Пердюмонокль 3. Спецмиссия в Висконсине

Сердце моё, конечно, всё ещё саднило. Неужели Дезмонд так и не вспомнит меня? Пусть бы не вспомнил. Он, наверное, запечатлелся на 213 и будет любить его так же преданно, как некогда меня. А я уж как-нибудь. Привыкну. Тоску свою я старательно скрывал, хотя о Дезмонде и так никто особо не спрашивал - спровадили калечного оборотня из дому - значит, так надо. Один Ультмейт видел меня насквозь и расточал нежность с удвоенной силой. Если жарил, то прежде вылизывал всего, а чаще всего сам отдавался, да так самозабвенно, что всю печаль из меня вышибало. Потом-то, конечно, опять накатывало, но я знал, что справлюсь. Хандрить особо и некогда было - ослабленное нашим длительным отсутствием маркграфство надлежало восстанавливать. Удручала нехватка денег. Пожалуй, соседи охотно бы заняли, но это значило ехать к ним с официальным визитом и наверняка с ночёвкой... а нам и так времени друг на друга не хватало. Любились мы каждую свободную минутку. И тут секретаря Хадсона принесло. Отведённый нам срок не истёк ещё - пара дней была в запасе. А он привёз письмо от Канцлера, а в письме - завуалированный под просьбу приказ явиться в Арнолу. - Дело по оборотням не закрыто и не закроется, пока вы не появитесь в суде, - вещал Хадсон. - Граждане требуют вашего выхода к народу - открытых пресс-конференций, посещения благотворительных учреждений и казарм. Если не дать это им немедленно, опять поползут слухи о заговоре против вас... - Слушайте, Хадсон, что мы как не родные? Как ваше имя? - остановил я его. - Телониус Патрик. - ... Так вот, Хадсон, сдается мне, что Канцлер просто перестраховывается. Газеты давно уже растрезвонили, что я вернулся, что оборотни перебиты и что маркиз не виновен. Фото в каждой газете - неужели народу всё мало? Ну так пусть у Громоворота интервью возьмут... - Это лишнее, - подал голос Улли. - Упаси нас боги! - ужаснулся секретарь. - Вашего огра предупредили, чтобы рта не смел открыть. Хватит упрямиться, проявите сознательность, а после почивайте на лаврах. - Как же тут почишь, когда раз за разом то понос, то золотуха, - расстроился я. - Сейчас вылезу из замка - после Канцлера в меня Парламент вцепится. Ведь так? - Внеочередная сессия через три дня, - подтвердил мои опасения Хадсон. - Вот! А какого, спрашивается? Что им всем от меня нужно? Есть же народный герой Смит, а я там только кресло просиживаю. Хадсон, дорогой мой, я так настрадался на чужбине, так хочу отдохнуть! Секретаря проняло - глаза его забегали и уши покраснели. - Господин Хукс, я всей душой болею за вас, но есть такое слово - надо. И тут светлая мысль посетила мою голову: - Ультмейт, ведь в скорости мы будем богаты? Не выйти ли мне по такому случаю из Парламента, тем более, я Канцлеру обещал. Да и другие будут рады, а мы прекрасно проживём на наследство Плистуса! Радости моей, однако, никто не разделил. Улли лишь печально покачал головой, а секретарь вообще взбеленился: - Ишь что надумали! Из Парламента выйти. Да как вы себе это представляете? И давай заливать, как для всеобщего благоденствия важно моё членство - да хоть насквозь кресло просиди, зато граждане довольны: Хукс в Парламенте, Хукс за всем приглядывает и не позволит магам обижать простой народ. А что до звания народного героя, так Смит как раз сразу за мной, второй номер и никак иначе. - Собирайтесь, выезжаем немедленно, - веско закончил Хадсон и, ей-богу, походил в тот момент и на Канцлера, и на Смита одновременно. Ультмейт пригласил секретаря с нами отобедать, а тот уже понял, что слегка зарвался, и приглашение принял. За столом вёл себя свободно, без мажьего снобизма, даже с Джессикой любезничал. - Значит, и мне с вами ехать в Арнолу, - сказал за обедом Олух. - Вам же надо будет где-то жить. - А что, без тебя меня в "Золотой Гриффон" не