***
— Господин, вы нужны в казармах — выдал зашедший ассасин, поклонившись. — Прошу прощения, Кирилл, я вынужден идти, — быстро кивнул Атль. В дверях дроу разминулся с некромантом, молча прошествовавшим внутрь и кивнувшим библиотекарю. Старик коротко поклонился в ответ. — Прекрасно выглядишь, юный наследник, — легко улыбнулся князь немертвых, всаживаясь на краешек стола. — Теперь со мной будете вы? — осторожно спросил Кирилл — Приглядывать за тобой доверяется по старшинству, — пояснил Мирон. — Сначала идёт вождь, потом воевода, потом сторонний высокопоставленный человек, то есть я, а дальше жрицы. — Почему вы свидетельствуете нашему браку? Разве некромантам интересны мирские проблемы? — Посуди сам: Империя сейчас занята тем, что отбивает атаки демонов, Свободные города не вмешиваются во взаимоотношения государств, а Страна Парящих Замков намеренно уходит от любых политических вопросов. Остаются орки и гномы, верно? Гномы на дух не переваривают дроу из-за того, что им приходится делить одну территорию, а орки — непроходимые идиоты с племенным строем. И кого ты предложишь? — Я просто спросил, — мгновенно смутился эльф. — А почему именно вы? Меня учили в детстве, что у некромантов нет централизованной власти. — Это все условности. Кто сильнее, тот и главный. Так у нас заведено. А почему я… Мы были знакомы с вождём до его становления таковым и до моего становления могущественным некромантом. — Расскажите? — неловко поинтересовался Кирилл. — Расскажу, — усмехнулся Мирон. — Слушай внимательно.***
— Саша! Старый маг в тюрбане, работающий в библиотеке, раздраженно подкосился на мужчину. Закутанный в серую мантию некромант выполз навстречу неохотно в обнимку с книгой. — Не кричи, маги этого не любят, — поморщился Александр, потирая лысину. — Мы в Свободных городах, а значит каждый имеет право вести себя как хочет, — фыркнул Мирон. — Ты обещал мне шеститомник по магии Призыва пятого уровня. — Обещал, значит дам, — кивнул Александр. — Пройди и сядь, я так книги быстрее найду. Мирон прошёлся вдоль пустого читального зала и приметил жертву, чтобы нескучно было читать. Один единственный человек сидел в дальнем углу, скрывшись за капюшоном. — Пособие по травоведению светлоэльфийского лекаря? — лениво бросил Мирон, чтобы завязать разговор, заглянув в книгу. — Очень скучная научная книга, — отозвался некто из-под капюшона. — Я Мирон. — Адиль. Собеседник легко откинул капюшон. Под ним оказался молодой дроу, с прохладным взглядом и острыми чертами лица. — Давно не видал темных эльфов на поверхности, — улыбнулся начинающий некромант. — Равно как и я давно не видел живых людей, желающих править мертвыми войсками, — обменялся любезностями дроу, вновь вернувшись к книге. — Смотри не помри от скуки, пока читаешь. — Будет довольно забавно, если, пройдя через не одну сотню битв, я умру от скуки, — ехидно фыркнул Адиль. — И все-таки не могу понять, что молодой и полный сил дроу делает в библиотеке Свободных городов? — Набираюсь знаний, равно как и ты. — Предлагаю оставить это до лучших времён. Быть может, доберёмся до таверны? Мне делают хорошую скидку на выпивку. — А ты, значит, местный? — прищурился дроу. — Я странник, — фыркнул Мирон. — А ты, судя по глазам, откуда-то с юга подземелий. — Интересный ты странник, раз так хорошо отличаешь нас по виду, — хмыкнул Адиль. — Ты прав, я засиделся. — Вот и я говорю, пойдем, — оскалился Мирон. — А как же твой шеститомник? — Я его и без того наизусть уже выучил, — усмехнулся некромант. — Это обманный манёвр, сам догадаешься, если умён. В таверне было непозволительно шумно. Место было популярным, тут держали выигранную в карты у орков виверну, над которой норовили поиздеваться местные доходяги. Дроу задумчиво обводил грани стакана кончиками длинных пальцев, разглядывая жидкость в мутном стекле, а Мирон расслаблено пил настойку