Игроманы

Фуюки осторожно заглядывает внутрь спортзала, а затем быстро скрывается обратно. Лёгким движением руки приглаживает волосы, глубоко вздыхает, и решительно собирается войти внутрь, но перед этим поспешно скидывает обувь с ног. — Хэй, Кенма! — задорно кричит она, размахивая рукой, будто её и без того не было видно, и забегает внутрь. Чулки скользят по полу и она еле успевает уравновесить своё тело, чтобы не познакомить свой нос с землёй. Щеки наливаются пунцом, и она нелепо смеётся сама над собой. Кенма, не ожидавший её увидеть (в принципе, как всегда это бывает), не успевает принять руками мяч от недоуменного и даже несколько растерянного Льва, в следствии чего он больно врезается ему в грудь и отскакивает. Козуме охает и нахмуривается, скрывая боль за лёгким раздражением: спасибо, что не в лицо. Потирает грудную клетку и прокашливается. Момо глупо хихикает и скользя, прикатывается к нему ближе. Он бросает быстрый взгляд на её коробку с бенто… Она пришла к нему пообедать? — Что ты здесь делаешь? — этот жест с её стороны его крайне трогает, заставляя его смягчиться. Он заправляет прядь волос за ухо, и старается не быть таким «холодным придурком к неравнодушной по отношению к нему девушке». Цитата со слов Куроо. — Куроо-сан сказал у вас сегодня дружеский матч с какой-то из школ, — объясняет она, косо поглядывая на вылупившегося на неё Льва. Ей приходилось высоко поднимать голову, чтобы взглянуть на его лицо. — Почему он так пялится на меня? — спрашивает она у друга шёпотом, но до ушей Хайбы это все равно доносится. — Не обращай на него внимания, — советует Кенма, вздыхая. И этот момент похож на все те, когда Момо вздыхала точно так же над ним. Неужели она часто чувствует к нему то же самое, что и он ко Льву? Крашеному блондину становится крайне неловко от этого, и несколько стыдно. Теперь он точно понимает, почему Куроо обозвал его холодным придурком. И Кенма даже думает, что Тецуро был прав. «Я всегда прав», — ухмыльнулся бы он, признайся Кенма, но делать этого не собирается. — Я Хайба Лев! — представляется пепельноволосый, подпрыгивая к ней. Момо чуть взвизгивает, прячась за спиной Кенмы. — У вас такая милая девушка, Кенма-сан! — заявляет он, чуть ли не плача, а сам поднимает дрожащий кулак с оттопыренным большим пальцем. Парочка в миг краснеет. — Она не моя девушка, — в сию же секунду, буркнул смущённый и пунцовый Кенма. Он нервно начал заламывать себе пальцы, и прожигать злостным взглядом первогодку. Фуюки, прятавшаяся за Кенмой, пулей отскакивает от него на три метра, и поднимает кулаки на уровне груди. Казалось, что она сейчас вызовет Льва на кулачный бой, но размеренно раскачивающееся бенто в руке говорило больше о том, что она им обоим сейчас по голове настучит этой коробкой. — Я не его девушка, да! — восклицает она, вся взвинченная, и до сих пор в боевой готовности. Будто она готова пасть смертью храбрых, только защищая свою честь и достоинство, что она не встречается с этим молчаливым задротом. — А ты, — поднимает руку, указывая пальцем на Льва (он толком и не понимал, что происходит, но был уверен в том, что сказал очередную глупость), — даже не думай подкатывать ко мне! — А? — после секундного молчания, в осадке переспрашивает Лев. Момо смущенно приглаживает свою причёску, её щеки все ещё горят огнём, и она переключает все своё внимание на бедного то ли живого, то ли мертвого Козуме. Она подпрыгивает к нему, резко суёт своё бенто, ударив его им в грудь, и сильно хмурится, будто это отвлекало внимание от ее видимой частей шеи и ключицы, которые покрылись красными пятнами. Кенма принимает обед скорее на автомате, чем осознанно, и даже не совсем понимает данную ситуацию и что происходит. — Вот, покушай перед игрой, — бурчит она. И в этот раз они словно поменялись местами: обычно это он бегал от нее глазами, а она пристально следила за ним. Сейчас же Кенма наблюдал весьма занятную картину. Ему было приятно осознавать, что он довёл ее до того состояния, до которого она доводит его каждый раз сама. И ему была так же приятна ее забота, и в груди так тепло становилось и хорошо, что злорадствовать над ней не очень-то и хотелось. — И сейчас тоже перекуси, ты же спортсмен! — восклицает она, решительно взглянув ему в глаза. И он смущенно вжимает голову в плечи, а на лице против воли прослеживается лёгкая улыбка. Момо складывает руки на груди, напуская не себя вид недовольства. — Понял? — Угу, — кивает, опуская голову вниз, потому что только так можно было от нее скрыть улыбку. — Ну смотри у меня! — грозным голосом приговаривает, и даже для убедительности грозит пальцем. Лев (прочувствовав на себе все смущение этих двоих) стоял в сторонке и делал вид, что ему гораздо интереснее подкидывать мяч, чем наблюдать за этими двумя. Момо кидает на него быстрый взгляд, закатывает глаза, и прощается. — Ладно, спортсмены, удачи сегодня. Может, приду поболеть за вас! — подмигивает, и скользит на выход. — Осторожнее! — на миг беспокоится Кенма, когда она вскрикивает и почти падает. Фуюки лишь смеётся, и показывает большой палец, он лишь тяжело вздыхает. Козуме потирает лоб. Оказывается, иметь подругу — вещь очень даже занятная.