Цельнометаллический волшебник: Философский камень

      Как только первая учебная неделя подошла к концу, Эдвард начал готовиться к собственным занятиям. На алхимию записалось всего сорок человек, поэтому он, сравнив расписания четырех факультетов, решил разбить учеников на три группы. У каждой занятия должны были проходить дважды в неделю, и один раз все записавшиеся должны были собираться на общую лекцию либо в кабинете в подземельях, либо возле озера.       Сильнее всего Эдварда пока что удивляло, что на его занятия записалось довольно много девушек, и он не понимал, что с этим делать. В его мире женщин мало интересовала алхимия. В этом же она привлекала их внимание, но во многом из-за того… Что девушки считали Эдварда милым. Да, ему всего семнадцать, а учениц, похоже, не смущала его… Вертикальная проблема, но парня всегда бесило, когда его называли милым.       Вторая неделя, нагруженная его занятиями и помощью Квирреллу, пролетела быстро. Только в четверг Эдварду удалось выкроить часок, и он решил прогуляться по территории школы. Вскоре он заметил, как первокурсники Гриффиндора торопливым шагом подходили к площадке, где обучали полетам. Первокурсники из Слизерина были уже там — как и двадцать метел, лежавших в ряд на земле. Эдвард почти тут же заметил темную макушку Поттера, как и рыжие волосы Уизли. Присев на холме, он решил понаблюдать за их занятием.       Для начала полетов на метле день был просто идеальным. Эдвард вспомнил, как он впервые пытался научиться летать и как скептически отнесся к тому, что ему придется сидеть на неуклюжей вещи для уборки. После нескольких занятий он научился более-менее сносно летать, но метлы предпочитал не касаться, пока не потребовалось проходить испытания Министерства.       Он заметил, как по лужайке идет преподавательница полетов, мадам Трюк. У нее были короткие седые волосы и желтые глаза, как у ястреба. Ее строгий голос легко разносился ветром, и Эдвард слышал каждое слово.       — Ну и чего вы ждете?! — рявкнула она. — Каждый встает напротив метлы — давайте, пошевеливайтесь.       Ученики быстро сделали, как она велела, и Эдвард заметил, что некоторые смотрят на метлы так, будто те должны их укусить.       — Вытяните правую руку над метлой! — скомандовала мадам Трюк, встав перед строем. — И скажите: «Вверх!».       — Вверх! — крикнуло двадцать голосов.       Эдварда удивило, что метла прямо-таки прыгнула Поттеру в руку. Такое удалось лишь еще двоим, и одним из них, к сожалению, был этот вредный Малфой. Прошла пара минут, и многим ученикам все же удалось поднять свои метлы. Затем мадам Трюк показала ученикам, как нужно садиться на метлу, чтобы не соскользнуть с нее в воздухе, и пошла вдоль шеренги, проверяя, насколько правильно они держат свои метлы. К большому удовлетворению алхимика, она как следует пожурила Малфоя. После она объявила:       — А теперь, когда я дуну в свой свисток, вы с силой оттолкнетесь от земли. Крепко держите метлу, старайтесь, чтобы она была в ровном положении, поднимитесь на метр-полтора, а затем опускайтесь — для этого надо слегка наклониться вперед. Итак, по моему свистку— три, два…       Эдвард заметил, что бедный Долгопупс рванулся вверх прежде, чем мадам Трюк поднесла свисток к губам.       — Вернись, мальчик! — крикнула мадам Трюк, но Долгопупс стремительно поднимался вверх — он напоминал пробку, вылетевшую из бутылки. Два метра, четыре, шесть — и он и не думал останавливаться. Даже с такого расстояния Эдвард видел, как побледнел мальчик, испуганно смотря вниз. Долгопупс широко раскрыл от ужаса рот и соскользнул с метлы.       В этот же миг Эдвард ринулся вниз с холма, не спуская глаз с мальчика. Хлопнув ладонями, алхимик коснулся руками земли и заставил ее вздыбиться и подхватить ученика. Однако полностью смягчить удар ему не удалось: когда Долгопупс съехал вниз, он весь трясся. Все вокруг притихли от шока. Мадам Трюк вышла вперед и подбежала к Эдварду, держащему мальчика. Преподаватель склонилась над Долгопупсом; лицо ее было даже белее, чем у него.       — Сломано запястье, — пробормотала она. — Но могло быть намного хуже, не сделай вы… Этого, — сказала она Эдварду, кивая на вздыбившуюся землю. — Вставай, мальчик! Вставай. С тобой все в порядке, — затем она повернулась к остальным ученикам. — Сейчас я отведу его в больничное крыло, а вы ждите меня и ничего не делайте. Метлы оставьте на земле. Тот, кто в мое отсутствие дотронется до метлы, вылетит из Хогвартса быстрее, чем успеет сказать слово «квиддич». Присмотрите за ними, профессор Элрик?       Эдвард открыл было рот, но она уже развернулась, приобняла заплаканного Долгопупса и повела его в сторону замка. Эдвард надулся, но лишь пожал плечами и с хлопком вернул землю на место. Не обращая внимания на восхищенные взгляды, он развернулся и прислушался к детским голосам.       — Вы видели его физиономию? Вот неуклюжий — настоящий мешок! — смеялся с друзьями-слизеринцами Малфой.       — Заткнись, Малфой, — оборвала его какая-то гриффиндорка.       — О-о-о, заступаешься за этого Долгопупса, Парвати? — сказала девочка из Слизерина с грубыми чертами лица. — Никогда не думала, что тебе нравятся такие толстые плаксивые мальчишки.       — Смотрите! — крикнул Малфой, метнувшись вперед и поднимая что-то с земли. — Это та самая дурацкая штука, которую прислала ему его бабка.       Эдвард нахмурился, когда Малфой поднял блестящую стеклянную сферу. Он уже собирался сделать ему выговор, но, к его удивлению, вперед вышел Поттер.       — Отдай ее мне, Малфой, — негромко сказал мальчик. Все замерли и повернулись к нему; некоторые нервно посматривали на Эдварда, пытаясь понять, что он будет делать.       — Думаю, я положу ее куда-нибудь, чтобы Долгопупс потом доставал, — например, на дерево.       — Дай сюда! — заорал Гарри, но Малфой вскочил на метлу и взмыл в воздух. Эдвард мог бы попытаться остановить его. Мальчишка легко парил над верхушкой росшего около площадки раскидистого дуба.       — А ты отбери ее у меня, Поттер! — громко предложил он сверху.       Гарри схватил метлу.       — Нет! — вскрикнула Грейнджер. — Мадам Трюк запретила нам это делать: из-за тебя у Гриффиндора будут неприятности.       Она беспокойно посмотрела на Эдварда, изо всех сил старающегося делать вид, что он тут не при делах. Поттер тоже глянул на него, не зная, как поступит профессор. Но неожиданно мальчик уверенно расправил плечи, вскочил на метлу, с силой оттолкнулся ногами от земли и взлетел. Он поднимался все выше и выше под удивленные крики и вопли ужаса оставшихся на земле и резко развернул метлу, оказавшись лицом к лицу с Малфоем. Вид у того был изумленный.       — Дай сюда! — крикнул ему Поттер. — Или я собью тебя с метлы!       — Да ну? — издевательски переспросил Малфой.       Поттер нагнулся, крепко ухватился за метлу обеими руками и полетел на Малфоя. Тот едва успел уклониться. Поттер проскочил мимо и резко развернул метлу, но смог удержаться в воздухе.       — А знаете, — хмыкнул Эдвард, хлопая вместе с учениками, многие из которых были так восхищены, что даже забыли, что профессор стоит рядом с ними. — У Поттера талант.       — Профессор! — крикнула Грейнджер. — Вы разве не должны остановить их? Вы же преподаватель!       — Студент-преподаватель, — спокойно сказал Эдвард к радости остальных учеников. — Я не имею права вмешиваться в происходящее на уроке другого профессора, о чем мне так любезно напомнил профессор Снейп. Я считаю, что в данный момент спор должен быть решен исключительно между мистером Поттером и мистером Малфоем.       Грейнджер выглядела ошеломленной его словами. Остальные же ученики теперь во весь голос кричали и поддерживали Поттера.       — Кребба и Гойла рядом нет, никто тебе не поможет, — крикнул мальчик.       — Тогда поймай, если сможешь! — заорал Малфой и, метнув стеклянный шар высоко в небо, рванулся вниз, к земле.       