Terra in una gabbia d'oro / Заточенная в Золотой Клетке

- Кажется, это растяжение, – Эдвард бережно опустил стопу Беллы обратно на шелковые покрывала, нежно проводя пальцами по бледной коже. - И что дальше? – непонимающе спросила девушка, одной рукой прижимая к телу простынь, и смотря на Каллена, замеревшего перед ней. В этот миг в голове Беллы теплились сотни мыслей, связанных и не связанных с этим человеком. Она думала обо всем сразу и о каждую мысль по отдельности….сколько же всего произошло! - Вызовем доктора, и он осмотрит тебя – пожал плечами Эдвард, вставая с нижнего яруса кровати, и подходя к верхнему, тому, где лежала на подушках его маленькая любимая девочка. - Прямо сейчас? – с сомнением спросила девушка, глядя на часы, отстукивающие на полке у комода двенадцать ночи. - Белла, время значения не имеет – усмехнувшись, пробормотал Эдвард, и, наклонившись, запечатлел на лбу девушки поцелуй – Все приходят и уходят тогда, когда я хочу, и всех это устраивает – объяснил он, отстраняясь от неё, и слегка сжимая свободную от держания простыни руку. - Наверное… - отвела взгляд Белла, уловив в словах мужчины скрытый смысл, и чувствуя легкую дрожь на теле. Она даже не поняла, откуда она появилась – то ли потому что она все ещё мокрая, и завернута в простынь, или потому, что она испугалась Эдварда вновь. Словно бы маленькая птичка, увидев льва. - Белла, ты не так поняла! – проигрывая в голове свои слова ещё раз, и улавливая в них то же, что услышала Белла, покачал головой Эдвард, протянув руку к лицу девушки, но она быстро отвернулась, отправляя непослушный взгляд с диким огоньком, и жгучие слезы подальше в сознание. Хватит на сегодня всякой ерунды. Она доверяет Эдварду, она любит его, только ей нужно немного времени, что бы все обдумать, и найти всему объяснение. - Не важно – отмахнулась девушка, сдерживая поступающую от тела дрожь в голосе - Хорошо, - заканчивая тему, и побыстрее уводя разговор от болезненных точек соприкосновения, проговорил Эдвард, вставая с кровати, и не пытаясь больше коснуться Беллы. Она его боится, и это очевидно. Для начала, ей нужно придать минимальную храбрость, и храбрость эта заключается в самой простой пижаме - Я позвоню доктору, Белла, а ты переоденешься, ладно? – произнеся последние слова, он с легким сомнением взглянул на хрупкое существо, лежащее перед ним на кровати, и тихо, мелко вздрагивая. Он только что вынес её из ванной, в которой она едва не покалечилась! Что б эту его работу спалило всеми пожарами мира! Терять смысл жизни, любовь свою из-за трудоголизма? – ни в жизни! Белла энергично закивала, все ещё не поворачивая головы, и борясь со слезами, наступающими на глаза. Возможно, это было глупо или неоправданно, но тем не менее она плакала. Она снова и снова слышала слова Эдварда «– Все приходят и уходят тогда, когда я хочу, и всех это устраивает». А её это устраивает? Почему она должна с этим мириться? ...или она уже смирилась? Смирилась в тот день, когда призналась себе что любит его? Любит Эдварда Каллена? Своего палача, своего мучителя и искусителя? Вот черт! Она не должна была так поступать, это неправильно! - Белла, ты в порядке? – робкое прикосновение холодной руки Каллена к её обнаженному плечу, заставило девушку вздрогнуть, и подскочить на месте. Она тут же почувствовала острую и довольно ощутимую боль в ноге, и едва сдержала стон, который чуть не сорвался с её губ. Она поспешно оглянулась через то самое плечо, и увидела Эдварда, в расстеряности замеревшего перед ней. - У тебя руки холодные, - поспешно произнесла она, прикусив губы, и сдерживая слезы, которые уже давно готовы были обильными потоками скатиться по щекам. - Прости… - только и смог ответить Эдвард, взволнованно смотря на свою маленькую девочку, и в