Прецедент

      Он мечтал о Крэе. Мечтал фанатично, горячо, страстно, доводя себя порой до полного физического и эмоционального истощения. Он забывал поесть, часами и даже сутками не мог уснуть, потому что каждую минуту представлял себе, как будет прижиматься к своему хозяину, чувствуя его тепло, обнимать и ласкать беззащитное бархатистое тело, прелести которого едва ли скрывал от его внимательных глаз тончайший комбинезон, такой серый и невзрачный с виду, но столь высокотехнологичный. Эн представлял, как с наслаждением, с любовью будет изучать пальцами каждый тот манящий изгиб урианского тела, как будет слушать прерывистое возбуждённое дыхание и тяжёлое биение сердца. Он представлял себе эти необычайно красивые чувственные губы, и то, как медленно, растягивая удовольствие, приближается к ним, чтобы поцеловать, сначала нежно, а потом... Даже мысль об одном только робком поцелуе заставляла Эна терять рассудок, стонать, рычать и в страстном исступлении выкрикивать вожделенное имя, крепко сжимая рукой свой непокорный, яростно пульсирующий от возбуждения и истекающий смазкой ствол. Возбуждение было невыносимым, оно горячими волнами растекалось по телу и изощрённо пытало его, заставляя одновременно и страдать и наслаждаться, сходить с ума от желания, которому не суждено сбыться. Чем отчётливее тот понимал, что у него нет никаких шансов даже на скромный поцелуй, тем сильнее он жаждал получить его, прочувствовать его сполна. Никогда ничего подобного он не испытывал ни к кому. Это было одновременно и самое сильное, изматывающее, болезненное, неприятное состояние в его жизни, и одновременно же самое прекрасное.       Это было настоящее помешательство.       Уже сколько лет, каждый раз, завидев Крэя, телохранитель не мог и не хотел оторвать от него взгляда. Вот и сейчас, встретив его у входа в лабораторию, он смотрел на ури с теплотой, любовью и вожделением, чувствуя, что хочет оберегать его даже ценой своей жизни. Вларрак с тоской думал о том, что вероятно никогда не получит его, и наплевать — достаточно просто быть всегда рядом и знать, что с ним всё в порядке. Если другого варианта нет, путь будет так. Верный телохранитель будет выполнять все его желания. Он никогда не оставит его, что бы ни случилось. Пусть даже весь мир канет в лету. Это не глупая зависимость, это не болезнь. Это — нечто большее, зревшее годами и десятилетиями, похожее на то, что ощущаешь, вглядываясь в ночное звёздное небо. Он бы хотел раствориться в нём.       «Я готов умереть за тебя» — воспоминанием прозвучали слова Атомного в голове Эна, и тут же давящей тоской отозвались в груди.       Крэй вдруг обернулся и пристально посмотрел на него точно в этот самый момент, создав у телохранителя странное, пугающее ощущение, будто бы он ненароком произнёс эти его слова вслух или случайно транслировал мысль через передатчик. Эн и хотел бы прийти в себя, сделать вид, что всё как обычно. Но не мог. Не в этот раз. Глубокие небесные глаза, полные одновременно и обожания и тоски, наверняка выдавали все его мысли. Крэй, по-видимому, хотел было что-то сообщить, но не мог не заметить этот нехарактерный для сурового воина взгляд, и теперь смотрел на него с некоторой тревогой, будто что-то вдруг заподозрил.       Но Эну было уже всё равно. «Да пусть бы ты уже догадался, бессердечный ур-р-род. Прочти мои мысли, наверняка ты можешь и это делать через свой долбанный вай-фай в голове». — Эн, с тобой всё в порядке? — Нет. — Нехотя буркнул телохранитель в ответ. — Ты себя плохо чувствуешь? — Да как сказать. — Что случилось?       «Я, блядь, влюблён». Эн молчал. — Я могу тебе помочь? «Охохо, да, ещё как можешь». Эн молчал. — Эн? Эн молчал. «Жаль, что ты не умеешь читать мысли» — Жаль, но мысли читать я не умею. — Лукаво улыбнулся Атомный, и вларрак невольно вздрогнул, чувствуя как холодеют ладони. Совпадение? — Ты бы взглянул на свои показатели, может прояснится что. Если не всё понятно будет, скинешь мне системный отчёт. Ну или я сам посмотрю, вдруг там что откалибровать нужно будет. Дело тонкое, каждая мелочь важна, так что ежель чего не так — не таи, не стесняйся, сообщай сразу… Меня беспокоит твоё состояние в последнее время. Или я это тебе уже говорил? Не помню, совсем замотался… Не заставляй меня волноваться, ладно? Ты нужен мне здоровым и в своём уме. Должен же хоть кто-то на этом проклятом модуле оставаться в своём уме, так?.. Кто же, если не ты, старина? — Я в… Я просто… Эн не смог. Не смог