Поттер же нагнулся и направил рукоятку метлы вниз, а в следующую секунду вошел в почти отвесное пике. Эдвард с растущим чувством радости наблюдал, как мальчик летел над полем, а собравшиеся внизу ученики кричали от волнения, ужаса и беспокойства. Поттер вытянул руку, не снижая скорости, и, когда до земли оставалось не более полуметра, поймал шар — как раз вовремя, чтобы успеть выровнять метлу. И мягко скатился на траву, сжимая шар в руке. Гриффиндорцы тут же окружили его и захлопали от радости.       — Впечатляюще, Поттер, — с улыбкой сказал Эдвард. — Впервые летаешь?       Мальчик вздрогнул, а потом посмотрел на него — одновременно смущенно, гордо и взбудораженно: полет явно вскружил ему голову. Поттер кивнул.       — Гарри Поттер!       Улыбка и гордость тут же исчезли с лица Поттера, и Эдвард поморщился, увидев, как к ним бежит профессор Макгонагалл. Мальчик откровенно дрожал.       — Никогда… Никогда за все то время, что я работаю в Хогвартсе…       Профессор Макгонагалл осеклась, от волнения ей не хватило воздуха, но очки ее яростно посверкивали на солнце.       — Как вы могли… Вы чуть не сломали себе шею…       — Это не его вина, профессор!.. — вмешался Эдвард, но она прервала его.       — Я вас не спрашивала, мистер Элрик, — рявкнула Макгонагалл, удивившись, что он тоже здесь.       — Но, профессор! — вновь попытался Эдвард, но Макгонагалл была непреклонна.       — Достаточно, Элрик, — строго сказала она. — Я поражена, что вы это допустили. Вы и Поттер, идите за мной, немедленно.       Эдвард приподнял брови, но послушался. Он заметил, что Малфой, Крэбб и Гойл выглядят весьма испуганными, но Поттер казался самым несчастным из всех. Он явно боялся, что его исключат из школы. Они поднялись по ступенькам, ведущим к воротам замка, потом по мраморной лестнице. Профессор Макгонагалл все еще молчала. Она резко распахивала одну дверь за другой, быстрым шагом пересекала коридор за коридором, а грустный и печальный мальчик покорно семенил за ней. Эдвард заметил, что они направляются совсем не в кабинет Дамблдора или Макгонагалл. Может, профессор не так уж и зла на мальчика? Макгонагалл резко остановилась напротив кабинета Флитвика, потянула на себя дверь и заглянула внутрь.       — Извините, профессор Флитвик, могу я попросить вас кое о чем? Мне нужен Вуд.       Вуд? Эдвард и Поттер обменялись удивленными взглядами. В это время из кабинета вышел пятикурсник крепкого телосложения и непонимающе посмотрел на двух профессоров и мальчика.       — Идите за мной, вы трое, — приказала профессор Макгонагалл, и они пошли за ней по коридору. Профессор завела их в кабинет, в котором не было никого, кроме полтергейста, Пивза, писавшего на доске нехорошие слова.       — Вон отсюда, Пивз! — рявкнула Макгонагалл.       Пивз бросил мел в корзину — судя по всему, пустую, потому что она отозвалась грохотом, — и вылетел из класса, бормоча себе под нос ругательства. Профессор Макгонагалл захлопнула за ним дверь и повернулась к двум мальчикам, махнув рукой Эдварду. Похоже, она собиралась разобраться с ним позже, потому что злобы на Поттера она явно больше не испытывала. Она даже казалась какой-то радостной.       — Поттер, знакомьтесь — это Оливер Вуд. Вуд, я нашла вам ловца.       Озадаченное выражение на лице Вуда сменилось восторгом. Эдвард же смутился. Кто такой ловец?       — Вы это серьезно, профессор?       — Абсолютно, — сухо заверила его профессор Макгонагалл. — Он летает, как птица, словно с пеленок это умел. В жизни не видела ничего подобного. Вы в первый раз сели на метлу, Поттер?       Мальчик молча кивнул, не понимая, что происходит.       — Он поймал эту штуку в воздухе, спикировав с двадцати метров, — профессор Макгонагалл кивнула на шар, который Гарри по-прежнему сжимал в руке. — И ни одного синяка. Даже Чарли Уизли так не смог бы.       — И на резких поворотах он себя хорошо показал, — добавил Эдвард, вспомнив, как отлично Поттер держался на метле. — Он даже не пошатнулся ни разу.       