Между прошлым и будущим

Колено дало о себе знать совершенно некстати. Опять. У Воланда даже возникло чувство, что так оно реагирует на приближение Маргариты. Уже давно стало ясно, что связь, возникшая между ними, очень прочная и имеет определенные последствия. По крайней мере, для него. Минутная стрелка лениво скользила по кругу, каждым своим движением приближая полночь, а, следовательно, и бал. Впервые за долгое время Дьявол и сам ждал этого торжества, хотя обычно оно несколько тяготило его, однако, несмотря на это, отказаться от заведенного обычая он не мог — его свита и прочая нечисть требовала разгула, да и Отцу не лишним было напомнить о себе. Бал приближался. Азазелло, а немного погодя и Фагот отправились встречать королеву. Бегемот раздумывал над очередным ходом в шахматной партии с мессиром. Гелла старательно готовила мазь, чтобы облегчить муки Повелителя Теней. Воланд терпел боль и ждал. Ждал свою королеву. Бегемот походил ферзем и тут же поплатился за это, лишившись его. Пожалуй, играй кот лучше, у него был бы шанс выйти победителем в нынешней партии, ибо мысли о шахматах в данную минуту занимали мессира меньше всего, и он передвигал фигуры практически не задумываясь. Сейчас, пожалуй, Воланда гораздо сильнее занимала партия, которую он мысленно разыгрывал с Отцом. При удачном стечении обстоятельств, Творец должен был лишиться ключевой фигуры, и Светлая королева превратится в Темную. Массивная двустворчатая дверь спальни бесшумно отворилась. Подобно бесплотной тени Азазелло просочился в комнату и замер у кровати Повелителя Преисподней. — Королева прибыла. Сейчас она с Фаготом, — доложил демон безводной пустыни в ответ на вопросительный взгляд Сатаны. — Мессир, душа этой женщины пробуждается ото сна, — посчитал за нужное добавить Азазелло. В игре, которую вел Дьявол, недомолвки крайне опасны и старший член свиты это прекрасно понимал. — Она назвала меня прежним именем. — Даже так? Интересно. Весьма интересно, — чуть приподняв брови, прошептал Воланд, обращаясь скорее к самому себе. Гелла, перестав размешивать мазь, переводила внимательный взгляд с Воланда на Азазелло и обратно. Кажется, с новой Маргаритой было что-то не так, раз мессир проявил такую заинтересованность. Давно остановившиеся сердце вампирши будто сжала ледяная рука и появилось предчувствие чего-то совершенно неотвратимого. — Что… Фрида? — не сразу вспомнив имя грешницы, Воланд обратился к Бегемоту. — Полностью готова, мессир! — раздувшись от важности, доложил кот. — Мы с Фаготом все устроили. Королева не сможет устоять! Перед каждым балом, исходя из прошлого и убеждений очередной Маргариты, выбирался один грешник, которому предстояло разыгрывать перед королевой самого несчастного обитателя Ада. Этот избранный всеми силами старался достучаться до сердца хозяйки торжества, заставить забыть ее о собственной выгоде, впрочем, такого успеха добивались чуть ли не раз в сто лет, или хотя бы дать обещание, которое она не выполнит. Кто-то готовился к этой роли сам, кого-то натаскивали в актерском мастерстве Бегемот или Фагот. Это была неизменная традиция, которую соблюдали не только потехи ради, но и для подпитки сил зла. Однако в этот раз Фагот с Бегемотом явно просчитались с выбором — как бы не была убедительна Фрида, ее не пожалеет никто. Сама уж Гелла, будь у нее такая возможность, точно бы не стала этого делать. Вампиршу передернуло от отвращения. Нет, она никогда не была святой и даже не претендовала на подобное звание, находя довольно приятным и интересным общество закоренелых грешников, ежегодно посещающих бал, но от этой особы ее тошнило. Впервые Фрида появилась на торжестве лет тридцать назад и с первой же встречи вызвала у Геллы устойчивую неприязнь — убив при жизни своего новорожденного сына, Фрида всем и каждому старалась пожаловаться на свою несчастную судьбу и несправедливое наказание, и это при том, что многим другим грешникам доставалось гораздо сильнее. — Мессир, разумно ли это? — тихо спросила немногословная муза Сатаны. Обычно она никогда не вмешивалась в дела других членов свиты, заботясь лишь о комфорте своего Темного Владыки, но нынче промолчать она не смела, понимая, что из-за глупости кота и рыцаря планы Дьявола обречены