запустят? - Ввиду нашего долга перед бывшим градоначальником, мы должны остановиться у него, - сказал Ультмейт. - "Мы"? Ты поедешь со мной? - Да, но по своим делам. Если наследство мне не отдадут, подам иск на исполнительную власть. А ещё мне надо заглянуть в Благородную Ассамблею и оставить прошение о титуле для Гвен. В итоге мы поехали большой компанией. Хадсон посоветовал брать Мила и Маффина с собой и официально их регистрировать, пообещал всё устроить без проволочек. Сулла Крип сообщила, что тётя Моти перевела ей деньги через частный банк, а там по доверенности не дадут - и тоже поехала. Гвен сказала, что соскучилась по тёте Мардж и поплакала для достоверности. Валюкс же любой кипиш поддерживал. Олух и Джесс остались. Кузина ещё на замок не насмотрелась, а вот Олуху почему домой не хотелось - не понятно. Как же я потом им завидовал! Две недели провели мы в столице, и лично я ничему уже не рад был. В суд мотался через день, а там - балаган, ей-богу! Над одним ухом Канцлер гудел, над другим Смит. И по их указке чего я только не наговорил: впрочем, ничего неожиданного. А Гримус и Меркурий Янг вышли сухими из воды, никто их к ответственности не привлёк. Для начала мне их полагалось обвинить, а я не захотел. Ультмейт никак успокоиться не мог, подзуживал, говорил, что нельзя такое спускать. А потом с ним Смит потолковал и, думаю, убедил, раз вампир перестал наседать. В Парламент идти не хотелось, на рожи их двуличные смотреть. Но у меня там было важное дело - Джесс требовалось отправить домой, а без разрешения Парламента портал в другой мир было не открыть. И, да, я понимаю, что тёмному магу 213 плевать на все запреты, но вот где он, 213-то? Скрылся в неизвестном направлении. Почему я сразу не просил его о портале? Да не помнил я, не думал ни о чём другом, ведь он своей идеей с Изнанкой словно обухом по башке огрел. И я ещё долго оглушённым ходил, и каждый день видя Джесс перед глазами, даже не связал факт её присутствия с упущенным шансом. Рожи двуличные встретили меня аплодисментами и сладкими улыбочками. И оказалось, все ужасно переживали за меня и безумно рады моему возвращению. - Никто не заставляет тебя их любить. Но не смей хамить, - скрипел мне на ухо Смит и крепко держал под руку. Мы переговорили с ним предварительно, и он советовал с просьбой о портале обращаться к спикеру. Старик Тулий её зарегистрирует и внесёт на рассмотрение. По большому одолжению, как герою Республики, вопрос мой будет рассмотрен на первой же сессии (возможно, даже внеочередной). Хадсон пообещал составить текст с сутью проблемы по всем правилам, размножить и разослать каждому парламентарию для ознакомления. - Блин, как-то это долго и муторно, - засомневался я. - И когда, по-твоему, Тулий созовёт эту внеочередную сессию? - Через месяц. При удачном раскладе. - Месяц, Смит? Этим многомудрым господам нужен месяц, чтобы вникнуть в несколько строк?! Да иди ты! Я лучше поищу 213. Сейла пожал плечами: - Ищи. Возможно тебе повезёт, а если нет - ждём решения Парламента. Что ты о себе возомнил, Вэл? Парламент не занимается частными проблемами магов, будь они хоть трижды Хуксами. Меня слова его так обидели и даже оскорбили, что я решил наплевать на все нравоучения и прям на заседании потребовать слова... Тулий заседание начал с самых сердечных слов в мой адрес. Мне снова поаплодировали. - Да-да, мы рады, - призвав к тишине, продолжил Тулий Додсон. - Ну а на повестке дня у нас - возобновление отношений с миром обыкновенников. Попросим нашего дорогого капитана поделиться впечатлениями и озвучить свою позицию. Послышалось, подумал я. Мало ли - ломал голову над задачей, варианты прикидывал - вот и накрыло мороком. Смит толкнул меня под локоть; на лице его было удивление. - Иди на трибуну, других капитанов в парламенте не имеется. И тут же повернулся