Третий лишний

      — Держи, только не плачь.       Сложно ли в России найти домашних пирожков? Естественно нет. Стоило только Виктору позвонить одним знакомым, как через два часа пирожки с картошкой, капустой, мясом и вишневым вареньем лежали перед Юрой, и он тепленькими уплетал их за обе щеки.       — М-м, как вкусно, — наевшись, как поросенок, омега счастливо поглаживал немного выпуклый животик. — Теперь можно и поспать.       Виктор заглянул в интернет: «Так, восьмая неделя беременности. Внешне «интересное положение» омеги еще не особо видно постороннему глазу…» Виктор посмотрел на спящего в кресле Юру, он теперь часто в таком состоянии и осторожно задрал майку, чтобы увидеть животик, который тот упрямо не показывал.       — Совсем маленький, хотя это могут быть пирожки.       «…ребенок уже во всю подает сигналы маме о своем существовании. В первую очередь стоит перечислить симптомы, которые влияют на режим питания омеги и ее или его самочувствие: токсикоз…» Виктор покачал головой. Да это мы наблюдаем теперь часто, особенно поутру. Дальше по списку шло «…сильное желание съесть что-то здесь и сейчас, невзирая на обстоятельства…» Это он наблюдает не только утром, а круглые сутки. Притом, что желания меняются настолько быстро, что порой охота придушить капризулю. Так-так, потом написано, о слабости и головокружении. К сожалению и это часто случалось с Юрой. Далее шло то, в чем он не разбирался и мог спросить только у самого парня, а вот последнее было каким-то наказанием «…резкие перепады настроения». Настроение у мальчика менялось со скоростью звука. Как там: «От милой зайки, до жуткой стервы 1,5 секунды, и тормозного пути нет!» Вот-вот. Это прям про Юрочку.       А внизу, под постом, были выложены снимки УЗИ восьминедельного человечка. Рост приблизительно от 14 до 20 миллиметра и вес 3 грамма. Крохотная виноградинка.       — А почему у меня нет такого снимка?       Ну, да. Ведь он и не задумывался о нем. Он просто захотел уникального, своего ребенка и точка. Юре простительно, он делает это только из-за денег, а вот он вроде бы сильно хотел.       — Черт… — Виктор сел рядом возле парня на пол.       Когда правда раскроется, а это рано или поздно случится, как ему уберечь от всего этого крохотное существо, что сейчас размером не больше виноградинки.       — Прости меня, Бусинка, — он поцеловал Юру в немного округлый животик и ушел в другую комнату.       Сегодня предстоит тяжелая ночь и впереди ждет не менее сложная неделя, так что надо приготовить место для сна, особенно, когда в доме всего одна кровать.       — И как я об этом забыл? — хлопнул себя по лицу Витя и стал перестилать постель.

***

      — Сколько я проспал? — спина и шея затекли.       Юра с трудом повернул голову. Вновь непривычная обстановка. Хотя, после стольких лет соревнований, он должен привыкнуть просыпаться в новом месте.       В квартире тихо и пусто. Виктор ушел. На кухонном столе лежала записка.

«Еда в холодильнике. Меня не жди. Виктор»       — Можно подумать, что я жду.       Вечером все выглядит по другому. Стены, окна, даже воздух какой-то иной. Вечер не самое лучшее время для размышлений. Он всегда наводят на тоску и грусть. Не зря говорят, что сумерки — час демонов и прочей нечисти.       Четвертый этаж. Открытое окно. Нет, воздух слишком холодный и сырой, хотя… он пахнет морем. Не тем южным и теплым, а северным. С его остротой и колючим бризом. Юра подставил лицо ледяному потоку.       Сквозняк взъерошил его волосы и фотографии, что лежали на самой верхушки. Старый фотоальбом с пожелтевшими снимками. Незнакомые лица, которые когда-то были важны в этой семье. Черно-белые, цветные. Некоторые до такой степени потрепанные, что ни лиц, ни дат, не видно. Но все же среди них были и те, на которых Юра смог разглядеть маму Виктора, Анну. На всех фотографиях она рядом с сыном.       — Как одно лицо, — и в самом деле, Виктор был невероятно сильно похож на мать.       Всего на нескольких фото был еще и какой-то мужчина. Наверное, отец Виктора. Но на тех снимках не было подписи или хоть каких-то опознавательных инициалов. Сложив все фотографии, Юра потянулся поставить их на место.       В нашей жизни ничего не бывает случайным. Ни разбитая кружка, ни задержавшийся поезд, ни неожиданная встреча, ни фото, что выпало из старого альбома, также не было случайным. На нем был запечатлен мальчик, лет двенадцати. В руках он держал какую-то рыбу. Лицо было спрятано под маской аквалангиста, но Юра сразу узнал в этом ребенке Виктора. Он был одет в коротенькие шорты и сидел на корточках.       — Какого черта?.. — на внутренней стороне бедра у мальчика был виден четкий соулмейтный узор.       Узор точно такой как у самого Юры. В голове мигом промелькнули жаркие обрывки вовсе не сна. Он с самого начала понял, что ему ничего не привиделось, но всячески старался убедить себя в обратном. Поиски в интернете лишь подтвердили его догадки. Девственники не могут оплодотвориться искусственным путем. Виктор считал его глупым, наивным мальчиком. Возможно так оно и есть, раз он переступил через себя и продолжил делать вид, что ничего не случилось.       — Ах, ты ж сука. Тебе мало, что ты и так меня трахнул? — сквозь зубы процедил Юра и собираясь скомкать фото, все же сдержался. По щекам потекли слезы. — Какая же ты сука, Витя.       Колени больше не держали его. И воздух больше не казался холодным. Его сердце раздирали ненависть, боль и первые, настоящие чувства к человеку, который является его соулмейтом.