Приливы одиночества

      Кеншин вздохнул, чувствуя себя ужасно виноватым за весь этот бардак. Каору оказалась практически в безвыходном положении, но все же сохранила присутствие духа и мужество. Подвиг, достойный восхищения по любым меркам.       Однако она была не одна – даже если никогда об этом не узнает.       Они знали друг друга всего полдня, но все же одного полицейского, ставшего свидетелем стычки, было достаточно, и охотники уже шли по его следу. Так что когда дознаватель прервал спор между ним и Каору-доно, и она поспешила открыть дверь... он собрал свои вещи, стер все легко опознаваемые следы своего присутствия и исчез.       Ну, это была только техника – приглушить ауру – распределить ее так тонко, что, не находясь достаточно близко, никто не мог его почувствовать. Бесценный инструмент для убийцы, хотя и изнурительный, и применимый только потому, что у него была такая маленькая аура. Благодаря этому навыку, хитокири Баттосая никто не знал как «рыжего мужчину-омегу с крестообразным шрамом».       Это сделало бы его последующее выживание невозможным.       Кеншин вздохнул и бесшумно подкрался к комнате, куда Каору увела полицейского. Подслушанный разговор подтвердил его опасения, но и одновременно вызвал вопросы. Насколько широко распространилась информация о моей личности? Даже тогда, только высшие чины знали такие детали. Убийца не может стать известной фигурой, и это единственное, чего они хотели от меня – так почему этот человек знает?       Или нет?       И что более важно, почему полиция не заинтересована в раскрытии этого дела об убийстве?       К сожалению, казалось, что лучший способ разгадать тайну – последовать за капитаном Укидзи. Не раздумывая, он пробрался через стену – вернувшись в состояние убийцы с ужасающей легкостью. Паника сожаления на секунду охватила его: действительно ли я обрел мир за все эти годы?       Прекрати, сейчас не время для сожалений. Его обязанность разрешить этот бардак, и если это означало использование навыков, которые он бы предпочел забыть... так тому и быть.       В те далекие годы в Киото, он научился использовать массы людей на оживленных улицах как способ схорониться. Первое правило слежки за кем-то: быть где-то там, где тебя не будут искать.       Часто это означало возвышенные места: крыши, стены, мосты... но средь бела дня?       Слишком рискованно.       Оставалось два варианта – следовать на расстоянии или ... да.       На бдительную цель было очень трудно охотиться, особенно на ту, что часто оглядывается назад – как и этот следователь, как ни странно. Это поведение отнюдь не честного человека.       Но было решение этой проблемы…        «Когда охотишься, изучи свою добычу и жди». Спасибо, учитель.       В конце концов, полицейский был очень заметной целью и имел предсказуемое направление движения. Так что Кеншин сосредоточил все чувства на капитане и небрежно шел вперед по улице, обходя других прохожих и всегда держа несколько между собой и линией видимости его цели. На перекрестках, где нельзя было догадаться о потенциальном маршруте, он находил тень, из которой можно наблюдать.       Однако вскоре стало ясно, что этот капитан Укидзи направляется не в центр города, где должен быть расположен штаб полиции... а в более оживленный и бедный район – гавань. Какое у него там может быть дело?       Казалось, местные жители были не очень довольны присутствием одетого в форму человека, судя по тому, как люди уступали дорогу капитану и смотрели на него. Это немного напомнило Кеншину реакцию людей в Киото на Шинсенгуми.       И вдруг мужчина проскользнул в чайный дом.       Хм... и что теперь?       Кеншин закусил губу, но приблизился; прошел через улицу и вокруг здания ... тихо пробираясь на крышу. Его чувства отслеживали ауру Укидзи даже в царящем там беспорядке более слабых присутствий и следовали за ним в частные комнаты... кто-то ждал его? Еще одна бета? Итак, не визит по безвредному вопросу, а приватная встреча в нескромном месте. Сукин сын…       Он никак не мог подслушать их разговор снаружи, но так же ясно было, что обсуждение будет представлять для него огромный интерес.       – Oрo, – пробормотал он и покраснел. Любой человек, который сражался в Киото в первые дни революции, знал все чайные дома в округе. Тактика повстанцев тогда заключалась в террористических ударах и убийствах с целью ослабить Бакуфу. И чтобы выдерживать эти ужасы, мужчины искали утешения в алкоголе и сексе.       Но, как подросток-омега... само собой разумеется, Кеншин не присоединился к своим коллегам. Вместо этого он иногда проводил время просто за разговорами с девушками на кухнях и в подсобках, отведенных для их отдыха. Они считали его очаровательным... и их компания облегчала его одиночество. Но в конечном итоге, к своему бесконечному стыду, Кеншин многое узнал о скрытых обычаях таких мест.       Этот чайный дом был беднейшего типа, оставивший в прошлом свои лучшие дни. Находился достаточно близко к гавани, чтобы неприятные запахи сдувало с ветром с моря. Не слишком презентабельное место по любым соображениям, но это означает…       Ах, да ... окна второго этажа с северной стороны двора были открыты для проветривания. Быстро пробравшись по пустым покоям слуг, Кеншин сумел очутиться над залом, где находился капитан Укидзи, и прижать ухо к полу ... да, трещины достаточно широки.       – Твой человек облажался. Сделка заключалась в том, что свидетелей не будет, что никто не увидит убийства. Листовки, сообщения, заметки – вот о чем мы договаривались!       Это голос капитана ... но что, ради богов, происходит?       – Я сожалею, господин капитан, но ситуация вышла из-под контроля. Кто знал, что девушка Камия будет столь же безрассудна, чтобы самой выслеживать Баттосая? Мы предполагали, что она уже близка к переломному моменту ... пожалуйста, примите этот знак в качестве компенсации за ваши проблемы.       Кеншин услышал шорох одежды, что-то скользящее по коврику? Потом мягкий шелест бумаги ... а, взятка. Кажется, я сорвал джекпот с первой попытки…       – Ну, хорошо ... Спасибо, что вошли в мое положение. Но что касается ваших проблем, вам может повезти больше. Камия выглядела довольно жалко, когда я ее опрашивал – раненая и измученная. И хотя у нее все еще осталась ее глупая гордость, она быстро закончится.       – О да, я знаю... она почти готова. Еще одна попытка, а потом... кхм. Простите старика за его бормотание, господин капитан. Но если вы не возражаете, я спрошу – на что вы надеялись, опрашивая ее? Не понимаю, почему упоминание утренних событий заслуживает такого интереса…       Во втором человеке было что-то очень неправильное. Тон его голоса был пропитан обманом – очень нечестный человек. Что он планирует сделать с Каору? Еще одна попытка, после того, как ее имя уже запятнано дюжиной убийств? У Кеншина кровь застыла от предположений.       Стоит ли мне вмешаться?        «Никогда не останавливай своего врага, когда он совершает ошибку» – прошептал призрак памяти неодобрительным тоном Хико Сейджуро 13-го.       Это значит «нет», учитель? Кеншин тонко улыбнулся и прижал ухо к полу, настроившись на долгое ожидание.       – Хм... ничего существенного, но потенциально полезное для моей карьеры. Год или около того назад поступил запрос, обещающий вознаграждение за удачное определение местонахождения какого-то важного человека – того, с которым ваше описание имело поразительное сходство. Подобные петиции приходят время от времени, обычно для поиска пропавших наследников влиятельных персон. Ничего интересного для вас.       Да, сразу после смерти Кацуры-сана... но без ордера на арест...? Какое облегчение. Но кто бы это мог быть? Полиция не будет так суетиться ради кого попало; это должен быть кто-то с большим влиянием... вроде Сацумы? Не Сайго - боги знают, что этот поджигатель войны умер... Окубо? Нет, он сильно обиделся на Кацуру из-за меня... кто-то из Чошуу? Но большая часть старой гвардии мертва!       – Ах, вознаграждение. Я могу вас поздравить?       – Пожалуй, не стоит. Камия не дала никаких подсказок, и хотя есть некоторое вопиющее сходство... я не уверен, во что верить. Тот, за кого обещана награда... просто не может быть этой бродячей омегой.       И слава Богу!       – Почему вы не выпишите сами ордер на арест?       – Ха – на это описание люди обратили бы внимание. Нет, я не хочу этого. Кроме того, слухи говорят, что высшие чины просто хотят найти этого парня, а не злить его.       Ах?       Но почему? Единственная причина, по которой кто-то когда-либо хотел меня найти, потому что им нужны мои навыки убийцы…       – Что ж, это позор. Но, может быть, мы еще сможем принести пользу друг другу? У меня много глаз и ушей среди знакомых.       – ...и чего мне будет стоить эта доброта, господин Хирума?       – Ничего слишком обременительного, просто… некоторая слепота патрулей.       – Затягивание расследования это одно, но вмешательство в приказы другого подразделения? Вы слишком много просите.       – Правда? Вы амбициозный человек, наверняка знаете нужных людей. А что касается некоего рыжеволосого человека со шрамом и мечом... даже если это маловероятно, я думаю, что даже один шанс поймать демона Киото стоит усилий.       Последовал резкий вздох, и на секунду Кеншин не был уверен, исходил ли он от него или от капитана. Его собственное сердце гремело в ушах, он закрыл глаза стараясь сдержать собственную ауру.       – Вы знали... но как...?       – Задумывая эту интригу, я уделял некоторое внимание подходящим легендарным фигурам революции. Выбрать из них Баттосая было легче всего, эта фигура просто умоляла ее использовать: растворяющийся в воздухе, ужасающий своим мечом, широко известный, хотя никто не знал его в лицо или по приметам... только красные волосы и крестообразный шрам всегда упоминались, но и те могли быть легко скрыты. Слишком заманчивая идея для моего человека – ему нравится слава, по какой-то причине. – Вздох. – Но когда кто-то с мечом и соответствующими характеристиками появляется на сцене? Я умею делать выводы. Итак, капитан, мы договорились?       – Я.… У меня нет полномочий. Это может разрушить мою карьеру!       – Или наоборот, построить ее. Допустим, я заплачу вам вдвое больше. В конце концов, я щедрый человек.       – Я…       – ...или, возможно, мне придется найти другого, более амбициозного человека?       Последовала короткая пауза.       Потом долгий вздох:       – Я не могу этого сделать, Хирума.       – Хм... у меня было чувство, что вы собираетесь уйти, все это я прочел в ваших глазах – трусость, нежелание лишний шаг шагнуть. Позор…       Кеншин услышал шелест ткани, а затем еще один резкий вдзох.       – Вы не это имеете в виду, Хирума... – голос Укидзи звучал абсолютно испуганно, но Кеншин не мог видеть, что происходит, через трещины в полу – должен ли я поспешить туда?       – Нет, именно это я и имею в виду.       Да! Сейчас!       Кеншин вскочил и был уже на полпути вниз по коридору, когда раздался выстрел – о боже, нет! Чайный дом за считанные секунды от спокойной безмятежности превратился в шумный улей, все гости и работники в панике устремились к дверям. Кеншин, однако, отчаянно пытался найти зал, где сидели капитан и Хирума. Так, так... дальше по коридору... туда!       Даже на первый взгляд было ясно, что ничего сделать уже нельзя: у капитана Укидзи зияла дыра между глазами, и кровь медленно стекала на циновку. Меч полицейского был наполовину вынут из ножен – и он выглядел совершенно удивленным. Черт, черт, черт возьми!       Опять я пришел слишком поздно, чтобы остановить это, слишком поздно, чтобы помочь... Прекрати, идиот! Сейчас не время для вины и сожаления.       Но для чего?       Думай!       …да. Вот именно.       Что он мог сделать, так это найти некоего господина Хируму и задать несколько очень острых вопросов.