Пердюмонокль 3. Спецмиссия в Висконсине

Орал я, как говориться, как резаный. Не удивительно, что из столовой повалила вся компания - Макс во главе, следом топотили огры, за ними и все остальные, а позади пыхтела дядькина туша. Дурс и орал всем в спину, да погромче моего: - Спокойно! Всё нормально! Меня предупредили, что возможны срывы! Вэ-э-эл! У тебя должны быть таблетки! Тим! Неси огнетушитель из моей машины! Разумеется, я разозлился: - Дурс, чего вопишь? Я Макса звал, какого вы все прётесь! Меня живой волной забросило обратно в комнату, перед глазами мельтешили озабоченные лица - Мил бормотал что-то успокаивающее, Джессика тыкала в губы стаканом с молоком... Огры были хмуры, Джон едва сдерживал слёзы. - А ну, притихли все! - гаркнул я. И стало тихо. Только Дурс сипел, хрипел и вытирал платком багровую рожу. - С ума вы посходили, что ли? - Мы думали, тебе плохо, - пролепетала Джесс. - Хм, простите, не стоило так орать, просто у меня срочное дело к Максу. То, что именно к Максу, я выделил интонацией, с намеком подвигал бровями... Нет, не понимают, никто и с места не двинулся. Стал убеждать, что всё со мной хорошо, но тут загрохотало на лестнице, и в комнату ворвался Тим с огнетушителем, а за ним и Дуайт с горящими глазами. Однако! - Цирк с конями! Как я понял, вам Андерсон наплёл про моё, якобы, депрессивное состояние? Дядька замотал головой (всё не мог отдышаться), а Тим умничать взялся: - Нет, речь шла не о депрессии, а о дистрессе - стадии истощения. Братец, ну это же понятно и, в принципе, неизбежно после таких переживаний. Это предшествует депрессии, но мы постараемся не допустить её. - Все вместе мы справимся, - с решимостью сказал Джон. - Ты-то куда?.. Вот же, промыли вам мозги - и как мне теперь с вами разговаривать? Короче - нет у меня никакого истощения... - Кушаете вы не очень-то, - влез Гром. - Олух, помню, всегда тревожился, если вы вдруг оставляли что в тарелке. - Как мило, - скривился я, - но ты не Олух, и мне эта ваша милая забота на хрен не сдалась. Я могу, наконец, поговорить с Максимилианом? - Можешь, можешь, конечно, - ласково сказал Милочка и погладил меня по груди. Я скрипнул зубами и оторвал от себя его докучливые ладошки. - Не из-за недоверия к тебе, - сказал дядька, - а зная о твоём нездоровом состоянии, вот! - Что "вот"? - не понял я. - Папа хотел сказать, что мы должны заботиться о тебе и быть рядом в трудную минуту, - пояснила Джесс. - Я хотел сказать, что не оставлю с ним Максика, пока он в таком состоянии, - проворчал Дорнан Дурс. - Спасибо за прямоту, - поклонился я всей компании. - Дуайт Миллер, ты тоже меня не оставишь? Никогда раньше психов не видел, да? - Да психов хватает, куда ни плюнь - в придурка попадешь, - сочась жадным любопытством, сказал парень. - Вот только не каждый псих станет огнём кидаться! - Любопытно тебе, маленькому? - вкрадчиво поинтересовался я. Но тут Тим заголосил и скоренько вытолкал младшего Миллера из комнаты. И дверь закрыл. - Дело семейное, - Дурс повернулся к ограм, - вы, ребятки, тоже идите, попейте чайку. - С чего вдруг ты моими солдатами командуешь? - осадил я. - Если уж на то пошло, это как раз они пускай остаются - разговор пойдёт о нашем возвращении за Стену. - Ах, Валентин, не надо никого выставлять! - всплеснул руками Милочка. - Не далее как вчера мы с дядей Дорнаном обсуждали этот вопрос. И даже составили подробный план, а также решили, что действовать нужно с двух сторон. Дорогой дядя Дорнан попытается попасть на приём к президенту, ну а у тебя есть подвязки с ФБР, и это неплохо! От тебя они так просто не отстанут - предлагаю проявить лояльность и не отказываться от контакта. Взамен пусть их ученые поработают над возможностью связи с Застеньем. Я потряс головой. Уставился на Макса, силясь осознать услышанное. Президент? ФБР? На кой они нам?! - Максик, а без президента ихнего никак нельзя? - осторожно поинтересовался Болтун. - Так-то мы с их благородием думали, что ты сам отыщешь портал домой. - Я? Портал? - в свою очередь вылупил глаза Макс. - Болтун, ты чего? Валентин... чего это он? - А ну, хватит дурака из себя корчить, - зарычал я. - Ты вывел нас из-под заклятья темного мага и