«У этой стервы на стороне уже давно был любовник, сидящий на её шее, хоть и сама она была не прочь присесть на мою... Весьма неудивителен тот факт, что я ждал такой подлянки со стороны Кайлы. Так мне было легче, ибо если на развод подаст конкретно она, то я в праве считать, что на произвол судьбы брошен скорее я, нежели Кайла. Да и на детей ей было срать, но ради уважения всех мамашек на форуме, она гордо задрав голову, забрала отпрысков себе. Будто бы меня это устраивало, но даже если бы я горел желанием вернуть Эмили и Нила, то все мои наркотические проблемы всплыли бы одна за другой. К сожалению, или к счастью, я не мог позволить этому случиться. Но в этой ситуации есть и плюсы. Несмотря на моё наркотическое опьянение, я был впервые прав в своих суждениях: слава богу, в ближайшее время я не буду называть себя козлом. Всё-таки я оставил деньги за той решёткой. Узнают ли дети о них, или нет, это решать уже судьбе. Как говорится, моё дело предложить. Ну а насчёт алиментов мне беспокоиться никогда не приходилось. Сколько было у меня девушек, которые отчаянно старались стрясти с меня хоть пару сотен американских баксов... В общем, обходить подобные препятствия меня научила сама жизнь. С недавних пор, через знакомых в Верховном Суде я мог оставаться безнаказанным почти что в любых жизненных ситуациях, не боясь ни штрафов, ни увольнения. Что уж там говорить о каких-то алиментах. Однако, кое-кого я смог спасти от лап этой безумной женщины. Мои самые лучшие рыжие пушистые друзья—кошка Пинки и её семь мохнатых детей. Да... звучало смешнее, когда я впервые рассказывал эту историю Джонатану.»
«04.03 Повествование от лица Ларри Джонсона» Джонатан... В день моей выписки, что так меня интриговала, этот славный, на только лишь первый взгляд, белокурый мальчишка, кто был чрезвычайно раздражён и смущён одной нашей маленькой тайной, выпроводил меня из больницы криками и пинками, не выдержав моих настойчивых комплиментов. И вот он я, с красными, от усталости глазами, весь в засосах и укусах, с огромным дипломатом в руках, мокну под дождём в тонком плаще поверх старого горчичного цвета свитера, в ожидании такси, в обнимку с одной рыжей кошкой и семью её рыжими котятами. Денег у меня совсем не осталось, ибо с меня их содрали полоумные пациенты наркологического отделения, якобы за «молчание», за то, что не расскажут нашим с Джонатаном работодателям, что мы два «педика», которые не против посреди бело-дня, да что уж там, посреди рабочей смены одного из нас, почпокаться в туалете. На часах уже пробило шесть вечера, а такси всё не было. Тут-то я и занервничал. Я набрал Эш с точным намерением высказать ей все свои претензии, так как именно она, чёртова благодетельница, вызвалась подогнать мне заранее оплаченную машину. Слышу, я дозвонился. Я уже было собрался разинуть рот для отменной брани, как тут же, буквально за три секунды, Эшли рассказала мне свой чётко поставленный план по тому, как именно она будет меня насиловать обратной стороной селфи-палки, каким морским узлом она завяжет провод от wi-fi роутера на моих руках, и где конкретно после всего этого Эш меня закопает живьём с яблоком, вместо кляпа во рту. На вопрос: «за что?», она совершенно «спокойно», и, если говорить честно, не будь приставлен к моему горлу нож всякий раз, когда я пишу об Эшли, то я бы не сказал, что «без мата», но она вполне ясно пояснила, что придя по моей наводке ко мне домой, она узрела в дверях разъярённую Кайлу, которая лишь при виде смазливого личика Эшли, буду говорить предельно правдиво, что было гораздо симпатичнее рожи моей жены, сделала поспешный вывод, а именно, что Эш-любовница любовника Кайлы, и с громким и пронзительным «Стиви!!! Кто эта шалава?!» полезла выдирать Эшли волосы. Видимо, уже побитая, слегка облысевшая Эш, задала лишь один единственный вопрос, касающийся того, почему я не предупредил её о наличии у себя в доме жены, ведь по моей версии, жёнушка моя находилась в командировке. Я не думаю, что моё действие—подробно описывать рефлексию Эшли по поводу поведения Кайлы, имеет смысл. Наверно, стоит перейти к более интересной части нашей главы. Спустя весь разговор, я всё-таки прибыл на развилку дороги в неком переулке какого-то спального района. Будет вполне рационально, разумно заметить, что я некогда бывал здесь. Вторично я бегло оглядывал этот кусок гетто, когда завозил Эшли домой после того дела с анонимом. Но впервые это случилось примерно шесть лет назад. Как раз тогда прошёл ровно год со смерти Салливана. Его потеря сильно сблизила нас с Эшли. Мы стали лучше понимать