Ghastly Bayou

      Ужин проходил за длинным столом в просторной кухне. Слева Крис ел луизианскую курицу с рисом и ананасом, напротив него сидел, о чём-то думая, Шинан, сложивший ладони в замок. Ингрид с пистолетом наготове властно разместилась в центре, словно глава мафиозного семейства, а Мелисса с ненавистью смотрела на неё. Она уже перестала плакать и полностью ушла в себя. «Курица, рис и ананас — убийственное сочетание. Местная стряпня мне не по духу, как ни крути. Ты чужой не только в этом особняке, но и вообще во всём штате», — задумался Рейли. Он ел то, что ему дали, и не жаловался, так как выбирать было больше не из чего. Сама процессия немного походила на ужин в плантаторской семье. Правда, людей оказалось мало. Такую атмосферу больше создавала сама комната с белыми стенами, посреди которой стояла старинная мебель, а не люди, сидевшие в ней. Широкое окно Гордон ранее прикрыл занавеской фиолетового цвета.       Ужин проходил в полной тишине: похитители и их жертвы молчали, обмениваясь лишь взглядами, словно герои вестернов. Крис заметил, что Мелисса посмотреть на него с большей ненавистью, чем на Ингрид, а потом повернулась в сторону девушки. От её пристального взгляда ему стало не по себе.       — Что ты на всех таращишься, а? Смотри в потолок! — нервно пригрозила оружием бандитка.       — Дорогая, отвернись от них, пожалуйста, — сказал жене Гордон, вернувшийся назад из мира своих размышлений.       — Мне теперь вообще ничего нельзя делать без их спроса?! Они ворвались в наш дом и смеют нам ещё указывать! А ты им потакаешь! — Мелисса сорвалась, отчего ей же стало хуже.       — Именно так. Закрой свою пасть! Когда захватывают заложников, то они тихо сидят и не рыпаются! Заткнись, — вскипела в ответ Ингрид.       — Сиди тихо и слушайся её. Нам с мистером нужно поговорить наедине, — смело сказал, посмотрев на Рейли, Гордон. — Нечего тебе слушать наш разговор.       «Интересно о чём? Я не против, здесь слишком уныло», — Крису стало интересно узнать, о чём с ним хотел поговорить предатель. Он доел курицу, после чего они направились в гостиную.       — Моё оружие у вас, я не собираюсь ничего выкидывать. Просто разговор, — пояснил Шинан, взяв бутылки со стаканами.       — Без фокусов, приятель. Есть вещи и похуже смерти, — ответил угрозой вооружившийся сразу двумя пистолетами Крис. Потом он обратился к Ингрид. — Будь терпеливее. Убьёшь её — денег не получишь. Помни об этом, когда будешь целиться.       — Ладно, — прошипела, словно королевская кобра, девушка, которая опустила оружие.       Мелисса отстранённо посмотрела в коридор. Рейли показалось, будто её взгляд устремился в заоблачную даль, а не в стену, погружённую во тьму. «Милашка привыкла работать со всяким мусором, с которым нужно обходиться без пощады. Но к приличным людям требуется деликатный подход», — подумал Крис, вспомнив о том, насколько тяжело приходилось Ингрид в начале её пути. Слабая девушка со временем загрубела, но не до конца. Он догадывался, что её агрессия была частично показной. Ингрид боялась показать всем свою слабость, а жалость или снисхождение, проявленные ею, воспринимались бы Мелиссой и Гордоном именно так.       По тёмному коридору они пришли в огромную гостиную, посреди которой раскинулся роскошный ковёр. Ближе к широкому окну комната плавно переходила в веранду, уставленную цветами. Оттуда открывался вид на реку, а старое кладбище просматривалось намного лучше, чем из библиотеки. Гордон включил лишь часть ламп, создав приятную атмосферу полумрака. Крис из окна сначала увидел старые ворота с красивой аркой, но потом его внимание приковала река. В потёмках он разглядел две прозрачные фигуры, похожие на человеческие. Они, сливаясь с сине-голубым окружением, шли вправо по течению, словно птицы, летевшие над водой. Крис видел, что их ноги парили над бурным протоком. В одном из силуэтов прослеживалась фигура невысокой девушки с очень длинными волосами. Рядом с ней шёл мужчина в смокинге. «Что за чертовщина?» — вырвалось у Рейли, удивленно следившего за движением двух силуэтов.       — Эй, там люди по воде идут! — со смешком сказал он, показывая пальцем на них, как маленький ребёнок. Призрачные фигуры уже промелькнули мимо решетчатых ворот кладбища, выйдя на противоположный берег.       — Увидели их? — переспросил Шинан, поставивший на стол с узором два стакана. Слова Криса не вызвали у него бурной реакции, отчего у Рейли сложилось впечатление, будто Гордона странное явление совсем не удивило, являясь обыденностью. — Я тоже видел эту парочку раз пятьдесят. Бренди? Красное полусладкое?       — Я на работе не пью. Обычно если начинаю, то остановиться уже не могу. А по пьяни превращаюсь в ублюдка, которого я бы сам с радостью прихлопнул.       — На работе? Вот как оно называется? Ладно, я взял к нам виноградный сок.       Крис считал, что Гордон стремился задобрить их с Ингрид, чтобы они стали мягче. Или обмануть похитителей: «Дорогуша рассказывала месяц назад про то, как голландцы подсунули террористам одну гадость в еду. Или заложникам? Неважно, у них потом животы скрутило. Умная она для нас, даже слишком».       — Пятьдесят раз? Они вот так постоянно ходят по реке? — поинтересовался Крис, пока Шинан наливал сок.       — Когда как. Иногда они ходят по дому или кладбищу. Местная легенда. Когда я покупал особняк, то не знал о ней. А теперь уже привык.       — Что за легенда?       Они стояли у закрытого окна и смотрели в сторону кладбища. Призрачные фигуры уже успели окончательно пропасть из виду.       — По Луизиане ходит много легенд, — начал Гордон. — В прошлом тут жило много темнокожих рабов, они были безграмотными и суеверными людьми. Не стоит удивляться тому, что весь штат буквально пропитался их верованиями.       Кладбище посреди тёмных ив и грозно свисавшего луизианского мха выглядело пугающе красиво. Когда блеснула молния, каменные склепы навели на Криса ужас одним лишь своим видом. Шипение дождя и раскаты грома слились с шёпотом реки, приобретя мистическое звучание.       — Я слышал россказни про волчий вой посреди болот. Но волки тут не водятся, — ответил Рейли.       — Мне доводилось слышать его пару раз, но не здесь. Некоторые говорили, будто волки даже нападали на их дома. Мои далёкие предки-кельты тоже были людьми суеверными. Может, вам показалось, и над рекой никто не ходил. Кто знает? Вы слышали легенду о муже и жене утопленниках?       — Нет.       — Правильно, по пути сюда вам о ней мало бы кто рассказал. Местная страшилка гласит, что лет сто назад здесь жила одна супружеская пара. Говорили, что особняк достался им на грязные деньги.       «Прямо как тебе», — подумал Рейли, дав Шинану продолжить.       — В такой же дождливый день к ним ворвалась бандитская шайка. Разбойники хотели поживиться чужим добром, заодно переждать бурю и спастись от наводнения.       С каждым новым словом Гордона Крис всё сильнее и сильнее замечал сходство между старой байкой и историей, которая приключилась с ним и Ингрид, хотя и отличия он тоже нашёл. «Грабить мы никого не собираемся, но денег нам немало отвалят. Ой, ладно, мы с ними похожи: нами двигала жажда наживы», — в то же время разница показались Крису практически незначительной, отчего события для него заиграли мистическими красками с новой силой.       — Хозяин разгневал их. Тогда грабители решили убить мужа, но для начала их вожак захотел осквернить его женщину. Прямо у хозяина на глазах.       «Ещё больше походит на наше дело. Не нравится мне это», — в голове у Рейли пробежала ещё одна нехорошая мысль. Кое-что вновь совпало.       — И что было дальше?       — Ему непостижимым образом удалось вырваться и отбить жену. Но бандитов было много, они пришли в дикую ярость от убийства своих… друзей. Силы оказались неравными, и супруги, окружённые со всех сторон стихией и озверевшими грабителями, не имели шансов на спасение. Они пожелали не даться грязным разбойникам живыми и выбежали из особняка. Другие говорят, что пара просто хотела спастись от их гнева.       