***
Нанда Парбат – город, скрытый высоко в горах, на вершинах, никому не знакомых и никогда никем не покоряемых. Город, вырубленный из камня и льдов, встречающий рассвет, тлеющий над заснеженными горными хребтами. Он был окутан легендами. И ещё никому не удавалось обнаружить место обитания Лиги Убийц, обосновавших здесь своё гнездо десятилетия и века назад. Но ещё большей таинственностью была покрыта легенда о монахах, которые давным-давно обнаружили в недрах гор чудотворную жидкость, способную воскрешать и заживлять любые раны. Люди, которых не видели даже члены Лиги Убийц. Здесь для Валенсии всё должно было начаться заново. Среди девственно-белых снегов ей предстояло похоронить прошлое и обрести новую жизнь, имя и смысл, начать всё с самого начала. Они с братом проделали долгий путь через половину земного шара, чтобы обрести душевный покой и стать кем-то другим среди тех, с кем они будут едва знакомы. Но так было даже лучше. Девушка давно мечтала порвать с прошлым, оставить этот камень обрастать мхом на дне глубокого океана своих воспоминаний, там, куда она никогда не сможет заглянуть. Уходя – уходи. Но иногда бывают исключения. Инфсульмуду встретил Рас аль Гула приветливо, хотя нельзя было не заметить напряжения в его поведении, когда мужчина рассмотрел спутницу молодого хозяина. Из-под глубокого тёмного капюшона кое-где выбивались тёмные волнистые пряди, присыпанные снежинками. Лицо было слегка влажным от растаявшего снега, щёки порозовели, и дыхание звучало сбивчиво, а значит, дорога выдалась для молодых людей совсем нелёгкой. Брюнетка сняла накидку и внимательно стала разглядывать первого помощника и советника своего брата. На её божественном лице читалось недоверие и превосходство. Она заметно выросла за то время, что Дэмиан не видел её. Девушка перестала бояться и прятать свои силы, скорее наоборот, она всячески пыталась подчеркнуть свою значимость при любой удобной возможности. И совсем скоро ей придётся забыть всё то, что она знала об этом внешнем мире ранее и начать познавать его заново, изнутри. Ведь организации, вроде Лиги Убийц и были самой тёмной внутренностью этого враждебного чудища. Мужчина немного поморщился, поймав на себе любопытный взгляд Валенсии. Он брезгливо поджал губы, но поторопился вернуть своему лицу спокойствие, помня, что помимо ещё неизвестной ему до конца девушки, за ним так же пристально наблюдает аль Гул. - С возвращением, сид. Рад, что вам удалось решить все дела, причем так скоро. За время вашего отсутствия ничего, выходящего за рамки обыденного, не произошло. Лига по-прежнему в сборе и ждёт ваших указаний. - Да, спасибо, хорошо, Инфсульмуду. Сначала я хочу увидеться со своими людьми. Но прежде чем отправляться на задание, я хочу представить им её, - Дэмиан повернулся в сторону сестры, и та кивнула в знак приветствия. Наёмник буркнул под нос какое-то ругательство и тоже кивнул, проводя аль Гула с Валенсией в чертоги Лиги.***
Выдолбленная из горной породы колоннада поблёскивала кварцем и налипшим от постоянных метелей снегом. Место, в котором жил аль Гул с приближёнными, и где собиралась вся Лига, отправляясь на миссии, было похоже, скорее, на храм, чем на гнездо силовой группировки. Огромные, невероятной высоты потолки, освещаемые факелами, грубые, практически не отделанные стены, из которых подобием теней выступали пилястры. Редкие предметы архитектуры добавляли помещению помпезности, но они не казались от этого вычурными. Приглушённый свет добавлял таинственности и спокойствия, под стать размеренной жизни обитателей Нанда Парбата. На выходе из зала, по обе стороны сползали винтовые лестницы, ведущие в комнаты. Их было около десятка, но все они казались достаточно уютными и просторными, хотя половина из них была лишена окон. Обитель, похожая на неприступный средневековый замок – угрюмый и грубоватый, лишённый изысков, но необычайно прочный и надёжный – обитель простоит столько, сколько будут существовать горы, в которых она сокрыта. Валенсия остановилась в самой дальней от центрального зала спальне, с огромными окнами, из которых можно было рассмотреть