то же время, опуская пижаму на кровать рядом с ней. Белла перевела взгляд с него на одежду, и выдавила робкую, несмелую улыбку: - Спасибо за одежду. - Переодевайся, я скоро вернусь - качнув головой, будто бы выходя из какого-то забвения, ответил Каллен, поворачиваясь, и направляясь к двери. Едва белые ставни захлопнулись, Белла откинула простынь, сделав два глубоких вдоха для успокоения. Но распахнутые балконные двери отдавали холодом с улицы, где к вечеру посвежело. Она почувствовала мурашек на коже, и холодные струи, обдувающие её мокрое тело, заставили девушку поежиться. Быстро откинув мокрую простынь, и наскоро вытирая капли воды сухими краями покрывал, Белла принялась надевать пижаму, и при этом, стараясь не потревожить больную ногу. Боль пронзала всю её каждый раз, когда она делала хоть какое-то минимальное движение поврежденной стопой. И как её угораздило так упасть? Она прекрасно помнит, как распахнула балконные двери, что бы проветрить свою «клетку» перед сном, и отправилась в душ. Как и сейчас она думала об Эдварде, о метаморфозах, происходящих с его сознанием за столько короткое время.…Наверное, она слишком много думала, и задумалась, потому что совсем скоро она почувствовала, как ноги её не держат, а струи бьют не по телу, а по лицу. Она оказалась на мраморном полу так быстро, что не успела толком понять произошедшее. Лишь через пару минут она замерла на полу, чувствуя, как растекается боль по всей правой стопе. Она знала, что при переломах противопоказано движение, и старалась сидеть не двигаясь. Но как же не двигаясь, она могла выйти из ванной, и позвать на помощь? Она не могла даже банального - дотянуться до полотенца, висящего в метре от неё. Если бы Эдвард не пришел, черт знает что случилось бы! Сколько бы ей предстояло тогда ещё сидеть абсолютно голой, мокрой и продрогшей на холодном мраморном полу, не в силах шевельнуться? Он снова спас её, если эту глупую ситуацию можно назвать спасением…Он так сильно волновался за неё, что сумел каким-то чудом выбить дверь в эту чертову уборную, в которой она была заточена. В которую она сама себя заточила, собственными руками! Белла откинула мысли о прошлом, и, схватив края одеяла, осторожно освободила из под них больную ногу, укутываясь в них, в надежде согреться. Она чувствовала, как дрожит каждый миллиметр её тела, и эта непонятная дрожь пугала её. Да что с ней такое? Почему она не как все…? Хотя, если бы она была как все другие, бывшие с Эдвардом, то где бы она сейчас оказалась? Вдруг…то что она не занимается с ним любовью и держит мужчину возле неё? «Запретный плод сладок», или как там говорили горничные, думая, что она не слышит? А если все её чувства – настоящие – будут растоптаны самовлюбленность Каллена. Оправдано ли его имя, которым она называла его пару месяцев назад, в первый его приход к ней - «Надменный красавец»! А если он такой и есть? Если он действительно просто играет с ней, просто играет на её чувствах? А как же та боль, что она видит в его глазах при напоминании о Изабелле, и даже о ней самой? Он чувствует себя виноватым…! Эти чувства тоже игра и притворство? Каким же нужно быть актером, и какую же нужно иметь черствую, задубевшую душу, что бы причинять такую боль? Великий Вильям Шекспир, которого они проходили по школьной программе, и произведениями которого девушка восхищалась, говорил: «Весь мир театр, а люди в нем – актеры!» - так что же, он был прав? Нет, что же это она! Почему так думает о том, кому отдала свое сердце?.. …Собирается отдать? Почему бы ей просто не поверить Эдварду, не открыться ему, и будь что будет! Почему ей так страшно, и она так трепетно бережет расцветший в ней цветок любви к Эдварду? Сколько у неё вопросов! Сколько мыслей разных и понятия о жизни! Её