к соседу - магу из нашей фракции: - Это когда такой вопрос внесли на повестку? В сильном замешательстве я спустился к трибуне, Додсон уступил мне место за ней. - Я так-то не готовился, - предупредил я на всякий случай. - Вот и замечательно, - подбодрил меня старик, тряхнув букольками на парике. "Я должен постараться ради Джесс", - подумал я и заговорил о том, что обыкновенники настроены к нам дружелюбно, огорчены разрывом отношений и даже компьютерную игру про Застенье выпустили. Однако счёл нужным предупредить, что спецслужбы огорчены более других, их интерес к Хрестории крайне настойчив. - А разве вам не известно, где они используют наш мифрил? - воскликнул один маг. Из тех, что всегда в оппозиции всему. - Вам-то это откуда известно? - скривил рожу Додсон. - И вообще это их дело, где использовать, а выгода от обмена, я напомню, была обоюдная. - А что с их стороны шло на обмен? - поинтересовался Смит. В самом деле! Про мифрил (вообще-то для космического приборостроения) и про некоторые магические зелья я слышал. А что взамен? - Пф, куча всего! - воскликнул Додсон. - Их искусственные ткани, полимерные изделия - они уже прочно вошли в наш быт. А вы не заметили? Фигня какая, подумал я. Здесь это просто экзотика, как кустарные китайские безделушки. - Господа, господа, не будем отклоняться от темы, - встрял ещё один маг, из других, которые всегда "за" и от которых толку никакого, на наш с Сейлой взгляд. - Эту уникальную возможность - общение с параллельным миром - упустить просто нелогично и неосмотрительно. - Прекрасно смотрелось их оружие в руках наших оборотней! А когда-нибудь и бомбы из нашего мифрила посыпятся нам на головы! - выкрикнул "против". И понеслось с разных сторон: - Чушь-то не порите! Как связаны мифрил и бомбы? - Будто вы что-то в этом смыслите! - Сразу видно, что ВЫ в этом ничего не смыслите! Я такого балагана не помнил с тех пор, как спас дезертиров от виселицы. Теперь же, не будучи целью для нападок, я слушал и делал выводы: большая часть Парламента не против открыть портал в Штаты хоть сегодня. Может, хотят шариковую ручку или часы на батарейках. Но очень хотят, и мифрил уже накопили. Домой я приполз совершенно выжатым. На завтра были назначены дебаты, а сегодня, интересно, что было? В доме ётуна стояла благословенная тишина. Сам он был на службе, его молодая жена - особа разумная и деликатная, сразу же распорядилась на счёт обеда для меня и посоветовала хорошенько отдохнуть. Детей Ультмейт отвёз к Мардж Диггз, сообщила мне хозяйка, сам маркиз в Ассамблее. Маффин и Милочка отправились в театр на премьеру. Сиятельство моё вернулось без детей и ужасно довольное. Благородное собрание уже через неделю обещало результат по титулу для Гвен и однозначно положительный. - Надо бы переговорить с барышней Крип. Кстати, где она? - деловито осведомился Ультмейт. - Никто, конечно, её прав не ущемляет, но, согласись, для девочки было бы лучше, если бы родителями официально считались мы. Сулла, как оказалось, с утра умчалась потрошить столичные магазины - тётушкины деньги взывали потратить их. - А без нашего родительства Гвен останется без титула? - Чтобы ты не воображал лишнего - это будет титул вежливости*, - пояснил Ультмейт. - Но, в любом случае, титул баронессы, который она может получить, как сестра Валюкса, уступает титулу графини, на который мы можем рассчитывать, если я буду называться её отцом. - А ты действительно хочешь этого? - Да, я полюбил Гвен. А за её воспитание и образование лучше взяться сейчас, пока она мала. Барышня Крип, если ты обратил внимание, особой утончённостью манер похвастаться не может, а уж её вкус! Вкус просто отсутствует. Если не возражаешь, я сам переговорю с ней. - Нет-нет, лучше я сам, - поспешно предложил я. - Ты не торопи события, мне кажется Сулла не слишком держится