горный перевал, ведущий во внешний мир, по ту сторону хребта. Внизу была бездна невероятной глубины, из которой днями и ночами доносился вой метели, и поднимались снежные бури. Эта часть города, и самой обители, была обособлена, и комната была подобна башне, пристроенной к основному массиву храма. Небольшой пик, размером чуть ниже горы, в недрах которой бурлили ямы Лазаря и были основаны тренировочные поля с различными условиями боя. Начиная от невероятно узких катакомб, почти полностью лишённых света и воздуха, заканчивая вершинами самих гор, где наёмникам, помимо своих противников, приходилось одолевать и силы природы. И Валенсии предстояло пройти как раз несколько таких преград, прежде чем избавиться от прошлого и получить новое имя. Девушка открыла настежь окно, впуская в комнату потоки ветра, с которыми врывались мелкие, бьющие по лицу снежинки. Каштановые волосы Валенсии были заботливо сплетены и собраны в высокий пучок, а пару коротких прядей спускались по шее причудливыми завитками. Ей было велено переодеться в особый наряд для начала посвящения. И вроде бы ничего не могло уже удивить брюнетку – ей казалось до последнего, что всё это игры, и люди, создающие эти обряды и придерживающиеся их десятилетиями, жаждут только хлеба и зрелищ. Но амазонка была не робкого десятка, и потому для неё все эти процедуры были только затяжной формальностью.***
Немногочисленные члены Лиги Убийц уже собрались перед храмом, окружив небольшое пространство на центральной площади города. Несколько мужчин и столько же женщин, абсолютно разного возраста, прибывшие с разных концов света – все они пересеклись в Нанда Парбате, гонимые жаждой забыться и найти себя заново. И здесь им дали возможность переродиться и стать тем, кем они мечтали быть. Приспешники Лиги жили повсюду, а наёмники, принимающие новые имена и получающие приказы от Рас аль Гула, были особенными фигурами более высоко порядка, руководящие пешками, которые находились под их личным надзором. Иерархия Лиги была проверена годами и сотнями успешно завершённых миссий, и потому ставшие давно семьёй люди нелестно встречали чужаков, прибывших в город извне. А уж тем более, если его приводит сам Рас аль Гул. Отказать ему было немыслимо, но превратить испытания девушки в ад было неплохой забавой. Каждый из них был твёрдо уверен в своём намерении сразиться с новобранкой. И совсем скоро им выпадет такая возможность. Взоры наёмников устремились на Инфсульмуду, неспешно проторившего путь сквозь круг людей. Они неохотно расступились, впуская в центр аль Гула и молодую красивую девушку, которая только внешне казалась так проста. Глаза её выражали решимость, и она смело окинула взглядом каждого из присутствующих. Её крепкое, стройное тело прикрывала только широкая льняная рубаха, длиной до колен. Такую одежду обычно использовали для похоронных церемоний. Но процедуры, ей предстоящие, были подобны смерти для обычного человека. Хорошо, что никто не догадывается о том, что от неё Лиге так просто не избавиться. Девушка усмехнулась своим мыслям – пусть для них это будет сюрпризом. - Мои братья и сёстры. Сегодня Рас аль Гул собрал вас здесь, чтобы вы стали свидетелями рождения нового члена Лиги Убийц. Сегодня эта прекрасная девушка должна будет пережить всю свою жизнь заново, испытав на себе все тяготы и увечья, наносимые нам во внешнем мире. Она – такая же заблудшая душа, которыми были и вы, только войдя в пределы стен священного Нанда Парбата. И она пришла к нам с тем, чтобы завершить жизнь старую, и родиться совсем новым, более сильным, не знающим душевных беспокойств и страстей человеком, - рядом с мужчиной стояло с десяток небольших ёмкостей с ледяной водой. Прежде чем захоронить старое, нужно очиститься от всего, что затемняло душу прежде. Начало всему должен положить сам Рас аль Гул. По телу Дэмиана прошлась мелкая дрожь, ведь не так давно он проходил подобное посвящение, за исключением некоторых вещей, которые он уже успел продемонстрировать ранее, и Инфсульмуду, как бывший глава Лиги, имел право облегчить его участь. Но его сестре придётся не сладко. Поток