жизненного опыта не хватит на книгу, в то время как Эдвард может исписать своей биографией половину собственной библиотеки. И это только её домыслы,…а что же в реальности? Кто он такой? Можно ли любить человека, не зная о нем практически ничего? Девушка почувствовала как дрожь, изводившая её, унимается, и блаженно откинулась на подушки, все ещё не выпуская одеяла из рук, с надеждой прижимаясь к нему, как единственному источнику тепла. Но этого явно было недостаточно. Все равно, что сравнивать свечу с солнцем. Одеяло, лето, шубы и дубленки, батареи и обогреватели – все это свечи по сравнению с тем теплом, что излучает для неё Каллен. Его голос, жесты, мимика и запах. Он прекрасен во всех проявлениях человеческой сущности, и её задача стать тем, что достойно его, и тем, кого он не бросит… А может ей не надо меняться? Может он полюбит её такой, какая она есть? И снова, как и прошлый раз мысли об Эдварде согрели истосковавшуюся и замерзшую девушку. Секунда, две, три…она утопала во времени, словно в горячем шоколаде и не знала, хочет ли она всплывать из дебрей теплых и приятных воспоминаний. Ей было страшно снова погружаться в кошмары, а они неизбежны без Эдварда. Где же он? Где её солнце, её сердце, её жизнь? А отдала бы она свою жизнь за этого человека? – вопрос застал девушку врасплох, потому что она резко села на кровати, высвобождаясь от оков сна, и чувствуя, как пронзает очередной приступ боли её лодыжку. Она потянулась к ноге, будто бы считая, что сможет прикосновением унять полыхающее внутри болезненное пламя, и словно бы читая её мысли, появляясь всегда именно тогда, когда ей нужно было избавление от боли и человеческая близость, в дверь постучали. - Белла? – голос за дверью взвыл мягкой теплотой в душе девушки, и она уже забыла про те слезы, что мерцали на её глазах двадцать минут назад, потому что именно столько не было Эдварда. Она отпустила свою лодыжку, с надеждой глядя на дверь, и не в силах сдержать теперь уже искренней, а не вымученной, хотя по-прежнему робкой улыбки. - Входи – разрешила она, обхватывая колени руками, и разглаживая ворот пижамной рубашки. Дверь тихо хлопнула, и открылась, впуская Эдварда внутрь. Он точным и быстрым шагом направился к своей маленькой девочке, садясь напротив неё, и смотря со всей заботой и нежностью, какую могло позволить его изболевшееся от страданий сердце. Все чего он хотел, что бы эти страдания не отразились на Белле. А тут уж, он сам себе судья, и сам себе помощник. Он знал лишь то, что выстоит против кого угодно, и даже своего второго «Я», ради этого ангела, смявшего подушки, и находящегося здесь по его воле и вине. - Доктор будет через полчаса – сообщил Эдвард, не отводя взгляда от внимательных и таких манящих шоколадных глаз девушки. - Ты такой заботливый, - произнесла Белла, улыбаясь, и смотря на Эдварда со скрытым обожанием. Он лишь немного уловил это чувство, плескавшееся в Белле, но все равно широко улыбнулся, подавая ей условный знак, что все хорошо, и что так и должно быть. Несчастное маленькое существо…ему нет и восемнадцати, оно ещё совсем дитя, а уже испытало столько. Каждый раз, когда Эдвард задумывался над этим, он истязал себя, и проклинал за то, что похитил эту девочку. Но теперь она с ним, и её ждет замечательная жизнь, что бы она, ни предпочла. Он будет безмерно счастлив, если она вы выберет его, а не свободу, но надеяться на такое можно было совсем немного. Пусть Белла и привязалась к нему, но почему-то, какой-то маленькой и вопящей частью болящей вечной болью души, он чувствовал, что предоставив ей выбор, потеряет её, и поэтому оттягивал решающий момент. Сейчас он боялся, что сознавшись ей в чувствах, потеряет и доверие и ответные ростки любви к себе, если они были. Она не хочет, что бы все