Что принесут нам сны?

После недолгой и беспокойной дремы, Гермиона выпила чай, в который было подмешано какое-то бодрящее зелье. Вместе с чаем Грейнджер вернулась способность здраво мыслить. На минуту ее охватила паника, те безудержные эмоции, от выпуска которых ей стало значительно легче, даже физически. Ее мозг просчитывал всевозможные варианты побега, который должен состояться сегодня, иначе она просто не выдержит и превратится в некое подобие овоща. «Если прыгать с окна, то велик шанс переломать ноги, почему бы не снизить высоту старыми добрыми простынями, а, чтобы смягчить приземление можно покидать на землю подушки и одеяло. Решено!» До рассвета оставалось порядка двух часов, за это время она должна выбраться и убежать как можно дальше от этого дома. Руки дрожали, но Гермиона не могла сдаться, это было просто напросто не в ее духе. Она сбежит от сюда, иначе и быть не может. Грейнджер связала простынь с пододеяльником и свесила через окно, на земле уже валялось скомканное одеяло и подушки. Выкинув из окна сумку с малым провиантом, что ей подали эльфы для восстановления сил, она спустилась по импровизированному канату и побежала через лес. Первые несколько минут она бежала воодушевленно, так словно одержала свою личную маленькую победу. Ветки били по лицу, цеплялись за одежду, и тормозили ее, но ее это ничуть не останавливало. Лес то становился гуще, то редел, и вот после 30 минутного путешествия она вернулась к поместью, от которого так старалась убежать. Гермиона бежала все время прямо, никуда не сворачивала, поэтому круг сделать точно не могла. Ее поразила жуткая догадка о заклинании кольца, но Грейнджер упорно не хотела останавливаться и терять надежду, она не сдастся так просто, никогда и никому, что-нибудь да придумает. Тогда она сделала еще одну попытку сбежать, но все равно вернулась к главным воротам. Только холодный ветер держал ее от уныния, он хлестал по щекам, позволяя мыслить трезво, забирался под одежду, заставляя решать проблему, а не просто думать. — Так вот о чем говорил Малфой… Была бы у меня палочка, я бы попыталась снять защиту, но и то вряд ли… — Гермиона сжала руки в кулаки и вновь направилась в глубь леса. — Куда угодно, только не здесь.

*** — Убежала? — Недоверчиво переспросил Темный Лорд у Люциуса. — Все равно далеко не сбежит. Вокруг поместья стоят возвращающие чары, она где-то недалеко. Прикажете ее найти? — Малфой чуть склонился. — Прикажу, но не тебе. Пускай твой щенок ее найдет, у него это неплохо получается, ты заметил? — На физиономии Темного Мага просияла ядовитая улыбка. — Но… — Люциус, ты же меня прекрасно понял. Пока он будет полезен мне, он будет жить, как только станет мешать, я его уберу со своего пути, как и всех, до него. — Слушаюсь, Милорд. — Малфой удалился из комнаты. — Какая же ничтожная вещь, эта родительская любовь. Кому-то жизнь спасает, а кому-то ее портит. — На его лице застыла крайняя степень презрения.

