То, что нас не убивает

— Я вот тут думал… Тебе не кажется, что мы идем от обратного? — В каком это смысле? — дожевывая свой блинчик, Санса сделала первый глоток ароматного американо. Сидящий напротив Джон медлительно ковырял вилкой в яичнице, покусывая щеку изнутри. — В смысле, я не уверен, что убийца один. Единственное, что на это указывает — время смерти Алис и Уиллы, и короткий перерыв между обнаружениями. Но состояние тел… Даже не знаю. Санса откинулась на спинку стула, продолжая жевать. Завтрак чуть было не полез назад, когда она мысленно вернулась к фотографиям из досье, сопоставляя носок в глотке Уиллы и обезображенное тело Алис. — Сходств все равно слишком много. Они знали друг друга, обе были изнасилованы, тела нашли при одинаковых обстоятельствах — на окраине, вдали от жилых домов. Я бы сказала, что это работа одного убийцы. Или, по крайней мере, одной и той же группы. Лучше работать от этого предположения, пока у нас не будет доказательств обратного. — А что насчет обглоданных бедер Уиллы? — Джон достал из кармана ключи от машины и принялся барабанить ими по ладони, вопросительно подняв бровь. — Убийца Алис вдруг захотел человеческого мяса? — Мы не знаем точно, зачем он его снял, — напомнила Санса. — Сразу предполагать худшее — хорошая тактика, но нас она может увести не в ту степь. — Зачем — отличный вопрос, — он подался вперед, со звоном бросив ключи на стол, и спрятал лицо в ладонях. Санса не нашлась, что ответить. Пора бы уже поискать ответ на этот вопрос — о мотиве убийства они поговорить еще не успели. Джон поднял голову и посмотрел на неё так, что она тут же поняла, о чем он говорит. Не о мотиве убийства в рамках дела — о причинах возникновения такой животной агрессии вообще. — Не смотри на меня так, — попросила она тихо, спрятав дрогнувшие губы за чашкой кофе. О её всплеске после встречи со Слинтом они не говорили, за что Санса была ему благодарна. Как полицейский, Джон может быть импульсивным, скорым на суждения и в чем-то наивным, но как человек он всегда был крайне чутким. «Должно быть, он думает, что мое назначение — это ошибка», — рассудила Санса, сделав вид, что еда интересует её больше, чем напарник, который теперь с грустью смотрел на пустую дорогу в паре шагов от их столика. Санса шумно вздохнула и коснулась его руки. — Ты мне нужен в боевом состоянии, — неловко сказала она, когда они встретились глазами. Джон неуверенно и торопливо кивнул и одернул руку. — Вам, ребята, принести счет? — Маргери Тирелл в черном передничке вышла из дверей ресторана и нависла над их столиком со своей привычной широкой улыбкой, которой была знаменита с самого детства. — Пока не нужно, — Джон спрятал руки в карманы кожаной куртки. — Присядь, пожалуйста. Санса наклонилась, подтаскивая к Маргери стул от соседнего столика, и улыбнулась ей той же самой улыбкой, которой строгие и справедливые учителя успокаивают своих учеников перед взбучкой. — Это по поводу убийств, не так ли? — понимающим тоном спросила Маргери, присаживаясь на стул. — Не знаю, как могу вам быть полезна, но расскажу все, что знаю. Что вас интересует? — Нас пока интересует Алис Карстарк. В школе вы дружили… — начал Джон. — Я иногда помогала ей в школе с проектами, но это было так давно, что не знаю, может ли это считаться дружбой… — обычно улыбка на лице допрашиваемого приводила Сансу в состояние тихой ярости, но Маргери улыбалась так, что это всегда выглядело уместно. Был у неё какой-то талант сразу располагать к себе людей. — Само собой, — Джон вставил в зубы сигарету и щелкнул зажигалкой. — Тебе известно что-нибудь о её жизни? Был ли у неё приятель? Она вела себя как-нибудь странно перед тем, как её нашли? Маргери сложила руки и водрузила на них подбородок, прищурившись. Санса не смогла не подметить, какой грациозной она теперь стала, несмотря на возраст. Маргери старше её на три года, и ей теперь уже за тридцать, но она выглядит как совсем еще юная девочка — румяные полные щеки, ни одной морщинки на лице, сумасшедшая копна густых каштановых волос, нетронутых краской. Даже в простом желтом платьице она похожа на девушку с обложки, и Сансе немного хочется быть похожей на неё. — Не возьмусь утверждать наверняка… — Нам нужна вся информация, которую ты можешь вспомнить. Даже непроверенные слухи, — Джон повторил жест Маргери, наклонившись к ней, и понизил голос. — Если бы ты не упомянул, я бы и не вспомнила. Приятель у неё недавно завелся. В начале октября она обедала в «Хайгардене», и я сразу