Рейли показалось, будто у реки промелькнули две прозрачные фигуры, которые потом в мгновение ока исчезли в воде.       — Они утопились?       — Утонули, наверное. Пара скрылась в реке. Обычно страшилки заканчиваются фразой «и никто больше их не видел». Трактуйте мои слова, как хотите, но вы спустя сотню лет их увидели. И не вы один, многие. Тела так и не нашли.       — Занятная история, — ответил Крис с искусственной усмешкой, чтобы скрыть от Шинана собственные страхи.       «А ты вспомни, один шизик говорил тебе, что Британские острова целиком кишат призраками. В Луизиане их ещё мало будет. Можно собрать хоть вагон историй, но в бурю любая из них может действительно напугать», — признался себе Рейли.       Гордон налил сок в стакан с восьмиугольным дном. От него повеяло духом Франции времён Старого порядка. «Мы же в бывшей французской колонии, не так ли?» — подумал Крис, ухмыльнувшись.       — Налей-ка себе, приятель.       — Да бросьте вы! Не стану я вас травить. С курицей было точно так же.       Перед тем, как взяться за еду, Крис сначала заставил Шинана её попробовать.       — Выпей за спасение своей жены, я тебе говорю, — ответил Рейли, наведя на Гордона испанский пистолет.       Шинан выпил сок.       — О чём ты хотел со мной поговорить? Не думаю, что ты позвал меня сюда, чтобы просто рассказать старую страшилку.       — Нет. О’Рори договорился с ирландской диаспорой?       — А как иначе?       — Вы хоть знаете, кто он?       — Несомненно. Один из нас. Только мы вышли в тираж, а он стал командиром в Белфасте. Но тебе это послышалось, не забывай.       — Значит, вы вдвоём из временной ИРА*?       — Я один. В прошлом.       В семидесятые годы Крис боролся за выход Северной Ирландии из Соединённого королевства, однако к концу десятилетия за него плотно взялись сотрудники британской службы безопасности. Спасаясь от них, он бежал в США, осел там и наладил связи с ирландской диаспорой в Бостоне. Для «прово»* Рейли остался своим парнем, который отправлял часть денег на поддержку католиков в Ольстере. В Америке беглец прочно вошёл в преступный мир.       — Лишь я один знаю, кто ты на самом деле. О’Рори просил не распространяться перед остальными. Они думают, будто ты просто бандит, — продолжил говорить Рейли. — Наказать предателя — вопрос чести.       Послышались раскаты грома.       — Шон О’Рори. Я помню, он был глупым малым со злым лицом, — ответил Гордон, вспомнив о событиях одиннадцатилетней давности.       — Лицо у него осталось таким до сих пор. Я говорил с ним.       — Никогда бы не подумал, что он станет командиром.       — Я интересуюсь у своих о том, что происходит в нашем бывшем гнёздышке. О’Рори ненормальный.       — Скажите, зачем ему понадобилась моя жена? Со мной всё ясно, но причём здесь она?       — Он не говорил, но сделаю попытку угадать. Ты сдал тогда наших, сбежал с бабками, на которые «прово» хотели купить здесь оружие, их обложили копы. Завязалась перестрелка.       — Я знаю. Вы так говорите, будто там были. Но я вас не помню.       — Меня там не было, но мне всё очень хорошо рассказали. Отец и младший брат Шона погибли, дело стало семейным. Кровная месть, как у наших древних предков, приятель. Мне говорили о том, что О’Рори совсем страх потерял. Его снайперы отстреливают стариков, бомбисты взрывают детей протестантов в школьных автобусах. Жестокий ублюдок, в общем. Догадываешься, зачем ему понадобилась твоя жена? Её изнасилуют прямо на твоих глазах, а потом изрежут на части. Сам знаешь, как с предателями в наших краях расправляются, — с отвращением на лице рассказал Крис, догадывавшийся о намерениях Шона.       — Вам самому противно говорить о такой гадости. Дайте хотя бы Мелиссе спастись. Вы ведь не настолько прогнили? Вам противны поступки О’Рори.       — Знаешь, в былые времена я не трогал мирных людей. Бомбы взрывали другие. Но я никогда не бил по безоружным. По солдатам? Да! По констеблям? Да. По протестантам с пушками? Ещё бы! Но не по простому люду.       И хотя Шинан был предателем, Крис частично считал его «своим». С чужими людьми Рейли о прошлом не говорил, но с теми, кто знал о не затухавшем пламени Ольстера не понаслышке, он всегда хотел обменяться парой слов о былых временах. Они с Гордоном были близки, однако Крис никогда бы не пошёл на предательство.       — Тогда вы тем более должны отпустить Мелиссу. Неужели вы хотите стать виновником её гибели?       В коридоре прошла Ингрид, чей силуэт вскоре растворился в темноте. Однако её шаги не стихли.       — Смотря с какой стороны посмотреть, — ответил Рейли.       — То есть как?       — Не я скрывал от своей жены правду о себе. Не я предавал горячих парней с пушками. Не я крал у них бабки. Если проще, то ты сам обрёк её на смерть. Механизм заработал с того момента, как О’Рори затаил обиду. Ему сейчас для статуса нужно отомстить. И не забывай, мы лишь отвезём вас. Убийство совершат другие.       — Вот как? Интересный взгляд.       — Буду честен, я бы отпустил твою благоверную. Но мои друзья хотят получить все деньги. А их куда больше, чем ты думаешь. И солдатским благородством из них никто кроме меня не отличается.       — Солдатским благородством? ИРА, конечно, зовётся армией, но её боевикам далеко до настоящих солдат.       — Я когда-то служил в королевском полку ирландских рейнджеров. Полное название и номер сейчас не вспомню. Британцы любят такие длинные названия и дань уважения, что язык сломать можно, — пояснил, вспомнив об армейской службе, Рейли.       — И как же вас занесло к «прово» из британской армии?       — Меня выперли из полка, когда узнали, что мой братец пристрелил констебля. Мол, ты хороший солдат, но в наших рядах нет места родственничкам террористов. Потом я вернулся домой, где в меня кидались камнями, и каждый дуболом считал своим долгом плюнуть в мою сторону. Там на меня и вышли "прово".       — И?       — Грозились убить как британскую подстилку. Я был им нужен. Печальное зрелище, когда наши парни не могли попасть даже по бутылке. А тут появился человек с армейской подготовкой. Меня ничему учить не надо было, зато я мог сделать из кучки трепачей приличных бойцов. Да и податься всё равно было больше некуда.       — И меня ещё называют предателем!       — Слушай, я свою вину искупил сполна. А ты просто подло всех кинул.       У кладбища появились призрачные очертания людей, похожих на солдат, которые проводили обыск. Крис насчитал девять бойцов. «Привидится же! Британцы? Сколько я их тогда убил?» — подумал он, заметив, как быстро растворилось видение.       — Значит, у моей жены нет шансов?       — Нет.       «Ты пришёл портить жизнь человеку. У него есть жена и красивый дом, а чем ты можешь похвастаться? Мелкая квартирка, пара бутылок. Маловато. Но я никого не подставлял. Может, я и оборванец без гроша в кармане, но зато мне не нужно расплачиваться за грешки», — в некотором роде Рейли испытывал зависть к Шинану. Они были ровесниками, но Гордон остепенился и выбился в люди. Крис же жил, словно гонимый ветром жёлтый лист, который дуновения судьбы бросили из одного места в другое.       — За всё приходится платить, — сказал он, осушив стакан. Рейли больше нравился апельсиновый сок, однако виноградный вкус ему тоже пришёлся по нраву.       — Первые годы я ждал мести. Не от О’Рори, от других. Он тогда был простым бойцом без мозгов.       — А теперь стал командиром. Я слышал, он устроил грызню среди наших. Убивает всех несогласных с ним и рвётся к власти. Большому боссу не к лицу прощать предателей. Особенно, если по их вине погибли твои родственники. Теперь понимаешь, почему ему так нужно отомстить?       — Да.       