***
Чонгук спустился в темницу, когда на улице уже заметно потемнело. В этот раз принц шел один, без какого-либо сопровождения, хотя стража уговаривала его сопроводить. Чон идет сразу к нужной клетке, где спрятан его лучший зверек. Чонгук знал, что он не ел второй день, отказывался принимать какую-либо кровь. Парня это настораживало. Так вампир мог полностью истощиться, тем более даже простой воды он отпить не мог. Чонгук останавливается около нужной темницы и смотрит с прищуром на вампира, что лежит неподвижно с закрытыми глазами. Чон облизывается невольно, засматривается и мечтает поскорее выпустить это чудовище, которое в одиночку может всех тут перерезать. Вампир словно чувствует, о чем думает будущий правитель, раскрывает глаза медленно и смотрит молча на принца. У того мурашки по коже. Настолько этот взор обжигающий, что невозможно не смотреть. Чонгук прокашливается и говорит хрипло: — Мне сказали, ты не ешь. Вампир не реагирует никак, а затем и вовсе отворачивается к стенке, поджав под себя колени. В темнице холодно, сыро и грязно, это знают все и видят. И Чону вдруг неожиданно жалко маленькую хрупкую фигуру на ледяном полу. Он думает, что вампир может заболеть. — Почему? — говорит тихо Чонгук. — Ты хочешь умереть от истощения? Или здешняя еда не по вкусу тебе, Вампир? Парень до сих пор никак не реагирует, молчит, чем раздражает Чона. Тот хмурится и решает продолжить, думая все же наладить разговор: — Как тебя зовут? — В ответ молчок. — Что ты делал в наших краях? Насколько я знаю, вы не водитесь здесь… Эй, я к тебе обращаюсь! Парень снова не отреагировал, отчего Чонгук решил принять жесткие меры. Он достал нож и ударил им по решетке. Вампир немного вздрогнул от шума. — Повернись! Или я себя порежу, а ты будешь снова сходить с ума от запаха крови. Принц прекрасно знал, что будет, если он порежет себя, и он соврет, если скажет, что ему не понравился вид взбешенного вампира. Чонгуку нравится играть с опасными игрушками, поэтому он улыбается, видя, как неохотно вампир приподнимается, еле как встает на колени и ползет к нему. Только сейчас, когда слабый свет попал на парня, Чон заметил, насколько его лицо побледнело и как впали щеки. Вампир протянул тонкие ручки к решетке. Чонгук хотел бы коснуться его холодный кистей, провести по бледной коже, но он сдерживается. Чон невыносимо близко приближается и внимательно смотрит на вампира, который прищурился и смотрит внимательно. Чонгук усмехнулся. — Поговорим? — спросил он с ухмылкой. — Как тебя зовут? Парень молчал и продолжал внимательно следить за принцем, словно от этого зависела его жизнь. Словно он хищник, который отыскивал слабое место человека. И Чонгуку это нравилось. Желание прикоснуться к запретному возросло намного, но он держал себя в руках. — Я не шутил, когда говорил, что порежу себя. — Да пошел ты, — прохрипел вампир, а у Чонгука его голоса мурашки пошли. — Значит, говорить умеешь. Спрашиваю в последний раз. Как тебя зовут? Вампир оскалился и уже собирался плюнуть в лицо человеку, да только тот отвернулся. Чонгук больше не сдерживался. Он порезал себя немного, видя, как глаза чудовища тут же окрашиваются в красный. Вампир рычит и тянет руки к Чонгуку, скребет пальцами и пытается дотянуться до источника крови. Чонгук специально водит рукой, дразнит, забавляется реакцией. Вампир же чуть не стонет от жажды. — Ты сегодня плохо себя вел, — высказал Чонгук и, наконец, остановился, серьезно выдавая: — Подумай над своим поведением. Я теперь твой Господин и Хозяин, поэтому думай в следующий раз, что творишь. — Ты псих, — выдавливает из себя вампир и рычит громче. Чонгук уходит быстро, стараясь забыть этот душераздирающий крик.***
— О чем думает мой принц? — говорит девушка, поглаживая сильную грудь принца тоненькими пальчиками. Чонгук улыбнулся слабо и прикрыл глаза. Еще несколько минут назад она отдавалась ему горячо и страстно, словно никому больше не сможет так же подарить свою любовь и отдать сердце. Она любила его, это было ясно по ее влюбленным глазам, что смотрели на Чонгука. Парень же ответить взаимностью не мог. Юна знала, что она лишь временное увлечение, что ее, конечно же, расстраивало. Но ей следовало смириться, ибо служанка никогда не сможет быть ровней чистокровному принцу. — Да так, политические дела. — Так война все-таки будет? — Поднимает голову Юна и удивленно смотрит на будущего правителя. — Надеюсь, что нет. — Он усмехается. — Не забивай голову, это мужские дела. — Но я волнуюсь. Моя семья живет рядом с границей. Но о вас, мой Господин, я волнуюсь сильнее. — Она снова жмется к нему, как к единственному источнику тепла, но Чонгуку уже не до нее. — Мне надо вставать, Юна. Отец может заметить, что я опаздываю. Он отталкивает ее и встает, выпрямляясь и открывая свое нагое совершенное тело. Девушка