*** Все руки Гермионы исцарапаны ветками, ноги, нывшие от усталости, становились ватными и совсем не держали хозяйку, она присела отдохнуть под зеленый дуб и сонливость накатилась с новой силой. Веки непроизвольно опускались, все тело налилось свинцом, а голова склонилась вперед. Слегка задремав, она старалась восстановить силы и не пасть духом. Громкий волчий вой разнесся над лесом, проносясь эхом через все ветки, Гермиона испуганно подскочила, вслушиваясь в звуки поблизости. «Надо бежать, это не к добру! Неужели они выпустили Сивого за мной в погоню?!» К сожалению, бежать было особо некуда, но Гермиона упорно перебирала ноги, двигаясь по ветру, что бы ее не учуял вражеский нос, и когда уже стала выбиваться из последних сил, то заметила нечто белое в метрах 20 от себя. Это без сомнений был оборотень, но не Фенрир. Кто это конкретно, Гермионе сейчас хотелось знать меньше всего, если бы не «тесное» общение с оборотнями в прошлом и не тысячи прочитанных страниц, она бы давно уже была бы в его когтях. Зверь пока не засек ее, а значит, сейчас главное себя не выдать. Гермиона стала аккуратно отступать, и по закону жанра должна была наступить на сухую ветку, к огромному облегчению, с ней такого не случилось. Она успешно бесшумно пробралась к ближайшему крепкому дереву и медленно стала лезть на него, стараясь издавать как можно меньше звуков. «По сути, оборотни — это те же собаки, они не должны лазить по деревьям. Наверное, 5 метровой высоты хватит чтобы переждать здесь до рассвета. Солнце должно вот-вот встать, тогда он будет не опаснее обычного мага, даже слабее.» Поднялся сильный ветер, он закружил листву и дул порывами, то в сторону Гермионы, то ей в спину. Оборотень, видимо учуяв добычу где-то поблизости, не отходил дальше 50 метров от места, где Грейнджер впервые его увидела. Он все приближался к дереву, на котором она притаилась, и ветер-предатель, оказал услугу, резким и долгим порывом все-таки донес до хищника запах добычи. Волк направил свои полупрозрачные серо-голубые глаза прямо на Гермиону. Она все еще надеялась, что интуиция ее не подвела и она будет в безопасности. Оборотень в несколько прыжков добрался до нужного дерева и пытался забраться на него. Все попытки оказались тщетными, когти скользили по коре, не выдерживая массы тела. Затем он попытался толчками опрокинуть дерево, но только, кажется, сломал себе несколько ребер. Скуля он бросил все свои попытки и отбежал от дерева на несколько десятков метров, развернулся и уставился на желанную добычу. Девушка смотрела в ответ, и стоило ей только отвести взгляд, как волк ринулся с места и огромными прыжками понесся к дереву, за пару метров от него, зверь оттолкнулся от земли и прыгнул. Оборотень мощным ударом лапы снес тонкую фигурку с ветки. Благо задел только по плечу, однако этого хватило, чтобы скинуть Гермиону с ее убежища. Волк приземлился первым, а сверху, на него упал и его трофей. Грейнджер крупно повезло, ведь если бы она упала на землю, то скорее всего бы переломала позвоночник, а тут отделалась лишь ушибами. Зверь встал на задние лапы, скидывая с себя непрошеного наездника и одним рывком оказался над жертвой. Грейнджер думала это последние секунды ее жизни. Она чувствовала дыхание оборотня на своей щеке, она видела, как его когти роют землю у ее головы от нетерпения, но он лишь закинул морду в небо и пронзительно громко завыл. Солнце коснулось макушек деревьев, а вместе с ним раздался хруст костей. Оборотень принимал свой человеческий вид. Увидев, кто же скрывался под шерстью она лишь усмехнулась собственной глупости. На нее направили палочку и прошептали усыпляющее заклинание. ***

— Что за идиотка? Вот приспичило ей бежать именно в эту ночь. А в следующий раз что она вытворит? Суицидом займется?! Вот ведь хорошо я до нее жил, и правда, все познается в сравнении… — Ворчал Малфой сидя рядом с Гермионой. — Малфой, прекрати причитать… Вот скажи, ты хоть раз дашь мне нормально выспаться? — Гермиона открыла глаза, оглядела каменные стены вокруг. Она не была удивлена, вполне логично, что после побега ее не оставят с правом свободного перемещения. Но почему-то ей уже была знакома