на болотной клюкве, разглядывая двух молодых эльфиек, весело смеющихся за столом. — Как они тебе? Адиль отреагировал не сразу. Встрепенулся, глянул на двух девушек и пренебрежительно фыркнул. — Согласен, полукровки — это не чистокровные, — бросил в ответ на один лишь звук Мирон. — Но чем черт не шутит… — Да я не про это. Трахать-то можно кого угодно, какая разница… А вот сильный и хороший правитель любить никого не должен, сам знаешь. — В вожди метишь? — Ты ведь сам в князья готов податься, не тебе меня упрекать, — хмыкнул дроу. — А я и не упрекаю, — миролюбиво пожал Мирон плечами. — А мне вот с детства твердили, что любовь в работе будет хорошим подспорьем. Правда вот, я не верил. — Любовь — величайшая из слабостей. А я ненавижу слабых, — выдал Адиль. — Хорошо, если по-твоему. А если все не так? Если любовь и не слабость вовсе, а наоборот сила? — Если так, тогда сила эта изменчива и недолговечна, — отрезал дроу. — Расскажи лучше, откуда идёшь, и как в услужение к Богине-Паучихе попал. — Я уже давно иду. Сюда пришёл с земель магов. А вышел из дома еще в беспечной юности. — Имперец? — сощурился Адиль. — Не желаю это обсуждать, — оборвал Мирон. — Имперец, — нагло утвердил дроу. — Герцогство Совы, скорее всего. — Даже если ты прав, то что с того? — Становится понятно, почему ты сбежал. Репрессии против Красной церкви, учинённые вашим герцогством, всколыхнули всю Империю. Жить стало невозможно. — А тебе, я смотрю, это знакомо, — усмехнулся Мирон в ответ. — Уши можешь не прятать, я догадываюсь о твоём происхождении. История Лиги Теней интересовала меня не один год. — Вот мы и раскрыли секреты друг друга, — оскалился Адиль. — Придётся быть осторожнее, когда я займу место вождя. — Взаимно, — растянулся в улыбке Мирон. — Князю Некрополей ни к чему лишняя болтовня вокруг своей персоны. Я слышал, у вас снова напряженная ситуация с эльфами. Почему не вернёшься? — Очевидно же, что эта напряжённая ситуация не приведёт к войне. Наш дорогой вождь боится за свою задницу. Клан Прячущихся в Сумраке не поддерживает его, среди Бушующих в огне как никогда сильны демонопоклонники. Заручившись поддержкой одного единственного клана, ему не выиграть войну. — Если все так, как ты говоришь, то жить ему недолго осталось. — Года два, — кивнул Адиль. — Потом убьют. — Через пару лет буду рад навестить тебя уже в качестве вождя, — улыбнулся Мирон, допивая третий стакан. — Я думаю, если нам доведётся стать союзниками, союз наш будет интересным. Раз ты бывший Имперский, то, может, поможешь мне передать весточку моему другу? — осведомился дроу, рассматривая собственные пальцы. — Кто он? — Он служит полководцем в Имперских войсках. Отдаёт небольшой долг таким образом. Мне нужно передать ему это письмо. На стол мягко легла запечатанная бумажка. — Я отошлю костяного война сегодня же вечером. Они быстро бегают, — кивнул Мирон, забирая письмо. — Не боишься, что подсмотрю? — Ни грамма. Смотри, если так хочется. — Предусмотрительный ты. За знакомство, — подмигнул Мирон, поднимая бокал. — За знакомство***
— После мы пересеклись уже будучи вождём и князем, — завершил некромант, облокачиваясь на посох. — Кому было то письмо? — поинтересовался Кирилл. — Атлю. Уж не знаю, что за долг он отдавал, но он действительно служил в Империи. — Господин князь, — коротко раздалось из темноты лестницы, — вас просят проследовать в тронную залу. Мирон усмехнулся и тяжело встал, выходя из библиотеки. Фигура в темноте обрисовалась неожиданно, высокая, худая, в классической форме ассасинов с закрытым лицом. — А вас, господин, я прошу проследовать со мной, — едва поклонился ассасин. Кирилл вздрогнул и встал. Неужели час церемонии так быстро пришёл? Истории Атля и Мирона, успевшие отвлечь юного эльфа от переживаний, мгновенно забылись, а в горле вновь встала комом паника. Ассасин шёл быстро и