Игроманы

— Привет, — Момо смущенно жмётся на месте, пока он лениво поднимает на неё голову. Кенма в знак приветствия лишь кивает, а язык сам собой прилипает к небу. Он неловко опускает голову обратно, а Фуюки садиться впереди него за другую парту. О Ками-сама, Кенма бы уже не удивился, если бы она пришла к нему лично домой. Что за космическая сила заставляет их встречаться снова и снова? Кто-то из его одноклассников обращает на них внимание, так как Момо — очень даже ничего на лицо, подсела к их белой вороне в классе. И волейболисту это определено не нравится. Он сводит колени вместе, и слегка сползает вниз со стула. Он бы залез полностью под стол, но так бы на него ещё больше стали глазеть, да перешептываться. — Че смотришь? — слышит он её довольно грубый и строгий голос, и тут же удивленно поднимает на неё глаза, на секунду решив, что она это ему. — Своих дел нет что ли? — она сильно хмурит брови, и чуть ли не шипит в сторону парня, который сидел недалёко от них и решил подслушивать, о чем они собираются разговаривать. Новая, неожиданная открывшаяся ему, сторона Фуюки привела Кенму чуть ли не в восторг. Ему показалось это очень забавным, и уголки губ дрогнули в еле заметной улыбке, которую он поспешил скрыть, опустив голову. — Есть, — насуплено отвечает парень, поражённый её хамским поведением. — Ну вот и занимайся ими, — ставит точку, фыркает, а затем выразительно закатывает глаза, когда её лицо общается к Кенме. Её щеки слегка краснеют, но она вовсе не смущена своим грубым поведением, а в следующий миг уже даже забывает о нем, и улыбается, как и прежде до этого. Она складывает руки на его парту, и кладёт на них голову, смотря на него снизу вверх. Кенма старается осторожно посмотреть на неё, как-нибудь незаметно, но тут же встречается с ее темно-карими глазами. — Я зачем пришла-то… Хотела спросить, может, обменяемся номерами? — Зачем? — слишком быстро и резко задет он встречный вопрос. И будь он котом, вся бы шерсть на нем встала дыбом в этот момент. — Дурак ты, Кенма, — вздыхает она, смотря на него с какой-то жалостью. Она резко выпрямилась, решительно заглянув в его глаза, и он застыл в ожидании. Фуюки смотрела на него так, словно сейчас раскроет страшный секрет всей своей жизни, а он только навострил свои уши, не способный разорвать зрительного контакта с ней. Хотя это было невыносимо неловко. Но Момо обманула его. И взгляд глаза в глаза был не более чем обманным маневром. Пока он усердно думал, что эта девчонка хочет добиться от него, она в этот момент выдернула его телефон из рук, и не успел он и слова сказать, как Фуюки уже принялась забивать ему свой номер. Будь Кенма чуть вспыльчивее, увереннее и сильнее, он бы, наверное, забрал бы свой телефон и отчитал бы её. Но Кенма не такой, а посему просто мрачно наблюдал, как она перезванивает на свой телефон и записывает его в списки своих контактов. Плюс один новый номер в его мобильнике. Плюс одна наглая котяра в его коробку. — Можешь писать мне, когда хочешь, — довольная собой улыбается, возвращая ему его имущество. Кенма вряд ли напишет, но и номер не сотрёт из базы. — Ладно, пока, — не успевает он опомниться, как она сбегает. В прямом смысле этого слова. Она бежит на встречу его однокласснице, которая только зашла в кабинет, и раскинув руки, кричит: — Харумииин! — Момо! — пискнула та, прежде чем Фуюки запрыгнула на неё с объятиями. Блондинка начала что-то радостно щебетать и тереться о щеку, не очень расположенной к таким нежностями, подруги. Удивительно, как он не замечал ее раньше. Зато вот Фуюки, кажется, не раз обращала на него своё внимание. Кенма опускает взгляд на телефон, где был записан ее номер, а она сама себя подписала, как «Момо-чан» и ещё розовый цветочек добавила. Теперь от нее никакого покоя точно не будет. Даже дома.