упрятал во временной кокон! Ты нашёл из него выход! Ты магическое существо, и явно с потенциалом создавать порталы! - Да вы сами этот выход прозевали! - закричал Макс. - Нет, не прозевали, мы очень хорошо искали, - топнул ногой Джон. - Выхода не было, а ты очнулся - и выход сразу нашёлся! А теперь ты просто не хочешь ничего находить, ты купился за рубашки и мороженое, тебе плевать, что у кого-то за Стеной дети и любимые! И он вновь зашмыгал носом. Макс не медля сам пустил слезу и завопил: - Джон, как ты можешь такое говорить?! Моё сердце разрывается от разлуки с Маффином! Неугомонный барон тут же принялся перечислять, с кем Макс успел пофлиртовать, пока они все вместе гуляли по торговому центру. Напомнил, как радовался Макс светящейся сумке. - Я эту сумку для Маффина хотел, - рыдал уже рыжик. Джессика плакала за компанию. Дурс прижал гомункула к пузу и гладил по голове, кидая на меня (на меня, не на Джона!) убийственные взгляды. - Слушайте, кончайте балаган, а? - морщась, попросил я. Стремительно наваливалась тоска - Макс, конечно, тот ещё лицедей, но сейчас, похоже, не врёт. Магией он, безусловно, наделен, но не осознаёт её, её проявления совершенно спонтанны. Боги, боги обоих миров, как нам быть? Мы здесь неделю - никто там за Стеной и не почесался, чтобы вернуть нас. Вампир наверняка понял, что прощенья ему не будет, умыкнул Валюкса в свой замок и, пожалуй, рад, что я не являюсь качать права. Смит с Гримусом... Возможно Смит и поднял на уши общественность, требушит Парламент. А те ему под нос тычут своими законами и бесконечными поправками, дескать, в целях безопасности, во избежании пагубных последствий, да в свете нарушения соглашений - то, да сё. Олух совсем, наверное, извёлся. И Дезмонд - о, боги, что будет с ним?! - Ступай в гостиную, Максимилиан, - жёстко велел я. - Иди и подумай, так ли уж тоскуешь ты по Маффину. Ещё и над тем подумай, что сколько б не внушали тебе обратное, я в своём уме. И я маг. И как маг, с уверенностью повторю - наше спасение в твоих руках. Спасение, а не возвращение - я не оговорился, ибо мы все зачахнем без магии, лишимся сути своей. Иди. Все идите. Милочка хлюпая носом и волоча ноги вышел из комнаты. - Ты неисправим, Валентин, - высказался Дурс и ушёл следом. - Так его, вашблагородие, пусть задумается, - уходя, сказал Болтун. Гром и Джон обошлись без реплик. Джесс потопталась в нерешительности. - Оставить молоко? - Оставь, - кивнул я. Тим отчего-то задержался. И уходить он, похоже, не планировал - взял оставленный Джессикой стакан, повертел в руках и спросил: - Ты же не хочешь молоко? Я мотнул головой. - Тогда я выпью? - он сел на краешек кровати и отхлебнул. - Мм, с мёдом. Я обычно закусываю переживания, в этом мы с сестрой похожи. Везёт мне, что не набираю вес, но у меня другой метаболизм, в маму. - Ты молоко можешь выпить и в своей комнате. - Вэл, есть разговор, - настырно заявил он. - Братец, я тебя не просто люблю, я тобой восхищаюсь: как ты сейчас задвинул про лишение сути! Ты почему-то представился мне римским сенатором в белой тоге с пурпурной полосой. Но ты ведь соврал, скажи честно? Вовсе вы не зачахнете и сути не лишитесь, с чего бы? Ты жил в этом мире 19 лет, и прекрасно проживешь дальше. Ограм правительство пообещало гражданство в будущем и всяческую поддержку сейчас. Джон родился в Штатах, Макс... да этот где угодно приживётся! Скажешь, я не прав? Меня отпустило немного, я решил, что худа не будет, если я с кем-то поговорю. - Огры в своём мире живут в среднем 150-200 лет, - садясь рядом, сказал я. - Про гомункула ничего сказать не могу, может прожить всего ничего, а может века, причём не старея... - Ух ты, - выдохнул Тим. - Я не знал. А маги? Ты тоже проживешь дольше обычного человека? - Если позволят, - я усмехнулся. - Сильные маги живут долго, я вроде как считаюсь сильным огненным магом... Не знаю, в Академии приходилось изучать древние трактаты о продлении жизни - способы, надо сказать, малоприятные, надо ли мне это? Стареть всё равно придётся, хотя Ультмейт... А что Ультмейт? Его больше нет в моей жизни. Не об этом сейчас, верно? Так вот, Тим, мы определённо зачахнем раньше срока, если не вернёмся. Он