Утро

Чонгука было сложно назвать разговорчивым. Даже ребёнком он предпочитал не рассказывать, что у него на душе, но с Тэхёном он всегда был другим. Более чувствительным, более впечатлительным, более болтливым. Чонгук смущённо делился тем, что волновало его, почти всегда требуя того же в ответ от Тэхёна. Но хён предпочитал молчать, вместе с тем искренне наслаждаясь откровениями Чона, которые контрастировали с его обычным поведением. Говоря о себе, Чонгук говорил просто, чисто, откровенно, в то время как в играх он всегда был искусным обманщиком. Тэхёну нравилось видеть вторую сторону друга. Особенно, когда Чон начал взрослеть и у него появились первые секреты, в которые нельзя было посвятить взрослых. А вот Тэхён отлично для них подходил. Однажды, кажется, в четырнадцать, они впервые расстались достаточно надолго для первого довольно важного события в жизни Чонгука. Обычно их разлука ограничивалась парой дней выходных, когда кого-то куда-нибудь увозили родители, но в тот год Чонгука отправили в какой-то блатной лагерь. Чон умолял оставить его в Сеуле, с Тэ, но родители сказали, что это пойдёт ему на пользу. — Может, найдёшь новых друзей, — попыталась ободрить Чонгука мама. — Но мне не нужны новые, мне хватает старого, — сопротивлялся Чон, видя, что избежать поездки не удастся. Они созванивались каждый день — по инициативе младшего, который первую неделю никак не мог влиться в коллектив и в безысходности вернулся к старым привычкам командовать и вести себя отвратительно. За это его никто не любил — прямо как в детстве, до Тэхёна. С ним снова никто не дружил, и теперь ценность Тэ повышалась от того, что друга, как оказалось, найти не так уж и просто. — Тэхён? — Чонгук звонил, намереваясь пожаловаться на противных ровесников его отряда и на скуку. — Тэхён, — подтвердил Тэ, не отвлекаясь от книги. Тогда он готовился к выпускным экзаменам в школе. — Мне скучно! — заявил плаксивый голос, и Тэ закрыл книгу, придерживая нужную страницу пальцем. —Тебе не нужно делать уроки и с тобой нет родителей. Что тебе ещё нужно, балбес? — Тебя нужно, — простонал Чонгук. — Без тебя тут скучно. — Ты застрял в зоне комфорта, которая ограничивается мной. — Что?.. — не понял Чон. — Найди друзей, Чонгук, — посоветовал Тэхён, кладя трубку. И, словно обидевшись, Чонгук не позвонил на следующий день. А потом пропустил ещё один вечер, другой, третий — почти неделю звонков. — Соскучился? — спросил он, когда Тэхён не выдержал и позвонил сам. — Волновался, что у тебя что-то случилось. Сам по себе ты бы, пожалуй, не смог бы так долго терпеть. В трубке обиженно фыркнули. — А ты так хорошо меня знаешь? — Немного знаю. — Я просто воспользовался твоим советом и нашёл друга, — сообщил Чонгук, не желая развивать мысль о том, насколько они знают или не знают друг друга. Это он был для Тэхёна открытой книгой, а вот он Тэ совсем не знал, вырывая каждое откровение с невероятной борьбой. — Расскажи, кто этот счастливый человек. — Девушка, — тихо ответил Чонгук, как будто боялся, что кто-то может подслушивать. В свои семнадцать Тэхён уже понял, что дружить с девушками невозможно. В их возрасте такие отношения всегда переступали границу дружбы, уверенно, но ненадолго следуя дальше, в ту область, которую называют симпатией. — И как дружится? — Я собирался звонить тебе сегодня, но ты опередил меня, — признался Чонгук. — Видимо, так себе? — догадался Тэ. — Мы… — он взволнованно помычал, — поцеловались… — Ууу, милый Гуки стал совсем взрослым! — засмеялся Тэхён, садясь на кровати и откладывая книгу. — И как впечатления? — А ты целовался?.. По голосу было слышно, что этот вопрос дался ему с трудом, и Тэхён почему-то рассмеялся. — Я же на три года старше тебя, сам как думаешь? — Думаю, что ты дебил, — с досадой ответили ему, бросая трубку. Чонгук обиделся на смешок со стороны друга, обиделся на то, что тот не рассказывал ему о первом поцелуе — вообще ничего не рассказывал. Но обиднее всего было то, что поцелуй он отдал какой-то девочке, а не тому, кому действительно хотелось его подарить.