заметила, что она не похожа сама на себя. Алис обычно похожа на… — её глаза забегали, пока не остановились на Сансе. — На тебя, кстати. Тоже носила простую удобную одежду, ничего выделяющегося. А тогда она пришла в черном платье и сказала, что ждет своего приятеля. Бедняжка просидела за столом весь вечер и прикончила весь свой обед, но её парень так и не объявился. Когда я выписывала ей счет, она едва не плакала. Джон выпустил в сторону густое облако дыма. — И она не сказала, кого ждала? Маргери покачала головой. — Нет. Но я еще кое-что вспомнила. Поговорите с моей бабушкой: она как-то упомянула, что видела Алис на улице посреди ночи, но я не помню, в чем там было дело. Джон прикрыл глаза и издал неопредленный звук, откинувшись на спинку сиденья. Кажется, Санса недооценила драму со сгнившими тыквами — она-то думала, что Джон упомянул об этом между делом, но похоже, что Оленна действительно залезла ему под кожу с этими звонками. — Спасибо, ты очень помогла, — Санса улыбнулась старой знакомой, прежде чем полезть в сумку за бумажником. — Принесешь нам счет? — Конечно, — Маргери поднялась со своего места и окинула двоих долгим странным взглядом, отчего её лицо снова озарило улыбкой. — Вы неплохо вместе смотритесь. Такие… суровые! Не успела Санса выдумать ответ, как Маргери снова скрылась в дверях ресторана, оставив Джона и Сансу наедине с послевкусием от своего внезапного комментария. — Я заплачу, — тихо сказал Джон, туша окурок в пустой пепельнице, и улыбнулся ей одними глазами. Он еще в детстве так умел — его нижние веки дрогнули на секунду, прежде чем лицо вернулось в свое привычно хмурое выражение. Сансе вдруг захотелось сказать ему что-то отвлеченное, не относящееся к расследованию. Но как обычно, когда она попыталась опустить этот рубильник рабочих бесед, в голове у неё сделалось пусто и мрачно. — Она все такая же миленькая, не находишь? — она ляпнула первое, что пришло в голову. — Да, пожалуй. Не понимаю только, почему она не стесняется… Ну… Гулять в таких платьицах, когда на свободе насильник и убийца. Обычно Санса взрывалась, когда кто-то начинал такие разговоры, и взорвалась бы и сейчас, но что-то её остановило. Вместо длинной и гневной тирады она сказала только: — Наверное потому, что это убийца и насильник должен стесняться убивать и насиловать. Все здоровые люди понимают, что чье-то короткое платьице и стройные ноги — это не причина впадать в животную горячку, — и тут же об этом пожалела. — Прости. Иногда я пытаюсь сказать что-то не назидательное, но у меня не выходит. — Я просто хотел сказать, что нужно быть осторожнее в такое время, вот и все, — Джон пожал плечами, и Санса мысленно уколола себя за то, что он снова нахмурился. Вот если бы они были стариками, что сидят на диване и обсуждают вечерние новости, можно было бы бесконечно обсуждать пороки общества и проблему изнасилований, и часами спорить о том, кто все-таки виноват — красивые молодые девицы или животные, которые не могут сдержать свои первобытные позывы. Но они не беспомощные дед и бабка, а представители закона, и вместо разведения социологических споров им нужно работать над устранением той самой опасности, о которой уже столько было сказано и будет сказано еще. — Не вини себя, — вырвалось у Сансы, и она дала волю эмоциям, снова взяв его за руку. — Не надо. Я здесь затем, чтобы тебе помочь. Мы поймаем его вместе, и твой город снова будет в безопасности. — Будет ли? — тихо прорычал он, и от этого звука по спине Сансы побежали горячие мурашки. — Не этот, так другой. Пятнадцать лет назад все это уже происходило, и теперь повторяется, — он чуть сжал её руку, глядя в свою тарелку, где давно уже остыла его недоеденная яичница. — Я много думаю о том, что работаю впустую. Я поймал того наркоторговца, но детей, которых он использовал, уже не спасти. И бог знает, сколько таких скотов еще живет и дышит в этой стране… И тут то же самое. Мы поймаем этого убийцу, но убитых это к жизни не вернет. А жестокости меньше не станет… — Станет! — она подскочила на своем стуле, придвинувшись поближе к столу. — Станет, Джон. И справедливости прибавится. Послушай меня: мне нужно, чтобы ты разозлился. — Я и так зол, — сказал он с такой обезоруживающей улыбкой, что в Сансе что-то резко екнуло в ответ. — О! Кажется, я что-то прерываю, — Маргери со счетом в руках материализовалась рядом с ними так неожиданно, что Санса снова подскочила, отпуская руку Джона, и сделала вид, что её страшно интересует собственная сумка. — И уже ухожу.

