Леонов сверлил недовольным взором беседующих между собой Надю и Сашу. Перед глазами по-прежнему был тот парк, где он по своей везучести наткнулся на них ещё вчера. Вот только желание выдернуть Лапшину из объятий этого отморозка не убавилось, а стало только сильнее. Сейчас молодого фигуриста бесило всё, начиная от дебильного смеха хоккеиста, заканчивая отросшей чёлкой, которая лезла в глаза. Но почему-то ему нравилось смотреть на смеющуюся девушку, на её милый румянец на щеках. Но даже то, что не он причина всего этого, не мешала молодому человеку в тайне наслаждаться представленным зрелищем. Владимир начал задумываться, что это изощрённая форма мазохизма.
— А кто-нибудь вообще знает зачем нас собрали, да ещё и попросили взять с собой вещи? — невинный вопрос, сорвавшийся с губ Горина стал точкой невозврата для Леонова. Он сорвался с места, припечатывая надоевшего соперника в стенку. Налитые кровью карие глаза, испепеляли побледневшего хоккеиста.
— Если что-то не нравится, можешь валить… — прошипел Володя в лицо недруга, стукая того ещё раз головой об стену. Вдруг раздался свист, заставивший фигуриста отпустить Сашу и отступить. Порог раздевалки перешли двое тренеров. Сдвинутые к переносице брови, сжатые до хруста костяшек кулаки и плотно сжатые вокруг свистка губы Шаталиной не предвещали ничего хорошего.
Леонов перевёл взгляд на стоящую рядом с Гориным Надежду. Она непонимающе смотрела на Володю, до конца не понимая смысл его поступка. Но, услышав свирепый голос Ирины Сергеевны, разорвала зрительный контакт, виновато опуская голову, будто это она была виновата во всём.
— Что здесь происходит? — голос тренера словно гром среди ясного неба разрушил давящую тишину в помещении. Моментально началась война. Желая поставить все точки над i, оба представителя зимних видов спорта, связанных с коньками, завязались в драку. Шаталина, видя, чем это всё может закончиться по собственному опыту, пыталась оттащить обезумевшего Сашу от противника. В то время, как Сева напротив старался не мешать своему подопечному, зная, что пострадает сам. Тем более страшиться ему было нечего. Он как никто другой знал насколько Владимир силён и в его победе ни на секунду не сомневался.
Лишь Лапшина стоявшая немного в стороне, в ужасе наблюдая за дракой, на самом деле знала истинные возможности каждого. Но даже с этими знаниями её сердце больно щемило всякий раз, когда Горин наносил удар по любимому всем сердцем спортсмену. Решившись на отчаянный шаг, Надя сделала пару шагов вперёд, влезая в самый эпицентр сражения, как бы загораживая собой Леонова.
— Хватит… — тихо прошептала девушка, заставив Володю остановиться. Но вот только горе-хокеист Саня не остановился. Возможно он не заметил девушку, или не услышал её, или не успел остановиться. Всё произошло слишком быстро. Видя приближающийся к Наде кулак, Владимир резко дёрнул фигуристку на себя, левой рукой прижимая хрупкое тельце к себе, а правой рукой останавливая удар спортсмена.
Надежда доверчиво уткнулась носиком в грудь своего защитника. Именно сейчас она напоминала Леонову маленького котёнка, выброшенного на улицу. Такая же маленькая и наивная. Фигуристка обняла Володю, сжимая в маленьких кулачках белую футболку парня.
— Такими темпами «Хрустальные коньки» вам точно не светят, — отдышавшись, сказала Ирина, из-за чего на неё уставились три пары удивлённых взглядов. Всеволод не понимал почему коллега рассказала о соревнованиях фигуристам именно сейчас. Саша не знал, что это за коньки. А вот Володя прекрасно знал о чём идёт речь и сильнее прижал взволнованную спортсменку к себе.
— По крайней мере ближайшие десять лет, — добавил Сева, но увидев ничего не понимающую рожу хоккеиста решил пояснить. — «Хрустальные коньки» — соревнования по фигурному катанию, которые проводятся раз в десять лет. Скажем так, эти соревнования — высший пилотаж, после участия в них не грех на пенсию уйти. Но вас всех ещё надо подлечить и подготовить к ним. Володя, ты уже знаешь, поэтому сообщаю для тех, кто на бронепоезде. Мы едем в Иркутск лечиться. Самолёт через час. Так что мы оперативненько садимся по такси и едем в аэропорт.