бесшумно, ведя юношу тёмными коридорами, и Кирилл совсем не успел понять, как они вышли к покоям вождя. И тогда ассасин почему-то беспардонно толкнул дверь, входя без стука. Кирилл проследовал за ним и сразу же сел на свою кровать. Вождь стоял посреди комнаты с нагим торсом и вытирал мокрые волосы, но быстро поднял взгляд и усмехнулся. — Здравствуй, отец, — тихо выдал ассасин, стягивая маску и капюшон. Кирилл обомлел. Перед ним стояла копия Адиля, подросток, лет шестнадцати, ещё не мужчина, но уже не ребёнок. Они были почти одинаковые, не считая, разве что, глаз. Чёрные глаза вождя впивались взглядом в искрящиеся фиолетовые. — Ты мог бы и не так беспардонно познакомиться с отчимом, — усмехнулся Адиль, отбрасывая в сторону полотенце. — Знакомься, это мой сын. Лучи. — Я не знал, что у вас есть дети, — пролепетал эльф, разглядывая подростка. — У меня один ребёнок. И об этом знают три человека, считая тебя. Так что держи язык за зубами, — холодно напомнил вождь. — Как твои дела, Лучи? — Я освоил техники магии Призыва, — чуть улыбнулся парень. — Хочешь, покажу? — Как-нибудь потом, — покачал головой старший дроу. — И я, кажется просил тебя постричься. — Я не хочу, — мотнул головой Лучи, растрепывая длинные волосы. — Я не очень понимаю, что ты здесь делаешь. Неужели успел все выучить и освоить? — строго осведомился Адиль. — Нет, отец, я просто хотел посмотреть на твоего мужа, — потупил взгляд в пол юный дроу. — Удовлетворил своё любопытство? Тогда ступай, — отрезал вождь, коротко хмыкнув. — Прошу прощения за вторжение, — склонил голову Лучи, закрывая лицо длинными прядями. — Удачного тебе дня, отец. И вам, господин.***
Вождь Лиги Теней привык не доверять никому, и когда речь зашла о его сыне, круг всякого его доверия сузился до одного единственного человека. Дроу не воспитывали детей в семьях, подрастающее поколение росло и училось при храмах Матери-Дракона. Лучи Адиль не рискнул отправлять даже туда, боясь покушения на его жизнь, если кто узнает, чей он сын. Поэтому бремя воспитания юноши упало на плечи единственного, кому вождь доверял. Атль растил его с самого детства. Мать Лучи служила целительницей и умерла через три месяца после рождения ребёнка от очередной вспышки чёрной лихорадки. Суровый воевода вынужден был заменить мать, учителя, советника и даже отца, который был вечно занят войнами, указами и другими делами. Несмотря на все это Лучи любовь к отцу не потерял, но побаивался его и не решался потребовать внимания. Поэтому, когда отец в очередной раз давал понять, что у него есть дела поважнее, приходил к Атлю. — Он вечно занят, — пробубнил юный дроу, рухнув на постель воеводы. — Как будто забыл про меня… А муж у него хороший, правда взгляд у него обреченный… Атль коротко и невесело усмехнулся, застегивая парадный камзол. — Я думал, он захочет посмотреть на мои достижения в магии. Я старался, доводил до идеала приемы магии Призыва, — разочарованно продолжил шептать Лучи, стянув маску. — Почему он так холоден ко мне? — Он вынужден заботиться о целом государстве, Лучи, — спокойно ответил воевода. — Ты уже большой мальчик, подумай сам: как может научиться любить человек, когда его самого никогда не любили? — Ну ты же… — дроу смутился, потупив взгляд. — Да, я тебя люблю. Но я и не вождь. На моих плечах не лежит обязанности отвечать за все, — ровно проговорил Атль, подходя ближе. — Не вздумай лить слезы, ты уже не несмышленый ребёнок. Лучи фыркнул и спрятал мокрые глаза за рукавом, отворачиваясь от воеводы. Атль одним лёгким движением притянул его к себе, обняв за плечи, и позволил уткнуться носом себе в плечо. — Ты слишком близко к сердцу принимаешь эти сложности. Ты ведь сын вождя, это неизбежно, — тихо продолжил воевода, поглаживая юношу по голове и перебирая длинные, по колено, волосы. — Он заботится о тебе, как может, защищает от покушений… — Пусть