воды, слегка схватившийся плёнкой льда, окатил девушку с головы до пят. Брюнетка тихо вскрикнула, протирая от влаги глаза. Ресницы начали подмерзать от холодного ветра, остужавшего её тёплое дыхание. Вода быстро становилась инеем, а девушка немного поджала пальцы, пытаясь почувствовать онемевшие от холода босые ступни, крепко прижатие к каменному полу. - Пусть воды этих священных гор очистят тебя от тьмы в твоей душе и злых помыслов в твоей голове. Назови своё имя, в первый раз, чтобы представиться своим братьям и сёстрам, и в последний, чтобы забыть его навсегда, - голос Дэмиана звучал твёрдо, но внутри у него всё сжималось. Его любимая сейчас страдала, пусть эти испытания и не могли ей никак навредить. Впереди ждало то, что могло задеть её самолюбие. - Меня зовут Валенсия Уэйн, Рас аль Гул, - и второй, такой же леденящий поток обрушивается на голову, стекая по промокшим, слегка подмёрзшим прядям. Девушка задерживает дыхание, и открыв глаза, выпускает струйку густого пара. - Теперь ты больше не Валенсия Уэйн. Ты больше не дочь своего отца и своей матери, у тебя нет имени, фамилии. Ты без рода и племени, без прошлого и будущего. Сейчас ты – никто, живущий настоящим. И твоя задача – стать тем, кем ты есть, кем ты родилась, и с какой миссией пришла в этот мир, - вода притупляет ощущение холода, и девушке кажется, будто воздух вокруг стал невыносимо горяч и душен. Инфсульмуду кивает аль Гулу, намекая продолжать свою речь, - повтори мне, кто ты? - Я – никто, Рас аль Гул. - Молодец. А сейчас, я предлагаю любому, присутствующему здесь, сказать то, что он пожелает. Каждый из вас имеет право оскорбить, ударить или любым другим способом унизить этого никто. Но после вам предстоит битва. И строгость того, как будет судиться поединок, будет зависеть от того, насколько сильным было оскорбление, - не дожидаясь решения наёмников, Инфсульмуду первым подходит к брюнетке, становясь напротив неё. Карие глаза ехидно поблёскивают, рассчитывая поквитаться с самоуверенной девушкой. И когда она поднимает на него взгляд, мужчина со всей силы бьёт её коленом в живот. Брюнетка стискивает зубы, слегка пошатнувшись от неожиданного нападения, но остаётся стоять на ногах. Голубые глаза сверкнули на обидчика ненавистью, но вызов брошен, и ему она ответит сполна. Новая порция воды приводит девушку в чувства, усмиряя разгорячившееся тело. Но брюнет был только первым претендентом. Высокая, очаровательная молодая женщина, уверенной походкой покинула круг. Короткие рыжие волосы пышной шапочкой обрамляли голову, слегка касаясь шеи. Длинные пряди чёлки, заправленные за уши, касались ключиц,. Светло-серые глаза выражали спокойствие, и видно было, что она скорее отдавала дань традиции, нежели хотела нарваться на драку. Делить им с амазонкой было нечего. Скорее, брюнетка вызывала у наёмницы подобие уважения и симпатии. Достаточно громкий, но несильный удар по лицу. Девушка прикрывает глаза и выдыхает небольшой клуб пара. Ещё одна любительница дикарских традиций. Но так было даже интереснее. Парень, внешне чуть старше и более крепко сложенный, нежели аль Гул. Его сподвигла жажда позлить молодого хозяина, а не столько проверка поединком для новоявленной девушки. Никто из Лиги более не воспринимал брюнетку в штыки – тяжёлый удар кулаком между рёбрами заставляет амазонку зажмуриться и перевести дух. Она не издала ни звука, крепко удерживаясь босыми ногами на мокром, подстывающем от ветра и мороза каменистом полу. Из неё будет прок, если она со всем справится.***
