Осознанный выбор
14 марта 2018 г. в 07:02
Сгущались сумерки. Дневная жара начала спадать, уступая место вечерней прохладе. Где-то в отдалении слышался крик птиц, который влетал через открытое окно и нарушал тишину в комнате. Пламя камина и свечей окрашивал комнату уютным желтым цветом. Неравномерный шелест листьев деревьев, покачивавшихся от легкого ветра, дополнял эту умиротворенную картину.
Женщина сидела за столом у камина. Лицо ее изображало крайнюю задумчивость и озабоченность. Волнистые черные волосы красиво блестели от света камина. Перед ней лежал аккуратно свернутый в трубочку лист бумаги, закрепленный сургучной печатью с одной единственной буквой "Й".
Неожиданный стук в дверь вывел женщину из задумчивости. Она отложила письмо в ящик и заперла на ключ. Дверь приоткрылась.
— Можно войти? - проговорила гостья, в голубых глазах которой отразилось пламя свечей.
— Проходи, — ответила женщина и развернула стул лицом к гостье.
Голубоглазая женщина осмотрела комнату и, остановив взгляд на её хозяйке, слегка смутившись, спросила.
— Йен...
— Не называй меня так, — холодно проговорила та.
— Йеннифэр, объясни, что произошло? — продолжила гостья.
— У тебя что-то срочное, Трисс? — парировала черноволосая. — Если нет, то прошу оставить меня одну.
— Нет, ничего такого. Просто я хочу знать, что произошло, когда вы с Францеской уехали. Где вы были?
Йеннифэр тяжело вздохнула.
— Францеска весьма любезно изложила мне краткий курс истории.
Трисс недоверчиво посмотрела на неё.
— Чувствую, что мне не следует в это лезть...
Она не успела договорить.
— Правильно думаешь. Тебе не стоит в это лезть.
— Хорошо, тогда скажи, что с тобой?
Йеннифэр смерила гостью недружелюбным взглядом.
— Ты это о чем?
— О том. О твоем поведении. Ты ни с кем ни разу не заговорила с момента приезда. Ты не выходишь из комнаты вот уже сутки. Филиппа думает, что ты готовишь заговор против нас...— усмехнувшись, произнесла чародейка.
Но Йеннифэр не нашла в этом ничего смешного.
— То, о чем думает Филиппа Эйльхарт, меня мало интересует. Пусть думает о чём угодно.
Трисс насупилась.
— Может перестанешь так делать, Йеннифэр?! Хватит. Ты можешь строить из себя хладнокровную и бессердечную леди сколько тебе захочется, но со мной это не пройдет. Я вижу, что что-то не так. Но не знаю что.
— Вот только не делай вид, будто бы тебя не Филиппа ко мне подослала. Я вижу тебя на сквозь, Меригольд. Решила разведать как мое душевное состояние? Спасибо, я пребывала в прекрасном расположении духа до твоего появления. Спасибо, что поинтересовалась, - сказав это, чародейка встала и отвернулась спиной к гостье.
Трисс вздохнула и двинулась к двери.
— Никто меня подсылал. Я сама. Когда же ты уже поймешь, что я твоя подруга, — тихо произнесла Трисс.
— У меня нет здесь подруг. Я ошибалась, считая некоторых из присутствующих своими друзьями. Они были такими же предателями, как и все остальные, — в этот момент ладонь чародейки сжалась в кулак и начала сверкать фиолетовыми искрами. — Передай остальным, что завтра я начну работу вместе со всеми.
Трисс слегка улыбнулась.
— Спасибо, Йеннифэр.
Когда она уже закрывала за собой дверь, она вновь услышала голос черноволосой чародейки.
— И ещё, Трисс...
— Да? — ответила она из-за полуоткрытой двери.
— Он... теперь твой, — медленно проговорила Йеннифэр, слегка повернув голову к двери, но продолжая стоять к ней спиной. На какую-то долю секунды Трисс показалось, что голос подруги дрогнет или сорвется. Но этого не произошло.
Дверь захлопнулась.
Йеннифэр продолжала стоять в центре комнаты, а после подошла к столу и, отперев ящик, достала письмо. Чародейка встала у окна и, еще раз посмотрев на письмо, произнесла магическую формулу. На подоконнике материализовалась черная пустельга. Как тогда.
Когда птица улетела, Йеннифэр еще долго стояла у открытого окна. Чародейка смахнула единственную скупую слезинку, продолжая смотреть в ночь.