Между прошлым и будущим

Она вышла из белого тумана, а, возможно, он сам просто расступился перед ней, признавая силу и происхождение. Тяжелые двери Сумрачного Храма неслышно отворились, словно предупредительный слуга поджидал у порога, боясь заставить гостью ждать хотя бы секунду. Мерно позвякивали тонкие браслеты на старых морщинистых руках. Тихо, едва различимо шелестела длинная цветастая юбка. Шаги же и вовсе не были слышны. Наверное, у стороннего наблюдателя сложилось бы устойчивое впечатление, что старая цыганка не идет, а скользит по воздуху в нескольких миллиметрах над каменным полом. Провожатого у нее не было, но она и без того знала, где именно находится конечная цель пути. Резные двери распахнулись, и цыганка не то вошла, не то вплыла в библиотеку. Повелитель Теней, облаченный в кроваво-красный бархатный халат, сидел в кресле с книгой и совершенно не обращал внимания ни на Геллу, старательно накладывающую мазь на его больное колено, ни на Фагота с Бегемотом шумно играющих в карты. Однако с тихим появлением незваной гостьи все занятия оказались прерваны. Практически одновременно три пары глаз устремились на нее. Лишь Воланд помедлил самую малость, дочитывая абзац. — Приветствую тебя, Светоносный!* — голос у цыганки оказался грубый и хриплый. Казалось, что она вообще разговаривает мало и редко. Слепые, почти белые глаза были устремлены прямо на Повелителя Теней. Она была навечно заключена в самую непроглядную тьму, но видела и знала гостья гораздо больше остальных. Светоносный. Никто кроме нее не осмеливался называть его так с тех самых пор, как он лишился крыльев. Наверное, именно поэтому трое членов свиты, присутствующих в библиотеке, почувствовали себя крайне неуютно, понимая, как должен разозлиться мессир. — Оставьте нас! — отдал короткий приказ Воланд, отложив книгу. Полные холодной ярости топазовые глаза не мигая смотрели на безмятежно стоящую перед ним гостью. Свита тут же поспешила прочь, не смея даже взглянуть на своего мессира. Их буря миновала. По крайней мере, пока. — Прошу садитесь! — стараясь держать себя в руках, предложил Воланд. Он едва заметно повел рукой, унизанной массивными перстнями, и тут же за спиной цыганки появилось кресло. — Боль в колене все еще не оставляет тебя, — опустившись в предложенное кресло, заметила цыганка. — Или это ты не хочешь, чтобы она оставила тебя, Светоносный? Неудобный, неправильный вопрос. Ненавистное имя. Она испытывала его, словно проверяя, насколько терпелив Дух Зла. Воланд сдерживался, понимая, что она слишком ценный союзник. Он мог лишь впиваться тонкими пальцами в подлокотники кресла и скрипеть зубами, стараясь унять рвущуюся наружу ярость. — Я не ожидал вашего визита, Парка, — признал Воланд, игнорируя вопрос той, кто прядет нити судеб. — Я знаю, — согласилась та, что в этот раз приняла облик старой цыганки. Парка. Мойра. Оракул. Много имен и много обличий, но одна неподвластная никому сила. Не добро и не зло. Лишь в ее руках все нити судеб мира, лишь ее слепые глаза видят будущее. — У меня для тебя подарок и известие, Светоносный, — протянув вперед морщинистую руку, она разжала ладонь, демонстрируя Повелителю Теней небольшую серебряную брошь, щедро украшенную жемчужинами. — Называй меня Воланд! — скрипнув зубами, не сдержался падший ангел. Он подался вперед, принимая украшение. Старое имя вызывало много неприятных и весьма болезненных воспоминаний. — Я называю тебя так, как считаю нужным. Другие могут использовать то имя, которое хочешь ты, — не обращая ни малейшего внимания на гнев Воланда, ответила гостья. — Совсем недавно я была на земле и видела среди прочих ваших с Ним творений** ту, в ком запечатан ключ, который ты так долго ищешь. Тут же в пронзительных топазовых глазах вспыхнул алчный огонь, а тонкие губы растянулись в усмешке. За такие известия Воланд был готов стерпеть что угодно, даже ненавистное имя, хотя он до сих пор не понимал, почему Парка так благосклонна именно к нему. Впервые она появилась в его жизни почти сразу после изгнания в Ад и преподнесла в подарок волшебный глобус, способный показать не только то, что происходит именно сейчас в любой точки Земли, но и приоткрыть будущее. — Ты тоже отправляйся на землю и скоро встретишь ее. Я посчитала нужным пробудить в ней некоторые воспоминания, которые оказались скрыты, когда она переродилась, — Парка словно не замечала вспыхнувший интерес, как раньше не обращала внимания и на гнев. — Я вижу несколько исходов битвы, которую ты начнешь с Ним за ключ от Рая. И у тебя есть хороший шанс на победу, однако хочу предупредить, Светоносный, ты подвержен греху гордыни и можешь проиграть из-за этого. Запомни, я желаю видеть победителем тебя, а не Его. — Зачем тебе все это? — так и не найдя самостоятельно ответ на мучивший его не одну сотню лет вопрос, спросил Повелитель Теней. Он лучше других знал, что подобные услуги стоят дорого. Даже слишком дорого. Воланд был игроком, не раз вмешивался в ход истории и судьбы простых людей, но сам он не желал опять становиться пешкой в чужой шахматной партии. — Мы оба заточены во тьму, Светоносный, — неожиданно неприятно улыбнулась цыганка. — И так произошло по Его воле. Моя сила видеть будущее оказалась под запретом у Него, а ты ценишь ее, так что не вздумай проиграть! ______ *Имя Люцифер переводится как «светоносный». **Согласно одной из легенд Сатана (Сатанаэль) создал тела первого мужчины и женщины, а Бог вдохнул в них душу.