за Гвен, но слова надо подобрать аккуратно. - Что ж, титул первого миротворца Застенья всё же за тобой, - улыбнулся мне Ультмейт. - А что там в Парламенте нынче происходит? - Да болтовня. - Твой бедный язычок устал, наверное? - Нет, он и не работал почти. А ты хочешь найти ему занятие? - Не только языку, моя радость. Признаюсь, я бы задействовал всё твоё тело, но работа не пыльная, не волнуйся. - Да нормально всё, смена занятий - лучший отдых! - обрадовался я. К ужину вернулись наши рыжие театралы, и даже за столом не прекратили спорить. - Да, декорации хороши, костюмы тоже. Зрелищно, одним словом, - говорил Маффин. - Но актерская игра не впечатлила. Настоящий Мастер может стоять на голых подмостках, одетый в рубище, но поведёт свой монолог так горделиво, что зритель поверит - он король в окружении роскоши дворца. Или пират на палубе корабля посреди бури, или разбойник в чаще леса. Вот это Искусство, вот ради чего стоит жить! - А мне всё понравилось, - поджимал губы Максик. - Театр, всё же, не одна актерская игра, и каждый спектакль - совместное детище и актёров, и костюмеров, и осветителей, и много кого ещё. Спецэффекты, знаешь ли, не сиюминутная выдумка, и это тоже Искусство. Вы не согласны со мной, господин полицмейстер? - обратился он к ётуну. Бывший градоначальник Ступ, а ныне полицмейстер Арнолы в Искусстве разбирался слабо. Но был настоящим ценителем и любителем человечков и родственных им форм. И Маффин и Милочка - оба в равной степени - вызывали у него слюнотечение и восторженный блеск поросячих глазок. Не зная, кого поддержать в споре, ётун только замычал, с мольбой переводя взгляд с одного юноши на другого. - Ах, споры о прекрасном вечны, и нет в них победителя, - сказала его супруга. - Но вы оба стали бы лучшим украшением столичных сцен. - Увы, лицедейство не моя стихия, - притворно вздохнул Милочка, а мы с Ультмейтом лишь обменялись взглядами, вспоминая его перформансы. - Говоря о лицедействе, что конкретно ты имеешь в виду? - сверкнул прозрачными очами Маффин. - Ничего, - едва слышно пискнул Мил, отыгрывая в этот раз образ забитого и непонятого мальчика. - И всё же, если хотите попробовать себя, у меня есть знакомства в государственном театре. Когда документы мальчиков будут готовы, дорогой? - обратилась хозяйка к мужу. - Скоро, моя дорогая, гхм, буквально на днях, - подобрав слюни, ответил ётун. Старый наш знакомый ётун, некогда так нелюбимый мной за жестокую шутку, в очередной раз оказал нам неоценимую помощь. Выйдя из опалы (куда угодил из-за близкой дружбы с маркизом Сагди), ётун направлял действия маркиза по возвращению ему наследства. Это ведь Канцлер только пообещал, что никаких препятствий не будет, а вот мировой судья артачился и тянул, выискивая способы удержания части наследства из-за уголовных преследований. Именно новый полицмейстер выправил у суда бумагу, что Улли невиновен по всем статьям (а для этого в течении четверти часа был проведён сам суд, где Ультмейт лишь молча поприсутствовал), надавил на мирового судью, и тот вынужден был сдаться. Так что в ближайшие дни ожидалось решение всех наших финансовых проблем. С нашими подопечными вопрос решался ещё быстрее. Маффину было предложено выбрать учебное заведение и зарегистрироваться, как иностранному студенту. А вот с Милочкой... с ним-то можно было поступить просто - гомункула признали бы моей собственностью и всё. Но мне так не хотелось. Не хотелось даже обсуждать это с Милом. И ётун придумал требовать для Милочки статуса разумного существа, полученного в лабораторных условиях. Для этого рыжик прошёл медицинское освидетельствование и получил заключение с определением "nova creatura intelligentes". Ну, то что по числу энергетических тел в ауре Макс и не мог был причислен ни к животным, ни к гомункулам было неоспоримо. Но вот то, что