было так быстро, а власти намекают на то, что бы он на ней женился! Чарли грозится отнять его смысл жизни из-за того, что он её чертов опекун! Сейчас он молчал, не освещая этого перед своим ангелом, но правильно ли он поступал? – неизвестно никому, и даже ему самому. Он сам должен все понять и разобраться в себе! - Заботиться о тебе, моя хорошая, лучше всего иного – ласково проговорил Эдвард, все ещё не решаясь прикоснуться к Белле, помня о недавнем случае, когда она была напугана. Кажется, сейчас она немного пришла в себя, и посмелее, но рисковать не стоит. Он просто сидел и смотрел на неё, вкладывая во взгляд то, что боялся – впервые в жизни он почувствовал страх – сказать. Белла все ещё улыбаясь, протянула свою ладонь к его, переплетая пальцами, и снова мелко вздрагивая от холода. - Где ты нашел снег летом? – неожиданный и необычный вопрос Беллы вывел Каллена из транса и круговорота мыслей. Он слегка нахмурился, побуждая Беллу объяснить, и ответ не заставил себя ждать. Девушка сплела свои пальцы обоих рук вокруг его ладони, и ласково сжимая, принялась гладить большими пальцами, будто бы растирая – Сейчас вроде бы июль, а такое ощущение, что ты держал руки в сугробе – произнесла Белла, поднимая взгляд от ладони Эдварда на его глаза. - Ты такая красивая, Белла – отвлекаясь от своих замерзших рук, тепло произнес Эдвард, вынуждая девушку залиться краской. - С тобой мне не сравнится! – тихо пробормотала она, опуская голову ниже, и пряча взгляд от Эдварда. Её руки, растирающие его холодные пальцы, замерли, и, кажется стали даже теплее чем раньше. - Эта красота – проклятье, - грустно и так же тихо, как и Белла прошептал Эдвард, все же заставляя девушку поднять на него глаза. - Проклятье? – решив, что ослышалась, переспросила она - Давай не будем об этом – прикрывая глаза, и хмурясь, с мольбой в голосе попросил Каллен, надеясь на понимание этого чудного существа. - Не будем – снова робко улыбаясь, Белла взглянула в его изумрудные глаза – Мне не нравится, когда тебе больно! – эти её слова заставили Эдварда вымученно улыбнуться, и откинули его боль подальше, в самые дебри души. Он таял словно роса на листьях роз от первых лучей солнца, слыша такие вещи от своей девочки. Её привязанность прояснялась все лучше, а его страх отступал все дальше. Сейчас вечерней решимости, как ни бывало, но он верил, что когда-нибудь она вернется, и тогда он будет очень счастлив, счастливее всех на свете! Он всмотрелся в слегка встревоженное внезапной переменой его настроения лицо Беллы, и оно смутно напомнило ему персонажа Диснеевского мультика, он напряг память, вспоминая на кого больше всех похожа Белла. Он перебрал всех принцесс, включая Белоснежку, но выбор его остановился совсем на другом объекте. Это было красивое, хрупкое, милое, доброе и наивное живое существо, интересно, как отнесется к его сравнению сама Белла? - Ты смотрела мультфильмы Уолта Диснея? – заговорчески наклоняясь к ней ближе, спросил Эдвард. Белла была удивлена таким поворотом развития событий…кажется, сейчас они пытались откровенничать, а теперь он спрашивает про мультики? Какой же он загадочный и скрытный, и какой красивый! Его красота холодным ножом пронзала её сердце, и она до сих пор не понимала приятно ей это или нет. Радостно или страшно…она пыталась разобраться в себе, но вовремя поняла, что мужчина ждет от неё ответа, и поэтому сосредоточилась на их диалоге, решив обдумывать все позже, когда будет время: - Да, кажется Русалочку и что-то ещё… – Беллы припомнила старое название одного мультфильма, взятого в прокате на полдня. Она тогда смотрела сказку об Ариэль несколько раз, и уже тогда когда диск был сдан, вспоминала все это лежа у себя в кровати. Ей было лет семь или восемь, и тогда она считала, что мир хороший и радостный, как на картинках.