друг друга, часто зависали в её комнате, гоняли чаи, вспоминали всё самое светлое, связанное с Салли. В те моменты Эш было неописуемо тяжело, ведь её покинуло большее количество людей за тот год, чем я искалечил за свою жизнь душ. А у меня, стоит отметить, их бесчисленное множество, или как говорил Тодд, «вагон и маленькая тележка». К слову об этом очкастом. Его тогда почему-то совсем не задела ни наша утрата, ни его собственная, ведь в той резне погибли и его предки. Он будто бы и не зная о всём произошедшем, покинул Апартаменты и переехал, оставив вопрос о кремации тел его родственников нерешённым. Однако, конкретно куда он мог податься, история Тодда умалчивает. Но не будем о грустном. Под «грустным» я подразумеваю прошлое и моё нежелание к нему возвращаться.***
«К моему сожалению, пропащего не вернуть.»***
А между делом я, расплатившись с таксистом, отстоя очередь за свежесваренным кофе в классическом для нашего городка хипстерском заведении а-ля сеть «Старбакс», дождался Эшли. Она, с небольшим опозданием, встретила меня весьма в непривычном для моего представления образе. Эта девушка не напоминала мне Эш. Она была одета, как говорится, с иголочки, в дорогое серое шерстяное пальто, а шею её обвивал толи платок, толи самостоятельно укороченный палантин в тёмно-красную клетку. Признаться честно, не нравились бы мне в большинстве своём парни, я бы давно на ней женился. — И чего уставился, горе ты моё? Шевелись давай, у меня доставка пиццы на два часа, не хочу заставлять курьера из «Сбарро» ждать. — Хех... Я непринуждённо усмехнулся. Не взирая на внешний облик, Эшли всегда оставалась Эшли, хоть и не знающий её человек мог бы подумать, что она употребляет исключительно круассаны и тирамису, однако моя Эш всегда была не прочь пообедать второсортной пепперони или даже не самой свежей курицей из «Wendy’s». — Ладушки, идём, а то я весь промок. — Ничего, высохнешь, ты не панталоны моей покойной мамаши, чтобы сохнуть неделю. Обогнув старую многоэтажку, мы зашли в её тяжёлые двери. Прошли два этажа, и, очутившись на третьем, прошли на съёмную квартиру Эш. Там было довольно уютно, вещи убраны, аккуратно разложены по своим местам, а сами комнаты организованы не иначе, как в стиле «лофт». Некоторые детали интерьера, вроде штор или ковра, выполнены в природных оттенках, мебель сделана с закосом под необработанное дерево, а кухня под ржавый металл. Стены в кирпичной кладке, шкафы и стеллажи имеют старинную мебельную фурнитуру: ящики, защёлки, ручки, крючки, петли—всё, как подобает настоящей модной квартире-студии, куплено в «IKEA». Сразу было видно, что тут живёт либо гей, либо девушка. Думаю, скорее всего Эшли представляет второй вариант развития событий. Как бы ни была хорошо обставлена её квартира, нам было о чём поговорить и без обсуждения интерьера. Более двух недель от анонима, или же, как он себя сам называл, от Джорджа, не было никаких новостей. Я уже было позабыл о нём. Всё, что я мог извлечь из своей памяти, так это то, как мы встречали, вероятно, его подельника на окраине города, и как он стремительно покинул место встречи, после моего трюка с полицейской мигалкой. — Ларри... Так что там с Джорджем? — Да я сам не знаю... Слишком много вещей сейчас угрожает моей карьере. И этот человек–одна из этих вещей. Он может запросто возобновить это дело в силу возможностей его профессии, мои коллеги всё перепроверят, и вероятно решат, что убийца действительно я... а что дальше? А дальше, не имеющие конца осуждения, надменные взгляды, возгласы о том, как я предал свою деятельность прокурора, что я прикрываюсь законом, а сам тот ещё тип... Эш, это конец... — Да возьми ты себя в руки! С чего ты вообще взял, что он действительно детектив? Он сто пудов пытается нас запугать. — Ну не знаю, слишком правдоподобно он всё это описывает. — Может, он просто неплохой писатель. А что? Бывает разное... — Слушай, это смахивает на квест. Чтобы его пройти, нам нужна подсказка. Если у нас нет зацепок... — Мда... а подсказки получают у того, кто следит за квестом... Предлагаешь снова ему набрать? — Делать нечего. Уже самому интересно, что из этого выйдет. — Кто не рискует, тот не пьёт шампанского. — Риск–дело благородное, Эшли. Но решать нам. Это дело может стоить нам жизней. — Чел, наша жизнь и так то ещё дерьмо, по крайней мере, мне терять нечего. Когда-то я думала, что слово «жизнь» является пустым звуком для тебя, но сняв розовые очки и оценив моё существование без них, я поняла, что это слово для нас обоих звучит одинаково. То есть никак. Так что, выбора у нас особо