Сборник зарисовок

      Вечный мрак темницы рассеял свет в конце коридора. Неожиданный гость ступал осторожно, будто не хотел кого-то тревожить, но в этом месте был лишь один узник и он долго ждал этого момента.       — Видимо, у тебя возникли сложности, раз ты пришёл ко мне.       Эрик встал с лежака и вплотную подошёл к решётке, чтобы получше рассмотреть растерянное лицо брата, который смотрел на него неотрывно, приподняв фонарь. Теперь это была не растерянность, а злость. Он понимал из-за чего, но не испытывал того же. Возможно, не было лучше зеркала, чем его брат и Эрик всегда считал, что ему повезло с этим. Да только братишка запер его здесь, отняв у него даже имя.       — Ты всё ещё думаешь, что я не смогу осуществить задуманное?       Глядя на своё отражение, в лице брата, Эрик рассмеялся, прислонившись щекой к решётке своей камеры. Так и есть, у брата ничего не получается и потому он бесится. И пришёл не потому, что соскучился или решил раскаяться, а в очередной раз показать своё превосходство. Но каким же будет его лицо, когда он поймёт, что Эрик его обошёл?       — Мне жаль, что ты не родился на полчаса раньше. Может тогда ты бы был чуточку осмотрительнее.       — Может ты не заметил, но это ты в клетке, а не я. И я найду способ выманить на сушу эту морскую тварь.       Ему так и хотелось вновь рассмеяться в лицо брату, который ненавидел его и сказочный морской народ. Пусть пытается, он не против ещё посидеть здесь, слушая отдалённое пение моря. Оно убаюкивало его по ночам и ему даже казалось, что он слышит знакомое пение русалок. Но они никогда не выплывали на поверхность вблизи тех мест, где жили люди.       Парень, по другую сторону камеры, одетый в светлую форму, с минуту стоял, глядя на Эрика. Он хотел быть тем человеком, кто истребит тварей, насылающих штормы на их корабли, и он был полон решимости.       Его рука с фонарём медленно опустилась. Гость, молча, повернулся и вновь осторожно начал ступать по полу, будто не хотел влезть ногой во что-то омерзительное. Пока он шёл, с отвращением услышал, как брат начал петь песню, написанную для него, но сейчас из его уст это было слышать оскорбительно.       — Ах, Эрик, принц Эрик, гроза морей! Снял корону и отправился на край земли, Чтоб страх укротить свой и стать сильней, Царь морской тебя благословит!       Темница вновь погрузилась в темноту. Эрик подошёл к стене, водя по сырой поверхности ладонями. Он не мог видеть, что там за стеной, но слышал, как волны, шипя, бьются о скалы. Сегодня оно беспокойное и ему хотелось хоть как-то унять тревогу. Он прикрыл глаза, и нащупал в кармане шнурок, на котором была небольшая ракушка, в виде завитушки. С виду ничего не значащая безделушка, но Эрик знал, что будет, если использовать её, как флейту.       Только он прикоснулся губами ракушки, как на свободу вырвалась мелодия. Ветер усилился, волны яростней разбивались о скалы, небо хмуро громыхало из-под тяжёлых серых туч. Среди этой беснующейся стихии можно было заметить множество рук, тянущихся из воды. Никогда ещё не было столь сильного шторма у берегов их земель.       Когда море, наконец, унялось, у самого берега нашли принца в простой одежде моряка, в руке которого была зажата ракушка. Никто не знал, что принца Эрика, ненавидящего океан, поглотила морская пучина и его обласкал морской народ, который он хотел истребить. Но Эрик, у которого была ракушка, каждый год пускал в море венок из цветов в память о брате.       Эрик вздохнул, глядя на заходящее солнце. Он был тем, кто родился на суше, но больше всего любящего океан. Эта устрашающая глубина его успокаивала и это роднило его с теми, кто жил на глубине. Однажды, его спасла девушка с яркими волосами и чудесным голосом, но брат об этом теперь никогда не узнает и не поймёт, как можно видеть в чудовище нечто большее и любить за это.