…Но потом она поняла, что изображение обманчиво, как и этот вшивый мир. Жестокость и боль царят в нем, и нет спасения от них нигде, кроме рук любимого человека. Ранее это были руки Рене, а теперь девушка чувствовала, что это звание перешло к Эдварду. В его объятьях она чувствует себя защищенной, и таковой является. Надо же, она до сих пор с ужасом вспоминает, как он из-за неё подрался с Чарли! А если бы этот ненормальный выстрелил? Если бы он лишил её единственной опоры в жизни? Что бы она тогда делала? Впрочем, сейчас не время. Они, кажется, говорили о добрых сказках… - Ну, мультфильмов было много, но знаешь, кого ты мне напоминаешь? – улыбаясь, проговорил Эдвард, все ещё ласково смотря на свою маленькую девочку. - Кого же? – Белла была действительно заинтересована в ответе. Позже, когда она сможет все обдумать, это возможно сыграет немаловажную роль в разборе её отношений с Эдвардом. - Бэмби – нежно сжимая ладонь девушки, произнес Эдвард, и свободной рукой убрал её непослушную прядь за ухо – Олененок Бэмби! - И чем же он меня напоминает? – вспоминая шаловливого оленя из мультика, спросила Белла, чувствуя, как на лице расплывается улыбка от слов Каллена. - У него были такие же красивые шоколадные глаза, - произнес Эдвард, вселяя в свой взгляд ещё больше обожания – А ещё он был добрым, маленьким и милым, ты такая же, Белла. - Значит, наши сравнения противоречат законам природы – хмыкнула девушка, мысленно приравнивая Каллена к ещё одному персонажу Диснеевских мультиков, о котором только что вспомнила. Она смотрела несколько мультфильмов, и помимо русалочки были другие, вот и один из них наиболее точно описывал ситуацию. Сегодняшнюю ситуацию, с сегодняшним Эдвардом. Таким добрым и заботливым. Таким, каким она его любила,…хотя, наверное, она любила его любым! - В смысле? – задумываясь над фразой Беллы, вопрошал мужчина – Ты нашла мне сравнение? - Уже давно – тепло улыбнулась девушка, и сердце Каллена снова растаяло, прибывая в блаженной теплоте - И кто же я? – рассчитывая поскорее услышать ответ, ухмыльнулся Каллен - Король лев, Симба – произнесла девушка, немного робко глядя на мужчину – Ты напоминаешь мне его. Ты такой же самоотверженный и целеустремленный, ты такой же добрый и понимающий, и у тебя тоже есть болезненные места от прошлого… Эдвард слушал слова Беллы, и поражался глубине её мыслей и высказываний. Как и он, она точно провела сравнительную линию. Она назвала только его положительные черты, забывая про отрицательные. Она сделала его лучше в своих глазах, и наверняка таковым считает. Ему было так хорошо и приятно, что он готов был сделать все что угодно для своей Беллы, своего Бэмби уже в который раз! Как же замечательно, когда есть ради кого жить, когда есть, кого любить! Когда есть тот, кому ты нужен, и кем никогда не будешь позабыт. Белла закончила последнее предложение своего рассказа о характере Каллена и Симбы, когда первый не выдержав, наклонился к ней совсем близко, лаская своим теплым дыханием её онемевшую кожу. Белла не отпрянула, не отстранилась, она лишь внимательно смотрела на мужчину, ожидая его дальнейших действий. А Эдвард, не думая долго, мягко прикоснулся своими губами к губам Беллы, наслаждаясь каждой секундой этого события. Девушка же вопреки всему откликнулась на его поцелуй, делая его чуть более глубоким, нежели раньше. Она переходила на новый уровень в отношениях, и знала, что тот же переход совершает Эдвард, он ведь признался ей, что никогда не был женат, и никого не любил! …Но больше всего она хотела стать Его по-настоящему, и надеялась одержать в этой нелегкой борьбе с прошлым, будущим и самой собой победу. Ради Эдварда, которого она любит и всегда будет любить, что бы не случилось!