он сможет выбраться.       — Полицейские проводят вскрытие. Ты представляешь, сколько он будет возвращаться после этого? Если вообще сможет.       Гадес не представлял. Древние боги не умирают, они возвращаются в тела спустя какое-то время — но, если тела нет или оно слишком сильно повреждено, могут создать новое. Это очень долгий и не всегда безболезненный процесс.       Гадес посмотрел на Сета, уже зная, что тот предложит.       — Нет, — вздохнул Гадес. — Не говори, что хочешь выкрасть труп.       — Именно. У нас только эта ночь, с полицейским отделением будет сложнее.       Гадес закатил глаза и произнес неразборчивое «блять». Хорошо, Нефтиды нет в городе, и она не в курсе, во что вляпался сын на этот раз.       — Хорошо, только с барышней поговорю.       Гадес направился в приемную, где на таком же уродливом, как и все прочие, пластиковом стуле сидела девушка. В короткой юбке и расшитом стразами топике. Макияж потек и размазался по щекам уродливыми слезами, а сама девушка до сих пор всхлипывала.       — Что ты здесь одна сидишь? — спросил Гадес. — Некому забрать?       — Жду папу. У меня уже взяли показания. — Девушка всхлипнула и покосилась на Гадеса. — Он умер, да?       — Нет.       Девушка моргнула, посмотрела с удивлением:       — Мне сказали, умер.       — Они ошиблись. Он еще тебя переживет.       Гадес не лукавил. Вечные боги уж точно проживут дольше, чем обычная смертная.       — Хорошо, если так, — всхлипнула девушка. — Это всё из-за меня. Я там жила недалеко от клуба, он вызвался меня проводить. А те парни… у них там были какие-то разборки еще с одним. Они его всей толпой задирали. Потом и на меня хотели позариться. Он не дал.       В это время Сет догнал доктора, которая несла бумаги по залитому белым светом больничному коридору.       — Ему было больно? Когда он умирал.       Взгляд доктора сразу смягчился, почти излучая сочувствие.       — Нет.       Она не стала говорить, что обезболивающее вколоть не успели и да, это было больно. Но Сет ей не поверил, он слишком давно знал людей и понимал, когда они неуклюже врут.       Доктор не догадывалась, что Сет спрашивает из практичных соображений: в момент возвращения бог чувствует те же ощущения, что были при смерти.       Гадес покрутил ручку радио, но к четырем утра осталась только музыка на шипящих радиоволнах. Он ждал в машине на пустой стоянке у больницы и надеялся, что Сет управится быстро.       Раньше было проще. Всего-то заговорить зубы охране или случайным встречным. Теперь приходилось считаться, что люди изобрели кучу высокотехнологичных средств. Сет как-то умел отключать камеры, вроде бы использовал для этого свою силу и песок. Гадес понятия не имел, как именно, но не удивился, когда однажды и Анубис сказал «ну, это же просто»!       Сейчас мертвое тело Анубиса покоилось под простыней на дурацкой каталке, которую выкатил Сет из недр больницы. Он весело что-то насвистывал, пока подходил.       Пять минут назад они еще были в морге. В темноте Сет умудрился наступить на ногу Гадесу, и тот, зашипев, включил на мобильнике фонарик.       — Ты умеешь вырубать камеры, но так и не научился смотреть, куда наступаешь?       — Я смотрел, — невозмутимо ответил Сет. В темноте его глаза иногда отсвечивали алым, отражая блики.       Гадес печально осмотрел холодно поблескивающие металлом ящики от пола до потолка:       — Как мы узнаем, где Анубис?       Вместо ответа, Сет уже начал методично выдвигать ящики.       — О, нашел! Иди подгони машину.       Анубис не вернулся на следующий день.       Его тело положили прямо в гостиной, накрыв теплым пледом. Он казался спящим, только грудь не вздымалась от дыхания. Когда за большими панорамными окнами начало темнеть, Сет уселся в соседнее кресло и закурил. Он так и не спал этой ночью, и Гадес за компанию тоже.       — А если не выйдет? — спросил Сет.       Его голос звучал ровно, но Гадес слишком давно и хорошо знал друга: Сет нервничал. Поэтому Гадес немного помолчал, собираясь, чтобы его слова уж точно звучали уверенно:       — Как это не выйдет? Обычная пуля. Он вернется.       — Ты всегда к этому легко относился. Может, потому что ты бог смерти?       — Да ты умирал гораздо больше меня! — возмутился Гадес.       — Случайно выходило.       — А нечего везде лезть.       Сет молчал и курил. Сизый дымок поднимался в полумраке, пронизываемый огнями с улицы. Стоило включить свет, и Гадес потянулся к лампе, когда Сет сказал:       — Ты однажды возвращался почти два дня. Я знаю, как это работает. Но вдруг что-то пошло не так? И вдруг именно на этот раз не вернется? Из-за какой-то девицы и пьяных идиотов, у которых нашлось оружие.       Ответить Гадес не успел: Анубис наконец-то судорожно вздохнул и сел, тут же согнувшись от боли. Встав, Сет сунул ему в руки бутылку с какой-то крепкой настойкой: алкоголь всегда помогал притупить ощущения.       Через пару минут Анубис наконец-то перевел дух:       — Спасибо.       — Тебе рассказать, какой ты долбоёб или сам понимаешь? — Сет уселся обратно и снова закурил. — Полиция! Нам пришлось твой труп выкрасть. Придется еще с ними разбираться и изображать недоумение. Отправляйся в Дуат. И без разговоров! Посиди пока там.       Анубис не возражал и смотрел хмуро:       — Извини. Они бы убили того парня. И девушка…       — Откуда ты только понабрался этой благородной фигни?       — От тебя, — широко улыбнулся Анубис.