на крах. — Королева никогда не пожалеет проклятую убийцу. — Я сам выбрал ее, — смерив вампиршу ледяным взглядом, нарочито медленно ответил Воланд. — Или ты считаешь, что я могу ошибаться? — почти ласково поинтересовался он, проведя горячими пальцами по шраму на щеке девушки. Но и в интонации, и в неторопливом, обманчиво нежном, движении была скрыта смертельная угроза. Каждый находящийся в комнате это ощущал и понимал. — Нет, что вы, мессир! — смиренно опустив глаза, ответила Гелла, мысленно ругая себя. — Простите. Однако Воланд уже не слушал ее. Его внимание было полностью приковано к двери в спальню. Он чувствовал, как приближается королева и даже на расстоянии ощущал всю гамму охвативших ее эмоций. Но в тот момент, когда тяжелые двустворчатые двери начали отворяться, чтобы впустить Маргариту и сопровождающего ее Фагота, Дьявол тут же обратил взор на шахматную доску. Новый ход хоть и был сделан довольно быстро, но еще сильнее ухудшил положение дел Бегемота. Воланд медленно повернулся к вошедшим, будто только сейчас заметил их присутствие в своих покоях. Замершая на пороге Маргарита, облаченная в черную мантию, осматривала спальню, упорно стараясь не смотреть на Дьявола, но взгляд зеленых глаз то и дело возвращался к широкой кровати, на которой и расположился Владыка Ада в одной лишь потертой и заштопанной ночной рубашке. Такое упрямство королевы не могло не забавлять Воланда, который в свою очередь с интересом разглядывал Маргариту. Перевоплощение в ведьму и посещение шабаша определенно пошли ей на пользу — и это касалось не столько помолодевшего тела, а сколько сердца и души, наполнившихся настоящим неугасающим огнем. — Приветствую вас, королева! Надеюсь, вы простите мне мой домашний наряд, — усмехнувшись, наконец, заговорил Воланд. — Бегемот, партия отменяется. Прибыла гостья, — кинув быстрый взгляд на совсем приунывшего из-за неминуемого поражения кота, продолжил Дьявол. — Ни в коем случае, мессир! — механически повторила за Фаготом Маргарита. — Я умоляю, не прерывайте партию. Уверена, шахматные журналы заплатили бы большие деньги, если б у них появилась возможность напечатать ее, — справившись с волнением, добавила Марго, заслужив одобрительные взгляды Фагота, Бегемота и Азазелло. Гелла же впервые взглянула на Маргариту как на соперницу, инстинктивно почувствовав с каким чрезвычайным интересом Владыка Ада следит за каждым движением королевы. — Вы очаровательно любезны. Впрочем, я ничего иного и не ожидал от вас, — сказал Воланд. — Однако вы ошибаетесь, Маргарита Николаевна. Эта партия не удостоилась бы подобного внимания — Бегемот играет прескверно. — Мессир, простите, но думаю, вы все же не правы, — взглянув на несчастного кота, улыбаясь, возразила Марго. — Просто, вероятно, с вами невозможно сравниться в мастерстве игры, и даже великий гроссмейстер оказался бы для вас недостаточно хорошим противником. — Вы играете в шахматы, Маргарита Николаевна? — поинтересовался Воланд, довольный ее лестным ответом. — Увы, нет, мессир, — смутившись, ответила Марго. — Меня несколько раз пытались научить, но безуспешно. — Я обучу вас этой игре. Позже, — значительно выделив последнее слово, сказал Воланд и поманил к себе королеву. — Благодарю, мессир, — величественно склонив голову, ответила Маргарита. Она приблизилась к Сатане, но из-за внезапно охватившего ее волнения, которое не выдавала ни единым своим движением, Марго едва ли чувствовала пол под ногами. — Вижу, сегодня вы настроены менее воинственно, чем в нашу последнюю встречу! — заметил Воланд, опуская тяжелую, будто каменную, руку на плечо королевы. В топазовых глазах обычно столь холодных и надменных появились лукавые огоньки. В этот момент в голове падшего ангела промелькнула мысль о том, что хорошо бы возобновить старую традицию бала и уделить свое особое внимание Маргарите. Однако резкая боль тут же пронзившая колено, напомнила о том, почему Сатана несколько веков назад отказался от подобных увеселений у себя на праздниках. — В этом случае, Марго, обойдемся без церемоний. Вы сами в этом убедитесь, сегодня ночью их будет предостаточно, — добавил Воланд, мгновенно справившись с замысловатой застежкой, удерживающей мантию королевы. Ткань с тихим шорохом упала к