***
— Не думал, что твой отец коп, — Фрэнк не спеша шел вдоль железной дороги в сторону свалки. Хлоя старалась не отставать от него. — Отчим, — недовольно поправила девушка, глядя в сторону небольшой лесополосы. — Ненавижу его. — Развелись? — Ничего не подозревая, спокойно спросил он. Хлоя чуть заметно вздрогнула, затем растерянно опустила взгляд. Внутри будто что-то сжалось. — Нет… — чуть слышно произнесла она, наконец собравшись с мыслями. — Мой отец разбился на машине, — девушка пыталась говорить как можно более непринужденно и равнодушно. — Извини. Не знал… — он виновато посмотрел на нее, а затем приобнял за плечи, продолжая идти вперед. Он понятия не имел, что нужно говорить в подобных ситуациях. Телефон Хлои в очередной раз оповестил о звонке, привлекая внимание обоих. Прайс, недовольно цокнув, поспешно достала его, нажала на кнопку сброса, после чего вообще выключила. — Да кто тебе все названивает? Неужто уже успела вторым мужиком обзавестись? — на последних словах он саркастично усмехнулся. — Да так, чувак один, — она раздраженно выдохнула. Девушка решила быть предельно честной. — Не переживай, у него нет шансов. — Прайс поспешила успокоить Бауэрса, когда почувствовала, как его ладонь, которая до этого свободно свисала, довольно ощутимо сжала ее плечо. — Смотри мне тут. Узнаю, что с левым типом шуры-муры крутишь — прибью, — он немного прищурился, а затем убрал руку и, немного опередив девушку, зашагал дальше. Хлоя прикрыла рот ладонью, пытаясь сдержать смешок. Подобная реакция Фрэнка явно забавляла ее. Неожиданно у Прайс возникла, как ей показалось, глупая и несвойственная ее натуре мысль взять Фрэнка за руку, которую она тут же попыталась отсеять. Но тем не менее, эта навязчивая идея продолжала преследовать девушку и, наконец не выдержав, она подхватила Бауэрса под локоть, тем самым обратив на себя его внимание. Руки мужчины как нельзя кстати были убраны в карманы потертых джинсов. — Э… Ты чего? — дилер удивленно уставился на нее. Хлоя, в свою очередь, пренебрежительно отвела взгляд. Ей было достаточно неловко от собственных желаний. «Заткнись и иди дальше.» Фрэнк лишь усмехнулся. Как ни странно, он понял ее без слов. Через некоторое время справа показался широкий зазор между высокими деревьями. Свободного пространства почти не было: все сплошь завалено грудами самого разнообразного мусора. Даже небо над этими кучами отдавало какой-то неприглядной серостью. Хлоя знала, что здесь можно найти все, что душе угодно. Несмотря на пыльный воздух и неприятный запах она иногда предпочитала проводить здесь много времени не только в детстве, играя вместе с Макс в пиратов, но и в более взрослом возрасте, исследуя внутренности старых проржавелых машин и прочей техники. С этим местом связано слишком много воспоминаний, чтобы вот так просто забыть о нем. — Как долго мы будем здесь? — спросила девушка, с любопытством разглядывая две изрядно помятые груды металла, которые раньше были машинами и которые теперь одиноко стояли на окраине свалки. — Пока не найду нужные детали, — коротко ответил Фрэнк, направляясь к автомобилям. — Поможешь? — он улыбнулся, заметив ее заинтересованность. — Конечно. Хлое совершенно не нравилось то, что время шло слишком быстро, когда она занималась тем, что ей нравилось. Примостившись на помятом капоте, она закурила, доставая телефон из кармана. Солнце уже клонилось к линии горизонта, окрашивая синий небесный свод в ярко-оранжевые цвета. Фрэнк уже давно закончил поиски, упаковав запчасти и вытирая изрядно перепачканные руки о тряпку. Среди множества пропущенных звонков и сообщений от Элиота она нашла то, что ее заинтересовало и немного удивило. Насколько она знала, Макс собиралась провести этот день за подготовкой к фотоконкурсу. Перезвонив подруге и переговорив с ней, Хлоя, все еще находясь в шоковом состоянии, поделилась новостью с Бауэрсом. Их личное расследование по исчезновению Рейчел Эмбер наконец сдвинулось с мертвой точки.Глава 9
30 июня 2018 г. в 22:56
Как и предполагалось, утро выдалось крайне нелегким. С трудом открыв глаза и приподнявшись на локтях, Хлоя перевернулась на спину, протяжно выдохнув. Положив ладонь тыльной стороной на лоб, она без особого интереса разглядывала белый однотонный потолок, надеясь на то, что головная боль пройдет сама по себе. Совершенно не было желания вставать с кровати, но организм настойчиво требовал воды. Через какое-то время в дверь громко и нетерпеливо постучали, выводя девушку из полузабытья и заставив поморщиться. Она нисколько не удивилась, когда услышала звучный голос Дэвида.
