Самая важная книга

      — Мой сценарий.       Солист протянул было стоящей рядом эльфийке пачку замызганных листков, но почти сразу передумал, ревниво отдернул руку, махнув листами Книги Судеб перед носом девушки.        — Сам прочту. А то ещё переврёшь слова… знаю я вас, эльфов, из чего хочешь возвышенную балладу сляпаете.       Взгромоздившись на трон и утвердившись на нём поудобнее, Верховный гоблин прокашлялся и неожиданно чистым звучным баритоном принялся декламировать. На фразах гномов баритон менялся на писклявый подвывающий тенорок, так что к концу декламации Провокатор едва мог перевести дух от хохота. Гоблины вокруг неистовствовали, колотя в ладоши. Одна только Язва не спешила веселиться.        — И ты даже не ищешь лазейку? — недоверчиво уточнила она. Верховный Гоблин хлопнул ручищей по подлокотнику трона и в огромном пещерном зале сразу же воцарилась тишина.        — Лазейку? Так вот зачем вы сюда явились? Что, вляпались в историю и решили спастись? Думали, я знаю как? Думали, поделюсь по доброте душевной? Эльфы! Всё бы вам только брать и брать.       Провокатор, совершенно несправедливо причисленный к эльфам уже трижды, обиженно засопел. Верховный гоблин тяжело сполз с трона, подошел вплотную к Язве, нагнулся, насколько позволял огромный живот.        — Вот что я скажу, феечка — если уж суждено сдохнуть, так имей смелость встретить смерть с достоинством. Если мне выпала такая роль — я сыграю её блестяще. Ясно тебе? Чтобы ни орк, ни гоблин ни даже гном или, там, эльф, не сумели сказать, что я вымаливал пощаду и выпрашивал отсрочку. Последние двадцать лет, как только Книга оказалась у меня, я готовился к этому дню. Сочинял мотив, репетировал голос и позу…        — То есть смирился, — подытожила эльфийка, нервно косясь на огромный посох — дубину, с неё ростом, которой гоблинский владыка принялся размахивать в эмоциональном порыве. Посох просвистел совсем рядом — гоблины, Язва и Провокатор слаженно пригнулись.        — Не смирился, а принял удар судьбы! С достоинством! — рявкнул Верховный гоблин, но вдруг весь как-то неожиданно сник, ссутулился, махнул рукой и полез обратно на свой впечатляющий трон. — Да что ты понимаешь, девчонка. Выметайтесь отсюда оба. Надоели.        — Но…        — Считаю до пяти. Не успеете — попадёте в котёл. Раз…       Провокатор подхватил Язву под руку и потащил сквозь толпу оживившихся гоблинов, попутно раздавая зуботычины самым гостеприимным, пытающимся возражать против ухода необычной парочки. Ведь одно дело — просто гости, и совсем другое — разнообразие рациона.        — Два… Три… Четыре… Хватайте их!        — Сапоги жалко, — вздохнул Провокатор, отбрасывая в сторону изгрызенную обувку и меланхолично шевеля пальцами босых ног. — Только на прошлой неделе получил.        — А у меня воротник платья оторвался, — похвасталась Язва. — Завоеватель с ним сладить не смог, а гоблины — за секунду справились.        — Сами виноваты, — назидательно заметил Верховный гоблин. — Сразу надо было начинать разговор с того, что вас Азог прислал, а не вопить об этом тогда, когда я ваш котёл крышкой накрывать начал.        — Хорошие были, кожаные, — продолжил сокрушаться Провокатор. — Кстати… где они? Тут лежали только что. Язва?        — Мне-то зачем?!        — У нас ничего не пропадает. Особенно, кожаное. Пока ты тут рассуждал, их уже и сварили, и съели, — обстоятельно пояснил владыка гоблинского города.        — Лучше их, чем нас, — кивнула эльфийка. — Вы всегда такие гостеприимные, или это только нам повезло?        — А ты поживи годик-другой на похлёбке из мха, — предложил Верховный. — Орки сейчас едой не торгуют, им самим припасы нужны. Войско-то немаленькое, попробуй прокорми. Торговцы из людского народа Туманные Горы стороной объезжают. Долгим, опасным путём. А зря.        — Конечно, объезжают, — фыркнула Язва. — Кому ж захочется, чтобы его в котёл и крышкой прихлопнули!       Верховный ухмыльнулся, продемонстрировав неожиданно крепкие острые зубы.        — Ничего ты в жизни не понимаешь, феечка. Зачем же нам торговцев есть? Мы плату за проезд по тропе брали. Шестую часть груза. Еда, ткани, гвозди, веревки, утварь всякую, железо, свечи, масло горючее… что везут, то и брали. И нам хорошо, и им. В Туманных Горах их и пальцем никто не трогал — безопаснее нет дороги, чем та, которую мы охраняем.        — А я слышала, что воины из гоблинов не очень… — задумчиво протянула горбоносая эльфийка и тут же схлопотала очередной тычок в бок от сидящего рядом орка.        — Не очень, — ничуть не обиделся Верховный. — Зато изобретатели хорошие. Кто из Туманных Гор хищных барсов изгнал? Мы. Кто вертушки сделал, чтобы гигантских грифов от горной тропы отгонять? Опять же мы. Кто дорогу маскирует, чтобы бродячие каменные великаны на неё не ступали? Мы. Кто в проводники к особо щедрым торговцам нанимается и ведёт их сетью пещер, да так, что они горы не за десять дней, а за пять проходят? Снова мы.        — Так получается, война вам невыгодна? — снова встряла любопытная Язва. — И вы с людьми, гномами и эльфами драться не станете?        — Станем, — просто ответил Верховный, почёсывая локоть. — Я с Азогом союзный договор подписывал, да и Саурон наверняка всех будет созывать на последний бой. Чего нахмурилась? Не нравится?        — Не нравится, — призналась Язва. — Я пацифистка. Мир во всём мире и всё такое.        — Вижу, вижу, — усмехнулся Верховный. — Напряги-ка воображение и представь меня в этих ваших светлых лесах, как гостя дорогого, с которым вечный мир заключить можно.       Язва честно попыталась уместить гротескную фигуру Верховного в хрустальные залы, полные нежных переливов сладкоголосых флейт.        — Как бельмо на глазу, а? — понимающе подмигнул повелитель гоблинов. — А ваш Трандуил к нам сюда явится?        — Может быть, — вздохнула эльфийка. — С кучей вооруженной охраны, которая будет ощетиниваться копьями на каждого случайного прохожего. И с длинным свитком условий.        — А я — обидчивый, — добавил Верховный. — И гордый, между прочим. Я ведь, феечка, такой же правитель, как и твой король. Скажи мне, выйдет у нас с ним беседа на равных? На другое я не согласен.        — На равных — не выйдет, — твёрдо ответила Язва. — Мы ведь перворождённые и всё такое.        — Так и мы — тоже, — пожал бородавчатыми плечами Верховный. — Знаешь ведь, наверное, откуда мы родом пошли? Мелькор отобрал лучших эльфов и наградил их своим даром. Они и были нашими предками.        — И мы ими гордимся, — добавил Провокатор, блеснув жёлтыми глазами.        — В наших летописях об этом сказано немного иначе, — осторожно заметила Язва, припоминая строки о жутких пытках, которым Падший Валар подверг несчастных, угодивших к нему в плен.        — У каждой стороны своё мнение, — дипломатично согласился Верховный. — Но факты, феечка, штука упрямая. Общие у нас у всех корни-то, за исключением людишек и гномов, конечно. Ну да ладно, поболтали — и будет. Давайте к делу. Выкладывайте, зачем пожаловали?        — За Книгой Судеб. Азог хочет знать своё будущее, — дружно объявили эльфийка и орк. Верховный гоблин поморщился, почесал бугристый подбородок.        — Знаю я его будущее. Могу показать — прочтёте и сами ему всё расскажете. А Книгу — не дам.        — А тебе-то она зачем? — неловко кашлянул Нарзуг. — Если завтра ночью уже…        — Наследникам достанется, — пожал плечами Солист. — Их у меня вон сколько. Может, кто-то поудачливее будет. Может, додумается как историю менять и в летописи не угодить. Я вот, видишь, не сумел. Орк и эльфийка переглянулись, потупились. Слушать, как разумное существо спокойно, почти равнодушно, говорит о собственной скорой смерти, было как-то неловко.        — Рыдать только не начинайте, — насмешливо хмыкнул повелитель гоблинов. — Рано ещё. Ну, юные нахалы, готовы узреть мудрость великих? Или послезавтра зайдёте?        — Послезавтра нас здесь живьём съедят, — проницательно заметила Язва. — И знакомство с Завоевателем не спасёт…        — Готовы, — кратко резюмировал Провокатор.        — Ага. Угу. О. Вот оно там как… А если сюда, между опорной поверхностью и петлёй, скажем, камушек запихнуть?..        — Прямое вмешательство, — прошипел Провокатор. Мостик был ветхим, пропасть — глубокой, а Язва, поглощенная изучением створок люка, очень неудобно ёрзала у него на плечах. — Если люки не распахнутся, гномы сюда не попадут. И Великая Тьма…        — Падёт, — согласилась эльфийка.        — Поэтому слезай уже. Иначе падём мы. Вместе с мостом и всеми твоими благими намерениями.       Аргумент оказался веским. Пришлось слезать. А потом — переходить на благонадёжный скальный уступ, поскольку мостик стал подозрительно потрескивать и ронять гнилые щепки.        — Их нельзя задержать, подкупить, не пустить, убить… — размышляла вслух Язва, надеясь, что в процессе раздумий придумается что-нибудь полезное.        — Убить? — остро поинтересовался Провокатор, прищурив желтые светящиеся глаза. — Удивляешь, светлая эльфийка. Ради спасения грязных и презренных гоблинов, с которыми у вас вражда смертная, готова убить гномов? Отважных да благородных? Так бы твой король сказал?        — Не так, — потёрла нос эльфийка. — А вот так… так… и ещё эдак… А потом бы меня казнил. Как осквернённую тьмой и подчинившуюся злу. А гномов он и сам не любит. Может, даже, почище, чем гоблинов.       Лучник восхищённо присвистнул. Ругались эльфы, оказывается, не хуже орков, когда припекало.        — Убить, это я, конечно, загнула, — слегка смущённо продолжила Язва. — Просто… неправильно всё это как-то. Причём со всех сторон неправильно. Вроде вы все и зло для нас, и вроде жалко вас. Даже Азога слегка жалко, хотя он нам как раз первый враг и отряды свои то и дело к нашим границам отправляет…        — Нужны вы ему больно, — фыркнул лучник. — Мы за гномами шли, а не к вам в гости. Нам-то что за дело до ваших мрачных лесов с ходячими деревьями, заколдованными ручьями, мраморными мостами без перил и прочей пакостью? Мы — звери степные, вольные.        — Интересно получается, — заметила эльфийка, беспрестанно теребя растрёпанную косицу тонкими пальцами. — Мы — лесные, вы — степные, гномы — подземные, гоблины — пещерные, люди — королевства свои везде, конечно, строят, но не так уж и многочисленны они. Драконы — вообще спят по сто лет, а когда просыпаются — летают. Значит, воздушные. А чего мы тогда все меж собой воюем-то? Что делим?        — Мне-то откуда знать? — мрачно откликнулся Провокатор, досадуя на дурацкие эльфийские рассуждения… главным образом потому, что и сам частенько задавал себе подобные вопросы, но ответа не находил. — Ты лучше не философию разводи, а думай, как нам спасти Верховного гоблина и мир, заодно, не угробить.        — Идей нету, — виновато призналась Язва. — Верховного гоблина под не-гоблина не замаскируешь, гномов по ложному пути не направишь.       Нарзуга передёрнуло. Очередного спешного создания тиража энциклопедий он бы не выдержал. А впрочем… Подождите-ка…        — Что ты сказала? — медленно переспросил орк.        — Гномов по пути…ложному? — вскинулась горбоносая эльфийка, почуяв витающую в воздухе Идею.        — Раньше.        — Верховного не замаскируешь?        — Да! Кто знает, как выглядит Верховный Гоблин? Кто его видел?        — Мы, — озадаченно призналась эльфийка. — Все его гоблины. Азог — наверняка…        — Тьфу ты. Из этих гномов — кто?!        — Наверное, никто. А что? Хочешь, чтобы он передал кому-нибудь полномочия на завтрашнюю ночь? Мысль здравая, но вряд ли найдется такой властолюбивый дурачок.        — Ещё как найдётся! — зубасто ухмыльнулся Нарзуг. — Поднимайся давай. Двигаем к Верховному. У меня есть план! Верховный гоблин по-стариковски пожевал губами. Откинул за спину жидкую прядь грязных седых волос. И, наконец, задал единственный вопрос.        — Зачем?       Язва и Провокатор переглянулись. Если у орка ещё были какие-то причины помогать союзнику своего полководца, то светлая эльфийка, по идее, должна была в лучшем случае пожелать расовому врагу быстрой и безболезненной смерти.        — В наших поступках, в общем, логики искать не стоит, — самокритично ответила девушка. Повелитель гоблинов скептически хмыкнул.        — Пацифистка, — пояснил орк, для наглядности ткнув пальцем в Язву и, незаметно для девушки, покрутив этим самым пальцем в воздухе у её виска, показывая уровень пацифизма и его своеобразное действие на разум перворождённой. Верховный почти сочувственно кивнул.        — К тому же…ну… вдруг получится? — осторожно предположила Язва. — Почему нет?        — Если будет война, я всё равно пошлю войско. Договор обязывает, — предупредил Солист. Провокатор, сохраняя бесстрастное выражение лица, мысленно вскинул бровь. Честность, обычно, была не в характере гоблинов.        — Мы знаем, — откликнулась эльфийка за них обоих.        — А-а-а. Азарт захватил, — понимающе ухмыльнулся Солист. — Условия лёгкими показались? Решили, что можете обдурить богов? Ну и наглая молодёжь пошла. Хотя… Повелитель гоблинов окинул необычную парочку долгим взглядом.        — Может, у вас и получится. Ладно. Излагайте, что вы там придумали.        — Светлая Галадриэль, я сейчас чихну! Почему всё пыльное такое?        — Терпи, Язва. Гномов уже встретили и ведут к нам. Моя затея и так на честном эльфийском держится, а если ноги Верховного чихать начнут — точно мир погубим.        — Эй, вы там! Шептаться ногам тоже нельзя!        — Ещё только руки нам не указывали!        — Язва!        — Молчу-молчу.       Наверху, на спешно надстроенном помосте, тяжело завозился правитель гоблинского королевства, отвечающий за переговоры с противником и прочие звуковые эффекты, и Нарзуг с тоской подумал о том, что если подпорки всё-таки переломятся… Но идти на попятный было поздно. Гномов уже привели.       Торин со товарищи не мог взгляда отвести от открывшегося глазам зрелища… хотя, честно сказать, разглядеть удавалось немногое. Очертания огромной гротескной фигуры не без труда угадывались в полумраке колоссальной пещеры. Фигура восседала на массивном троне и неотрывно пялилась на гномов неподвижными сверкающими глазами, чем преизрядно нагоняла жути. Меж гномами и троном тройной цепью выстроились вооруженные до зубов гоблины.        — Кто посмел прийти с оружием в мои владения? — завывающим замогильным голосом осведомилась фигура, сверкая белоснежными клыками, светящимися в темноте не хуже жутких глазищ и, почему-то, при разговоре двигая нижней челюстью не вверх-вниз, а из стороны в сторону. — Разбойники? Воры? Убийцы?        — Гномы, ваша бородавочность, — по-военному чётко отрапортовал один из воинов, почему-то втягивая голову в плечи и нервно косясь вверх, на какое-то тёмное громоздкое сооружение, нависшее над троном на высоте нескольких человеческих ростов.        — Гно-омы? — злорадно провыла фигура, неловко дернув правой рукой. Вслед за правой дернулась левая, а после обе они исполнили нечто эпилептически-неестественное, с точки зрения анатомии, прежде чем соединились в хлопке.        — Валар помилуйте, — прошептал кто-то робкий и впечатлительный, стоящий меж двух гномов, но к их роду, кажется, не принадлежащий. — Что это вообще за тварь?       Огромная шишковатая голова существа, восседающего на троне, наклонилась вперёд, выдвинувшись из темноты так резко, что гномы невольно отшатнулись. Казалось, ещё чуть — и она соскочит с покатых плеч страшилища и, щёлкая своими жуткими клыками, бросится на маленький отважный отряд.        — Чего вы стоите? — прорычала голова, активно шевеля своей удивительной челюстью и даже, иногда, попадая этими самыми шевелениями в такт произносимым словам. — Обыскать их! Ну!       Толпа гоблинов послушно бросилась исполнять приказ. Обезоруженных (во всех смыслах) пленников, взяли в тесное кольцо, отнятое у них имущество свалили в кучу перед суровыми охранниками, которые, почему-то, то и дело задирали головы кверху, чтобы посмотреть на тёмное нечто над троном. Гномы, поддавшись общим настроениям, тоже принялись поглядывать на непонятную надстройку.        — Что вы тут делаете? Говорите и помните, мне нужна только правда, какой бы она ни была!       Судя по неестественному наклону, предполагавшему наличие у повелителя гоблинов длинной суставчатой шеи, голова Верховного обращалась к его же правой руке, но застывшие светящиеся глаза, так ни разу и не моргнувшие, безошибочно выделили из толпы Короля-под-горой. Гордый гном упрямо вскинул голову, мысленно костеря своё решение заночевать в такой удобной и сухой пещере, на чём свет стоит. Барлог бы с ним, с дождичком, не сахарные, не растаяли бы. Всё лучше, чем этот инфернальный монстр… Голова рывками вернулась на законное место, с хрустом провернулась вокруг шеи и снова уставилась на Торина. Видимо, движение сие было определенным сигналом, поскольку гоблины, игравшие роль дворцовой стражи, как-то сразу подтянулись и взяли копья на изготовку.        — Мы… мы просто… — решивший наладить контакт Бофур тут же пожалел об этом — жуткие, остекленевшие, словно у чучела, буркала тут же уставились на него. — мы, видите ли, шли по тропинке…тропе…тропинке, похожей на тропу… и мы…здесь… в общем…       Кошмарная тварь отчётливо скрежетнула клыками и гном, совершенно смешавшись, умолк. На какое-то время в огромном пещерном зале воцарилась тишина, нарушаемая только шумным сопением напуганных пленников и периодическим пофыркиванием чудища на троне. Осознав, что в пещере вполне можно простоять вечность — правитель гоблинов, похоже, совершенно никуда не торопился — Торин кашлянул и, отодвинув Бофура, выступил вперёд.        — А-а-а, — злорадно провыл король гоблинов, азартно дрыгая левой ногой: то ли напугать пытался незваных гостей, то ли выражал таким образом радость встречи. (Позже, тот самый робкий и впечатлительный, который гномом не был, уверял Дубощита, что совершенно ясно услышал, как нога, конвульсивно дёрнувшись ещё несколько раз, сама себе сказала тонким голосом: «У-у-у, зараза! Заело!» Но ему, конечно же, не поверили.)        — Торин Дубощит! — тем временем продолжил подземный кошмар. — Король-под-горой!..       Торин вполуха выслушал все обращённые к нему эпитеты, изо всех сил пытаясь достойно выдержать взор Верховного гоблина и вложить в ответный взгляд всю гордость и всё презрение. Увы. Игра в гляделки оказалась проиграна на второй же минуте, да и выражение страшной рожи совершенно не изменилось. Неужели всё дело в том, что Торин стал королём без королевства? Неужели именно поэтому мерзкая тварь так открыто проявляет своё равнодушие, ровным счётом ни во что не ставя своего противника? Сильно задетый за живое гном почти выпал из реальности и отреагировал только на третий повтор знакомого и ненавистного имени.        — Азог. Азог Завоеватель. Осквернитель. Ты хоть понимаешь о ком я говорю? Бледный орк верхом на белом варге. Как ещё мне его назвать? О, Мелькор, как же сложно с гномами.        — Мой старый враг… — неверяще прошептал Торин.        — Ну наконец-то, — с явным облегчением выдохнул гоблинский владыка. — Он самый. Жив, здоров и жаждет случая поквитаться. Хм. Поквитаться?.. Да, действительно звучит лучше.        — Ты лжёшь! — уверенно заявил Дубощит. — Азог мёртв.        — Скажешь ему лично? Уверен, он оценит эту шутку, — хмыкнуло страшилище. Повинуясь взмаху его ручищи, маленький гоблин, радостно хохоча, унёсся в темноту по канатной дороге, размахивая пергаментным листом. А после, порыв бешеного ветра, в единый миг пронёсшийся по подземелью, загасил все свечи и факелы. Гоблинский король, очутившийся в кромешном мраке, взвыл на своём троне, но уверенный человеческий голос с лёгкостью перекрыл ужасный вой.        — Берите оружие и сражайтесь!       Пламя зачарованного эльфийского клинка сверкнуло… и владыка гоблинского царства, взвыв в последний раз, обрушился в пропасть вместе со своим троном. Гномы, расхватавшие своё оружие, бросились бежать следом за спасшим их могущественным магом, а некто робкий значительно позже подумал, что почти никто с ними не сражался и, вдобавок, их почему-то совсем не преследовали, чтобы отомстить за гибель короля. Но мысли эти он оставил при себе.        — Уф! — тяжело выдохнул Солист, спустившись на опустевшую площадку. Потрескивали вновь зажжённые факелы. Кошачьим, крадущимся шагом возвращались гоблины, заблаговременно убравшиеся с дороги гномов. Поднялся с колен, прикинувшийся деталью ландшафта, Провокатор. Малыш, набросивший себе на плечи обрывок «одеяния», в которое премудрые спасатели завернули конструкцию из верёвок и палок, призванную изображать короля, выглядел очень гордым собой. Обведя взглядом собравшихся, Солист шагнул к самому краю площадки, посмотрел вниз, пожал плечами и, резко нагнувшись, схватил кого-то, из последних сил цепляющегося за крошечный уступ.        — Что, от вредных вздорных стариков тоже бывает польза? — ехидно осведомился Верховный гоблин, глядя в ясные эльфийские очи. Язва не выдержала и густо покраснела. Удовлетворившись смущением девушки, Солист опустил её на каменный пол и, одарив эльфийку и орка пристальным взором, торжественно склонил голову.        — Удивили так удивили. Что же, если так… забирайте Книгу, детишки. Мне она теперь без надобности.        — А если гномы вернутся? — спросил Провокатор.        — Не вернутся, — покачал головой Солист. — История ведёт их вперёд. Больше я с ними не встречусь.