вздыхает и встает тоже, быстро надевает свою одежду и подходит к принцу, помогает ему одеться. Юна напоследок пытается его поцеловать, но он отворачивается и шепчет: — Никто не должен узнать о нас, поняла? — Да, мой принц. Чонгук не опаздывает к отцу на разговор, но тот не кажется каким-то важным. Король говорит об увеличении армии и просит сына проследить за этим. Чонгуку ничего не остается, кроме как согласиться. Слово короля — закон, который нарушать ровня смерти. Поэтому до обеда парень посещает войска, слушает командира о молодых бойцах и о том, что те еще совсем не готовы. Чон равнодушно осматривает парней, останавливается на одном из них и хмурится. — Твое имя? — говорит строго Чон. — Минхек, — отвечает слабо парнишка и поднимает на него до боли знакомые глаза. Точнее, Чонгук думает, что знакомые. Уж очень неизвестный человек напоминает вампира, который вот уже несколько дней сидит без крови в темнице. Чон специально приказал не кормить его, дабы преподать урок. Только он совсем о нем забыл, выполняя приказы отца и занимаясь политическими делами. Он совсем не подумал, что его маленький зверек может умереть от жажды. Чонгуку бы сорваться с места и побежать спасать вампира. Но нельзя показывать своей тревоги, нельзя бежать, когда на тебя смотрят тысячи людей. Поэтому Чонгук кивает коротко и уходит медленно. Он стаскивает с фермы курицу и идет с ней в подземелье. Стража не пропускает его, говорит, что сейчас там нельзя находиться, один из пленников умер, и сейчас его будут вытаскивать. У Чонгука сердце ненормально замирает. Он расталкивает мужчин и спускается вниз, идет быстро к вампиру и замирает испуганно, видя, как тот не двигается, не реагирует на него. Парню очень страшно потерять вампира, он кричит и зовет его, но тот не реагирует. Тогда Чон режет себе руку, надеясь привлечь его внимание. Но вампир лежит, как лежал: весь скрюченный худой и в потрепанной грязной одежде. Чонгук рычит и просит охранника дать ему ключи. Мужчина глядит на него и просит, чтобы Чонгук не совершал глупости. Но принцу все равно, он не осторожничает больше и о жизни своей не задумывается, открывает наспех замок и входит в камеру, где сыро и холодно. Чон подходит ближе и присаживается медленно, тянет руку, чтобы прикоснуться, но тут же одергивает себя, понимая, что вампир может его убить. Поэтому он касается его белых растрепанных волос, зарывается в них и дергает слегка. Парнишка дергается, но хватка не дает ему развернуть лицо полностью. Чонгуку становится страшно. Вампир начинает потихоньку просыпаться, чуя кровь Чона, капающую на холодный пол. Он рычит и пытается дотянуться до Чонгука, но тот со всей силы прижимает его к земле, ловит брыкающиеся конечности и обездвиживает. — Тише ты, а то я убью, — шипит принц и давит на тощую спину сильнее. Юнги открывает рот и облизывает клыки. Чонгук видит этот сумасшедший взгляд полный голода и жажды, чувствует холодное тело, который похудел еще больше за несколько дней, щеки впали еще больше, чем раньше. Чон быстро подтаскивает курицу ко рту вампира и тот кусает ее с особой жестокостью. Чонгук быстро отстраняется и удивленно смотрит, как вампир хватается за курицу и сильнее впивается в нее, выпивая всю кровь, высасывая жизнь из бедной птицы до конца. Принц должен был сбежать, пока вампир не напал на него, но он лишь завороженно смотрит на нечисть, что быстро восстанавливает свои силы. Это адское существо, которое должно умереть, это монстр, убивающий других. Этот зверь отрывается от своей жертвы, откидывает использованную тушку в сторону и ползет к Чонгуку, облизывается и как только оказывается совсем рядом, то останавливается. Чон готов был защищаться, он держится за нож позади себя и сжимает его крепко, ожидая броска. Но вампир шокирует его полностью, когда склоняет голову покорно. Человек не понимает в чем дело, но тянет руку к макушке и касается волос с осторожностью, все еще боясь, что вампир дернется. Но монстр оказывается не таким уж и монстром. Он мурчит и позволяет зарыться в свои волосы. Чонгук в первый раз так. Он гладит волосы и переходит к мягкому лицу, когда вампир трется об его ладонь, как котенок и прикрывает красные глаза. С Чонгуком впервые так — до бабочек в животе и от цветных кругов перед глазами. К нему ластится демон, монстр, который еще никому не покорялся. А тут покорился. И кому? Чонгуку, всего-навсего мальчишке, хоть и принцу этих земель. — Так как тебя зовут? — спрашивает спокойно Чон и потирает пальцем о нежную щеку. Вампир открывает уже привычные черные глаза и смотрит, будто пьяно, на теперь уже своего Хозяина, говорит хрипло, но так незабываемо, что мурашки по коже: — Вы можете называть меня как хотите, мой Господин. — Шуга. Я хочу, чтобы тебя звали так, — выдает Чонгук, а вампир кивает и вновь трется об руку хозяина.