Эта малышка была с небольшим секретом, но Лиге было и необязательно знать, как ей удалось одолеть подряд двух достаточно сильных соперников. Рыжеволосая Жаханам была сильнейшей женщиной из всей Лиги, которая не смогла победить разве что Талию аль Гул. Тахтим, взявший на себя долг сражения с амазонкой, недолюбливал нового аль Гула. Рас казался ему мальчишкой, слишком уверенным в себе и недостойным такого ответственного поста. Инфсульмуду был ему всегда вместо отца, и потому парня ещё сильнее злило смирение взрослого, умудренного опытом наёмника перед наследником, который много лет жил вне Лиги и порядком изменил свои взгляды на жизнь. Но брюнетка расправилась и с ним, предоставив его разукрашенное шрамами тело членам Лиги. Обоих своих соперников Валенсия достаточно скоро оставила за кругом арены. Но с правой рукой брата справиться будет куда проблематичнее. Крепкая фигура наёмника появилась из тени, медленно прошествовав в центр зала. Снаружи огромного круга полыхал огонь, вырываясь из недр горы. Породы раскалялись от языков пламени, которое плясало без конца, поджигая просачивающийся сквозь трещины газ. Длинные волосы его были сплетены в косичку. Что он, что Валенсия, были одеты в похожую одежду – свободные широкие чуридары, туго схваченные вокруг щиколоток, и хлопковые туники, прикрывающие тело по пояс. В битве ничего не должно стеснять движений, а ноги должны чувствовать землю. После испытания холодом, никто проходил пытку раскалённой землёй. Ощущение жара только отвлекало соперников от битвы. Но не Инфсульмуду, привыкшего сражаться в любых экстремальных условиях. И не Валенсию, убить которую по силам было разве что такому же богу. - Слушай, Суль, а если я смогу победить тебя, твои люди пойдут со мной на миссию в Ватикан? Или в Бразилию? А может, и в Метрополис решатся пойти, чтобы провернуть под носом у Супермена пару заданий, а, Суль? – девушка, разогревшись в предыдущих битвах, откровенно злила мужчину. Он растянул на лице слегка напряжённую, злобную улыбку. - Никто не имеет права разговаривать о таких вещах. - А если вдруг? Что тогда? – мельком окинув взглядом Лигу, наблюдавшую поодаль, девушка переступила с ноги на ногу. Становилось горячо. А наёмники не спускали с амазонки глаз, следя за её кошачьей ловкостью и врождённым, вырывающимся наружу мастерством убивать. Которое пока приходилось сдерживать. - Сначала завали меня, а потом и поговорим, - резкий выпад, и девушка отклоняется, ударяя мужчину головой в живот. Брюнет гулко падает наземь, резко отнимая от пола ладонь. Ещё минут пятнадцать, и бой придётся закончить. Время в этой локации было ограниченно самой природой, и когда находиться в недрах было невыносимо от жара и удушливого газа, аль Гул прекращал поединок. Но пока этого не случилось, ему было необходимо победить. Иначе, зачем Рас аль Гулу правая рука, которая не способна справиться с обычной девчонкой? Мужчина группируется и становится на ноги, продолжая атаковать. Девушка перехватывает тяжёлый кулак, со всей силой сдерживая его собственной рукой. Её ноги горят, но амазонка продолжает стоять на месте, слегка продвинув левую ногу вперёд. Инфсульмуду делает подсечку, а брюнетка, слегка прокрутившись в воздухе, ударяет его ногой в грудь, отталкиваясь от соперника, как от трамплина. Наёмник начинает терять самообладание и злится. Скоро совершит ошибку, и Валенсия обязана ею воспользоваться. Проходит ещё пять минут, но результата всё нет. Любую атаку девушка отбивает, а сама нападать не спешит, будто бы тянет время. Никто из них не торопится уступать, а время на исходе. Мужчина решает взять соперницу измором, и в конце концов столкнуть за пределы арены. Убивать новобранцев правилами не запрещалось, а гнев аль Гула со временем всё равно утихнет. Брюнет заставляет девушку отступать, отталкивая её к краю площадки. Вот он, момент, за который нужно всё подвести к логическому концу. Мужчина подбивает девушке ноги, подаваясь вперёд всем телом. Она не ожидает такого нападения и непременно сорвётся. И если даже она неопалимая, то обязательно задохнётся от пара и газа. Брюнетка поддаётся на уловку, и начиная падать, с силой хватает брюнета за распахнутый ворот туники. Сквозь её тело проходит еле заметный разряд, отдаваясь в каждой части его тела, и они оба срываются вниз. Рас аль Гул отдаёт приказ прекратить бой, и вместе с парой наёмников бросается туда, где секунду назад скрылись противники. Амазонка крепко хватается за острый сталактит, удерживая мужчину за волосы другой рукой. Они вполне выдержат его вес, хоть этот способ спасения не из приятных. Сам виноват, нечего было её провоцировать. Он жив, но может потерять сознание, ведь девушка понятия не