***
Юный монах никогда не отличался чутким сном, ведь даже когда заснеженные ветра Ледяных Клыков шипели за деревянными окнами, он продолжал хранить свои сны. Не знал, в чем причина его беззаботности, которая так удивляла остальных духовных наставников. Старался не думать, что это причина долгого отсутствия спокойствия, которого нельзя было найти глубоко под землей. В том месте, что раньше называлось «домом». Киаан пытался перебороть желание узнать, как существует их Пещера, как они восприняли его побег и как… Как там сейчас Аэго с малюткой Карой. Она точно подросла с момента их последней встречи, а он не может увидеть их. Что же, это целиком его вина, и здесь ничего не поделаешь. Так ведь? Юный монах не отличался чутким сном, но сейчас… Что-то определенно приближалось к нему из поглощающей любую радость темноты, мерзко скребя лапками и пуская мерзопакостные слюни на остывающий песок. Мгновенно поднимаясь на колени, Кочевник принял защитную стойку, стараясь не удивляться возникшему из механической руки лезвию. Все его тело было подобно напряженной струне, готовой порваться в любую секунду. Глаза судорожно пытались найти источник опасности, что привел его организм в состояние перманентного ожидания. Мышцы напряглись, своей прочностью стараясь соревноваться с протезами. Сами же искусственные конечности моментально поменяли свою окраску на чуть более затемненную, словно также готовясь к сражению. И ответом на его инстинкты была лишь… Тишина? Нет, он определенно что-то слышал. Что-то чувствовал. Нечто, что приближалось к нему все быстрее и быстрее, стараясь не скрести толстым брюхом по плиткам, покрытым шершавым песком. Что-то неопределенных размером, что-то неизвестное, что-то… Пугающее? Выдыхая небольшую порцию воздуха из натренированных легких, Киаан отвел одну ладонь за спину, намереваясь во чтобы-то не стало защищать свой небольшой костер. Если покажет слабость, то любое существо решится полакомиться его изможденным путешествием мясом. Это было вторым правилом Пустоши, которое он уяснил за долгое пребывание в этом забытом всеми месте. Топот маленьких лапок был слышен все отчетливее и ярче. Эхом заносился по утонувшему в дюнах торговому центру, хранившем в себе лишь подобные шорохи. Касался телом наметенных горок песка, превращая их в небольшие лавины. Двигался к своей цели — темному силуэту, ожидавшему его у гаснувшего пламени. Все ближе и ближе, быстрее и яростнее! Если бы у монаха были волосы на голове, то они бы определенно зашевелились. Нарастающий шум приближающегося существа уже гремел в ушах, ощущался всем телом, но… Из темноты никто не появлялся. Будто бы насмехался над проснувшимся зря гостем, решившим посетить чужую обитель. Прикусив губу, мужчина борол в себе желание обернуться, понимая — если поддастся ему, то точно умрет. Не был уверен, что монстр действительно брел к нему спереди, но поворачиваться спиной к этой черноте было непростительным шагом. Шум продолжал расти… — Почему ты бросил нас, Киаан?.. — женский голос коснулся его шеи, отчего вскрикнувший маг совершил резкий выпад в сторону, предусмотрительно убрав острую сталь. Попав в пустоту, стальной монах вскочил на ноги, попятившись назад. Это проклятое место играет с его органами чувств, как ребенок с куклой. Неаккуратно, злобно и надменно. Капля пота стремительно пробежалась с его лба, кристально-чистым зеркалом сверкнув в всполохе костра. Была соленой на вкус. Это хорошо, хорошо. Кровь имеет металлический привкус, он знает это не понаслышке. Получается… — Выходи… — прошептал в растущую все больше и больше темноту путник, тонким нарастающим ритмом слыша свое сердцебиение. Куда именно он забрел, в какую зловещую клоаку привела его судьба?! Был лишь один вариант, который пришел ему в голову. Тот, который нарушал его собственные законы и тот, который мог подвергнуть опасности не меньше, чем Нечто из покинутого центра. Сжав кулак, непрошенный гость ринулся к выходу, прихватив все свои немногочисленные пожитки. Пятился, стараясь уловить каждый децибел, каждый шепоток, который мог означать смерть. Враг мог атаковать отовсюду, он был буквально везде, каждая клеточка воздуха пропитана злобой, а каждая песчинка — насмешкой. Тот, кто забавлялся с ним, точно был доволен сложившейся ситуацией. Парень остолбенел, когда его спина наткнулась на холодную стену, способной только забирать тепло. Нет, такого не должно быть, ведь он совсем недавно… — Успокоиться, успокоиться… — его настоящая ладонь провела по