именно эта темница, словно она здесь уже была, что не могло быть правдой, ведь вчера она впервые спустилась в Малфоевское подземелье. — Да сколько можно спать то? Нехрен бегать по лесу ночами. Ты вообще знаешь сколько время? — Да, конечно знаю, прямо сейчас скажу: без десяти девять! Нет?! Тогда, наверное, без двадцати бесконечность! Малфой, ты видишь на мне часы? И я нет! Я не успела глаза открыть, а ты уже бесишь. Талант. — Гермиона срывалась на крик. Что не так было с этим хорькообразными, что он способен ее выводить из себя одним своим присутствием или что творится с ней? Но больше всего ее раздражало то, что она чувствовала себя дурой, полной! Особенно перед ним, ведь он ясно дал понять, что бежать бесполезно, хотя попробовать стоило. — Лучше успокойся, не то раны откроются. А будешь повышать на меня голос останешься без обеда, хотя в твоем случае — завтрака. Бурная ночка, не правда ли. — Малфой демонстративно постучал костяшками пальцев по прутьям, показывая, что он за пределами клетки и все ее существование зависит только от него. — Веди себя хорошо, а то… — А то что, Малфой?! Покусаешь? Или подаришь еще несколько рваных полос на теле? Давай, попробуй удивить меня? — Перебила его Гермиона. Она потерла виски, голова гудела. Ей нужен был душ, и почему-то очень захотелось закурить. — Тебе в любом случае придется оставить меня в живых, по крайней мере пока я нужна Волдеморту… Ты же меня тогда в маггловской части города нашел по запаху? И чем же пахнет грязнокровка? Как вообще это с тобой произошло? — Помнишь, что я говорил о вопросах? Ты не получишь ответы на большую часть, не от меня… Я прикажу, чтобы тебе принесли что-нибудь поесть. Я знаешь ли тоже не в лучшей форме. — Он уже поднялся с табурета чтобы уйти, но задержал взгляд на окровавленных бинтах. — Малфой, ответь на один единственный вопрос, и я от тебя отстану. Ты доволен, что притащил меня сюда? — Гермиона смотрела в стену и не видела, что тем временем делал слизеринец. Драко едва заметно качнул головой из стороны в сторону, и наконец, отведя взгляд от плеча, удалился из темниц. Грейнджер снова потонула в вязкой тишине подземелья. Минут через 15 в камере появился домовик, он оставил поднос с рыбным супом, тушеным мясом с рисом и чаем. Гермиона попросила принести какую-нибудь книгу с заклинаниями и томик из ее сумки. Через пару минут Грейнджер сидела над свечами и питала свой мозг строчками из книг. Домовик принес ей небольшую книгу про заклинания, которые в Хогвартсе проходят на первых трех курсах, то есть все базовые заклинания для выживания. Жалко, что лечебных и защитных там было не так много, как хотелось бы. Гриффиндорка при помощи своей книги старалась подобрать движения для колдовства без палочки. «Надо постараться вывести универсальную формулу для всех заклинаний, у меня пока есть время и я смогу научиться колдовать без палочки. Я всегда добивалась в учебе всего чего хотела, так что сейчас изменилось?» Первое время ее отвлекал аромат еды, есть она не очень хотела, но запах рыбы напрягал, а потом все остыло и работать стало куда проще. Закончила она свои эксперименты лишь к вечеру, и то только потому что желудок срочно требовал пищи. Питаться холодным не представлялось большой радостью и Гермиона решилась опробовать свои первые успехи в разработке формулы на практике. Она оказалась способна сотворить маленький голубой огонек, на котором благополучно и погрела себе еду. Гриффиндорка гордилась собой и была весьма довольна проделанной работой. Из-за ран, Гермиона не могла свободно двигаться и поэтому решила поваляться на матрасе, немного отдохнуть и подкопить силы для сегодняшней ночи, размышляя о насущем. "Малфой оказывается умеет раны перевязывать, причем довольно не дурно. Хотя, живя в таких условиях, это и не удивительно. Интересно, как изменился мир магии, как вообще сейчас может работать министерство, кто согласится работать там в такое время?» За подобными мыслями она и уснула. Что-то она превращает свой образ жизни в кошачий, постоянно спит. Из нее выкачивают силы и ей нужно их постоянно восстанавливать сном и минимальными расходами. Неужели она со всем этим справится.