АУшки о психушке: Гадес
11 октября 2018 г. в 13:15
Гадес ненавидит это место.
Хотя, наверное, сейчас он готов ненавидеть что угодно, лишь бы не думать о том, что на самом деле сверлит мысли который день.
Она его не узнала.
Персефона мило смущается и убирает за ухо прядь рыжих волос, когда опускает голову. Она смотрит почти испуганно при его словах о том, что они были знакомы в прошлой жизни. Она ошарашенно отодвигается и говорит, что позовет его врача.
Она здесь временно. То ли помогает, то ли заменяет кого-то, Гадес не вникает в детали. Просто в тот момент, когда Персефона входит в его палату, он знает, что это именно она. Ее он ждал всю свою жизнь.
Телефонные разговоры в клинике строго контролируются, Гадес всегда ждет их, потому что Стив рассказывает, как дела у группы, и что происходит во внешнем мире.
— Тебя все ждут, — говорит Стив. — Остальным не терпится записывать альбом. Фанаты гадают, куда ты пропал. Еще немного и решат, что улетел на Марс вместе с Элвисом.
— Ага.
Мысли Гадеса далеко, но он собирается:
— Всегда можно сказать, что я лечился от наркомании. Это модно.
На самом деле, наркотики никогда его не штырили, как и алкоголь. Как адреналин и множество других вещей, которые он пробовал.
Гадесу хочется большего.
Сцена и жизнь рок-музыканта давали то ощущение полноты, но оно быстро поистрепалось. Последний роман дал Гадесу то странное чувство новизны: девица считала себя жрицей древних богов и была немного странной. Гадес расстался с ней, когда понял, что устал.
Он ощущал себя истрепанным.
Неполным.
Как будто ищет и ищет кусочки себя, но никак не соберет воедино. Как будто здесь просто не может быть чего-то цельного, только не прекращающаяся череда дней, которые не наполнены смыслом.
В группе решили, Гадес так переживает последний роман. Он не разубеждал их, тем более, песни о несчастной любви удавались ему лучше всего.
Он думал, Сет понимает. Но вместо этого Сет запер его здесь. Где даже нельзя продолжить поиски… чего-то. Что сможет наполнить. Сделать цельным. Позволит наконец-то дышать полной грудью.
Гадесу кажется, у него должен быть целый мир. Но вместо этого только запах табака на пальцах и таблетки по расписанию.
Когда Гадес видит Персефону, он знает, что они знакомы множество жизней до этого. Она — один из тех кусочков паззла, которые он так долго ищет.
Персефона не верит ему и зовет Амона, который лечащий врач Гадеса. Тот смотрит как-то устало, скользит взглядом по бумагам, но, кажется, не особо видит, что в них написано.
— Я хочу уволиться, — невпопад говорит Амон.
В другой раз Гадес не выдерживает и касается Персефоны. Ему просто нужно почувствовать ее кожу под пальцами — убедиться, что она не глюк, она живая и настоящая.
Может быть, более настоящая, чем он сам.
Персефона шарахается в сторону, в ее взгляде страх, хлещущий, будто плеть.
Она не понимает.
Не узнает его.
Гадесу разрешают свободно ходить по клинике, и он сидит на лавочке во дворе. Забирается с ногами и курит, выпуская дым в густой молочный туман. Здесь всё постоянно в тумане, как и он сам.
Ему кажется, вся его жизнь — это путешествие вглубь себя. Но он находит только туман, за который не может уцепиться. Только эфемерные силуэты, а не четкие кусочки картинки. Наверное, ее не существует. Может, не существует и его самого.
Гадес легко выкрадывает ключи и выбирается на крышу. Ветер треплет волосы, тут не закуришь.
Он смотрит вниз и думает, может, это всё и правда кошмар, и в следующей жизни у него будет новая попытка. Может, другая вселенная?
Он почти хочет, чтобы хоть кто-то сейчас появился на крыше и остановил его. Но точно знает, что это мог бы быть только Сет, у которого, кажется, есть все кусочки, он просто не знает, как их собрать. Но Сета сейчас нет в клинике, он повез что-то показывать Анубису, забрав его под расписку. Они вернутся к обеду.
Обед через два часа.
Гадес слишком устал видеть разбитые кусочки себя и пытаться их собрать.
Он шагает вперед — его путешествие закончится внизу.