***

— Что за чудовище повисло у нас на входе? — сказал Джон вместо приветствий, когда они добрались до участка, где царила какая-то неуютно миролюбивая атмосфера. Пахло кофе и какими-то печеньями, и еще с улицы Санса услышала женский смех. — Хэллоуин же завтра, — с улыбкой пояснил Сэм, от которого тут же отпрянула Лилли, вернувшись на свое рабочее место. — Лилли вырезала тыковку. — Тыковки — это хорошо, — устало улыбнулся Джон. — Эдд, мне нужен Трант в комнате для допросов. Эдд вставил зубы новую зубочистку вместо старой, пережеванной, и с кивком удалился в сторону камер. Проходя мимо, он слегка задел Сансу плечом и рассыпался в извинениях, покраснев до корней волос. — Что у нас нового за ночь? — Джон обратился к Лилли, облокотившись на стойку дежурного. — Еще одно слово о тыквах — и я за себя не отвечаю, честное слово. Ответил вместо неё Сэм. — Миссис Тирелл не звонила, если ты об этом. Был ложный вызов от Серсеи Ланнистер, но она перезвонила через десять минут и сообщила, что все хорошо. Судя по голосу, проблема решилась бутылкой виски. О, еще звонил Дикон… — Твой брат? — уточнила Санса, изогнув бровь. — Ага. Говорит, на лесопилку ночью кто-то вломился. Дикон просто так в участок не звонит, у него часто бывают проблемы с койотами или енотами, но вчера было что-то другое. Говорит, слышал шаги. Эдд съездил, но ничего не нашел. — Это надо проверить, — Санса достала из бокового кармана сумки черную записную книжку и сделала в ней пометку. Когда она оторвала взгляд от страницы со списком задач, то обнаружила на себе вопросительные взгляды двух пар карих глаз. — Что? Всего в голове не удержишь. — Хорошо, проверим, — Джон провел рукой по волосам. — Когда время будет… — Как можно скорее, — возразила Санса. — Завтра или послезавтра улики могут исчезнуть. Повисла короткая, но неловкая тишина. Джон смотрел в пол, разглядывая носки своих ботинок, и когда он заговорил, то его слова застигли Сансу врасплох: — Я уважаю твой опыт, но это все-таки мое расследование. Я был бы тебе благодарен, если бы ты… — Что, не вмешивалась в него? — Санса сложила руки на груди, постукивая ногтем по обложке ежедневника. — Я уважаю твой опыт, но меня сюда отправили не советы раздавать. Действуя в одиночку, ты много чего можешь упустить из виду. Мы проверим лесопилку сегодня же. Джон дернул губой, собираясь с ответом, но их прервал Эдд: — Трант готов, можно тыкнуть в него палкой, — и встал в фойе, сложив руки на поясе. Санса хотела было поговорить с ним о лесопилке, но Джон сжал её за локоть и повел по коридору к комнате допросов. Прежде, чем она успела на него зашипеть и дать понять, что ей больно, её уха коснулся горячий, едва слышный шепот, от которого её с ног до головы окатило неуемным жаром: — Не воспитывай меня перед моими подчиненными, спасибо-пожалуйста. Мне глубоко все равно, когда ехать на лесопилку, но сегодня у меня планы, а одну я тебя туда не отпущу. Санса остановилась, дернула обездвиженным локтем и перехватила Джона за руку, разворачивая его к себе лицом. В приглушенном освещении коридора было трудно разобрать, что происходит у него в глазах, в тени надбровных дуг. — Значит, я поеду с Эддом, — тихо, но ядовито сказала она, и перед тем, как открыть дверь, прижала его долгим немигающим взглядом. «Планы у него! ПЛАНЫ! Матерь божья…» Трант сегодня выглядел еще хуже, чем вчера — лицо походило на сгоревший пирожок, который