Не смотри на меня

      Тяжело. Очень тяжело сохранять спокойствие, когда любимый человек, от которого сердце стучит в бешеном ритме, пытается при каждой встрече задеть тебя обидными словами, чтобы было больно не только ему, но и тебе. Сложно быть безразличной стервой, когда он приходит на каждое моё выступление в "Breathe", напиваясь в драбадан, а после этого, с презренным взглядом, покидает клуб. В агентстве, в моменты случайных встреч, если мне нужно что-то передать группе или их менеджеру, я всегда замираю, потому что чувствую холодок по коже и мучительную боль в груди. Стоит лишь на минуту остаться с ним наедине в одном помещении, как в мой адрес начинают сыпаться колкости от него. Меня попросили передать Химчану его индивидуальное расписание на завтрашний день. У менеджера был выходной, как и у B.A.P, но зная их, я понимала, что все будут торчать в компании. Мне сказали, что Химчан должен быть в зале для практики, и я направилась туда. Он был там, но, к сожалению не один, а вместе с Ёнгуком. Я зашла в зал и почувствовала неловкость. Они оба взглянули на меня. Ёнгук сразу опустил глаза на какие-то бумаги, которые были у него в руках, а Химчан покосился недовольным взглядом на лидера, а затем снова посмотрел на меня. – Это твоё расписание на завтра, – я передала ему бумаги. – Там немного сместили время с мюзиклом. Несущественные изменения. – Спасибо. Кстати, а почему мне его передаёшь ты? Опять тебя работой завалили? Вот изверги! – он безнадёжно выдохнул и добавил. – У тебя хотя бы выходные бывают? Я только открыла рот, чтобы ответить ему, но в разговор вмешался Ёнгук. – Нет у неё выходных. Она настолько трудяга, что работает даже по ночам. Я уставилась на лидера с горящими от злости глазами. – О, ты молодец, Джиа. Но слишком не загоняй себя. Отдых тоже нужен, - он улыбался, совершенно не подозревая на что намекал его друг. – Спасибо. Кто-то работает, а кто-то по ночам хлещет виски без остановки, будто это полезный сок, обогащённый витаминами, - я тоже решила съязвить. Химчан нахмурил брови, а потом странно взглянул на Ёнгука. – Знаете ребята, что-то мне подсказывает, что вам стоит поговорить наедине. Я пошёл. – Куда ты? – кричал ему вслед Ёнгук, но он уже вышел. Я тоже быстрым шагом направилась к выходу. Не хотелось оставаться и снова слышать неприятные слова от него. – Джиа, а можно узнать, в каком нижнем белье ты сегодня будешь выступать? – Иди к чёрту! – вырвалось у меня. В ответ на это, я получила комком бумаги в спину. – Я ведь нормально у тебя спросил, - по его голосу, я чувствовала, что он улыбается и когда развернулась, оказалась права. На его лице была дьявольская ухмылка, которую раньше я особо не замечала. – Завязывай уже со своими шуточками в мой адрес. – Надо было раньше об этом думать, а сейчас терпи! – стиснув зубы, прошипел он. Эта фраза была последней каплей в моём огненном котле. Я молча закрыла дверь на замок, а потом подошла к нему, остановившись в метре от него. – Что значит терпи? – Ты сама виновата в том, что сейчас происходит, так что терпи! – Я не собираюсь выслушивать от тебя оскорбления, каждый раз, когда мы сталкиваемся. Не веди себя как скот, – меня понесло. – Зачем приходишь туда? Зачем пьёшь до потери пульса у меня на глазах? Если ненавидишь меня, тогда какого чёрта, смотришь каждое моё выступление? Почему постоянно напоминаешь мне о себе? – мои глаза стали наполняться слезами, а голос дрожать. – Я знаю, что неправильно выступать там, но у меня нет выбора. Мне нужна эта работа! - мои слёзы стекали по щекам не от обиды, а от беспомощности и злости. – Умоляю, не приходи больше туда. Не смотри на меня. И прекрати пить! Мне больно видеть тебя таким. Я хочу забыть тебя, но ты не позволяешь. Я устала, понимаешь? Устала. – А ты знаешь, какого мне? Я даже рассказать никому не могу об этом. Я не могу ни с кем поделиться о том, что со мной творится, – он приблизился ко мне на полшага. – У меня ничего