заставить себя произнести это вслух. Заветное слово комом встало в горле. — Эн, всё лечится. «Ты на что-то намекаешь?» — Тебе просто нужно больше питаться, иначе от этой твоей роскошной мускулатуры в ближайшее время ничего не останется. Я что, зря старался, создавая тебе такое тело? Будь добр, побереги его, оно чертовски дорогое. «Так тебе, значит, не всё равно?» — Иди поешь. Или тебе больше не нравится делать это по старинке со всеми неприятными последствиями? Ты ведь в любой момент можешь перейти на поддержку системы. «Бла бла бла...» — Эни, в который раз тебе говорю: не упрямься, доверься костюму и Кластеру! Не жалей батарею, оно того реально стоит.       Эн огляделся по сторонам. Никого. Никто не услышит. Затем приблизился к Крэю, и слегка наклонившись, так как тот был ниже ростом, в упор уставился ему в глаза. Мысленно вларрак уже жалел о том, что решился на это, но отступать было поздно. И он сквозь сжатые зубы прорычал: — Как давно ты, сволочь, заметил, что я болен?!       Нарочито-беззаботную улыбку Крэя как рукой сняло.       Они просто стояли так какое-то время, напряжённо глядя друг другу в глаза. Два хищника. Телохранитель был упрям, высок и грозен, но взбешённый урианец был страшен не менее. Вларраку мучительно хотелось поскорее отвести взгляд, но он держался. Только колени почему-то дрожали. — Ещё до того, как ты сменил тело. — Наконец, холодно ответил ури. — Задолго до того. «Значит, всё-таки он понимает, о чём речь. Отлично.» — И ты молчал?! — Что ты хочешь от меня услышать такого, чего бы уже не знал, Эан? — Ты ведь прекрасно понял, о чём я. — В таком случае, ты прекрасно знаешь, что я тебе отвечу. — Я не собираюсь упарываться нанодепрессантами, как ты, бессердечная тварь!! — Вдруг неистово взревел вларрак и в порыве эмоций с силой ударил кулаком в стену. Металлический лязг эхом отразился в глубине пустого коридора Модуля. Наверное, такого мощного идеально поставленного удара хватило бы, чтобы при желании кого-нибудь отправить на тот свет.       Крэй и глазом не моргнул.       Хорошо зная повадки вларрака, он предполагал, что добрая половина этого «бешенства» была наигранной, чтобы попросту вывести его на реакцию. Ловчий часто использовал этот приём в своей работе, например когда крайне негуманно выпытывал информацию у своих собратьев. Изображая из себя совершенно невменяемого эпилептоида он порой вселял в противника такой ужас, что не приходилось даже прибегать к пыткам. При этом обычно оставался хладнокровен и не испытывал ровно никаких эмоций вообще. Это была просто игра. Вот и сейчас Крэй ожидал от него примерно того же.       Но взглянув снова в его глаза, он с удивлением обнаружил, что на этот раз ошибся. Телохранитель был зол. Зол по-настоящему.       И тогда Атому стало страшно. «Это что… Нападение?!» — Зря. — Всё так же холодно отрезал Крэй. — Наплевать на всё — это не выход. Слышишь? — Я не желаю ничего слышать об этом. — Зло зашипел ури, глядя прямо перед собой. Эн обезнадежено опустил голову и сжал губы. Он весь трясся, то ли от негодования, то ли от отчаяния. А может, от всего этого сразу. Неужели всё? Конец? Всё зря? — Зачем ты тогда… Зачем ты мне сказал… Крэй, зачем?.. — Голос его тоже дрожал. — Я. Не. Желаю. Больше. Ничего... НИКОГДА. СЛЫШАТЬ ОБ ЭТОМ!!       Телохранитель съёжился, будто на него не повысили голос, а замахнулись чем-то тяжёлым. Он не встречал на своём веку ничего и никого более зловещего, более пугающего, чем разъярённый ури. Который в мирное время казался относительно безобидным, а иногда даже и забавным. Но узнать не понаслышке, а ощутив на своей собственной шкуре всю эту сверхъестественную, леденящую душу ненависть, таящуюся в этом хрупком с виду создании...       Крэй не доставил ему такого «удовольствия» и просто попытался ускользнуть.       Телохранитель был не на шутку силён. Пугающе силён, настойчив и дерзок. Атому всегда приходились по душе эти его черты, но не сейчас. Сейчас ему вдруг стало не по себе.       