комиссия сработала так оперативно и выдала нужное заключение - тут, думаю, не обошлось без подкупа или давления. Ультмейт посоветовал в детали не вникать и ётуна ни о чём не спрашивать. Пока что я был назначен опекуном Милочки до его совершеннолетия, то есть до 22 лет. Но опекунство - это вам не право собственности, так что нежная и ранимая натура Максимилиана не страдала. Сейчас она страдала от другого. Стадия становления отношений с Маффином затягивалась, голубки то собачились, то мирились, и их экспромты и импровизации были достоянием всего ётунского дома, кончая последним поварёнком на кухне. Ей-богу, уже разбежались бы - всем легче. Так нет, у них чувства, у них любовь! Ультмейт поехал забирать загостившихся детей (прошло трое суток), и вернул их с Бисквитиком в придачу. Валюкс решил, что его брат недополучает материнской ласки, а Ультмейт легкомысленно позволил Бонвивану и Лее с младенцем укатить на свою мельницу без старшего сына. В доме ётуна сразу стало шумно. Там и так тихо не было, благодаря творческому юношеству, а сейчас понятие покоя отсутствовало напрочь. Полицмейстер пропадал на службе, жена его была образцом спокойствия и доброжелательности, но мы с Ультмейтом извелись, пытаясь призвать всех к порядку. Нам стало сильно казаться, что мы загостились. Дебаты в Парламенте, меж тем, закончились. Было принято решение воссоздать портал между мирами. - Вот и славно, - потёр сухонькие ладошки спикер. - А теперь быстренько изберём комиссию, которая проведёт переговоры с обыкновенниками, а в последствии будет курировать деятельность портала. Предлагаю не валандаться - в течении недели каждая фракция должна выдвинуть свою кандидатуру. Я мысленно застонал и со страдальческим видом повернулся к Смиту (он теперь всегда садился в соседнее кресло): - Сейла, можно я поеду домой? Мне очень нужно, мои дети скоро разнесут дом полицмейстера! - Можете переехать ко мне - ремонт окончен, - слегка наклонив ко мне корпус, сказал он, даже не глядя на отчаянную мою мимику. - Сжалься! - Перестань! - он поёжился и с недовольством глянул на меня. - Боги, как сильно ты научился давить. Но здесь твои штучки не прокатят, никто тебя домой не отпустит. Более того - как ты думаешь, кого назначат председателем этой высокой комиссии? - Тебя, что ли? - Нет! Не тупи. - ... Я? Нет! Нет, ты не можешь так поступить со мной! Да за что? - При чём тут я? - он вздохнул. - Напротив, если бы решал я... Хотя некоторые аспекты не оспоришь - за Стеной твой родной мир, хорошо тебе знакомый. По твоим же словам тебе там были рады, и с их законниками ты на короткой ноге. - Небо, за что ты наказываешь меня снова и снова? - заканючил я. - Когда меня воткнули в Парламент, как сапог в клумбу, я не знал, что буду здесь бесправнее вот этого кресла, и меня будут двигать по чьей-то прихоти куда угодно. Сейла недоверчиво хмыкнул: - Чудак ты. Должность-то почётная и сулит немалые выгоды, за неё бы все тут перегрызлись. Впрочем, возможно я ошибаюсь в общем настрое, давай подождём. Тут с заднего ряда к нему перевесился наш однопартиец: - Полковник, от нас же будет Хукс? Сейла кивнул. - Кто бы мог подумать пять лет назад, что красавчик Валентин так продвинет нашу фракцию! - с явной примесью зависти сказал маг. Из здания Паламента я вышел сам не свой. Как так получается, почему прошедшим огонь и воду обязательно медные трубы втюхивать? Мне так они и даром не нужны. Смит вышел вслед за мной, посмотрел на меня внимательно, затем обхватил мои плечи и сказал совсем по-человечески: - Что-то ты совсем раскис. Вот что, поезжай домой на эту неделю. Если Додсон надумает собрать нас раньше, я тебя прикрою. Отвезёшь детей, отдохнёшь немного... - Так-так, нашему прекрасному капитану потребовался отдых? - неожиданно, словно из портала, выскочил из-за спины полковника