не получается из-за тебя. Я всё время вспоминаю о том, как нам было хорошо вместе, а потом перед глазами резко всплывает картина того дня и я снова начинаю ругать себя за то, что влюбился в тебя. В голове столько вопросов, но я не хочу спрашивать тебя, потому что боюсь ответов. Я боюсь услышать то, что ранит ещё больше. – О чём ты хочешь спросить? О том сплю ли я с кем-то? Устраиваю ли приватные танцы? Нет! Мой ответ "нет"! Доволен? – Джиа. – Что ещё? Этот клуб не бордель. Там никто ни с кем не спит. Единственный грешок, это то, что другие девушки устраивают приватные танцы и раздеваются догола. Я – нет! Все могут только смотреть, но не трогать или требовать чего-то большего. Я согласилась на эту работу, потому что мне нужны деньги. Много денег. Я согласилась там выступать, составив определённый договор. И главными условиями этого договора были не раздеваться догола и не танцевать ни перед кем индивидуально. Теперь всё? Я избавила тебя от терзающих твою голову вопросов? – Я должен этому верить? – спросил лидер, глядя мне в глаза. – Или ты снова обманула меня? – Да! – вырвалось у меня со злости. - Я снова солгала тебе. Я специально сказала то, что ты хотел услышать. Это были последние произнесённые мною слова, перед уходом. Я с трудом рассказала ему правду, а он не поверил. Я почти выложила ему всё, но снова наступила на те же грабли. Чувствовала себя морально опустошённой. Сегодня я отпросилась пораньше с работы, потому что обещала своим деткам провести день вместе. Мы сходили в кино, посмотрели замечательную комедию, после этого Минхо очень захотел в зоопарк и мы с удовольствием отправились туда. Забавно было наблюдать за тем, как он строит рожицы обезьяне, а она ему в ответ. Мы с Хёри умирали со смеху. Нагулявшись в зоопарке, мы решили перекусить в кафе и пока ждали заказ за своим столиком, Минхо отлучился в туалет. Хёри начала вспоминать весёлые моменты за сегодняшний день, а я смеялась настолько сильно, что пару раз даже хрюкнула. – Ты встречаешься с ним? – неожиданно спросила сестра. – С кем? – С этим другом, который приходил к нам домой. – Нет. Мы очень хорошие друзья, – я хитро прищурилась и спросила. – Почему ты вдруг заговорила о нём? – Он показался мне хорошим человеком. А ещё я видела, как он искренне заботился о тебе. Если бы ты с ним встречалась, я бы была намного спокойнее, – призналась сестра. – Почему? – мне было любопытно, от чего у неё такие мысли в голове. – Потому что я не хочу, чтобы ты была одна. Не нужно думать, что ты обязана постоянно быть с нами. Мы и так знаем, что ты любишь нас. Я бы хотела, чтобы ты повстречала хорошего парня и была счастлива вместе с ним. – Но я не одна. У меня есть ты и Минхо, – я взяла сестрёнку за руку и крепко сжала в своей. – Мы то никуда не денемся, но не забивай на свою личную жизнь. – И когда ты успела так повзрослеть? – спросила я, пытаясь скрыть за улыбкой, наворачивающиеся слёзы. – Не скажу, – Хёри показала мне язык и засмеялась. Пришёл Минхо и мы все вместе сытно поели. Наша прекрасная гулянка приближалась к концу, и мы уставшие приехали домой. Уставшие, но счастливые. Брат с сестрой уже спали сладким сном, а я лежала в постели, думая о словах Хёри. Личная жизнь? Мне казалось, что повстречав Ёнгука, я, наконец, обрела настоящую любовь, но в итоге забыла, что не была готова к этой любви. В связи с тем, что моя ложь раскрылась, личная жизнь развалилась, как карточный домик. Обидно, что она разрушилась от того, что он сам узнал правду, а не от меня лично. Хотя, сомневаюсь, что это что-либо изменило бы в наших отношениях. Мои недолгие размышления прервала тяга ко сну, которая тоже длилась не вечно. Через два часа глубокого сна, зазвенел будильник на телефоне, и мне пришлось сползать с кровати. Я приехала в клуб почти в полудрёме, и в таком же состоянии выпила две чашки кофе. – Джиа, – обратился ко мне Джунхо. – Мне сказать охране, чтобы его вывели из зала? Этот парень