имела, какой разряд тока получил её соперник. Этот вариант брюнетка всегда держала запасным, но прибегать к нему не планировала. Голос Рас аль Гула заставляет её поднять голову. Брат выглядит напуганным, и девушка поняла, что за эту выходку их ждёт хорошая трёпка. Намотав волосы Инфсульмуду вокруг запястья, девушка приподняла его чуть выше, к уровню своей головы, давая возможность братьям Лиги перехватить его и забрать на поверхность. Высвободив вторую руку, амазонка буквально взлетает вверх, снова оказываясь на своих двоих. Туника местами изорвана и потрёпана, но девушка цела и совершенно невредима. Дэмиан строго смотрит на сестру, а та в ответ только одаривает его довольной улыбкой. Они пойдут за ней, иначе не будь она дочерью принцессы Темискиры, внучкой самого Зевса.***
- Прежде чем никто получит новое имя, он должен пройти последнее испытание. Ощутив на себе очищающую силу воды, унижения и побои, огонь битвы и удушливый яд завистников, никто должен умереть. И только если он сможет возродиться, Лига с гордостью даст ему новое имя, которое он станет носить с достоинством, беспрекословно выполняя волю Рас аль Гула, - голос брата звучал повелительно, и взяв сестру за руку, он повёл её прочь, спускаясь по лестнице, на самый нижний уровень храма. - Чем ты хочешь стать, никто, прежде чем получить новое имя и стать кем-то? - Я хочу стать тенью, преследующей своих врагов. Тенью, скрывающей своих братьев и сестёр от беды. Тенью, следующей за каждым шагом Рас аль Гула, и быть рядом в любой момент, когда ему нужна будет моя сила, - брюнет внимательно смотрит за спокойным, полным решимости лицом сестры. Её голос ровный, но дрожит от волнения. Слишком много смысла она вложила в такой ответ-признание. Наёмники, стоя у входа в пещеру переглядываются, только незаметно перешептываясь. Вполне возможно, что их рассекретили. Ну и пусть. Теперь Дэмиан аль Гул, и он не обязан ни перед кем отчитываться, и скрываться нет нужды. А она скоро станет тем, чем была всю свою сознательную жизнь. Брюнет кивает, дослушав слова сестры, и делает жест помощникам, отходя в сторону. Дэмиан безумно нервничал, хоть и скрывал это. Жаханам и Тахтим, как выжившие, но поражённые после сражения с девушкой противники, готовили ей последнее испытание. Они вырыли неглубокую яму в каменистой земле, в которую предстояло положить амазонку. Девушке связали руки и ноги, и она оказалась на дне, беспомощная и совершенно растерянная. Одобрительный жест, и Дэмиан отворачивает лицо, силясь, чтобы не уйти и не прервать моцион. Если он бросит всё сейчас, его авторитету конец, а всё, что терпела ради него сестра, окажется напрасным. Девушку начинают закидывать землёй, вперемешку с мелкими камнями. Брюнетка жмурится, отворачивая лицо. Дышать становится тяжело, и грудь от страха сдавливает тисками. Сердце бешено колотится, когда она последний раз успевает взглянуть на брата. В глаза попадает земля, но попытки проморгаться бесполезны – её макушка уже исчезла под рыхлым слоем, накиданным сверху. Девушка пытается вдохнуть, и в глотку попадают мелкие крупицы, вызывая приступ кашля. Но от него не избавиться – воздуха становится всё меньше, и под тяжёлой, перемешанной с камнями толщей невыносимо двигаться. Руки зажаты под собственным телом, а ноги обездвижены. Брюнетку начинает охватывать паника – быть закопанной заживо не входило в её планы. Терпеть лютый холод или побои было непросто, но сносно, а боязнь закрытого пространства, с опасностью быть удушенной – дело совсем другое. Жаханам тихо шепчет слова какой-то арабской молитвы, укладывая на высокое надгробие несколько небольших камней. У неё есть время, пока в лёгких не закончится воздух. Обычно, если человеку удавалось хотя бы высвободить часть тела, ему оказывали честь и оживляли в ямах Лазаря. И тогда, никто был готов получить имя. Дэмиан взглянул в сторону надгробия, порываясь ринуться с места и спасти сестру. Пусть она неуязвима, но что-то же способно её убить. И может это как раз тот самый случай. Несколько минут прошло, а в непроглядной тьме пещеры, где горело всего два факела, было тихо. Рыжеволосая