Додсон. - Ай-ай, такой молоденький мальчик и так быстро устаёт. - За последнее время мальчик пережил достаточно, господин спикер, - распрямляя спину, сквозь зубы ответил Смит. - И хочу напомнить, ваше участие отнюдь не облегчало его жизнь. - Каюсь, я доверился Янгу и позволил манипулировать собой. Но кто не грешен? - без тени раскаяния сказал старик. - И я вовсе не хочу препятствовать отдыху нашего милого Хукса. Поезжайте домой, конечно же. Со своей фракцией и со мной связь держать будете через парламентскую почту. Правда, чтение протоколов утомительно, а что если нам отправить с вами Хадсона? Он разберётся с вашей почтой, выберет для вас основные тезисы и сам напишет ответ, в случае чего. А? Как вам предложение? С Хадсоном я виделся мельком. На секретаря свалили кучу бумажной работы, он едва справлялся и был очень рад, что полицмейстер взял на себя заботу о статусе Маффина и Мила. Мне его было жаль, и идея дать ему недельный отдых мне понравилась. В дом ётуна я возвращался довольный жизнью. Целая неделя, или всего лишь неделя - это как посмотреть, но у меня появилось время для семьи и для любви перед новым, пугающим этапом моей парламентской деятельности. Что и как мне предстоит делать в этой комиссии - я понятия не имел. Но Смит, слава богам, обещал поддержку. Да и вдруг мне повезёт откреститься от председательства, тогда, что ж, всё не так плохо. Наверное, это даже прекрасная возможность почаще видеться с роднёй и друзьями в Штатах. - Ты просто сияешь. Ты вырвался на свободу? - с улыбкой спросил меня Ультмейт. - Увы, всего лишь на неделю. И то благодаря Смиту. Я наскоро пересказал правительственные планы. Ультмейт, ожидаемо, благосклонно отнёсся к моей возможной роли. - Тебя не смущает, что мне придётся уезжать из дома чаще? Или я успел поднадоесть? - подколол я его. - А кто мне запретит сопровождать тебя? Разве что ты сам не захочешь, - бархатно сказал он, целуя меня в щеку. - Ух ты, было б здорово! Но что-то раньше ты из замка лишний раз не вылезал. - Валюкс был мал, забот по хозяйству было много. - Ха, теперь у нас двое, а скорее, трое детей - Бисквиту с матерью расстаться легче, чем с Валюксом и Гвен, и вместе они - организованная банда. И еще к ним плюс два террориста - Маффин с Милочкой. И с финансами туго, и хозяйство запущено. - Ошибаешься, - лучезарно улыбнулся он. - Поздравь меня, я - законный наследник Плистуса, наши мытарства закончены! У меня его дом, банковские счета, акции пяти компаний и новая метла. Мы богаты, Валентин! Отремонтируем замок. Наймем гувернёров, а затем и учителей. Оденем Гвендолин, как принцессу. А этих несносных рыжих просто выселим! - Ох?? - усомнился я. - Да-да, нечего! Маффин же собирается учиться? Мы легко оплатим ему Академию в Ступах. - Но он же не маг, а колдун... - И что - чуть больше тьмы, чуть меньше света - разница между колдуном и магом, мой друг, не большая. Некроманты также обучаются в Академии. В конце концов, даже ТЫ обучаешься в Академии. - Ну спасибо. - Не обижайся, моя звёздочка, я ведь говорю, как есть. - Да я не обижаюсь. Ну так значит, отправим Маффина в общагу? А как же Максимилиан? Ты хочешь разбить ему сердце? - Вэл, как можно! Мы поселим их в доме Плистуса. - О-о... Мысль слёту показалась мне привлекательной. Долгих отношений у мальчишек, скорее всего, не выйдет, но самое бурное произойдёт в стороне от нас. В последствии Маффина мы материально поддержим, а Макс в одиночку вполне приемлем и даже мил, мы же как-то полюбили его? Когда ётун вернулся со службы и всех позвали к ужину, маркиз залучил его в кабинет и со многими благодарностями вернул долг в тысячу сольтинов. Ну и предупредил, что утром мы оставляем сей гостеприимный кров. Великан расстроился до слёз. - Через неделю мы вернёмся и непременно навестим вас, - пообещал Ультмейт. Но там, по-моему, вся печаль