Покровитель.

Тело не слушалось. Создавалось ощущение полной отчужденности. Душа не принадлежала вместилищу, а сознание бороздило где – то за границами реальности. Рихард напоминал собой пазл, огромный, деталей так на пять тысяч. Собрать все кусочки воедино казалось невозможным. Круспе стоит посреди необъятной безграничной пустоты. Под его ногами полотно ярких серебристых звезд и росчерки созвездий. Тут Большая медведица. Там – Лебедь. Только руку протяни и коснись запретного плода. Но все было не так просто потому, что Цвен вдруг стал проваливаться сквозь вечность подобно Алисе, упавшей в кроличью нору. Но здесь все было по другому. Никакого Сказочного Королевства и стола с сумасшедшими, но такими добрыми героями с чашечкой чая не было. Другая реальность, только мотив, пожалуй, схожий. Его окутывает волшебными золотистыми нитями. Но вопреки всем ожиданиям, они не посланники Чуда. Металл огибает каждый участок тела, словно старается превратить в мумию. Никого чувства легкости и света в конце тоннеля не наблюдалось. Металл впился в кожу, сдавливал все тело, стараясь изрезать и лишить возможности дышать. Рихард старается вдохнуть, но нити лишь крепче сплетаются в узлы. - «Это пытка», - думает Круспе, силясь не закричать от кровоточащих полос. Конечно же. Время, даровавшее тебе Вечность, требует компенсацию за несбывшиеся надежды. Оно выжмет из тебя все. Каждую каплю. Каждую крупицу стона боли и грамм мук. Скрутит подобно паучьим лапкам. Время слишком ценно. Его нельзя тратить впустую. Тик-так. - Я люблю тебя. Нити вдруг обрываются. Натягиваются как гитарные струны и с характерным звонким треском лопаются. Путы ползут по ногам и падают в бесконечную тьму. Пустота вдруг втягивает в себя все звезды. Как Черная дыра затягивает в свои недра. Рихард пытается сопротивляться, но это было сильнее его. - Спасенный. У Бога не осталось здесь власти. *** Открыв глаза, он не сразу понимает, где находится. Лишь трещинка на выбеленном потолке до боли знакомая. Он снова видит? Глаза сушит, и Рихард так отчаянно пытается моргнуть, что слышит скрип собственных век, гулом отдающийся в висках. Стук чьих-то ботинок по полу. Неужели его услышали? Неужели Пауль здесь? - Я ведь так люблю его.., - слышится сбоку. Неужели его малыш плачет? -Пауль… Собственный голос не узнать. Может все от того, что в глотке пересохло? Или же это все чертов вкус собственной крови, омывшей стенки рта? А треснувшие и кровоточащие губы? Нет. Это счастье. Он снова видит его. *** Хайко застывает на месте. Родной голос с такой любимой хрипотцой прокатывается по позвоночнику сотней мурашек и ударами сердца отдается где-то глубоко внутри. Ландерс оборачивается и тонет в серо-зеленых глазах своего Покровителя. - Рихард… Голос дрожит. Совершенно не слушается. Язык прилипает к небу и немеет. Страх медленно отступает, разжимает своими когтистыми лапами горло и фыркает, прячась во тьме. Ноги подкашиваются, руки сводит судорогой, а слезы сливаются в единый поток. Мужчины не плачут? И почему- то Паулю вовсе не стыдно. Он падает на колени, впивается пальцами в воротник рубашки Цвена, судорожно ищет в любимых глазах ненависть и желание уничтожить. Но вместо этого натыкается на любовь и живой огонь. Это он. Рихард жив! - Черт, как же ты меня напугал, - всхлипывая, утирая заплаканное лицо ладонями, лепечет Ландерс, не в силах оторваться от глаз своего Покровителя, - Прости меня..Прости меня..Пожалуйста, прости меня. Я знаю, что мне никогда не оплатить причиненную тебе боль, но не отказывайся от меня.. Не отказывайся.. Прошу… В груди сдавливает так, что Цвен еле сдерживает слезы. Вопреки тянущей боли во всем теле, он садится, обхватывает своего Подопечного и прижимает к себе. - Мой глупый, глупый мальчишка, - ласково шепчет Рихард, пока Пауль вжимается лицом в его сильную теплую грудь и плачет навзрыд, - Никуда я от тебя не денусь потому, что не хочу. Потому, что люблю тебя, Пауль. Шнайдер, все это время стоявший в стороне, расплывается в счастливой улыбке. Он смотрит на то, как Круспе покачивает Ландерса в руках, словно маленького ребенка, как скользит широкой ладонью по дрожащей спине, как нежно целует искусанные губы и ловит ртом стоны и всхлипы своего маленького Хайко. Кристоф тихо выходит и притворяет дверь. Он абсолютно уверен, что у этих двоих обязательно все будет хорошо. *** Несмотря на то, что Круспе вернулся с того света, не все раны его зажили слишком быстро. Но с учетом того, как восстанавливались его силы, шло и выздоровление. Пауль всячески способствовал скорой поправке своего Покровителя. Любовь и забота. Что еще нужно человеку? - Тебе вовсе не обязательно это делать, я же сказал, что ты ни в чем не виноват, - в тысячный раз повторяет Рихард, закрывая глаза и откидываясь спиной на стул, чтобы насладиться тем, как старательно Ландерс разминает его плечи, кости в которых