учтиво поклонилась Рас аль Гулу, и указала собратьям на выход. Но парень не верил, что она могла сдаться просто так. Рывок – рука амазонки высвобождается из-под рыхлого слоя земли. Вокруг запястья обмотана порванная в клочья верёвка. Дрожа, она раскапывает пальцами лицо, откашливаясь и жадно хватая сырой воздух. Самый сладкий и самый пьянящий на свете. Дэмиан подбегает к сестре, и она обвивает руками его шею, рухнув в его крепкие объятия. Жива, и как всегда невредима, но страшно напугана. Парень бережно высвобождает её, накрывая собой. Наёмники только озадаченно переглядываются – воскресла. Не иначе как чудом это нельзя было назвать, ведь обычному человеку ещё не удавалось провести под землёй без воздуха такое долгое время. И вернуться живым.***
- Отныне, никто станет тем, кем желал стать и прежде. Я нарекаю тебя Альзилу, сестра моя. Будь мне верным союзником, храбрым соратником и бесстрашным оружием, способным отдать свою жизнь без колебаний, если только потребуется, - Рас аль Гул бережными движениями омывает девушке лицо, проводя руками по волосам, по рукам и ногам. Теперь её тело и душа принадлежит Лиге, и она всегда будет рядом, если понадобится. Инфсульмуду был единожды, но повержен ею. И пока наёмники находятся под впечатлением её умений, этим надо пользоваться. Они пойдут за ней следом, на первую же для них с Дэмианом миссию.***
- Нет и ещё раз нет. У меня такое впечатление, что ты плохо меня понимаешь. На каком языке тебе объяснить, чтобы ты поняла? – брюнет начинает терять самообладание. В Лиге Убийц давно уже ходят легенды о его нетерпимом характере, но вместе с тем и невероятной выдержке, присущей разве что херувимам. Но девушка настроена радикально. Он либо выслушает её сейчас, либо она уйдёт, и на этом можно поставить точку. - Знаешь, раньше я говорила, что неблагодарнее человека, чем наш отец я не видела. Так вот забудь. Ты умудрился переплюнуть его, понимаешь? Ты никогда меня не слушаешь, и у меня такое впечатление, что я для тебя пустое место. - Прекрати, Валли, не кричи. Мы здесь не одни, это раз. И два – ты не пустое место, и ты знаешь, насколько я ценю твою поддержку. - Конечно ценишь, Дэми. Естественно. Я привыкла быть тенью, но не тряпкой, о которую можно вытереть ноги и переступить. Не дождёшься, пусть я и позволяю тебе многое, но до этого не опустишься даже ты, понял? И так или иначе, я пойду на эту миссию. И не тебе меня останавливать. - Если ты не забыла, то Рас аль Гул здесь я. И только мне решать, кто покинет пределы Нанда Парбата, а кто останется в храме Лиги. Ты услышала меня? Вряд ли бы ты была такой смелой, не будь у тебя силы бога. - Нет, не услышала, потому что ты предлагаешь полную чушь! Именно потому, что ты Рас аль Гул, ты должен оставаться в тени, я должна прикрывать тебя. Руководить можно, находясь здесь, и не обязательно подвергать свою жизнь опасности. Знаешь, Дэми, я не хочу ещё раз терять тебя. И пусть воскресить тебя не составит труда, каждый раз после этого ты будешь меняться. Ты уже стал другим, понимаешь? Я теряю тебя по частям, по маленьким кусочкам, и скоро кроме получения выгоды и выполнения заданий я стану не нужна тебе. Потому что ты стал бесчувственным, Дэми, перестал меня слушать. Каждый раз, когда ты игнорировал мои предупреждения – я терпела. Когда возвращался раненный – я молчала. Но теперь я не могу больше сидеть на месте. Либо ты с горем пополам даешь добро, либо я ухожу сама. - И что потом, далеко пойдёшь? - А что мне за это будет? Убьёшь меня? Попробуй, - голос сестры звучал тихо. Она подошла к парню вплотную, злобно сверкнув на него глазами. В голубых омутах поселилась досада, и почувствовав, что скоро не сможет удержать своих чувств, девушка убежала, желая не показывать своих слёз. Что угодно, но не давать слабину. Ни при каких условиях.***