нет. — Решено. Звоним. Мы снова набрали этот злополучный номер. Не знаю, как можно расценивать этот поступок, «глупее не придумаешь», или «нам просто ничего не оставалось, кроме как позвонить». В любом случае, пути назад у нас не было. Мы начали эту игру, и мы должны как минимум не выбыть из неё. — Алло? Эш? Это ты? Почему ты всё ещё звонишь с этого номера, мы же договор... — Эм, здравствуйте, мистер Джордж. Вас беспокоит Эшли Кэмпбелл, вы видимо позабыли, кто я, не так ли? — А, ох, то-о-очно... В тот момент я слегка напрягся. Я не понимал, почему этот человек называл Эшли на «ты» и говорил так, будто бы они были знакомы. Я считал, что он ошибся тогда, но у меня не было времени рассуждать на эту тему дальше. В моих интересах было лишь понять, в чём тут дело, а не придираться к словам. — Ну, что ж, Эшли Кэмпбелл, как вы объясните всё то, что произошло на пустыре? Вы ведь пытались меня обмануть, не так ли? — Ох, простите, вынуждена вас огорчить, но ведь ваш подельник ошибся. Это был не жучок. — Да, хорошо, мне, в общем-то, плевать. От вас мне нужна лишь информация. Всё, что знаю я, было помещено в папку и передано вам. По окончанию этих слов Эш выключила режим громкой связи, снизила мощность звука до минимума, и закрыв динамик телефона рукой, она отодвинула меня, и в спешке стала что-то обсуждать с этим человеком. Я не на шутку насторожился, ведь поведение самой Эш и того анонима для меня казалось чересчур странным. То так называемый «Мистер Джордж» даже не поинтересуется, почему мы так долго не звонили, то он положит болт на важную деталь–жучок, наличие которого отрицать было нельзя, то Эшли начнёт с ним разговаривать втихую, не посвящая в это меня, хоть я и имею к этому самое, что ни на есть, огромное отношение. Тогда решалась моя судьба, а Эш даже не удосужилась со мной поделиться. На все вопросы она нехотя отвечала беглыми и короткими фразами и просьбой не обращать внимания. После этого разговора она стала отдаляться от меня, но вскоре, вечером, внезапно предложила отличную идею: установить, откуда шёл сигнал мобильника, на который мы звонили всё это время, и найти человека, который так нам был нужен. Спустя несколько попыток реализации этой мысли, мы вошли в ступор, так как мы обнаружили, что телефон выключен, а сим-карта будто просто исчезла. Сигнала нет. Но мы придумали ещё один способ выйти на анонима: попробовать вычислить человека, на которого зарегистрирован номер мобильного телефона. Для этого нам пришлось попотеть с операторами, но у нас вышло. Мы получили адрес и выдвинулись на место. Потратив литры бензина, сбившись с пути три раза, заехав в пять ресторанов фаст-фуда по дороге, мы увидели того, кто нам нужен прямо-таки на экране телефона. Мой мобильник был подсоединён к компьютеру, с которого я следил за местоположением сигнала устройства, которое мы так и не смогли найти. Мы всё же не добрались до адреса, по которому проживал предполагаемый владелец этого номера, но у нас вышло лучше, ведь телефон, на который мы звонили «Мистеру Джорджу» был включён, и мы нашли его конкретное местоположение. Оно было не так далеко от назначенного адреса, поэтому мы особо не боялись потерять данный сигнал. Я тут же рванул в противоположную от нужного нам дома сторону, чего Эшли не сразу поняла, и проехавшись пару километров по лесу, я выехал на длинную заброшенную, недостроенную магистраль. В нескольких метрах от неё стоял маленький магазинчик. Рядом с ним, облокотившись о деревянную стенку этого здания, стоял высокий чернокожий парень. В его руках был смартфон, и как показывал мой радар, этот смартфон и был нам нужен. Я уже было собрался выйти и схватить преступника, но меня тут же одёрнула за рукав Эш. Я её не сразу понял, но она явно намекала на то, чтобы я оставался в машине. Я сел обратно на своё место, а она вышла из транспорта, и, как ни в чём не бывало, вальяжной походкой подошла к объекту. Она активно жестикулировала руками, разводила ими в стороны, по всему видимому, ругалась с тем парнем. Через внушительное количество подобных действий, она резким рывком выдернула из рук опонента смартфон, и тут же принялась по нему звонить. Пользуясь случаем, хочу акцентировать внимание на поведении того человека. Хоть он и был крупного телосложения, высокого роста и соколиного взгляда парень, рядом с разъярённой Эшли он походил на беззащитного кролика. Я не слышал, о чём шёл разговор Эш и человека на другом конце провода, но я отчётливо прочитал по её губам словосочетание «что за херня?!». Она всё ещё была разгневана. Именно поэтому, я предпочёл остаться в машине.