потер ладонью лицо, потаращился в стену и сказал: - Не важно, сколько проживёшь, важно как. Там тебя ждёт боль, борьба за своего ребенка, но ребенок наверняка любит обоих родителей, так что и он обречен страдать. А я, если честно, боюсь другого - что ты вампира простишь. Ты поддашься его обаянию, вернешься к нему, а он тебя погубит. - Не надо думать, Тим, что я настолько безвольный идиот. - Ведь любишь его? - Нет, больше не люблю, я не прощаю предательства. - Ненавидишь, значит? Вэл, тебя доканает амбивалентность*. - Хватит строить из себя профессора психологии, - не вытерпел я. - Люблю, ненавижу... Какая, в Бездну, разница! - Хочу, чтобы вы остались! - перешёл на крик и кузен. - Потому что так для вас будет лучше. Безопаснее. Сам только что сказал, что долго жить тебе могут и не позволить. Всё ты прекрасно понимаешь, а летишь, как мотылёк на огонь - амбивалентность, Вэл! А я хочу удержать мотылька вдали от пламени! - Не ори. Всё, я тебя понял. Теперь иди уже, ради Неба, и постарайся понять меня, - я сдёрнул Тима с кровати и потащил к двери - против меня он всё ещё был цыплёнок. - Я постараюсь, но и ты... - за дверью, как оказалось, дежурил Дурс и принял сыночка на своё пузо. - Валентин, удели мне две минуты, - сопя, сказал он. - Прошу! - я распахнул дверь пошире. Переехать, что ли в гостиницу? У меня есть конфискованный у Джона золотой. Или вообще Фулзу позвонить с предложением сотрудничества, как и напланировал Макс. Дурс уселся на то же место, с которого я согнал Тима. - Максимилиан до сих пор плачет, вот за что ты так с ним? - выдал дядька. - Ты хоть понимаешь, что навешиваешь на подростка свои проблемы, а сам в кусты - ждать их решения. Я соскрёб в горстку все свои душевные силы и решил быть дипломатом: - Дядя Дорнан, я ни за что не стал бы наезжать на Макса, если б не был уверен в своих словах. Он не просто славный и милый мальчик - его создал великий маг, причем для военного ведомства. Многое о нём мне неизвестно, да и сам он не ведает о своих способностях, но в экстримальных условиях эти способности вытаскивают нас из безвыходных ситуаций. Дядька надул щеки, выражая то ли обиду, то ли несогласие. - Хорошо, и что же ты предлагаешь? Создадим ситуацию, угрожающую его жизни? Или начнём пытать, или гнобить словами до тех пор, пока он не сорвётся в истерике и утащит всех вас куда-нибудь к чёрту в задницу! - Не перегибай, пожалуйста. Я ищу решение, и мне нужна поддержка, а не помехи. - А я и готов поддержать тебя. Оставь Макса в покое, я смогу лично переговорить с президентом. Никогда не поверю, что у него нет запасного лаза в Застенье - да это курам на смех! И высшие чины в ФБР наверняка что-то знают. Тебе надо лишь прощупать, что захотят они в обмен на свою тайну. - А если они Максика захотят? Из всей нашей компании он самый уникальный. Дядька поёжился, но упрямо сказал: - Максимилиан самый обычный подросток, таких тысячи по стране. Только, ради Бога, запрети ему вспоминать свой хвост! Если он будет молчать, если о нём будешь молчать ты, ему ничего не грозит. Я оформлю опеку и выправлю документы, мальчик заслуживает нормальной жизни, нормальной семьи и нормального образования! Я нервно засмеялся: - Хочешь, чтобы мы свалили, а Макс остался с тобой? А ты не слышал разве, что он страдает по оставленному возлюбленному? - Да что бы он понимал в таком возрасте! Тем более, когда перед глазами пример педерастического брака! - сорвался Дурс. - Всё ваше Застенье - оно хуже Европы! Вот этот Маффин - ты же видел его? Там действительно серьёзные чувства? Я лишь пожал плечами: как я мог судить? - Меньше суток знакомы - и нате -здрасьте! Любовь! - брызгал слюной Дурс. - Ты, вот что, если хочешь мальчику добра, сам должен поговорить с ним и убедить. А то мне такого Джесс понарассказывала - у меня волосы дыбом встали! Неужели ты хочешь, чтобы Максик всю жизнь оставался нелегалом, прятался от магов этих твоих и каждодневно рисковал своей жизнью? - Дядя Дурс, не ори, голова болит, - попросил я. - Хорошо, позови ко мне Макса. Переговорю с ним с глазу на глаз. Дядька подскочил. - Ты, всё же, хороший мальчик, - погладил меня по плечу и ушёл, не закрыв за собой дверь. Макс