была от расставания с рыжиками. А за ужином Сулла Крип огорошила нас: - Господа, поезжайте без меня. Я остаюсь в Арноле, так как встретила здесь свою любовь, и мы опробуем совместное проживание. - О, как чудесно, вы выходите замуж! - воскликнула полицмейстерша. - Я знаю лучшую в столице модистку, она пошьёт вам свадебный наряд вашей мечты. Воспитанная в феминистских традициях Сулла в изумлении уставилась на неё. - Что? Свадьба? О, нет, я не хочу торопиться, для начала просто вместе поживём. Надо, знаете ли, как следует узнать друг друга, проверить чувства... - Кто же ваш возлюбленный, сударыня? - поинтересовался Ультмейт. - Он фавн, владелец процветающей пивоварни. Чудесно, ведьмочка вся в тётку уродилась. В ту, что родила и бросила Ангедонию. Только стадию брака с эльфом она проскочила, сразу фавна в оборот взяла. На лице хозяев было написано: ужас, фавн! Пивоварня!! - Что ж, я доверяю вашему вкусу и искренне желаю вам счастья, - с улыбкой сказал маркиз. - А впрочем, если не поживётся, в Хрестории нет недостатка в достойных мужчинах. О Гвендолин не беспокойтесь, мы окружим её любовью и заботой, но не забывайте навещать нас, вы всегда желанная гостья. И эта... похотливая мартышка лишь улыбнулась ему в ответ. Нет, я доволен, но... Я столько дней подбирал слова для трудного, как мне казалось, разговора, а тут такое легкомыслие. Ультмейт перевёл взгляд на меня, двинул бровью едва заметно, улыбнулся совсем по акульи и предложил тост за любовь. Сулла, как оказалось, времени терять не собиралась. Сразу после ужина за ней прислали экипаж. Горячо расцеловав приёмную дочь, она укатила с лёгким сердцем, помахав нам платочком на прощание. Мы все стояли на крыльце, Гвенди всхлипнула, и Валюкс с Бисквитиком тут же обняли её. Ультмейт нашёл мою руку, переплетясь пальцами. Самодовольная усмешка приподняла уголки его губ, взгляд с пренебрежением следовал удаляющейся карете. Ранним утром и мы покинули Арнолу. В экипаже ехали малыши и Маффин с Милочкой. Я, Улли и Хадсон были в сёдлах. С ночи немного подмораживало, небо было ясным. Сенатор мчал меня навстречу всходящему солнцу, настроение было прекрасным, и я напевал себе под нос Зефирчикову песенку. Коня то и дело приходилось притормаживать, так как громоздкая карета не поспевала за нами. Но едва шпили замковых башен показались вдали, мы крикнули кучеру, чтобы не торопился, а сами пустили коней галопом, решив срезать путь через рощу. Деревья всё больше теряли листву, застилая дорогу пёстрым ковром, и копыта коней взрыхляли эту роскошь без жалости. Как всегда бывало, я любовался видами замка, окружающей его природой, но на душе вдруг сделалось тоскливо, и я не сразу разобрался в причине. Ах да, это место! Здесь мы тайком встречались с Дезмондом, возле поваленного дуба, устраивая на нём недолгие посиделки. Как хорошо мне было с ним, как прекрасна была наша дружба... Всё ближе полянка с поваленным дубом. О, оказалось, тайное место было занято - две фигуры тесно жались друг к другу и целовались с такой страстью, что не заметили нашего появления. - Лопни мои глаза! - я резко осадил Сенатора. От крика моего парочка прервала затяжной поцелуй, но разъединиться сразу не смогла. Ибо Олух (мой милый друг Олух!) держал на своих коленях Джессику (мою дорогую сестрицу!!), и один на двоих плащ защищал их от холода. - Да вы ополоумели оба?! - Сударыня, это же огр! Как вы можете? - неожиданно поддержал меня Хадсон. Олух неторопливо поднялся, ссадив с колен кузину, но не выпуская ее из объятий. Стоял и молча смотрел на меня тем самым недавно опробованным взглядом, который мне ох как не нравился. - Вы чего кричите, господин Валентин? - нахально поинтересовался он. - А вам вообще какое дело, сударь? - обратился он к Хадсону. - Так их, мэтр Олух, - с усмешкой сказал Ультмейт. Ну всё, приехали...