Тихо выругавшись, Прайс резко встала с кровати, но, почувствовав головокружение, села обратно. С трудом отыскав на полу джинсы и спешно натянув их, она поправила на себе майку и бюстгальтер и только потом неохотно отправилась открывать дверь.
— Что я тебе говорил насчет закрытых дверей? — строго произнес мужчина, оттесняя Хлою и по-хозяйски проходя внутрь. Прайс лишь проводила его ненавистным взглядом.
— Остынь. Я просто одевалась. — Тихо ответила девушка. Она старалась не повышать голос, потому как прекрасно знала, что он будет сиплым.
Ничего не сказав, он лишь молча оглядывал комнату, сморщившись, видимо, от запаха перегара. Особое внимание мужчина уделил пепельнице, которая стояла на ее письменном столе, заваленном всяким хламом.
— Расслабься, я завязала, — пренебрежительно бросила Прайс, присаживаясь на кровать. — И перестань рыться в моих вещах.
Хлою сильно раздражал тот факт, что Дэвид вот так бесцеремонно вторгся в ее личное пространство, чего не позволяла себе даже мать, но она сдерживалась. В большей мере девушку останавливало то, что она не могла сейчас накричать на него. Мэдсен лишь окинул ее оценивающим взглядом и отошел в середину комнаты.
— Не нужно на меня так смотреть, — недовольно процедил он. — В том, что тебе плохо, никто, кроме тебя, не виноват.
Девушка хоть и злилась, но все же решила проигнорировать замечание отчима. Ей непременно хотелось, чтобы он покинул ее комнату и поэтому решила пойти на радикальные меры, тем самым ускорив это. Неблагоприятный исход данного разговора совершенно не пугал ее.
— Какого черта ты забыл в моей комнате? — грубо спросила она, но все же догадывалась, о чем хочет поговорить Дэвид. И догадки ее явно не радовали.
— Что это был за мужик? — он скрестил руки на груди и выжидающе посмотрел на Хлою.
— И почему это тебя так волнует? — Прайс чуть слышно усмехнулась. — Вечно лезешь туда, куда не надо… Но если ты не собираешься от меня отваливать, то я отвечу: случайный встречный, который предложил подвезти.
— И каждого встречного ты так целуешь? — с сарказмом произнес Мэдсен, не спуская с нее строгого взгляда.
— Не твое дело, — процедила она, сжимая в кулаках накроватное покрывало. Воздух, казалось, накалился до предела. С каждой секундой пребывания отчима в комнате Хлои, у девушки внутри все больше закипало, и контролировать эмоции становилось труднее.
— Ты пообещала матери, что будешь учиться, начнешь свою жизнь с чистого листа… Ты не представляешь, что пережила Джойс за эту ночь, пока ты не соизволила явиться. — Дэвид шумно выдохнул и покачал головой. — Я не знаю, что с тобой делать. От тебя одни проблемы. Теперь еще не хватало воспитывать ребенка от уголовника. — Последнюю фразу он произнес с особым отвращением.