глади ссохшегося бетона, в некоторых местах испещренного бушующими ветрами. Совсем не похоже на стекло, и точно не похоже на дверь. Он боялся повернуться. Впервые думал о том, что может проиграть, ведь этот бой был совсем на другом уровне. Подсознание било тревогу, пока тело послушно следовало командам головы. Нужно лишь на секунду отвернуться от сосущей темноты, которая стала завладевать гаснущим костром, уныло сжигающим последние крохи угля. Нужно лишь посмотреть на бурю, и она тут же появится. Исчезнут все эти шорохи, исчезнет скрежет, исчезнет… Стискивая зубы, монах ударил металлическим кулаком по настигнувшей его стене, ринувшись вперед. Даже мысли о том, чтобы поддаться страху вызывали у него рвотный рефлекс. Не для этого он покинул настоящий Ад, чтобы сгинуть в погребенных останках прошлого. Не для этого сопротивлялся желанию вернуться и увидеть эти своды еще раз. Не для этого постоянно слышал женский голос, что помогал ему успокоиться и одновременно вызывал неконтролируемое чувство стыда. Не для этого! — Хорошо, будем играть по твоим правилам! — крикнул он, погружаясь в неизвестность с головой.***
Сейчас приглушенное эхо его размеренных и медлительных шагов разносилось по всему зданию, таившему в себе ужасные тайны. Многочисленные скрипы, посторонние звуки — все это давило на плечи юному монаху, решившему побороться с Неизвестностью. Уходящие куда-то вниз ступени замершего навсегда эскалатора частенько зияли провалами, грозивших запутать тебя в своих медных внутренностях. Весь подземный этаж этого комплекса сочился чернотой, которую даже пещеры его бывшего дома не могли побороть. Но сейчас он шел рядом с чудом уцелевшей стеклянной перегородкой, обширными царапинами предлагая подойти чуть ближе. Заметив крошащуюся у края этажа плитку, Киаан навсегда оставил эту затею. Его металлическая ладонь, изливаясь плотным лучом света, могла лишь частично вырвать дорогу из окружавшего его мрака. И то, что иногда попадалось, зачастую вводило спокойного ныне Кочевника в пограничное состояние тревожности. Разорванные временем или чем-то еще хуже софы, потерявшие свой кожаный блеск и изрыгающие из себя пожелтевший наполнитель. Висящие с потолка лианы проводки, заволоченные плотным слоем паутины и пыли. Колоны, своей обветшалой фактурностью напоминавшие стопы умершего существа. А запах… Если бы здесь находился кто-либо с поверхности, никогда не бывавший в Подземном Городе, то его ноздри тотчас заволок бы страх и изжарило зловоние. Он старался не думать, откуда в давно покинутом торговом центре может так смердить. Ответ ему и не был нужен… Постоянно сосредотачиваясь на пути вперед, непрошенный гость даже и не заметил пробежавших маленьких ножек в одном из десятков заброшенных магазинчиков. С долей опаски Киаан выглянул за угол, замечая заваленный песком проход. Разумеется, это место точно хотело, чтобы он шел только одной дорогой: — Я же согласился играть по твоим правилам, да? — нервно усмехнулся маг, осторожно переводя свет на умерший механизм лестницы. Читал где-то, что когда-то она автоматически довозила людей на следующий этаж, пока они мирно и беззаботно болтали. Каково им было? Что они сказали бы, окажись здесь сейчас? Монах также предпочитал никогда этого не узнать. Сердце забилось намного быстрее, когда на скрытом наполовину в темноте эскалаторе вновь донеслись знакомые шорохи лапок. Их было много, очень и очень много. Словно весь подземный этаж был скрыт за чернеющим ковром из насекомых и переваливающихся от лени склизких щупалец. Зубы неосознанно стали танцевать чечетку, пока ноги с нездоровой решимостью двинулись к первой ступени. Остановившись всего на секунду, парень аккуратно снял рюкзак, вынимая оттуда купленный в Республике файер. Надеялся всей своей душой, что он был непросроченным… — Давай, не подведи меня, — произнес Кочевник, переставая понимать в этой темноте, где начинаются слова и заканчиваются мысли. Чуть дрогнувшая рука сломала легкую палочку, которая моментально отозвалась кроваво-красным светом, ослепившим путника. Его запотевшая бритая голова, отражая в себе этот множившийся огонек, пошла новой порцией соленых капель. Ловким движением он бросил его вниз, стараясь охватить как можно больше пространства — рисковать и торопиться сейчас точно не стоит. Как только спасающая дуга приземлилась в иссушенный и пустой фонтан глубоко внизу, Киаан хрустнул шеей. На первый взгляд — ничего нет, только раздражающий гул ветра, проникающего через открывающиеся