опять пришёл. – Он пришёл сюда так же, как и все остальные. Пусть смотрит, если ему так хочется, – скрываясь за маской безразличия, ответила я. Джунхо пожал плечами и, подав мне шляпу от сценического костюма, вышел из гримёрки. Ёнгук сидел на том же самом месте и пил свой любимый алкогольный напиток. Я больше не смотрела на него, а просто выходила, танцевала и возвращалась обратно. Мы виделись и в клубе, и в агентстве, но не разговаривали и не здоровались друг с другом. Это продолжалось на протяжении недели. А после он исчез. Его не было видно ни в агентстве, ни на каких-либо мероприятиях, и в «Breathe» он тоже не объявлялся. Спрашивать у кого-то из ребят я не хотела. И всё же, это было странно. У лидера не было индивидуального расписания, и в общем расписании он тоже не участвовал. Теперь мне ещё больше стало неспокойно. Я решила подождать пару дней, уверенная в том, что он появится, но он так и не объявился. Прошло чуть больше недели и мой игнор и мнимое безразличие, переросло в волнение и панику. Мне было бы достаточно узнать, что с ним всё в порядке и моё сердце успокоилось бы, но подловить ребят из B.A.P стало намного сложнее, чем раньше. Они постоянно были в разъездах, а позвонить самому лидеру было выше моих сил. Придётся потерпеть до понедельника, возможно, мне представится шанс узнать, куда он запропастился или даже посчастливится увидеть его лично. – Джиа, сделай, пожалуйста, копии этих документов и можешь идти домой. Я выполнила поручение начальницы и, пожелав ей отличных выходных, вышла из кабинета. Нажав на кнопку вызова лифта, я услышала, как в кармане звонит мой телефон. Достав его, я взглянула на экран. Номер был незнаком мне, и я не стала отвечать. Через пару секунд он снова зазвонил. Не знаю, что меня заставило это сделать, но я взяла трубку. < – Алло. Кто это? > < – Джиа, привет. Это Химчан, ты сейчас где? – его дыхание было прерывистым, будто он бежал или шёл быстрым шагом. > < – Я на работе. Точнее уже собираюсь домой. > < – Ты можешь выйти через чёрный выход? > < – Зачем? Что-то случилось? – сердце сразу стало биться чаще, пока я ждала ответа. > < – Объясню при встрече. Жду тебя у чёрного выхода, – ответил он и положил трубку. > Я вышла из агентства, как меня попросил Химчан, и увидела, как он стоит в нескольких метрах от здания компании, нервно стуча пальцами об капот машины. – В чём дело? – у меня началась невидимая паника. – Никто не знает о том, что я сюда приехал и не должен знать, хорошо? – Химчан, что происходит? Ты меня пугаешь, – в горле стало пересыхать от волнения. – Мне нужно, чтобы ты поехала со мной. Прямо сейчас, – с серьёзным видом ответил он. – Я должен быть в другом месте, но не могу больше сидеть, сложа руки. Я очень тороплюсь, Джиа, – он взял меня за руку и повёл к машине, параллельно объясняя суть дела. – Подожди. Эм… – он усадил меня в машину, а затем обойдя спереди, сел за руль. – Я не понимаю, – меня действительно пугала вся эта ситуация. – Я приехал сюда из-за Ёнгука. Ему очень нужна твоя помощь. Пожалуйста, помоги. Выглядит, конечно, странно, что я предлагаю тебе поехать куда-то вместе со мной, но не пойми меня превратно, – он завёл мотор и мы выехали на дорогу. – Надеюсь, ты мне доверяешь? Я начала дрожать от сказанных им слов, но сделав глубокий вдох, ответила: -– Да, но… – я не успела что-либо сказать, так как Химчан снова прервал меня. – Это недалеко. Через десять минут будем на месте. Я не стала отвлекать его от дороги и решила спросить обо всём, когда мы приедем. – Выходим, – сказал он и вылез из машины. Мы поднялись на одиннадцатый этаж высокого жилого дома и, подойдя к какой-то двери, остановились. – Я очень спешу, Джиа, поэтому объясню коротко. Мне сейчас нужно идти к остальным ребятам. Я отлучился, сказав менеджеру, что приеду через полчаса. У нас сегодня радиоэфир. Ёнгуку очень плохо. Он почти ничего не ест и всё время спит. Три дня у него была высокая температура. Мы