- Прошу прощения, сид, но могу я осмелиться дать вам один маленький совет? – после часа долгих раздумий аль Гула, Инфсульмуду решился вмешаться, наблюдая прежде за всем действом со стороны. Молодой предводитель Лиги был вспыльчив, и ямы Лазаря действительно оставляли заметные отпечатки на всём его поведении в целом. Но вывести парня из себя было непросто. Хоть они с Альзилу частенько спорили, скандалов между ними никогда прежде не было. Но всё бывает впервые. - Какой же? Прежде мне нужно решить, кого направить проконтролировать выполнение миссии в Амазонии. - Жаханам взяла с собой двух братьев, и они отправились немедленно, сид. - Когда они успели? - Как только поняли, что ваши переговоры с Альзилу достигли пика и переросли в нечто более затяжное. Они решили не терять времени… - …И под шумок сбежали из города. Прекрасно. Лига начинает решать дела за моей спиной. - У вас перед носом, сид. Вы были слишком увлечены разборками с сестрой. И я набрался наглости позволить им покинуть пределы Нанда Парбата. - Чёрт, она просто невыносима, Инфсульмуду. Когда-нибудь я не сдержусь и точно наломаю дров. С ней невозможно спорить. - Простите за откровенность, сид, но вы уже наломали дров. Пусть так, но вы как одно целое. Она – тень, отделившаяся от тела Рас аль Гула. И спорить с нею равносильно тому, чтобы спорить с отражением в зеркале. Это приведёт к буре, но проблем ни за что не решит. - И что же ты посоветуешь? - Вы, как наш предводитель, должны быть на порядок мудрее и подавать братьям и сёстрам пример. Пусть вы не согласны – любой спор стоит сводить на нет, и решать вопрос по-своему, не прибегая к конфликту. Вам стоило уступить Альзилу. Ведь где-то она права, - мужчина сделал паузу, наблюдая за реакцией парня. Аль Гул молча смотрел на советника, ожидая сути самого предложения, - вы – всё, на чём держится Лига Убийц. Случись с вами что, всё развалится, и никто не сможет удержать Убийц лучше, чем вы. Пусть ямы Лазаря способны вернуть вас с того света – всякий раз, возвращаясь, вы теряете часть себя. Не боитесь, что следующий раз, вы утратите что-то близкое и важное для себя? – наёмник задумчиво погладил длинную прядь волос, смотря прямо в глаза аль Гула. Брюнет не возразил ему ни разу. А всё потому, что Инфсульмуду озвучил те мысли, которые Дэмиан успел передумать по несколько раз за последние несколько часов. Горы накрывала тьма, и члены Лиги разбрелись восвояси, и зал вскоре опустел. Оказав на хозяина нужное влияние, мужчина улыбнулся и откланялся, оставив парня наедине с собой.***
- Меня нет, - лёгкий стук в дверь повторился, и на пороге показался Дэмиан. Он в кое-то веке пришёл к сестре не как Рас аль Гул, а как любящий брат, желающий признать и хоть как-то загладить свою вину. Пусть и достаточно своеобразным способом. Времени на то, чтобы остановиться и поразмыслить было предостаточно. И Дэмиан понял, как много времени он потерял в погоне за самоутверждением и жаждой контролировать всех и вся. Ему нужна была не власть, а скорее подчинение и покорность. И если бы в этот раз он всё-таки уступил, Валенсия так и продолжала бы молчать. Но не в этот раз. - Это я, Валли, - нежный, полный сожаления голос. Но брюнет не спешил просить прощения. Ему всегда удавалось выдержать тонкую грань между извинением и достоинством, которое при этом ничуть не страдало, - можно зайти? - Уже ведь вошёл, чего спрашиваешь? Как будто от того, что я запрещу, что-то изменится, - девушка лежала на постели, отвернувшись к парню спиной. Опустошённая, она провела больше часа, плача и вспоминая все обидные слова, сказанные братом. Он ей не доверял, а скоро станет относиться как к орудию в своих собственных целях. И тогда уже точно конец. Брюнет закрыл за собой дверь и присел рядом с девушкой, гладя её по голове, проводя пальцами по щеке. Волосы были небрежно разбросаны по постели, и казалось, ей было безразлично на то, что он вообще появился. - Я пришёл поговорить, Валли. Извиняться – это не моё, ты и сама знаешь. Но я много о чём думал. И многое понял. Я не ценил тебя по достоинству, может быть. Но поверь – для меня важно то, что ты делаешь. Ведь всё это ты пережила ради меня. - Только вот, что бы я не делала, тебе будет не так. Ты ведь сам сказал – без своих сил я ничто. Я и сама знаю, Дэми. Но я родилась такой, и эта сила – неотъемлемая часть меня. Я изо всех сил сдерживаю себя, тренируюсь до потери сознания, лишь