Рядом с Хлоей на тумбочке заманчиво лежала увесистая книга по философии, и девушкой внезапно овладело сильное желание запустить ею в лицо Дэвиду.
— Ты нормальный вообще? — только и смогла выдохнуть она, прилагая все усилия, чтобы не сорваться. — Нет, ты точно ебанутый. Даже мне в голову не приходят подобные мысли. — Она нервно усмехнулась и подошла к отчиму так, чтобы между ними осталось хотя бы небольшое расстояние. — Я сомневаюсь, что моя мать так сильно печется обо мне, иначе бы она не притащила в этот дом такого мудака, как ты.
— Я хочу, чтобы ты прожила эту жизнь достойно, — ему, как и Прайс, пришлось приложить достаточно усилий, чтобы не потерять самообладание. Хлоя на его слова лишь закатила глаза. — Нам нужно наладить с тобой отношения, хочешь ты этого или нет. Так жить нельзя.
— Если хочешь наладить со мной отношения ради Джойс, которую ты так обожаешь, то просто не лезь в мою жизнь, — пренебрежительно бросила она, а затем открыла дверь и, сложив руки на груди, недовольно посмотрела на мужчину.
— Сегодня ты не выйдешь из этого дома, — на удивление Хлои, Дэвид не стал продолжать этот разговор, а просто прошел мимо нее, захлопнув за собой дверь. Судя по голосу, он был уже на пределе и поэтому поспешил удалиться, чтобы не поднять на нее руку во второй раз.
Тем не менее, девушку радовало то, что она смогла вывести ненавистного отчима на эмоции несмотря на то, что сама испытывала при этом не самые приятные чувства. Не отодвигая в сторону скомканную одежду, она плюхнулась на кровать, откидываясь на подушки и с удовольствием закуривая. Головная боль только усилилась, и все мысли были сконцентрированы лишь на этом. Иногда, даже не приподнимаясь, она бегло оглядывала комнату в поисках воды насколько ей позволял обзор, но все было тщетно. Она все больше убеждалась в том, что ей придется спуститься вниз.
Через некоторое время шум снаружи привлек ее внимание. Пересилив себя, Прайс подошла к открытому настежь окну. Машина Дэвида как раз отъезжала от дома, чему девушка несказанно обрадовалась. Казалось, она бы бегала вприпрыжку по всей комнате, если бы у нее было хорошее самочувствие. Распахнув дверь, она неспешно спустилась по лестнице на кухню, не забыв предварительно взять из аптечки таблетки от головной боли. Присутствие Джойс ее нисколько не смущало. Хлоя, пожелав ей доброго утра, как ни в чем не бывало проскочила мимо, налила себе целую кружку воды и залпом ее осушила, чувствуя некое облегчение.
Женщина лишь мимолетно посмотрела на нее, после чего поинтересовалась, будет ли она завтракать. Но грусть и разочарование в ее голосе и взгляде все же не укрылись от Хлои. В отличие от Дэвида, маму она любила, хоть и до сих пор не могла смириться с ее выбором. В определенные моменты девушке и самой казался глупым ее протест, ведь больше всего страдала от этого Джойс. Ответив отказом на ее вопрос, Хлоя все продолжала задумчиво крутить в руке пустую кружку, а женщина принялась спрашивать еще что-то, только это уже доходило обрывками до ее сознания.
В один момент, отдавшись во власть мимолетной слабости, Прайс-младшая заключила мать в крепкие объятия, положив голову ей на плечо. Она не любила извиняться в открытую и поэтому, когда совесть совсем не давала покоя, выражала это лишь в одном жесте. На душе было как никогда паршиво, что хотелось плакать. За пеленой накатывающихся слез она так и не заметила теплую улыбку, красующуюся на лице Джойс.