***
«Все, чего ты не успел!!! Все, чего ты не успел!» — Ахмед прислонился лбом к холодному окну. Страшная мысль билась в висках. Прохлада оконного стекла охладила его. — «Нет! Нет! Он опытный гонщик!» — Прижимаясь к стеклу, смотрел на дорожку, где пролетел Экс. — «Да что я, в самом деле?! У него есть здравый смысл! Он не будет рисковать! Пусть на взводе! Но жизнью — никогда! Я все успею! Мы успеем! Это не конец!» — думал, испытывая облегчение от веры в любимого человека. Ахмед прошел к кровати по светлому персидскому ковру ручной работы. Теперь путь не был таким мучительным. Лег на спину и уставился в потолок, снова прокручивая недавний неприятный разговор. Через некоторое время раздался легкий стук в дверь. — Ахмед, это я, Амир. — Араб различил голос брата. С сожалением покинул кровать, дабы открыть посетителю дверь. Все тело ломило, словно он разгрузил не один товарный вагон. — Можно войти? — спросил старший. Ахмед отступил и направился к диванам. Сел на пол и прислонился спиной к сиденью. Брат последовал за ним. — Так понимаю, разговор не удался, — начал осторожно Амир. — Ну да, — ответил Ахмед вялым голосом, рассматривая на руках ногти. — Он находится в двадцати километрах отсюда. С ним всё в порядке. Свят ему звонил. Просил передать, что скоро приедет. — Спасибо, — ответил, продолжая свое занятие, не поднимая глаз на брата. — Тебе чего-нибудь принести? — спросил, не дождавшись ответа. — Чай зеленый? — Лучше коньяк. — Напиться и забыться — самый простой выход, но проблему он не решит. Завтра с больной головой будешь снова ее решать. — Зато сейчас станет легче. — Ты заблуждаешься, не станет! — Амир начинал кипеть. — Это просто кризис в отношениях. Подумаешь, ссора. У кого их не бывает? Это не повод расставаться! — Кто сказал, что мы расстаемся? — Араб наконец оторвался от своего занятия и поднял голову. — Все нормально, иди, — сказал, встретившись со взглядом брата. — Чай все же я тебе принесу, — вставая, — не смей запирать дверь. Так и не дождавшись ответа, пошел к двери. — Не закрывайся! Я ее выломаю. «Может, и лучше чай, — посмотрел в сторону ванной комнаты, — надо принять душ». Настроил поток воды. Скинул распахнутую рубашку, спустил штаны. Следом последовали боксеры и носки. Думать ни о чем не хотелось. Просто ощущать, как сбегает по телу вода. Прислонился спиной к холодящему спину кафелю. «Сделай это!» — Ахмед не верил в искренность этих слов. Владимир действовал в порыве отчаяния. Вынужден был вымаливать прощение. Араб провел рукой по лицу и открыл глаза. — «Может, и хорошо, что они вскрыли этот нарыв, не дав ему разрастись, набухая все больше и больше. Это бы копилось, и недомолвки между нами до добра бы не довели. Просто сейчас нужно успокоиться и спокойно поговорить. Хотя сегодня вряд ли… Слишком оголены нервы». — Ахмед снял с вешалки халат. В зоне диванов, дожидаясь брата, сидел Амир. — Рад, что принял душ. А то сидел словно безвольная амеба, — произнес Амир, разливая ароматный чай. — Да, благодарю, брат, — сел по-турецки, принимая горячую чашечку. Отпил. — Неожиданно было услышать такое признание. — Может, поделишься, что потом произошло? — Закинул в рот янтарную курагу старший брат. — Да что говорить, с ходу начал предлагать себя. — А ты? — Отказал и сказал, что хочу побыть один. — И что теперь? Что ты думаешь, если Владимир снова начнет этот разговор? Сейчас, как вернется? — Надеюсь, — сделал паузу, — у него хватит здравого смысла не начинать это снова. Мы зайдем в тупик. — Брат, посмотри на ситуацию под другим углом. — Я и так смотрю с разных ракурсов и понимаю, что это ему претит. — Ты