У Вуда был такой вид, словно все его мечты каким-то чудесным образом осуществились.       — Когда-нибудь видел, как играют в квиддич, а, Поттер? — спросил Вуд. Глаза его загорелись.       — Вуд — капитан сборной факультета Гриффиндор, — пояснила Макгонагалл.       О. Так вот в чем дело. Эдвард покачал головой. Ему нужно как-то получше узнать, что же это за спорт такой, по которому все вокруг с ума сходят.       — Для ловца он идеально сложен, — заключил Вуд, обойдя вокруг Поттера и внимательно его рассмотрев. — Легкий и быстрый. Нам надо будет раздобыть для него приличную метлу, профессор, — «Нимбус-2000» или «Чистомет-7», думаю, что-нибудь в этом роде.       — Я поговорю с профессором Дамблдором и попробую убедить его сделать исключение из правил и разрешить первокурснику играть за сборную, — произнесла профессор Макгонагалл. — Потому что нам нужна более сильная команда, чем в прошлом году. Слизерин буквально растоптал нас в последнем матче. Я потом несколько недель не могла заставить себя посмотреть в глаза Северусу Снейпу… — Макгонагалл сурово уставилась на мальчика поверх очков. — И учтите, Поттер, если я услышу, что вы недостаточно упорно тренируетесь, я могу передумать и наложить на вас серьезное взыскание за то, что вы натворили.       И тут она внезапно улыбнулась.       — Ваш отец просто потрясающе играл в квиддич, Поттер, — сказала она. — И сейчас он гордился бы вами…       Поттер казался шокированным, но при этом он умудрился кивнуть.       — Можете идти, — сказала Макгонагалл. — Вуд, введите Поттера в курс дела. Нам с профессором Элриком нужно поговорить наедине.       Вуд с энтузиазмом кивнул и вывел все еще ошарашенного мальчика из кабинета.       — Не знаю, о чем ты думал, позволив Малфою и Поттеру устроить стычку, — нахмурилась Макгонагалл. — Но, раз ничего серьезного не произошло, я спущу тебе это с рук. И еще — с тобой хотел поговорить Дамблдор.       — О чем? — спросил Эдвард.       — Не знаю, — профессор пожала плечами. — Возможно, ему интересно, как ты справляешься с преподаванием. Советую не заставлять его ждать.       Эдвард кивнул и поспешил в кабинет директора. Дамблдор сидел за столом и гладил по хохолку старую красную птицу.       — Вы хотели меня видеть? — спросил парень.       — А, да, — кивнул директор. — Мне нужна твоя помощь.       Эдвард изогнул бровь, но Дамблдор больше не сказал ни слова. Старик встал, подошел к одному из портретов и, что-то сказав, заставил его отъехать и явить на свет сейф. Махнув палочкой, директор воспользовался несколькими сложными заклинаниями, чтобы открыть его, и вынул маленький коричневый сверток. Алхимик тут же вспомнил слова Поттера о том, что Хагрид забрал из банка. Заинтересовавшись, Эдвард протянул руку, но, как только ткань его перчатки коснулась свертка, через него прошел ошеломительный поток энергии. Парню не нужно было разворачивать вещь, чтобы понять, что внутри. Теперь ему стало понятно, почему Хагрид отмалчивался. Эдвард сжал губы и отодвинул от себя сверток, который Дамблдор тут же спрятал обратно в волшебном сейфе за портретом.       — Эдвард, ты лучше всех знаешь, на что оно способно, — сказал Дамблдор.       Парень вспомнил о Николасе Фламеле и о статье в «Пророке». Многое стало вставать на свои места.       — Вы подвергаете всех в школе большой опасности, — тихо сказал Эдвард, но глаза его опасно сверкнули. — За этим вор проник в «Гринготтс»? Вам повезло, что Хагрид успел забрать камень, но проще вам от этого не станет. Камень нужно уничтожить.       — Если так поступить, Николас умрет, — заметил Дамблдор.       — Что же, печально, — сухо сказал Эдвард. — В моем мире за этот камень убивали. Да что там — из-за него начинали целые войны. Вы понимаете, сколькими жизнями пожертвовали, чтобы создать такой камень? Сколько жизней разрушили? Оборвали?       Дамблдор грустно посмотрел на Эдварда. О, он отлично все понимал.       — Поверь мне, Эдвард, я это знаю, — тихо сказал директор. — Твой отец, как и ты, говорил мне обо всем этом, но тебе нужно простить Николаса. Он стар и, возможно, уже не в своем уме, но я должен уважать его просьбы.       — Ладно, — прорычал парень. Какое-то время они оба молчали, но потом Эдвард вздохнул и спросил: — Значит, с этим вам нужна была моя помощь?       — Я хочу, чтобы ты помог мне завершить защиту, которую возвели мы с другими учителями, — сказал Дамблдор.       Зная, что спорить бесполезно, Эдвард вышел с директором из кабинета и молча пошел за ним в коридор на третьем этаже. Парень считал, что очень глупо хранить камень именно здесь — особенно объявив перед этим всем ученикам, что ходить сюда запрещено. Дамблдор мог бы просто сказать: «Ребятки, тут есть, что красть!», и Эдвард уже решил для себя, что стоит присмотреть, не шастает ли кто поблизости по ночам. Директор дошел до двери в конце коридора и открыл ее, насвистывая радостный мотив. Сначала парень подумал, что старик, как и его друг, тоже выжил из ума, но тут заметил в комнате пса — и какого! У громадной зверюги было целых три головы!       Эдвард хотел было сказать директору, что свистеть рядом с таким чудищем не стоит, но быстро понял, что свист убаюкивает пса (или псов?). Дамблдор, не прекращая свистеть, открыл люк в полу и начал спускаться вниз. Эдвард спешно последовал за ним и как можно тише прикрыл крышку люка. Спустившись по лестнице, они зажгли огоньки на концах своих палочек (хотя для парня оставалось загадкой, как старику удалось так резво преодолеть весь путь), и алхимик заметил огромную дыру в полу, наполненную гладкими темными стеблями, похожими на шланги.       — Это дьявольские силки? — спросил Эдвард.       — Верно, — Дамблдор кивнул. — Помона сказала, что за пару недель они разрастутся и покроют собой весь пол.       — Чтобы защитить камень?       — Это — лишь одна из ловушек, — сказал директор. — Следуй за мной.       Преодолев длинный коридор, они оказались в огромной пустой комнате с высоким потолком.       — И что тут должно быть? — спросил Эдвард.       — Точно не знаю. Филиус пока не придумал свою ловушку.       — Ладно… — протянул парень и прошел за директором в следующую комнату, в которой оказалась широкая шахматная доска с каменными великанами-фигурами. Ряд пешек у дальней стены со следующей дверью стоял так плотно, что прошмыгнуть мимо или через них было невозможно — не сыграв партию, никто бы не прошел. — Минерва? — сухо спросил он, вспомнив, с кем играл в шахматы во время обеденного перерыва.       — Конечно, — хмыкнул Дамблдор. — Ей нравится играть. Хотя она все еще экспериментирует с их трансфигурацией. Думает, можно ли сделать так, чтобы они восстанавливались после каждой партии. Похоже, к концу недели она уже закончит.       Следующая комната тоже оказалась пустой, но была больше похожа на подземные бойцовские ринги, какие видел Эдвард в Аместрисе.       — Квиррелл сказал, что поставит стража, — объяснил Дамблдор. — А в следующей комнате Северус работает над логической задачей с зельями.       — Понятно, — пробормотал Эдвард, пока они шли до самой последней комнаты, тоже оказавшейся пустой.       — Здесь я помещу камень и последнюю защиту, — сказал директор.       Эдвард медленно кивнул.       — И с чем я должен помочь?       — Эдвард, мало кто знает алхимию так, как ты, — сказал Дамблдор. — Я надеялся, что ты сможешь придумать защиту для этой комнаты.       Парень молча огляделся. Комната представляла собой длинный прямоугольник и была похожа на некий стадион с углублением в полу. Он задумался, вспоминая, какие ловушки уже возвели до него. Вспомнив о ряде пешек, парень мигом вернулся в комнату Минервы и подбежал к паре разрушенных фигур. Хлопнув руками, он преобразовал весь мусор.       — Впечатляет, — с маленькой улыбкой сказал Дамблдор. — И что же это будет?       — Защита камня, — ответил Эдвард. — И способ выбить дерьмо из любого, кто попытается его забрать.       