бы не защищал, но любил, — выдал Лучи, стыдливо закрывая лицо руками. — Адиль с трудом демонстрирует эмоции. Не держи обиды на него. Я знаю его с самого детства, и он едва ли не лучший из всех, кого я знал. Пускай он и многого не понимает. — Его муж… Он совсем молодым выглядит, — подметил Лучи, вытирая слезы. — Он на четыре года старше тебя. Считай, вы почти ровесники, да ещё и братья по несчастью, обреченные жить с непрошибаемой ледяной глыбой, — усмехнулся Атль. — Может, подружитесь, в замке находиться легче станет. — А обряд он будет проходить? — осторожно поинтересовался юный дроу. — Будет. — Я ему не завидую. Хотя, отец ни любить, ни жалеть не умеет, так что судьба у эльфа тяжёлая, — выдохнул подросток, не отпуская от себя воеводу. Атль лишь хмыкнул и чуть отстранённо погладил его по голове. Любовь нужна каждому, и этого бесшабашного ребёнка, единственного сына вождя, он любил хотя бы просто потому, что больше любить его было некому.***
Кирилл сидел молча все то время, что вождь медленно прохаживался по комнате, застёгивая тысячу и одну застежку на одежде. Казалось, что парадная одежда дроу специально была сделана так, чтобы из неё никогда больше не вылезти. Даже если не брать в расчёт высокие сапоги, украшенные тридцати тремя застежками. Эльф считал их, потому что отводить взгляд от вождя не получалось, а смотреть в глаза ему все ещё было невыносимо, особенно представляя, что случится ночью. Впрочем, и на камзоле оказалось тридцать три застежки, и на штанах тридцать три ремешка по бокам. Стать сквозила в каждом движении правителя, в каждом лёгком жесте, и ходил он без единого звука, словно ступая по воздуху. В какой-то момент Кирилл завяз взглядом в одной точке, а очнулся от лёгкого прикосновения к волосам. Едва ли не подпрыгнул от неожиданности и обнаружил за спиной вождя, задумчиво разделяющего длинные волосы на пряди. — Что вы делаете? — мгновенно выпалил юный эльф, чуть розовея. — Ты же считал застёжки на моей одежде. Наверняка обнаружил, что их тридцать три, — усмехнулся Адиль. — Это у нас что-то вроде сакрального числа. По обычаю я должен лично заплести волосы своего суженного в тридцать три косы. — А вы умеете? — чуть неловко осведомился Кирилл. — У нас причёсками занимается прислуга… — В детстве Атля заплетал, — просто ответил вождь. — Ты ведь уже все разузнал про наше детство, правда? Так вот с тех пор я этого не делал, так что может быть больно. Цепкие пальцы ухватили волосы у корней и мягко потянули голову чуть назад, копошась в почти белой копне юноши. — А если бы вашим мужем стал дроу? — То что? — хмыкнул Адиль. — Ну… у дроу не обязательно длинные волосы. У нас-то это знак статуса. У высших чинов волосы по пояс, у воинов по плечи, крестьян бреют налысо, а аристократы, ставшие таковыми не по роду, стригут коротко. А вы… Атль вообще бритый, — тихо сообщил Кирилл, запрокидывая голову. — Не знал, — коротко комментирует вождь. — Не дёргайся, неудобно. — Простите, — тихо отвечает эльф, замирая. Пальцы у дроу прохладные, грубоватые, с мозолями от оружия на подушечках, но прикасается он осторожно и плетёт почти безболезненно, лишь изредка дёргая пряди чуть сильнее положенного. Страх подступает по мере того, как уменьшается количество незаплетенных волос, ведь Кирилл понимает, что это последнее приготовление к церемонии. Вождь уже одет, а значит сейчас жизнь юного эльфа изменится и больше никогда не сможет стать прежней. Адиль перевязывает нитями последнюю косичку, легко поднимаясь с кровати. Берет в руку свой неизменный посох и коротко кивает на дверь, приглашая эльфа выйти. Кирилл сглатывает тяжёлый ком и подчиняется. В тронном зале стояли люди. Не так уж и много, но достаточно, чтобы эльф сжался, увидев их ещё с лестницы. Вождь хмыкнул и молча взял его под руку. Зал украшен не был, не считая синих кристаллов, которые