бы быть лучше, чтобы ты мной гордился, Дэми, - девушка разворачивается к парню лицом, и их взгляды встречаются. Круг замыкается, и если её сейчас не успокоить, нового скандала не избежать. Тогда будет худо. - Я сказал это всё сгоряча. Я и без этого тобой горжусь, Валли. Ты самый дорогой человек, который у меня только есть. Не заставляй меня повторять это каждый наш разговор. Ты и сама это знаешь, а слова имеют свойство терять смысл, если их произносить слишком часто, - пытаясь усыпить бдительность девушки, брюнет обнимает её, слегка прижимая девушку своим телом. Под ним становится тяжело и невыносимо жарко. К щекам приливает кровь, и на секунду смутившись, девушка перехватывает руку брата, спустившуюся ей на бёдра. - Руку куда? Мы ещё не закончили, не смей меня отвлекать. Я боюсь, Дэми. И даже не того, что моих стараний не достаточно. А того, что однажды воскреснув, ты забудешь всё то, что между нами было. И будешь использовать меня. А я не стану отказываться, - из прекрасных голубых омутов спускаются тонкие струйки слёз, и девушка гладит брата по щекам. Брюнет замирает, в нерешительности оставляя своё занятие. Секундное замешательство, но он уже всё решил. - Этого не будет. Мы с тобой, прежде всего, семья, и потому всегда будем действовать сообща. И под семьёй я имею в виду не родство, - прошептав последнее слово, парень целует брюнетку в шею, обдавая кожу горячим дыханием. Столько времени находиться вместе, и за последние полгода, проведённые в нескончаемых миссиях, так и не выбрать возможности, чтобы насладиться свободой от рамок. И друг другом. - Дэми, отвали, - брюнетка пытается выбраться из-под парня, но не выходит. Он грубо зажимает её ноги между коленями, продолжая целовать сестру. Одежда мешается, для тела становится мало места, и парень рвёт на ней футболку. - Я что-то не расслышал. Кажется, неуверенное «перестань». Или может мне послышалось? – в ядовито-зелёных омутах пляшут дьявольские огоньки. Он всегда остаётся аль Гулом в глубине души. Ему нужно подчиняться, а если и спорить, то до конца. Не в этот раз. Наконец, наступил тот момент, когда им не нужно скрываться в тени друг друга и бояться быть разоблачёнными. Дэмиан ведёт себя смело, бесстыже целуя девушку, оставляя небольшие засосы на груди, на животе, на внутренней стороне бедра. Брюнетка прикрывает глаза, пытаясь справиться с остатками смущения. Но его прикосновения с каждым разом становятся только настойчивее. И она отвечает, подаваясь навстречу его телу, и стараясь двигаться в такт его движениям. Две части, рано или поздно, становятся одним. И когда это происходит, уже ничего не может их разделить. Парень стремиться слиться с ней воедино, чтобы она растворилась в его объятиях. И девушка поддаётся, становясь мягкой, как воск, позволяя делать с собой всё, что ему вздумается. Она была рождена для него, а он когда-то появился на этот свет, чтобы дождаться её. Их встреча изменила всё, и теперь, когда последняя грань приличия и страхов стала ничем, самое время ей превратиться в нечто большее. Две половины нашлись и стали одним, неделимым, лучше и быть не может. Никто никогда не узнает об их маленьком секрете. И пусть даже Лига будет в курсе, это ничего не изменит. Решения Рас аль Гула никто не оспаривает. И что бы там ни было, её сил хватит на двоих с головой, а может даже и больше. Последний толчок, и девушка громко кричит, прижимаясь коленями к его бёдрам. Она крепко хватает его за волосы, откидывая голову назад. Под кожей пробегает дрожь, тело не слушается и становится полностью расслабленным, будто не принадлежит своей хозяйке. Внизу живота ощущается жар, и между их телам совсем нет места, они прижаты друг к другу вплотную. Парень бережно накрывает возлюбленную собой, продолжая её целовать. Ощущать его каждой клеточкой своего тела, полностью, без остатка. Чувствовать его запах, сводящий с ума, лишающий остатков здравого смысла. Быть уже не собой, а окончательно слиться с ним и стать частью этого сильного, уверенного, страстного тела. Быть тенью, но только иногда. Жить в твоей голове, и любить тебя неоправданно, отчаянно.