срослись всего лишь пару дней назад. - Я хочу, чтобы тебе было хорошо. И мне нравится заботиться о тебе, Риш,- в тысячный раз отвечает Пауль, целуя мужчину в темную макушку. *** Его тело больше не напоминало кусок мяса, пропущенный через мясорубку. Остались только шрамы. Где – то совсем маленькие и незаметные, но некоторые заставляли Рихарда морщиться, стоя перед зеркалом. - Это просто шрам, - Пауль обнимает его сзади, утыкается носом между острых лопаток и глубоко выдыхает. - Это уродство, - Цвен опускает футболку, скрывая под тканью зарубцевавшийся шрам на ребрах. Ландерс обнимает его за торс и медленно пятится назад, по пути разворачивает Круспе и мягко роняет его на простыни. - Что ты.. Договорить брюнет не успевает. С его губ срывается громкий стон, а глаза закатываются от нахлынувшего удовольствия. Пауль скользит языком по зажившим царапинам на его шее, обхватывает влажными губами изуродованную кожу и втягивает ее внутрь рта, лаская самым кончиком языка. Его ловкие пальцы забираются под футболку мужчины, обводят кубики пресса и поднимаются вверх, намеренно обходя шрам. Рихард выгибается на шелковых простынях. Тело становится похожим на комок открытых полыхающих точек, к которым так умело прикасается Хайко. - Малыш, - стоном срывается с губ Покровителя, когда блондин спускается ниже, касаясь острых ключиц и нарочито медленно задевая соски. Круспе впивается пальцами в светлые волосы на затылке Ландерса и молится всем темным силам, чтобы не сорваться и не оттрахать парня без подготовки. Хайко улыбается, скользя холодными кончиками пальцев по ярко выраженным ребрам Цвена как по ступенькам. Ему нравится смотреть как ходит кадык мужчины от частых сглатываний. Ему нравится слышать тяжелое дыхание в кромешной темноте. Ему нравится чувствовать своей задницей крепкий стояк брюнета под тканью джинсов. Рихард приподнимает голову и тут же откидывает ее назад, не выдерживая зрелища. Пауль вылизывал, прикусывал и всасывал изуродованную кожу на ребрах похлеще заправской шлюхи. До этого момента Демон и предположить не мог, что кончит прямо в штаны, как какой-то тринадцатилетний школьник. Как же он ошибался. А шрам, при своеобразной помощи Хайко, стал ему очень нравиться. *** - Ты чего? Рихард смотрит на обеспокоенного Пауля, сидя на полу. Еще секундой ранее все было нормально. Он просто подпрыгнул, а ноги почему-то не удержали. Под коленями пульсировало, и на мгновенье Круспе показалось, что та страшная боль вновь вернулась, но нет. Это был обыкновенный ушиб. - Я не знаю. Я стал «коровой на льду», - морщится Цвен, осторожно поднимаясь на ноги, - Моя кошачья грация пропала. Обидно. Говорила мне мама о вреде балета… - Рихард, у тебя нет мамы, и на балет ты не ходил, - смеется Хайко, наблюдая за смятением на лице своего Покровителя. - Точно. Совсем забыл, - бьет себя по лбу мужчина и хватается обеими руками за плечи Подопечного, поскольку его ноги снова путаются, - Черт, я не знаю, что мне с этим делать.. - Подожди минутку, кажется у меня есть идея, - Ландерс щелкает пальцами в воздухе и уносится куда – то так быстро, что Рихард, оставшийся без опоры, распластывается на полу. - Ага. А я пока тут полежу. Отдохну. Ждать Пауля долго не приходится. Он возвращается обратно со стареньким магнитофоном и кассетой. Рихард улыбается, понимая, что именно задумал его Подопечный. Неплохая идея, может это действительно поможет. Приятная мелодия окутывает звуками комнату. Ландерс ловким движением руки зашторивает окно и приглушает свет. Лампа отдает темно – синими оттенками, а ночное освещение приятно радует глаза. Хайко улыбается, подходит ближе и берет Цвена за руку. - Надеюсь, ты не разучился танцевать? - Ты про лунную походку или дрыганья того пьяного мужчины на твоем выпускном? - Что? Неееет, причем тут мой физик, - хохочет Пауль, смешно сморщив свой маленький нос. - Тогда не разучился, - Рихард переплетает их пальцы, а свободную ладонь кладет на талию Подопечного, привлекая к себе ближе, - Ибо те выкаблучивания твоего учителя я бы ни за что не повторил. Они медленно, но верно набирают темп движений. Сначала Круспе тихо ругается себе под нос, когда неуклюже наступает на пальцы Ландерсу из-за своих непослушных ног. Пауль тепло улыбается и уверяет Покровителя, что все в порядке. Мелодия уносит их далеко за границы реальности. Их души соединяются в единое существо из плоти и крови. Хайко устраивает светлую голову на крепком плече Цвена и прикрывает глаза. Мужчина ласково поглаживает его талию и кружит в медленном танце. Сила возвращается к нему. Он снова контролирует свои движения. - Ну вот и кошачья грация вернулась, - улыбается Пауль, наслаждаясь движениями своего партнера. - Она никуда и не девалась, - усмехается Рихард, привлекая своего неугомонного мальчишку еще ближе к себе. Было ли это жалостью? Нет. Было ли это любовью? Несомненно.