иногда щели. Что он делает… Набрав в грудь побольше воздуха, путник решился на первый шаг, как его что-то толкнуло в спину. Сдерживая крик, мужчина постарался сгруппироваться в полете, замечая лишь несколько пар светящихся в темноте глазниц. Застыв, маг воздуха камнем понесся вниз, попадая в пустеющую от ступеней дыру. Сжав скулы, он сделал резкие махи руками, надеясь смягчить падение с помощью прохладного потока, но… Ничего не вышло? Недоуменно взглянув на свои ладони, Кочевник продолжил лететь вниз, приземляясь в появившийся из ниоткуда открытый люк. — Что ты здесь делаешь? — потерявшимся голосом пролепетала чуть повзрослевшая девочка, скрывая краснеющие щеки в танцующем пламени. Залезший к ним в маленькую каменную коробку через дверцу в потолке, юный маг воздуха приветливо улыбнулся: — Прости, если напугал, трусишка. Мог бы поклясться, что это не было моей целью, но уж больно ты смешно дергаешься! Не надувай щеки, лопнут ведь, — сдерживая себя в руках, Аэго сделала шаг вперед, агрессивно прошипев: — В курсе, что я могу напасть? Жилище неприкосновенно, даже… — замолчав, золотоглазая жительница Пещер уставилась на свои ноги. Сколько глупостей она сморозит, пока ЭТОТ будет ошиваться рядом? — Даже для меня? О-у, как приятно, что меня выделяют на общем фоне нашего преуспевающего в галантных манерах поселения! Ты мне угрожаешь, малышка Аэго? А кишка не тонка? — замечая его ухмылку, хозяйка дома бессильно опустила ладони. Отвернувшись, пробурчала что-то про дурака и недотепу, подкрепляя слова едким дымом изо рта. Юнец, проходя рядом, свесился с неровного угла, всматриваясь в отдыхающую малютку. Кара, вновь обмотанная пожелтевшими бинтами, мирно сопела под шкурами, видя спокойные сны. Хоть кто-то… Осторожно погладив ее по влажному лбу, парень прошептал: — Опять ввязалась в драку, да? Почему это происходит тогда, когда меня нет рядом? — усевшись рядом с выемкой в стене, на которой правили балом отблески огня, девочка пожала плечами: — Ты был на своей очередной тренировке с Пхаяном, или еще где шлялся. Здесь не так много развлечений, знаешь ли. Кровь, мясо, секс или боль — все, что нас окружает. И боюсь, Кара познает это слишком быстро, — проведя ладонью по белоснежным волосам, Киаан поднял подбородок в открытый люк, видя там лишь черные своды нависшего камня: — Потому что никто не может предложить ей большего. Ты говоришь о ней, но совсем забываешь о себе, не кажется, что переоцениваешь свои силы, трусишка? — Не называй меня так! — едва не переходя на крик, прохрипела Аэго. Вздыхая, воин Белого Дома коснулся своих татуировок на еще целой руке: — Ладно-ладно, не бузи, иначе разбудишь. Слышал, хочешь потом вступить в наши ряды, а? — замечая промелькнувший в серебристых глазах огонек, девочка хмыкнула: — А что, сможешь мне помешать? Или боишься, что я тебя смещу, трусишка? — тот, щелкая ее по лбу, еле-еле сдерживал смех: — Такой мелюзги?! Боже, святой крото-медведь, пощади! Ты хоть пламя можешь создавать, я забыл? — в совсем недетских ладонях зажглось два источника тепла, которые довольно агрессивно были направлены на непрошенного гостя: — Если ты пришел только издеваться — то можешь уходить, мне не до твоих глупых игр. Пойди лучше трахни какую-нибудь тупую девку или подерись с кем-нибудь, мне все равно, только оставь нас в покое… — единственный маг воздуха во всей Пещере, почти незаметным движением потушил ее сильнейший огонь, неловко трепля по волосам: — Запомни — я не сплю с кем попало, Аэго. Я люблю терпеливо ждать, пока девушка не станет готова сама. И уж тогда, ох-хо-хо… Избавлю тебя от подробностей, мелочь. Прости, если так скоро надоел, просто хотел проведать вас. Каре «привет». Бывай! — ловко залезая на лестницу, Киаан услышал голос: — И куда ты пойдешь сейчас? — усмехнувшись, демонстративно напряг мышцы, исчезая в ночи: — Устрою с кем-нибудь Агни Кай. Потому что со вторым пунктом предложенного тобою веселья я не могу поспорить! Спокойной ночи! — легкий поток воздуха ускорил его проворное тело, мелькнувшее где-то между многочисленных крыш. Девочка, припав к стене спиной, слышала только свое сердцебиение, которое всегда играло целым оркестром, когда этот парень был рядом. Задыхаясь, монах мгновенно поднялся на ноги, стараясь сглотнуть комок в горле. Что произошло… — Слишком реально, все это слишком реально… — с трудом выдыхая, мужчина пронесся к засохшему фонтану, видя вместо своего файера лишь пустоту и воняющую слизь. Кто-то продолжал играть с ним в жестокую игру.