ногам обнаженной ведьмы. Маргарита, не ожидавшая ничего подобного, дернулась, желая прикрыться, однако под пристальным взглядом Дьявола, замерла. Гордо вскинув подбородок, Марго ответила Князю Тьмы величественным взглядом. Она королева, и не важно, обнажена она или одета. — Сейчас на вас, Марго, лучший из нарядов, — тихо произнес Воланд. Его взгляд медленно скользил по прекрасному стройному телу сверху вниз. Однако Дьявол смотрел на Маргариту не так, как мужчина смотрит на женщину, а как скульптор смотрит на свое лучшее творение. Горячие пальцы сжали хрупкое женское плечо, и Воланд дернул Маргариту, едва не вскрикнувшую от неожиданности, к себе, усаживая на кровать рядом с собой. Непозволительно близко. Переведя дыхание и уняв бешено колотящееся от волнение сердце, Марго искоса взглянула на Дьявола, который вновь сосредоточил свое внимание на игре в шахматы. Пожалуй, сейчас королева ожидала чего угодно, но только не этого. Пожалуй, еще несколько секунд назад она была готова поклясться, что Сатана, несмотря на уверения Азазелло, пожелал провести с ней ночь, и теперь, видя, что утратила его интерес, Маргарита ощутила почти болезненное разочарование. Все это было очень странно и неправильно, ведь в ее жизни уже был Мастер, которого она так сильно любила. — Шах королю! — голос Воланда прозвучал настолько резко, что Маргарита, погрузившаяся в раздумья, вздрогнула. И тут же пальцы мессира, едва касаясь, скользнули по прямой спине королевы вдоль позвоночника, вызывая дрожь уже совершенно иного рода. — Пожалуйста-пожалуйста, — отозвался Бегемот, склонившись над шахматной доской. В лапе у него появился женский театральный бинокль, в который он принялся рассматривать фигуры, словно действительно очень плохо видел. — Моя донна, рекомендую вам мою свиту, — будто вспомнив об обязанностях хозяина, неторопливо произнес Воланд. — Этот плут, валяющий дурака — кот Бегемот. — Чрезвычайно рад знакомству, королева Марго! — позабыв о своем невеселом положение в игре, Бегемот вскочил и поклонился Маргарите, вызвав ее улыбку. При этом кот буквально раздулся от важности, ведь его, а не того же Азазелло, мессир первым представил королеве. — С Азазелло и Фаготом вы уже знакомы, — между тем продолжил Воланд. Пользуясь тем, что внимание мессира занимали остальные члены свиты и Маргарита, Бегемот склонился над шахматной доской, с быстротой и ловкостью фокусника, проделывая с фигурами некоторые манипуляции. — Их дела лучше любых слов говорят о них, — Марго, улыбаясь, царственно кивнула мужчинам в ответ на их поклоны. — Мессир! Я, вероятно, ослышался, — как только подмена была осуществлена, с притворной тревогой воскликнул кот. — Нет шаха королю, и не может быть! — Повторяю, шах королю, — не удосужившись посмотреть на плута, ответил Воланд, недовольный, что его перебили. — Мессир, вы переутомились. Нет шаха королю! — с наигранным ужасом в голосе воскликнул Бегемот. — Нет короля! — Что такое? — с недоумением спросил Воланд, взглянув на доску. И, действительно, место светлого короля теперь занимал белый офицер. — Ах ты подлец! — задумчиво улыбаясь, констатировал факт Сатана. Бегемот никогда не умел проигрывать вот и теперь провернул фокус. Хватило же наглости! — Мой мэтр, если игрок объявляет шах королю, а самого короля уже и нет на доске, шах признается недействительным! — прижимая к груди толстые лапы, взмолился кот, призывая на помощь логику. — Так ты сдаешься или нет? — гневно спросил Воланд. Его уже утомила эта затянувшаяся партия, то и дело отвлекающая его от главного. Точнее, главной. — Убить упрямую тварь! — громко сказал Азазелло, не двигаясь с места. Маргарита, до этого с любопытством наблюдающая за происходящим, дернулась, намереваясь защитить кота. Конечно, плут заслужил наказания, но не такого. Да и убивать кого-то из-за игры — это верх безумия. — Да, сдаюсь, — тяжело вздохнул Бегемот, вскочив на лапы. — Но лишь потому, что не могу играть в атмосфере травли со стороны завистников! — гордо махнув распушенным хвостом, он направился прочь из комнаты. — Рекомендую Геллу. Мою служанку, — как ни в чем не бывало, Воланд вернулся к представлению своей свиты, словно его не перебивали, и не было никакой почти шуточной перепалки. — Расторопна, понятлива