вызывали врача. Какое-то время ему становилось лучше, но сегодня утром опять поднялась температура. Он отказывается от врачей и лекарств, и всё время говорит, что просто устал и хочет спать. Не знаю, что между вами произошло, но думаю, ты единственная, кто сможет сейчас помочь ему. Я молча смотрела на его отчаянное выражение лица и хлопала глазами, пребывая в замешательстве. Однако, Химчан быстро привёл меня в чувства, всучив мне в руки ключи от квартиры. – Я уже должен бежать. Пожалуйста, позаботься о нём. Он ушёл, оставив меня одну у двери, в которую я боялась зайти. Я не знала, куда себя деть и с трудом осознавала, что происходит. Но мысль о том, что ему сейчас плохо, заставила меня открыть эту дверь и зайти внутрь. В коридоре было темно так же, как и в гостиной. Я включила на телефоне фонарик, который помог мне сориентироваться и найти включатель. Вся комната, погружённая во тьму, сразу приобрела живой вид. – Химчан… – слабый голос лидера из под двойного одеяла, я услышала не сразу. – Выключи свет. Я подошла к дивану, на котором он лежал спиной ко мне, и тихо произнесла его имя: – Ёнгук, – в ответ тишина, ни единого звука. – Ёнгуууук, – я коснулась его плеча, чтобы он взглянул на меня. – он повернулся ко мне, с полуоткрытыми сонными глазами. – Джиа… – прошептал он, нежно улыбаясь мне своими сухими, лишёнными влаги губами. – Когда ты успела переодеться? Пару часов назад на тебе была другая одежда. Что? Пару часов назад? О чём он? Я коснулась его лба. – Боже! Ты весь горишь! – вырвалось у меня вслух. – Рад, что хотя бы во сне ты беспокоишься обо мне. Он бредит от высокой температуры. Надо сбить жар. Я подняла два слоя одеяла, под которыми он лежал. Парень был в спортивных штанах и в серой кофте. Я бесцеремонно стала стягивать с него кофту, прося его слегка приподняться, а он молча делал всё, что я говорила. Потом стянула с него штаны, оставив его только в боксерах, затем скинула два толстых одеяла и вместо них укрыла его тоненьким пледом. – Мне холодно, – бредил Ёнгук. – Зачем ты меня раздела? – У тебя сильный жар. При высокой температуре надо остудить тело , а ты лежал тут в тёплой одежде и под двумя одеялами, – я поправила ему подушку, а он вдруг взял меня за руку. – У тебя где-нибудь болит? – Нет, – с дрожащими губами, ответил он. – Холодно. Мне очень холодно, – парень притянул мою руку к своему горячему лицу, бормоча себе под нос. – Хочу, чтобы этот сон длился вечно. Не хочу просыпаться, – видя его болезненное и ослабленное состояние, моё сердце сжималось от боли. Хотелось обнять и прижать его к себе. Сказать, что это не сон, что я рядом, но если он поймёт, что всё это реально, то скорее всего прогонит меня. – Джиа… – Я здесь, – я коснулась второй рукой его щеки. – Не уходи, – лидер притянул меня к себе и я оказалась вместе с ним на диване. Он подвинулся, положив свою голову на меня, словно маленький ребёнок, и обхватив меня за талию, прижался ко мне. – Холодно… Я больше не могла сопротивляться своим чувствам и, прижав его к себе, стала успокаивающе гладить его по голове. Он весь дрожал от холода, хотя само тело было очень горячим. Понемногу его перестало трясти, а дыхание стало ровным и спокойным. Он начал потихоньку засыпать и сквозь сон, приподнялся выше, сровнявшись со мной, при этом слегка открыв глаза. Ёнгук был настолько близок, что я могла чувствовать его дыхание на своих губах. Он думал, что ему снится всё это и я не стала говорить, что это реально. Хотелось, хотя бы сегодня забыть о том, что мы наговорили друг другу раньше и просто поверить в этот мираж. – Я так сильно по тебе скучаю… – тихо прошептал он, глядя мне в глаза. – Я тоже. – Ты ведь помнишь о том, что я говорил тебе тогда? Если я когда-нибудь скажу, что ненавижу тебя, это означает «я тебя люблю». – Помню. – Не забывай. Хорошо? – Хорошо. А теперь попробуй немного поспать. Он взял мою руку, и крепко сжав её в своей, закрыл глаза, погрузившись в сон.