размочили в воде. Санса присела на стул напротив и сложила на столе руки, вглядываясь в его глаза, и пытаясь понять, мог ли он быть тем самым ухажером, которого Алис Карстарк ждала тем вечером в «Хайгардене». Интуиция вопила «нет». Не могла Алис, утонченная и умная девушка, сойтись с этим очевидным ничтожеством. — Итак, Меррин, — начала она, выпрямившись. — Вы знаете, почему вы здесь? — Нет, — он с отстутствующим видом пожал плечами. — Но догадываюсь. Вам нужно кого-то засадить за решетку, а у меня подходящая рожа. — Дело не в этом, — Санса открыла свою записную книжку на чистом развороте. — Наша с Джоном задача — выяснить, каким образом ваша ДНК оказалась в организме Алис Карстарк. Если вы солжете, мы об этом узнаем, и тогда разговаривать с вами будет уже окружной прокурор в суде. Поэтому прошу уяснить, что в этих стенах мы ждем от вас правды. — Святую гребаную Библию дадите? Мне поклясться не на чем, — он резко и широко улыбнулся, демонстрируя желтоватые зубы. — Для этого нет нужды. Мне нужно только, чтобы вы поняли масштаб ситуации. — Да я уже к стулу прикован, рыжая ты курица, — Трант плюнул, но до Сансы плевок не долетел. Этого, впрочем, хватило, чтобы Джон вышел у неё из-за спины и треснул лицом Транта о металлический стол. Санса подпрыгнула на стуле, оцепенев. — Тебе задают вопросы, ты отвечаешь, — процедил он Транту в лицо. — Понял? — Понял, понял, — он дернул головой, вырываясь из хватки Джона, и Сансе стало его даже жаль. Встретившись с Джоном глазами, она едва заметно покачала головой, поджав губы. — Вы знали Алис Карстарк? — спросила она, готовая расставлять галочки в своем списке. — Да. — Вы общались с ней? — Говорили иногда. — О чем, где и когда? Пауза. Санса прищурилась, наблюдая за выражением лица Транта. Не похоже было, чтобы он сочинял ложь на ходу. Скорее, он растерян. — В строительном с ней болтал иногда, когда за покупками ходил. — Что вы покупали? — Санса быстро записала новый пункт в список. — Да по дому всякое… Штукатурку там, шпатели… — Были мы у тебя дома, — вставил Джон. — Разруха та еще. Что ты шпаклевал и где? — Штукатурил, — быстро поправил его Трант. — В школьном спортзале потолок потрескался. — Но ты охранник, а не штукатур, — Джон сделал шаг вперед, нависнув над Трантом черной тенью. — Что-то ты привираешь, Меррин. — Ну подработку я взял, ну… — Меррин нетерпеливо дернулся, устав от этого расспроса. — За двадцатку-то почему б и не поштукатурить? — И сколько из этой двадцатки ты потратил на инструменты, которых тебе почему-то не выдали со склада? — Джон склонил голову набок, внимательно и неотрывно глядя Меррину в глаза. — Баксов десять… Какое это имеет отношение к делу вообще? — Такое, что история про штукатурку и строительный магазин — всего лишь история, скорее всего, — Санса уже успела понять, куда клонит Джон, и монотонным голосом озвучила предположение, не отрываясь от своих записей. — Но ты знал Алис Карстарк. И говорил с ней. Когда, где и о чем? — Да я вам только что сказал! Зачем мне врать-то? Позвоните в магазин, проверьте мои покупки… Как вы там это делаете, я не знаю. Там с Алис и болтал. — Только болтал? — Санса подняла бровь. — ДНК через болтовню в организм не попадает. — Слушайте, я не знаю, у вас там ошибка какая-нибудь… Причем тут я… — Меррин опустил голову. Вероятно, затем, чтобы скрыть ложь. Санса сделала паузу и откинулась на спинку стула, постукивая ручкой по