создавали пугающий блеклый холодный свет. Возле противоположной стены расположились первые лица Лиги Теней и Союза Лесов, а так же некромант, единственный не в парадном, а в обычном глухом сером плаще по пятки. Он с Атлем и Маркулом стояли в центре, по правую руку от них были одиннадцать жриц Первого круга культа Матери-Дракона, а слева — друиды Священного Древа, прибывшие специально с родины Кирилла для совершения обряда. В глазах начало темнеть, а руки предательски задрожали. Удержаться от падения на пол эльфу помогла лишь цепкая хватка вождя. Они остановились прямо возле представителей церкви обоих сторон, что и будут заключать между ними брак перед лицом обоих божеств. — Под ликом Матери-Дракона, из Тьмы рождённой, мы, жрицы богини, просим заключить сей союз отныне и навеки, — в один голос заговаривают жрицы. — Под ликом Священного Древа, сырой землёй взращённого, мы, друиды Лесов, просим заключить сей союз отныне и навеки, — тихо продолжают друиды. — Прими и одобри выбор славного вождя нашего, Адиля, властелина пещер… — Прими и одобри выбор наследника престола нашего, Кирилла, эльфа Высоких Луков… — Заключи брак на земле и на небесах, и да не будет пути назад, покуда смерть не разорвёт союз между ними! Искры в руках друидов и жриц вспыхивали снопами: зеленые и фиолетовые. Кирилл впервые видел церемонию межрасового бракосочетания, и уж тем более впервые был ее участником, а потому вздрогнул, когда фиолетовый огонь охватил его запястье. Стало больно, руку будто клеймили раскалённым железом. Запястье вождя же жёг зелёный огонь, но тот даже не вздрогнул в ответ на боль. Кирилл не нашёл ничего лучше, чем сжаться в комок и зашипеть. — Да будет мудрейшая Паучиха благосклонна к вам на сложной паутине вашей жизни, — тихо проговорил Мирон, ударив в каменный пол посохом и заставив образовавшуюся вязь на запястьях обоих супругов засветиться. Вождь осторожно взял руку эльфа, скользнул по нему взглядом и с силой потащил на балкон, где на площади стояли тысячи дроу, желающих улицезреть пару вождя. Внизу, среди толпы, была оглушающая тишина. Адиль хмыкнул себе под нос, переплел свои пальцы с пальцами Кирилла и поднял сплетённые руки наверх. Взревел, казалось, весь город. Эльфы кидали в воздух синие тюльпаны, единственные росшие здесь цветы, и выкрикивали что-то вроде «слава вождю», «слава дракону». Адиль молчал, а Кирилл дрожал, силясь не потерять сознание от охвативших его эмоций. Вязь вокруг запястья, казалось, до сих пор жгла руку огнём, напоминая, что теперь он принадлежит этому властному дроу с холодными глазами. Ворота замка распахиваются и толпа чинно проходит внутрь, а Адиль заводит юного эльфа назад и проводит до трона. Рядом с каменным троном вождя теперь стоит ещё один, чуть меньше. В него и усаживает Кирилла дроу, а сам садится рядом. — Сейчас будут дарить свадебные подарки, — тихо шепнул вождь, наклоняясь через кресло. — Прекрати трястись и успокойся. — А охрана? Если обычные горожане совершат покушение? — нервно спросил Кирилл, сжимая дрожащие пальцы в кулаки. — Охрану ты просто не видишь. Реагируй уверенно, благодари прохладно, не переигрывай, — добавил вождь и легко махнул рукой, повелев открыть дверь. Дроу тянулись к ним вереницей, желая разнообразных благ, низко кланяясь и вручая дары, которые послушно складывал в кучу слуга-ассасин. Кирилл вымученно улыбался почти каждому дарителю, вождь же чуть отстранённо кивал, усиленно строя благосклонное выражение лица. Часа полтора они принимали дарителей, и лишь потом бесконечная череда молчаливых разномастных дроу закончилась, а в дверях появилась фурия, бодро провозгласившая: — Орчья шаманка Курин прибыла с поздравлениями! — Без сопровождения, — тихонько шепнул Атль из-за спины. — Впустите, — скомандовал вождь, поднимаясь с трона. Кирилл послушно встал вслед за ним. Женщина в шкурах, едва