Перед ними стояли двенадцать каменных доспехов, напоминавших доспехи Ала. На них требовалось наложить пару заклинаний, чтобы они двигались, и алхимические печати, чтобы уберечь от вражеской магии. Эдвард чуть не опоздал на свое занятие, но смог заставить двенадцать каменных Алов уйти в последнюю комнату. Он решил поработать над ними в выходные, когда будет побольше времени.       Придя на обед, он буквально вгрызся в еду. Разговаривая с другими преподавателями, он заметил, как за столом Гриффиндора Поттер весело разговаривает с тремя из четырех знакомых ему Уизли. Как только близнецы ушли, к мальчику подошел Малфой и два его крупных дружка. Эдвард нахмурился, но не слышал, о чем они говорят. Сидевшая рядом Грейнджер казалась обеспокоенной и что-то втолковывала Поттеру, но мальчики ее не слушали. Парень порывался спросить у девочки, в чем дело, но знал, что она ничего не скажет. Кто же захочет, чтобы однокурсники попали в передрягу, а с их факультета сняли баллы? Да и кто он такой, чтобы лезть в личные дела учеников?       После обеда Эдварда перехватила мадам Трюк и пожурила за то, что он допустил на ее занятии, но при этом и пригласила его посмотреть на тренировки Поттера. Парень честно признался, что ничего не понимает в квиддиче, но она просто предложила ему прочесть пару книг и все выяснить, раз ему это так просто давалось. Эдвард, ворча, пошел в свою спальню и столкнулся со Снейпом, который, похоже, слышал их разговор.       — Не начинай, Северус, — проворчал он, но это лишь еще сильнее удивило профессора зельеварения.       — Я слышал, что Дамблдор попросил тебя помочь с нашим небольшим проектом, — сказал Снейп, мастерски меняя тему.       — Проектом? — Эдвард нахмурился, но быстро понял, о чем он. — О! Да, — сильнее нахмурившись, Эдвард открыл дверь в кабинет и махнул рукой Снейпу. Как только профессор беззвучно закрыл дверь, парень сказал: — Эту вещь нужно уничтожить, а не охранять, — фыркнул он, плюхаясь на стул.       Снейп изогнул бровь и заметил, что Ал нервно ерзает на портрете.       — Что такого опасного в этом камне, кроме того, что он дает бессмертие? — спросил он.       — Ты знаешь, как его создают, Северус? — мрачно спросил Эдвард. — Философский камень создают, жертвуя сотнями, а иногда и тысячами жизней. Он формируется из душ жертв, что дает ему практически бесконечную силу. Да, его владелец становится бессмертным и может превращать вещи в золото, но управлять им невозможно. Там, откуда я родом, ради его создания разрушали города и развязывали войны, чтобы обладать им. Я знал многих хороших людей, которых убили из-за него, и сколько невинных жизней разрушили, просто потому что кому-то хотелось обладать философским камнем.       Снейп помолчал, а потом кивнул.       — Понятно, — сказал он.       Эдвард кивнул, вздохнул и осел на стуле.       — И Дамблдор это знает, но почему-то все равно хочет исполнить просьбу Фламеля, — тихо сказал он. — Северус, камень приносит лишь беды, и его слишком опасно хранить в стенах школы, даже если как следует защитить. Кто-то все равно пострадает. Если в деле замешан философский камень, — жди беды.       Снейп вновь понимающе кивнул.       — Похоже, пока что мы можем лишь постараться это предотвратить, — сказал он. — Может, Дамблдор сможет устроить так, что ты сам поговоришь с Фламелем и все ему объяснишь. Раз ты так хорошо знаешь, чем опасен камень, может, ты убедишь его, что эту вещь нужно уничтожить.       Эдвард рассеянно кивнул и посмотрел на Ала, успокаивающе улыбающегося ему с портрета.       — Может быть, — пробормотал он.