и нет такой услуги, которую она не смогла бы оказать. Гелла, прервав свое занятие, вскинула голову и посмотрела Маргарите прямо в глаза. С одной стороны, вампирше были приятны слова мессира, ведь он, несмотря ни на что, по достоинству оценил ее старания. Но с другой стороны, они же задели Геллу до глубины ее темной души. Служанка. Всего лишь служанка. А еще несколько дней назад Сатана называл ее не иначе, как своей немногословной музой. Ненависть полыхнула в зеленых глазах вампирши. Маргарита! Во всем была виновата эта самая Маргарита, смотрящая на нее сейчас с таким пониманием, будто, в самом деле, знала о ее чувствах к повелителю. Как же Гелла ненавидела подобные взгляды! Еще при жизни она поняла, насколько двуличны подобные сострадальцы. От переполняющей ее злобы, Гелла с силой сжала пальцы, позабыв о том, что ее правая рука по-прежнему покоилась на колене мессира. Длинные острые ногти вонзились в плоть Дьявола, причиняя ему новую боль. — Гелла! — голос Воланда прозвучал резко, подобно удару хлыста. Вампирша, опомнившись, с ужасом взглянула в глаза своему повелителю. В последние дни она только и делала, что попадала в немилость. — Пора готовиться к балу! — раздельно, чуть ли не по слогам, произнес Сатана, едва сдерживая ярость. Если бы не присутствие Маргариты, он, несомненно, дал бы волю своим эмоциям. Дважды повторять не пришлось. Гелла, а следом за ней и Фагот с Азазелло растворились в воздухе, оставляя наедине Повелителя Ада с его новой королевой. Маргарита, наклонившись, подняла с пола горшочек с серной мазью, которую, забыв, оставила вампирша. — Нога разболелась, тут этот бал, — криво улыбаясь, посетовал Воланд, заметив интерес женщины к мази. — Мне рекомендовали современные лекарства, но я предпочитаю проверенный веками рецепт. Бабушкино средство. — Мессир, позвольте мне, — не то попросила, не то предложила Маргарита, избегая смотреть на Сатану. В душе же у нее творилось черт знает что — странная смесь чувства вины и торжества не давала покоя. Воланд, несколько удивленный предложением королевы, пристально посмотрел на нее, без труда считывая все ее эмоции, а затем пододвинул колено, давая молчаливое согласие. Марго запустила пальцы в горячую, будто жидкий огонь или лава, мазь и едва удержалась, чтобы тут же не отдернуть руку. Стараясь не морщиться, Маргарита стала осторожно втирать сие средство в больное колено мужчины. — Приближенные утверждают, что это ревматизм, — доверительно сообщил королеве Воланд, не спуская топазовых глаз с этой удивительной женщины. Несколько тысяч лет назад, когда он только оказался сброшен в Ад, она вот так же сидела рядом и обрабатывала кровоточащие раны на его спине, где до этого были крылья. — Но мы с вами, Маргарита Николаевна, знаем, что эта боль в колене оставлена мне на память одной очаровательной и безрассудной ведьмой, с которой я очень близко познакомился в тысяча пятьсот семьдесят первом году в Брокенских горах на Чертовой Кафедре. — Наверное, стоит сказать, что мне очень жаль, — покраснев, ответила Маргарита. — Но полагаю, врать вам не имеет смысла. — Верно, Марго! Не лгите мне! — расхохотался Воланд. Как и столетия назад эта женщина оставалась столь же решительной и прямолинейной. Маргарита, удивленная реакцией Дьявола, вскинула голову, недоверчиво глядя на мужчину. Пожалуй, она ожидала чего угодно, но только не смеха. И отчего-то она оказалась до глубины души уязвлена его весельем. — И полагаю, вы вполне заслужили это вечное напоминание! — с вызовом глядя в холодные голубые глаза, сказала Марго. — Вздор! Это не навечно. Лет через триста пройдет, — хоть Воланд и прекратил смеяться, губы его кривились в усмешке. Подобная пикировка определено приносила ему немало удовольствия, однако он понимал, чем все это может закончиться. Ссориться с Маргаритой незадолго до бала, да еще и из-за подобного, не входило в планы Сатаны, а значит, следовало немедленно отвлечь внимание королевы. Повинуясь едва заметному движению руки Владыки Ада, зачарованный глобус покинул нишу и подъехал к кровати. Воланд пробежал пальцами по искусно сделанной модели земли, выискивая интересующее его в этот момент место. Маргарите же еще никогда в жизни не доводилось видеть такого