не хочешь его с позиции актива? Я сомневаюсь, что ты стопроцентный пас. — Давай закроем эту тему, — небрежно поставил чашку, — я не хочу обсуждать нашу жизнь. Ни с кем! Даже с тобой! — Он легко поднялся с пола. — Я понял, садись. — Амир дождался, когда Ахмед снова приземлит зад. — Но все же подумай об этом. — Ты опять! — напрягся младший. — Все, все! Давай чай попьём, — в поражении поднимая руки. — Как дети? С этими проблемами мы совсем их забросили. — Все хорошо. Ты же знаешь, мы всегда друг у друга на подхвате. — Спасибо. Теперь беседа потекла в спокойной обстановке. Братья делились успехами крошек, о том, как подрастает их младшее поколение. Приятная беседа отогнала неприятные мысли Ахмеда. Он смог наконец-то расслабиться. Когда чайник опустел, брат засобирался. — Ну что, я пойду. Завтра увидимся. Не наделайте глупостей. — Подхватил небольшой переносной столик с посудой и направился к двери. Обернулся. — Устрой романтику. Хороший трах — лучший лекарь. Ахмед стянул с дивана подушку и запустил в брата. Тот, весело смеясь, выскочил за дверь. Араб откинулся к сиденью дивана. «Может, на самом деле…» — задумчиво глядя на вход в покои Владимира. Он постоянно спрашивал, зачем та комната им нужна, ведь ночи они проводили всегда вместе. «Действительно, зачем?» — Ахмед встал и направился в его комнату.***
Ближе к полуночи Экс нажал на ручку комнаты Ахмеда. В спальне было темно, но узкая полоска света из-под двери говорила о том, что в его комнате кто-то есть. Экс очень боялся наткнуться на запертые апартаменты. Он так соскучился! Жизненно необходимо было почувствовать родную руку. Вдохнуть его поцелуй. Ощутить горячие прикосновения к коже. Провел пальцами по волосам и толкнул дверцу. Комната освещалась мерцанием множества свечей. В зоне диванов был сервирован ужин. Ахмед лежал на его кровати в легких пижамных штанах. Рядом открытый ноутбук. Видимо, не дождался и уснул. Экс увидел на дисплее их семейную фотографию. «Козел! Какой же я козел! — признался себе, подходя к кровати. — Меня ждали, а я воздухом дышал!» — Хотелось провести кончиками пальцев по лицу. Нежность затопила все его существо. Разгладить и убрать навсегда маленькие морщинки в уголках глаз, но Экс не решился побеспокоить. «Надо помыться сначала», — решил, на цыпочках направляясь в ванную. Ахмед резко распахнул глаза, сел, протирая веки. Послышался шум воды за закрытой дверью ванной. «Вернулся…» — Глянул на время. Подложил под спину подушку, взял в руки ноут и снова стал листать фото. Тихо открылась дверь, и Владимир осторожно, глядя под ноги, двинулся вглубь комнаты. — Я не сплю, расслабься. — Я тебя разбудил? Прости… — извинился, встречаясь глазами с улыбающимся Ахмедом. — Иди сюда, я задремал, — подвинулся. — Долго ты был… — Задержался, — сказал, пристраиваясь рядом. — Я… — Молчи, — приложил палец к его губам Ахмед. — Будь благоразумен. — И потянул Владимира на себя. Горячие губы соприкоснулись в несмелом поцелуе. Затем, осмелев, стали по очереди заявлять свои права на тела! На души! Порабощали и клеймили обжигающими следами. В дрожащем пламени свечей два сильных тела сплелись и соединились в одно целое. Ловили каждый вдох и выдох. Вместе! Стоны… Две половинки! Нежные шлепки плоти, переходящие в безудержную гонку. И возвращаясь снова к неге и нежности. Ускоренный стук крови в висках обострил инстинкты. Пот застилал глаза. Вздымающиеся грудные клетки гудели от бешеного ритма, покрытая испариной кожа. Близко! Дрожь! Два сердца, две половинки души соединились и взмыли на пике острого наслаждения в небеса. Эту любовь не выжечь из их сердец ничем.