Шон О’Рори с лидером ирландской группировки в Бостоне поручили похищение Гордона именно Крису как надёжному человеку, которого они могли назвать «своим». Рейли не стремился разорвать связи со своим прошлым, а скорее желал соединить его с нынешними днями. Однако говорить об истинном положении дел ему запретили.       Дождь продолжал лить. Пока Крис курил о окна, Шинан сел в плетёное кресло слева от него.       — С годами я потерял хватку, — продолжил собственный рассказ Гордон, предавшись воспоминаниям. — Думал, про меня уже и забыли. Или убили тех, кто помнил обо мне. Столько лет прошло, я уже расслабился и перестал жить в страхе. И вот спустя десяток лет меня находит такая необычная парочка. У вас с той девушкой есть что-то?       — Посмотри на меня, приятель? Я для неё староват уже.       — Но моложе меня. Сколько тебе? Сорок два? — Гордон резко сменил тон обращения к Рейли, начав говорить с ним как с равным себе человеком.       — Спасибо, что накинул мне сверху два года. Первого числа стукнул сороковник.       — Пять лет разницы, понятно, — ответил, выпив бренди, Шинан. — Мы могли бы сражаться в одном отряде.       — Но к счастью не сражались.       — О том, что за всё нужно платить, говорят уже долго. Но ты подумай, сколько влиятельных негодяев набили карманы грязными деньгами и ушли от наказания?       — Кто знает? Некоторых потом взрывают к чертям за прошлые грехи.       — А некоторым удаётся уйти.       — Видимо, тебе не повезло. Ничего не поделаешь. От судьбы не уйдёшь, слышал?       — Так говорят фаталисты и суеверные люди.       — Ну так мы с тобой в штате, где земля пропитана вонью суеверий, как ты мне сам говорил. Ты наслаждался чужими деньгами долго. А теперь пора отдать должок. Отца и сына О’Рори вот только не воскресишь, чтобы Шон угомонился.       — Слушай, я не хотел, чтобы они погибли. Я думал, их просто повяжут штатовские полицейские. Они здесь вроде умелые, а началась перестрелка.       — Возможно, меня ты и убедишь, но не остальных. Я буду рад, если после твоих слов псих О’Рори зарыдает, как бразильская старуха, а потом свалит домой, оставив тебя с женушкой в живых. Лучше скажи, когда вода начнёт спадать?       — Каждый раз по-разному. Может, завтра или через два дня. Мой особняк всегда окружало, но не топило. Поэтому мы с Мелиссой пережидаем наводнения здесь. Иногда бывало, что появлялись бандиты, желающие ограбить брошенные на время дома. И для таких целей я храню пистолет.       — Помогло?       — Да. Три года назад два разбойника на лодке хотели ограбить мой особняк. Я затаился и потом ранил одного. Второй сбежал.       — И его тоже никто больше не видел? — с долей юмора спросил Крис, котором рассказ Шинана показался похожим на очередную луизианскую легенду.       — Нет, он уплыл на катере. Раненого потом забрала полиция штата. Я действовал законно, и меня не привлекли к ответственности. Американцы чтят частную собственность как никто другой.       — Не знаю, я бы не дал уйти второму.       — Зависело бы от ситуации. Вы выглядите старомодно. Так десять лет назад одевались. Стиль диско вышел из моды.       — Зато классика бессмертна, да? Нравится мне так одеваться. Ностальгирую по эпохе, когда я был нормальным человеком.       — Как тебя занесло в штаты? Мы ведь оба изгнанники. Только разные.       Крис испытывал двойственные чувства к Гордону. С одной стороны Рейли чувствовал к нему неприязнь из-за предательства, а с другой — некую симпатию. Возможно, в семьдесят седьмом году Шинан был совсем другим человеком. Однако сейчас спасение жены заботило предателя намного больше, чем собственная жизнь, что вызывало у Рейли даже уважение к Гордону. Поэтому Крис легко ему открылся.       — Лайми* плотно взялись за меня. Охотились серьёзно, даже чуть в Дублине не достали. В Америке раствориться проще, она далеко вдобавок. «Прово» дали мне уйти, я какое-то время координировал их сделки здесь.       В коридоре послышался крик Ингрид.