прикрывающих самые сокровенные места, зашла мягкой кошачьей походкой, покачивая бёдрами. Она была словно с картинки учебников по истории, которые читал в детстве эльф: вся завешанная медальонами, с красноватой кожей и вязью алых узоров на лице и по всему телу. Рыжие волосы были убраны в растрепанную причёску костяной заколкой, а глаза светились неестественной желтизной. — Да осветит твой путь Отче-небо и Мать-Земля, шаманка, — чуть поклонился вождь. — Пусть твоя богиня будет благосклонна к тебе, темный вождь, — улыбнулась женщина, обнажая клыки. — И к тебе, юный соправитель. Кирилл не знал, как говорить с орками, а потому просто кивнул. — Я пришла с подарком для тебя, темный, это медальон сновидений. Адиль принял безделушку из рук, повертел, усмехнулся и заключил: — Это же не весь медальон. Должна быть ещё половина. — Она для твоего супруга, — кивнула женщина, отдавая точно такой же Кириллу. — Странно. Не чувствую в нем магии. Занятная вещица, — резюмировал вождь. — Ты одень, темный, не бойся, я вам зла не принесу, — фыркнула шаманка. — А по поводу магии… Коли хитер, догадаешься, в чем его секрет. И подмигнула игриво, чуть поджав тонкие губы. — Благодарю тебя и твоё племя, шаманка, — улыбнулся Адиль. — Сдаётся мне, ты хотела повидаться со мной не только с целью поздравить нас с праздником. — Прав ты, хитрый темный. Желаю я говорить с тобой и с повелителем костей. — Значит будем говорить, — серьёзно кивнул дроу, натягивая медальон на шею. — Атль, будь добр, проводи моего супруга и присоединяйся к нам.***
Кирилл начал волноваться в тот момент, когда понял, что Атль ведёт его далеко не в покои вождя. А когда они вдруг оказались на площади города, он запаниковал и завертел головой по сторонам, осматривая дроу, толпившихся под балконом замка. Площадь они пересекли за минуту, и Атль толкнул дверь в огромный каменный храм богини-дракона, впуская Кирилла внутрь. Зал был девственно чист и пуст, лишь наверху, после высокой-высокой лестницы, прямо под статуей раскинувшей крылья богини, стояла огромная кровать, застеленная чёрным шелковым бельём. — Оставайся тут. Охрану я выставлю снаружи, незаметную, лучших ловчих из отрядов, — коротко бросил воевода, уже готовясь захлопнуть огромную дверь, но Кирилл остановил его, судорожно хватившись за огромную ручку. — Я должен ему отдаться? Так просто? — прошептал он, теряя всякий стыд перед лицом страха. — Таковы традиции, — даже как-то с сочувствием, как показалось эльфу, отозвался дроу. — Он придёт, как закончит. И дверь закрылась. Кирилл остался совершенно один в холодных каменных стенах храма. Какое же, черт возьми, богохульство. Каждый шаг отдавался от стен гулким эхом, бил по ушам, но юного эльфа не держали ноги, и нужно было скорее добраться до постели, стоящей на другом конце почти отвесной лестницы. Кирилл зашагал по чёрному камню ступенек, освещённому лишь ледяным фиолетовым пламенем лампад, расставленных кругами по всему храму и выделяющих лестницу и дорогу к ней. По бокам лестницы стоят статуи разных дроу, и Кирилл узнал среди них лица из учебников по истории — всех вождей Лиги Теней. А наверху, прямо возле последней ступеньки, стояла статуя его собственного мужа. Адиль был красив, что не говори. Высокие западающие скулы, чёрные раскосые глаза и мощная высокая фигура. Он производил впечатление настоящего вождя, такой дроу мог повести за собой сотни тысяч, и сомнений в этом при одном взгляде на каменное изваяние не возникало. Кирилл поддался порыву и провёл пальцами выточенной в камне скуле, но тут же смущённо отдёрнул руку. Сегодня этот дроу стал его мужем, и сегодня заберёт его девственность вне зависимости от того, хочет Кирилл этого или нет. Такова воля судьбы, таков его долг перед собственной страной. На глаза навернулись слезы. Эльф дошёл до кровати, присел на колени на мягкий матрас и поднял