действительно пришёл весь красный от слёз. Встал на пороге и глаз не поднимал. Пришлось самому усаживать его на прогретое предыдущими адверсэрами** место. - Максимилиан, прости меня, - начал я с места в карьер. Он поднял на меня зареванные глазки, но промолчал. - Прости, я по-свински себя повёл. Ты мне дважды жизнь спас, а я к тебе с претензиями вместо благодарности. - Когда это я тебе жизнь спасал? - прищурился он. - Ну, первый раз - когда вывел нас из-под проклятия... - Ты опять! - нижняя губка его оттопырилась и задрожала. - Мил, мы все обречены были, я ничего не мог сделать - на мне Джон лежал. Кто же тогда, если не ты? Болтун с Громом? - Да я понятия не имею! Честно! - Малыш, я тебе верю. И ты мне поверь и прими мою благодарность. - Иди ты, - сердито сказал он. - Ну а второй раз когда? - А что вам Фулз рассказал про моё освобождение? Наплёл, что всё силами полиции? - Нет, не совсем. Сказал, что между бандитами возникла ссора и перестрелка, что они укуренные были, и под шумок их и повязали. Мы, разумеется, не поверили. Оборотни ни табака, никаких других травок не выносят, и мы решили, что ты навёл на них чары. - Да если б я мог! Но нет, они действительно нажрались ядрёной наркоты, только догадайся теперь, откуда она взялась в их супе? Макс вскинулся в недоумении, посмотрел на меня глазами-щелками, задумался, и щелки медленно превратились в зеленые сольтины. - Тот пакетик, что я стырил у Тима? - Ага, - кивнул я. - Пакетик, от которого я отбрыкивался, но который ты мне всё же засунул в трусы. - Божечки! - он обхватил щёки ладонями. - Какой я молодец! - Ты умница, Мил! Мне оставалось лишь разделаться с Роландом, пока его шайка самопрореживалась. - О?О! Но Роланд... - Он был ранен и истекал кровью. Я убил его серебряным набалдашником, который превратился в стилет. Уж не знаю, каким образом. - И ничего удивительного! - воскликнул Макс. - Магические артефакты гораздо лучше аккумулируют и удерживают магию, чем физические тела магов. - Жаль, но я, кажется навсегда потерял его. - Вовсе не потерял - дяде Дорнану передали твои вещи, а он отдал их мне. Так что ключ и камень-окатыш лежат в моей новой сумке. Валентин, этот ключ от всех дверей был завещан тебе не случайно, и я думаю, Уго Плистус заговорил его на тебя. - Хм, возможно. Ты в самом деле очень умный, ты всё чаще удивляешь меня. Так простишь меня? Мир? Я распахнул объятия. Рыжик не раздумывая бросился ко мне, прижался и потерся носом о мой подбородок. - А Тим-то! Весь перетрясся, когда не нашёл свою травку, говорил, что на него огромный долг повесят, - сказал он. - Дебил у меня кузен. Лучше ему во всем папаше признаться, тот хоть и приложится отеческой рукой, но долг выплатит. - Ой, что ты! Тимчик сказал, что лучше пуля киллера. Но всё утряслось, Джон дал ему золотой, и Тим рассчитался за наркоту и поклялся, что отныне не возьмет в руки больше одной дозы. - Я же забрал у Джона золотой! - А у него ещё был. Мы немного помолчали, не разрывая объятий. Груз на сердце сделался как будто легче. - Вэл, любишь меня? - спросил Милочка. Я кивнул: - Ты моё рыжее сокровище. - И я тебя люблю. И всё для тебя сделаю, но я и правда не в силах вернуть нас домой. - Значит, будем искать другие способы. - Ты пойми: даже если предположить, что я смог создать портал - так ведь это случилось ТАМ, за Стеной. А здесь во мне нет магии, как и нет моего хвоста. И глаза, как у человека. - Точно. Прости, не подумал об этом. Мы снова немного помолчали. - Вэл... - Что, малыш? - Мне иногда снится... Да нет же, мне снится каждую ночь... Одно место - кругом лес, стылый и мрачный, ели до небес и седой мох на стволах. Темно и светит луна. И вдруг из-за стволов появляется свечение... - Портал? - прошептал я. - Я не знаю, - так же тихо сказал рыжик. - Однако не может быть, чтобы снилось случайно! Что ещё в том сне? Вспомни любые приметы, малейшие детали. Ведь вполне вероятны стихийные порталы, и ты их чувствуешь ментальным телом! Макс почесал нос: - Табличка снится. Ну, указатель. Дорожный знак. Сердце моё забилось быстрее некуда. Вот, вот оно... - Что на указателе, Макс? Теперь он почесал ухо: - "Север" и "Юг". Всё, вроде больше ничего не снилось.