— А ты Горин будешь и ехать, и лететь со мной в избежании подобных инцидентов! — подобное заявление от Ирины достаточно сильно огорчило как Севу так и самого Александра, ведь оба хотели ехать с другим попутчиком, но слова Ирины Сергеевны Шаталиной подобно алмазу нерушимы.
***
Последующий час казался Всеволоду адом. Мало того, что он едет в одной машине не с любимой женщиной, а с двумя крайне узколобыми голубками, неспособными разобраться в себе и в своих взаимоотношениях. Ей богу, тренеру уже столько раз хотелось открыто во всё это вмешаться, но в этой комедии ему отведено место зрителя, кидающего в непутёвых актёров тухлые помидоры.
Мужчина изредка поглядывал в зеркало заднего вида, наблюдая за двумя подопечными. Надя после того как её оторвали от Леонова стала какой-то странной: всячески избегает контакта с Володей, сидит как можно дальше от него, спрятав лицо в кудряшках. Но Сева прекрасно видел ярко-красные уши девушки, выдающие её с головой. С другой стороны сидел убитый Владимир. Реакция девушки просто добила его и так шаткое состояние и сейчас он отстранёно смотрел на мелькающий пейзаж за окно стеклянными глазами. Но одна рука парня была закинута на сидения и слегка касалась головы фигуристки, чему та совершенно не препятствовала.
***
Напряжённая атмосфера в другой машине могла спокойно соревноваться с кладбищем, хотя даже там веселей, чем в обществе Горина и Шаталиной. Абсолютно разных людей, которых связывал лишь один спортивный центр в уже не таком далёком Иркутске. Они сидели далеко друг от друга, каждый занятый чем-то своим. Хоккеист что-то упорно печатал в своём телефоне, но с каждым отправленным сообщением становился всё мрачнее и мрачнее. Ведь Лапшина не отвечала. И даже её улыбающееся лицо на фото с подписью «Лапша» не поднимали ему настроение, как прежде. Саша всем своим существом хотел быть рядом с ней, а для полного счастья неплохо было бы послать эгоистичную балерину, мешающую не только их отношениям, но и самой девушке, куда-нибудь подальше. Например, как Пушкина в Сибирь. Хотя, они сейчас сами там окажутся. В таком случае ублюдка в трико ждёт Магадан.
Через сидение от витающего в облаках спортсмена сидела Ирина, упорно вчитываясь в регламент проведения соревнований по фигурному катания. Один раз она уже промахнулась, попытавшись отправить на лёд вместо Володи Сашу, но она не Шаталина, если не проштрудирует все правила, чтобы быть вооружённой до зубов. Теперь никто не дисквалифицирует её подопечных. На следующих состязаниях музыку включат когда она попросит и пошёл к чёрту этот язык современного мира. Тоже мне придумали, на английском, плиз. Приехали в Россию, значит говорите на русском.
***
Аэрофобия Леонова стала настоящим открытием минимум для трёх людей, в отличии от Севы, который сразу при заходе в самолёт сунул подопечному пол-литровую бутылку с «Hennesy»*. Но в отличии от понимания и своеобразной помощи тренера от своего врага как в прочем и ожидалось было около сотен шпилек, от которых его ловко оградила Надя, вместе с тем забирая и бутылку с виски.
— Если он сможет продержаться без алкоголя до конца полёта, то я поставлю тебе памятник, Лапшина. — бросил Сева, садясь на своё место. В ответ на данную реплику тренер услышал сдавленный смех девушки и две фразы. От Володи, что он не алкоголик и от Нади, что Сева уже должен готовить цемент.
Фигуристка весело улыбалась, смотря в глаза собеседника. Между ними была атмосфера радости и дружелюбия, от которой уже немного подташнивало Горина, сидевшего прямо за ними. Казалось ещё немного и под его взглядом расплавится стоящий перед ним стакан с цитрусовым соком, на который у него аллергия. А всё из-за этого индюка, забравшего последнюю порцию яблочного сока. Вот только хоккеист не знал одного. Он не знал, что Володя взял сок для Нади, витающей в облаках во время прихода стюардессы. Ведь фигурист знал, что она любит.