взгляд на статую богини-дракона, раскрывшей крылья под потолком. Чужая холодная богиня-рептилия смотрела своими глазами из фиолетового аметиста куда-то глубоко в душу. — Дай мне сил, прошу тебя, — тихонько шепнул эльф, искренне глядя в куски драгоценного камня. — Мне так тяжело быть в этом чужом месте… Умоляю тебя, сделай так, чтобы все было хорошо. Статуя лишь блекло сверкнула глазами-аметистами в ответ. И больше Кирилл уже не сдерживался. Заплакал, обняв колени и нервно расплел волосы, а потом решительно, сквозь слезы, стал снимать с себя одежду. Отец говорил, что нужно быть гордым и сильным. Как подобает настоящему наследнику королевской семьи. Оставшееся время он бездумно сидел на постели, ёжась от холода на чёрном шёлке, в ожидании первой ночи со своим мужем. Ткань оглаживала тощие бёдра, струилась по ногам, а эльф сидел, сжимаясь в комок и вытирая мокрые дорожки, текущие по лицу. Дверь хлопнула нарочито громко, отдаваясь эхом от стен храма, а дальнейших шагов слышно не было. Кирилл мгновенно спустил ноги на пол и выпрямил спину. С достоинством. Нужно быть с достоинством даже если твой единственно-возможный за всю жизнь и при том нежеланный муж сейчас будет насиловать тебя. Это единственное, чем он может облегчить свою участь. Холодная ладонь легла на плечо, и юный эльф мгновенно выпалил: — Делайте, что должны. На последнем слове голос предательски дрогнул. — Дурак, — тихо послышалось сзади. — Что? — переспросил Кирилл, дёрнувшись. — Ты дурак, — спокойно повторил вождь. — Ложись спать. — И ничего не будет?.. — эльф не договорил, обернулся и стыдливо прикрыл бёдра простыней. — А тебе неймется? — резонно ответил вопросом на вопрос Адиль. — Я… — Кирилл замялся, потупив взгляд, — нет… то есть… Дроу быстро вылез из парадной одежды, оставив лишь штаны и лёг на кровать, отвернувшись спиной к эльфу. — Почему? — тихонько спросил Кирилл, избегая взглядом фигуру вождя. — Потому что я так решил. Такой ответ тебя устроит? — прохладно бросил через плечо Адиль. — Я устал, будь добр, не мешай мне спать. Эльф послушно замолчал, опасливо глянул на вождя, лежащего ровно, будто каменное изваяние, а потом метнулся нагишом за брюками, чтобы прикрыться, и тут же рванул назад, ныряя под одеяло. Со стороны дроу послышался сиплый выдох, отдалённо напоминающий смех. Кирилл быстро натянул штаны под одеялом и улёгся спиной к вождю, забравшись с ним под одно одеяло, потому что другого не было. Шёлк был холодным, а Адиль — ещё холоднее. — Вам не понравилось мое тело? — тихо спросил Кирилл, не желая поворачиваться. — Прекрати называть меня на «вы», — только и отозвался вождь. Кирилл решил вопрос не повторять, этот дроу явно не хотел отвечать, и отвечать не будет. Ещё пол ночи он провозился в постели, мучаясь от изобилия мыслей в светловолосой голове. Вождь за три часа, пока Кирилл вертелся, не шевельнулся, лежал, словно труп. В итоге юный эльф в очередной раз двинулся и случайно задел ногой бедро вождя, а тот молниеносно шевельнулся. В темноте сверкнуло лезвие, и тут же скрылось под подушкой. — Не трогай меня, пока я сплю, могу среагировать быстрее, чем подумаю, — хрипло бросил Адиль, перевернувшись на спину. — Ты спишь без охраны? — удивлённо спросил эльф, чуть съёжившись от «ты» в своём исполнении. — Во сне я уязвимее всего, — просто ответил вождь. — Я приучил себя спать очень чутко, если я поставлю охрану, она будет ходить, и я привыкну к шагам, пока сплю. А любую охрану можно подкупить. И тогда они смогут убить меня во сне. — Ты даже во сне не забываешь о безопасности, — тихо выдал эльф, убирая растрёпанные волосы за длинное ухо. — Это странно. — Это необходимо. Иначе убьют, — коротко отозвался Адиль, закрывая глаза и ясно давая понять, что говорить он больше не собирается. Кирилл тяжело вздохнул, укрылся одеялом по самое не могу и прикрыл глаза, пытаясь уснуть.