металлическому столу и имитируя звук метронома. Они идут не с той стороны. — Меррин, — мягко сказала она, стремясь побороть в себе необъяснимое отвращение к этому человеку. — Скажите, Алис казалась вам… Грустной? Подавленной? Непохожей на себя? Снова повисла тишина, которую нарушил едва слышный вдох Джона. Трант лениво покачивал головой, и когда поднял лицо к свету, Санса увидела в нем что-то такое, чего на нем раньше не было. — Да. Да. С месяц назад она сделалась очень грустной. Перестала краситься, сама на себя стала непохожа. — А вы замечали, когда она красится, а когда нет? — Санса заложила в этот вопрос удивление, очень похожее на искреннее. Меррин, по цвету похожий на клубень молодого картофеля, покраснел еще сильнее. — Получается, так, — закивал он медленно, после чего перевел взгляд водянистых черных глаз на Джона. — Послушайте, я не знаю, как так получилось. Честно вам говорю. Не убивал я её. Для меня это все вообще… — Джон, мы тут закончили, — Санса поднялась со своего стула и убрала записную книжку в задний карман джинс. — Вы останетесь под арестом до тех пор, пока мы не выясним, что произошло. В коридоре Джон снова привлек её к себе за локоть, но уже аккуратнее, призывая остановиться. — Мы ведь ничего толком и не узнали, — вопросительным тоном, тихо произнес он, глядя ей в глаза. — Ты что, поверила ему? — Я узнала достаточно, — она пожала плечами, по его лицу прочитав, как взбесили его эти слова. — Не злись. У меня есть одна версия, которую я хочу отработать. Но нужно сперва поговорить с Оленной Тирелл. Какое-то время они стояли в том коридоре, друг напротив друга, и думали каждый о своем. Санса мысленно перебирала все имеющиеся у неё сведения и пыталась поставить задачи в ряд таким образом, чтобы все успеть. Она не замечала, что Джон все еще держит её за локоть, и вернулась в реальность только тогда, когда его пальцы соскользнули с её руки. — Думаю, нам пора разделиться, — сказала она, прочистив горло. — Слишком много дел впереди. Я могу взять на себя Оленну Тирелл и лесопилку… — Исключено, — Джон усмехнулся, но его глаза оставались серьезными. — Нет, не исключено. Ты не доверяешь Эдду? И… — хотелось спросить «и что у тебя там за планы?», но Сансе не понравилось, как это звучит у неё в голове. Это не относится к делу — разве что косвенно. А в том, что не относится к делу, ей хотелось быть с ним помягче. За все те годы, что они провели в одном доме, она вывалила на него достаточно собственных тревог, и сейчас хотела бы обрести в нем друга и брата, которого упускала из внимания много лет назад, когда все еще было хорошо. — Что?.. — Да просто… Почему ты не можешь поехать туда со мной? — Даарио Нахарис, — пояснил Джон просто. — Вчера я так и не добрался до него. Возникли… Трудности. — Какого рода трудности? — вот уж этого Санса не ожидала совсем. Вспоминая вчерашний женский смех из телефонной трубки, она уже было решила, что у Джона свидание. Причем тут Даарио Нахарис? — Трудности, на которые нужно будет потратить целый вечер. К сожалению. Эдду я доверяю. Но не всё. Сансу чуть не сшибло с ног. Он сказал это так мягко, так осторожно, что она потерялась в собственных эмоциях — в тепле от этой заботы и в горечи от того, что не может отделаться от той легкомысленной маленькой девочки, которую нужно спасать любой ценой. — Делай, что должен. Все будет хорошо, я уверена, — на это он только обреченно кивнул.