прекрасного глобуса. Он, словно мощный магнит, притягивал ее к себе. — Вижу, вы заинтересовались моим глобусом, — искоса глядя на королеву, которая даже позабыла о мази, заметил Воланд. — Да, чудесная вещь, мессир, — с придыханием ответила Марго, не в силах отвести глаз от магического предмета. — Если желаете, можете подойти и посмотреть поближе, — разрешил Воланд. И Маргарита тут же воспользовалась его предложением, словно боясь, что он передумает. Приблизившись, королева с благоговейным трепетом прикоснулась к глобусу, который в то же мгновение засиял и завращался. Марго невольно оглянулась на Дьявола. — Все в порядке, Маргарита Николаевна. Просто он хочет показать вам что-то, — пояснил Повелитель Ада. — Есть тайны, которые под запретом у Бога, но не у меня. Накинув бордовый халат, Воланд поднялся с постели и встал за спиной королевы, которая с возрастающим ужасом всматривалась в картины грядущей разрушительной войны. Огонь и смерть расползались по Земле, уничтожая не только все живое, но и сокрушая людскую веру и надежду на спасение. — Как же так?.. — судорожно вздохнув, спросила сама у себя Маргарита. — Разве такое может быть? Мир… Весь мир тонет в крови и слезах!.. — Это будущее уже неизбежно, — тихо ответил Воланд, едва касаясь дрожащей руки женщины. Как же сильно переживала Маргарита! Она так близко принимала к сердцу чужие беды! Ее чистые эмоции притягивали Сатану, ведь тьма всегда тянется к свету, желая его поглотить. — Люди сами погубят свой мир. В них уже почти не осталось ничего хорошего, — жестко сказал Воланд. Ему потребовалось приложить огромное усилие, чтобы отойти от королевы и взять себя в руки. — Нет!.. Нет, прошу!.. Это никак нельзя допустить! — в отчаянье воскликнула Маргарита, с мольбой взглянув на стоящего к ней спиной Дьявола. Она была уверена, что он может все изменить, остановить надвигающуюся беду. — Спасения!.. Спасения, мессир! Не отдавая себе отчета, Маргарита кинулась к Сатане. Она, не думая о гордости, готова была ползать перед ним на коленях, целуя его даже самую грязную обувь, и молить о снисхождение, лишь бы отвести страшную беду, нависшую над ее миром. Сердце женщины буквально разрывалось от боли. — Спасения? — неконтролируемая ярость захлестнула Воланда. Никто не смел просить его о подобном. Просто неслыханно! Обернувшись, он схватил за запястья подлетевшую к нему королеву, до боли сжимая их. — Вы не того просите! Спасение — участь Бога! — с неприкрытой ненавистью сказал он. Наверное впервые Маргарита Николаевна испугалась его по-настоящему. Ярость исказила черты Воланда, открывая истинное лицо Властелина Ада. В этот момент она отчаянно ясно поняла, что он способен одним движением уничтожить ее и даже не заметить этого. Воланд прикрыл глаза и очень медленно разжал руки. Гнев постепенно, с большой неохотой, сходил на нет. И все же контролировать собственный эмоциональный фон в присутствие этой молодой женщины становилось все сложнее. Это было весьма неудобно. Получившая свободу Маргарита кинулась к двери. Первобытный страх перед Властителем Тьмы полностью завладел ее сознанием. Схватившись за круглую медную ручку, Марго со всей силы дернула дверь, но та не поддалась, и в этот же момент тело женщины перестало ей подчиняться. Сначала она сделала несколько шагов назад, а затем, как-то очень неловко развернувшись, деревянной походкой направилась прямиком к Дьяволу. Маргарита пыталась остановиться, но сопротивление было напрасным. — Вы можете мне не верить, донна, но не во всех бедах виновен я и те, кто мне подчиняются, — тихо сказал Воланд, когда Маргарита подошла к нему вплотную. Глядя в испуганные изумрудные глаза, он запустил пальцы в темные кудри королевы. — Эти сети расставлены не мной. Сопротивляться искушению было невозможно. Горячее дыхание опаляло чуть приоткрытые губы. Маргарита, не в силах выдержать взгляд Сатаны, прикрыла глаза и подалась вперед, сдаваясь на милость победителя. И будь что будет! Оглушительный бой старинных часов, возвещающий о приближении полуночи, разрушил чары. Наваждение схлынуло так же внезапно, как и появилось. Казавшееся неизбежным так и не произошло. Коварная победа опять выскользнула из рук Дьявола в последний миг. Ему не хватило одной лишь секунды.