____________________________

      Уже ночью Эдвард патрулировал коридоры, чтобы убедиться, что все ученики находятся в своих комнатах. Зайдя в коридор заклинаний, он услышал, как кто-то бежит. Парень инстинктивно спрятался за углом и осторожно выглянул. К его удивлению, прямо к нему бежали Поттер, Уизли, Грейнджер и Долгопупс.       — Думаю, мы оторвались, — с трудом выговорил Поттер, переводя дыхание. Он прислонился разгоряченным телом к холодной стене и вытер рукавом халата вспотевший лоб. Стоявший рядом Долгопупс согнулся пополам, тяжело сопя и что-то бормоча себе под нос.       — Я… Тебе… Говорила, — выдохнула Грейнджер, держась обеими руками за грудь. — Я… Тебе… Говорила.       — Нам надо вернуться в башню Гриффиндора, — произнес Уизли, почти что пища. — И как можно быстрее.       — Малфой тебя обманул, — сказала Грейнджер Поттеру. — Надеюсь, ты это уже понял? Он и не собирался туда приходить. А Филч знал, что кто-то должен быть в этой комнате. Это Малфой дал ему понять, что в полночь там кто-то будет.       Эдвард не совсем понимал, что происходит, но подозревал, что это как-то связано с разговором, который он услышал за ужином. И, похоже, Долгопупс умудрился встрять и в эту неприятность.       — Пошли, — вздохнул Поттер, но не успела четверка сделать и десяти шагов, как они услышали, что кто-то поворачивает дверную ручку, и из ближнего к ним кабинета выплыл Пивз. Он сразу заметил их и даже взвизгнул от восторга.       — Потише, Пивз, пожалуйста, — Поттер приложил палец к губам. — Нас из-за тебя выгонят из школы.       — Шатаетесь по ночам, маленькие первокурснички? Так, так, так, нехорошо, малыши, очень нехорошо, вас ведь поймают.       — Если ты нас не выдашь, то не поймают, — Поттер умоляюще сложил руки на груди.       — Наверное, я должен вызвать Филча. Я просто обязан. Этого требует мой долг, — Пивз говорил голосом праведника, но Эдвард видел, что глаза его сверкали недобрым огнем. — И все это для вашего же блага.       — Убирайся с дороги, — не выдержал Рон и махнул рукой, словно хотел ударить бесплотного Пивза, и это было большой ошибкой.       — Ученики бродят по школе! — оглушительно заорал Пивз. — Ученики бродят по школе, они сейчас в коридоре заклинаний!       Все четверо пригнулись, проскакивая под висевшим в воздухе Пивзом, и побежали так, словно от их скорости зависели их жизни. Но, добежав до конца коридора, они уткнулись в запертую дверь. Эдвард решил, что он видел достаточно, и решил остановить Пивза, пока он не разбудил весь замок.       — Заткнись, Пивз, — рявкнул он, завернув в коридор заклинаний.       — Но тут ученики бродят, профессор, — радостно закудахтал призрак. — Разве маленькие…       — Я не маленький! Не смей называть меня коротышкой! Или козявкой! Или мелочью, или я покажу на тебе все, на что способна алхимия! — во все горло закричал Эдвард. Он понимал, что полтергейст, скорее всего, имел в виду учеников, но призрак так искренне удивился, что алхимик продолжал орать, пока Пивз не улетел.       Спустя миг на крики прибежал Филч.       — Профессор Элрик? Что произошло? — спросил он; кошка ходила у его ног. — Я слышал, что Пивз кричал что-то про бродящих по коридорам учеников.       — Я похож на ученика?! — рявкнул Эдвард. — А знаете? Забудьте. Не отвечайте! Доброй ночи, мистер Филч.       Он развернулся и пошел прочь, завернул за угол, взошел по лестнице, и только тогда позволил себе рассмеяться. Ну, это было забавно. Теперь нужно было отыскать Поттера и сопроводить его с товарищами в башню Гриффиндора. Заметив на полу пушистый розовый тапочек, парень тут же понял, что они прячутся на этом этаже. Осознав, где он, Эдвард застыл на месте. Коридор на третьем этаже. Они могли укрыться только в одном месте. Он бы не стал беспокоиться — дверь-то была заперта — но эта Грейнджер наверняка знала отпирающее заклинание… Парень тут же поспешил, понимая, на что должны были наткнуться дети.       — А-а-а-а!       Эдвард ринулся к двери, выхватил палочку, отпер замок и раскрыл дверь, не дав трехголовому псу сцапать учеников.       — Вы в порядке? — спросил Эдвард, присев и осмотрев Долгопупса, у которого был такой вид, словно он никогда уже не будет говорить.       — Думаю, да, — сказал Уизли, бешено распахнув глаза.       — Спасибо, профессор, — выдохнула Грейнджер, прислоняясь к каменной стене.       — Пожалуйста, — вздохнул Эдвард. — Но теперь вы знаете, почему по этому коридору ходить запрещено.       — О чем они, интересно, думают? — протянул Уизли. — Надо же додуматься до такого — держать в школе этого пса. Этой твари явно надо поразмяться, а не сидеть взаперти.       — А зачем вам глаза, хотела бы я знать? — недовольно поинтересовалась Грейнджер. — Вы что, не видели, на чем этот пес стоял?       Эдвард нахмурился. Черт. Эта девчонка мало того, что умна, так еще и глазастая. Он подумал, что ему придется присматривать не только за Поттером.       — Стоял? — возмущенно вскрикнул Уизли. — Я вообще-то не смотрел на его лапы — с меня вполне хватило голов! Может, ты не заметила, но их было три!       — Он стоял на люке, — объяснила, как неразумному ребенку, девочка. — Дураку понятно, что он там что-то охраняет.       — Охраняет? — удивленно повторил Поттер.       — Именно, — резко произнесла она. — А теперь, если вы не возражаете, я пойду спать, пока к вам в головы не пришла очередная умнейшая идея, из-за которой нас всех убьют или, чего хуже, исключат.       — Ей явно нужно пересмотреть свои приоритеты, — пробормотал Уизли мальчикам, которые тут же кивнули.       — Я согласен, мисс Грейнджер, — сказал Эдвард. — Давайте вы все вернетесь в кровати. Я уже и так выставил себя дураком перед Пивзом и Филчем, чтобы дать вам уйти, так что сделайте так, чтобы я об этом не пожалел.       — И вы нам ничего не сделаете? — удивленно спросила Грейнджер.       — Разумеется, сделаю, — Эдвард с ухмылкой закатил глаза. — В башню Гриффиндора вас отведу, вот что я сделаю.       — Спасибо, профессор, — устало сказал Поттер.       — Пожалуйста, — Эдвард пожал плечами. — Но я бы хотел знать, почему четыре первокурсника посреди ночи разгуливают по школе.       Поттер смутился.       — Малфой вызвал Гарри на дуэль, профессор, — ответил за него Уизли. — Я должен был стать его секундантом. Гермиона нас застукала, но не смогла вернуться в общую гостиную, потому что Толстая Леди пропала с портрета. Потом мы наткнулись на спящего Невилла — он забыл пароль, поэтому присоединился к нам.       Эдвард нахмурился. Он не был знатоком дуэлей волшебников, но пару раз устраивал шутливые поединки со Снейпом. Новость о том, что ученики — причем первокурсники — решили сразиться, разозлила его. Кто-то же мог пострадать.       — Но Малфой их обманул, профессор, — тихо сказала Грейнджер в защиту мальчиков. — Я пыталась сказать им, что это плохая идея, но они не слушали.       — Мальчишки редко кого-то слушают, — сказал Эдвард, а потом хмыкнул и покачал головой. — Я точно редко прислушивался к чужим словам.       Грейнджер удивленно уставилась на него.       — Что? — улыбнулся парень. — Мисс Грейнджер, смею напомнить, я немногим старше вас. В вашем возрасте я во что только не влипал. Да и сейчас ситуация не изменилась. Хотя в комнате с трехголовым псом я бы не стал запираться. Вам повезло, что я успел вовремя.       — Да, спасибо большое, профессор, — улыбнулся Уизли.       — Но как вы нас нашли? — спросил Поттер. — Вы же сами сказали, что по тому коридору ходить запрещено. Как вы там оказались?       — Я пошел за вами, как только отвлек Пивза, — ответил Эдвард.       — Вы следили за нами? — спросила Грейнджер.       — Я патрулировал коридоры, — объяснил Эдвард и рассказал, как смог избавиться от полтергейста и Филча. Дети засмеялись и, похоже, зауважали его.       Отведя учеников в их общую гостиную, алхимик пошел в свою спальню и с раздраженным вздохом упал на кровать. Он заметил подозрение в глазах Поттера и понимал, что мальчик о чем-то догадывается. Поттер словно знал, что вскоре должен будет охранять трехголовый пес.       — Отлично, — простонал Эдвард, смотря в потолок. — Лучше и быть не может.       Похоже, ему придется присматривать за мальчиком куда сильнее, чем он предполагал.