Запястье пронзила острая боль, помехой для которой не стал даже защитный костюм. Эн просто удерживал его тремя пальцами. Так аккуратно, как только мог на данный момент. — Ты всегда уходишь. — Тихо произнёс вларрак. — Пожалуйста, не уходи прямо сейчас, я должен тебе кое-что… — Убери. Руки. — Отчётливо попросил Крэй, стараясь сохранять хладнокровие. На самом деле, он был сейчас не на шутку удивлён и напуган, и не совсем понимал, что ему лучше предпринять в такой ситуации. Всё произошло слишком неожиданно. Если бы на месте Эна сейчас был кто-то другой — этот наглец, скорее всего, уже отправился бы к праотцам. Годы войны с вларраками не прошли даром, оставив свой кровавый след в мозгу пришельца — в виде отточенных до совершенства рефлексов умерщвления ради сохранения собственной шкуры. Он был не самым плохим бойцом. Хотя чаще предпочитал отступить. Но прямо сейчас Крэй отчаянно боролся с упрямым инстинктом, боясь прежде всего самого себя и невменяемой мощи своего костюма. Он мысленно пытался убедить себя, что Эн не представляет для него реальной опасности, но эта дикая нарастающая боль в запястье, это ощущение, будто по кости расползается трещина, кричало об обратном… Боли он не переносил. Боль пугала его больше всего на свете. Он терял контроль, ощущая угрозу, и сам становился угрозой. — Да послушай же!! Урианец не стал ничего слушать.       В глазах почернело так внезапно, что ноги подкосились и телохранитель едва удержал равновесие. Пришлось ослабить хватку, позволив Крэю освободить руку. Костюм оказался обесточен одним прикосновением своего создателя. Резкий удар — и в следующий миг Эн уже лежал на полу, беззащитно свернувшись калачиком, задыхаясь и рыча от боли во всём теле, а на глазах его даже невольно выступили слёзы. Телохранитель ощущал себя так, будто встретил грудью несущийся прямо на него состав. Да, он с лёгкостью мог бы предупредить этот удар. Но не сделал этого. — Атом… Я же... Не… Атомный демонстративно сжал кулак до хруста в суставах. Хмурясь и даже слегка оскалившись, он глядел на телохранителя сверху, ясно выражая свой гнев и презрение. — Атом… — Заткнись. — Прорычал ури и неистово пнул его в живот. Содрогнувшись от удара, телохранитель закашлялся. — Ты же меня… — ЗАТКНИСЬ. — Повторил Крэй и садистически скалясь добавил ещё, да посильнее. Вларрак не пытался защитить себя. Физические возможности его, конечно, позволяли оказать значительное сопротивление даже при отключенном костюме. Но нет. Пусть хозяин бьёт, сколько заблагорассудится. В другой ситуации Эн даже был бы и не против подобных «нежностей»: что вларраку боль? Тот же оргазм, только сбоку. Но вместе с тем боец чётко осознавал, что если бы Крэй захотел, то мог бы сейчас одним пинком переломать к чертям его усиленные каркасом рёбра. А то, что происходит, зная вспыльчивый характер этого странноватого ури, больше походит на дружеское предупреждение, только и всего. Телохранитель покорно молчал и просто продолжал лежать на полу не двигаясь. Сквозь слёзы и застилающий глаза пульсирующий туман он безразлично разглядывал собственную руку, пытаясь правильно сосчитать количество пальцев. То были слёзы обиды, не боли.       Бросив мимолётный взгляд на возникшее в воздухе окошко интерфейса системы и не обнаружив у старины Эана никаких опасных для жизни повреждений, Крэй сдавленно выдохнул, развернулся и зашагал прочь. — Прости… — Безо всякой надежды прошептал вларрак ему вслед. — Я не… Заметив, что ури остановился, он испуганно замолк. Слегка помедлив, Крэй развернулся. Затем вдруг решительно направился обратно к свернувшемуся и тихо поскуливающему на полу вларраку, всё ускоряя шаг. В молчаливом ужасе ловчий округлил глаза. Не потому, что ожидал на сей раз уже нешуточной трёпки, а потому что просто не мог поверить в то, что этот чёртов психопат Атомный будет настолько жесток к нему. Первого раза было вполне достаточно! Не нужно повторять дважды, намёк понят, урок усвоен!       Атомный осторожно присел рядом и с заметной тревогой склонился над своим телохранителем. От прежней ярости не осталось и следа. Он робко провёл рукой по его волосам, а затем по его щеке. Как будто без слов умолял о прощении. Не без труда повернув голову, ловчий с умиротворённой преданностью уткнулся носом в его ладонь. «Я ударил его этой рукой, а он её целует… Вот же… бл... глупый… глупый вларрак...» — Крэй нервозно закусил губу и отвернулся, чтобы тот не видел его глаз. Тяжёлое прерывистое дыхание всё равно выдавало его, хотя он и старался по закоренелой привычке скрыть свои эмоции. На самом деле, ему сейчас хотелось отчаянно разрыдаться от стыда за себя, да и от жалости к близкому другу, которому он только что сам лично в безудержном порыве гнева причинил боль, в общем-то, без особой на то причины. Просто потому, что этот друг очень любит его. Эн не должен был просить прощения за свою верность. Он ведь не сделал ничего плохого.       Крэй сожалел. Очень горько сожалел о том, что сделал.