***
— О-па! — комиссар, сунув руки в карманы, весело переступил с носков на пятки. — А вот и пропажа. Ну и как это понимать? — Ой… — Ади немного растерялся. — Сэр следователь?.. — А ты как думал? — полицейский мягко отстранил его, прошёл в коридор, потом в комнату, огляделся по сторонам и с удовольствием втянул клубнично-ванильный запах, витающий по квартире. — Ах! Какая милота… Ну да ладно, — он повернулся к Ади. — В общем так, малыш. Выкладывай всё, как было. Ты ведь напугал меня! Я чуть последние волосы на макушке не вырвал, кляня себя за то, что послал тебя в эту чёртову глушь. Да ты ещё и один туда поехал. Или нет… — он на мгновенье задумался. — Ах, ну да, этот белобрысый дон Жуан был там с тобой. Он и сейчас ошивается в управлении. Хех! — инспектор мотнул головой. — Ну и таксист, скажу я тебе. С какого подиума ты его выудил? Это твой друг что ли? — Ну… вроде того… — Ади всё еще нервничал. — «Вроде того», — передразнил инспектор. — Ну, а разница-то? Он и сам изящный, как ива прелестная — как бы он тебя защитил? А если б вас двоих там убили в этой безумной дыре или, не дай бог, еще в жертву бы принесли. Я уж не знал, что и думать. Ведь три дня прошло! — Что?! — Ади аж подскочил. — Какие три дня? — Да ты чего? — начальник удивлённое на него поглядел. — За временем что ль не следил? Да, ровно три дня с тех пор, как я написал тебе этот злосчастный адрес на бумажке, и ты канул вместе с ним в небытие. Я честно, чуть инфаркт не получил. Вот уж чего не хотелось бы, так это чтоб ты из-за меня… — он почесал затылок, состроив озадаченную мину. — О чем я вообще думал, когда посылал тебя туда? Что с моей головой-то было? Надо же было машину с оперативниками послать, да хоть следом. А я вообще… так и не понял… Какое-то наваждение прям нашло… Ади тем временем осторожно достал телефон и проверил дату. Верно, всё так и есть: он и правда исчез на три дня и ни слуху, ни духу. «Ну, ангел! — омега сжал кулаки. — Ты мне за всё ответишь!» Он взял сумку и снова пошел в коридор. — Отвезите меня в управление. Мне надо там кое с кем встретиться. — Ага, счаз-з, — инспектор иронично кивнул. — Разбежался, — он ухватил омегу за локоть. — Чтобы тебя там убили? Отец подсудимого знаешь что учинил? Он тебя душить собирается. — За что это? — А за то, — следователь подтолкнул Ади обратно к дивану, усадил его и сам сел рядом. — За то, что ты сорвал его планы. Он же всё там устроил так хорошо: экстренное слушание собрал и ратовал за перевод сына под домашний арест, ибо стены тюрьмы ему полностью противопоказаны: психика не выдерживает, и он может впасть в состояние комы. А это уже будет умышленное покушение на убийство со стороны властей. И где только эту лазейку выкопал его адвокат — этот дьявол? Да еще преподнёс-то всё как — слышать надо было. Даже прокурор в конце концов начал защищать подсудимого — вот как он им всем мозги запудрил. Ну и проныра… — И что же? — Ади слушал немного испуганно, но пока не понимал, к чему всё идёт. — Дальше-то что случилось? — Ну, а дальше что? — инспектор пожал плечами. — Заседание уже подходило к концу, осталось подписать решение — вот тут-то твой неотразимый таксист и заявился, и приволок нашего патологоанатома. А тот, ворвавшись ветром в зал суда и пыхтя, как перегретый чайник, подлетел к кафедре, стукнул по ней кулаком и заявил, что заключение об экспертизе ложное. И что тело нашего пострадавшего — то бишь многострадального мсье Люсьена — надо срочно эксгумировать и всё переделать. Иначе следствие будет неправомерно, — он похихикал. — Видел бы ты, какой скандал начался. С судей наваждение мигом слетело, они будто прозрели, будто раскрыли обман — сразу суровые стали, неуступчивые. Тут уж и дьявол не справился бы, да он и не встревал. Лишь глядел на всех хитрым взглядом и, похоже, получал удовольствие от этой кутерьмы. А суд таких вещей ой как не любит. Как это так: недостоверная экспертиза? Поэтому предыдущее слушание быстренько свернули (подсудимый, мол, всё равно находится под наблюдением врачей — ничего опасного) и вынесли решение об эксгумации — на основании свидетельских показаний самого эксперта. Ади покивал головой. — Как мы и хотели, — он неуверенно улыбнулся. — Правда ведь?.. — Угу, — инспектор тоже кивнул, но радости особо не выразил. — Хотели-то мы хотели, да только боком всё вышло-то. Тебя теперь во всем обвинили. Точнее, отец обвинил. Всё же раскрылось. Когда ты исчез, я забеспокоился. Вернее, Жан примчался ко мне и стал спрашивать про тебя, поднял панику. Ну, а что мне было сказать? Ведь уже вторые сутки пошли… В общем, я ему про нашу афёру-то и поведал, — инспектор тяжко вздохнул, терзаемый собственным раскаянием. — Конечно, я рассказал лишь ему одному, но отец всё равно ведь узнал. И будто с цепи сорвался. Особенно как про бриллианты услышал — ужас что началось. «Да какое имеет право этот вертихвост лезть в наши дела?» — это он про тебя. Орал на чём свет стоял, но Жан его успокоил тогда. А вот когда заседание прервалось, и мистер Эдвард понял, что это ты стал тому причиной — вот где ад начался. Даже вспомнить страшно… — Мистер Эдвард?.. — Ади спросил машинально. — Да. Так зовут отца Рэя. Эдвард Валенски. — Ясно… — омега рассеянно покивал, всё еще пребывая в глубокой задумчивости. — Значит, всё было правдой, и мне ничего не приснилось. Мы своего добились. — Да ещё как, — инспектор первые фразы проигнорировал. — Добились-то, да, — он повернулся к Ади. — Но только мой тебе совет: не вздумай даже появляться теперь у дверей управления. Иначе мне придется стрелять, честное слово. Я такого бешенства у него еще не наблюдал. И пусть мы отчасти друзья, но, по-моему, Эдвард рехнулся. Хотя… — полицейский достал платок и промокнул шею. — Этот твой водитель с васильковыми глазами, вот только он его и утешает. Даже не знаю, как ему удаётся. Психиатр он что ли? — инспектор вопросительно взглянул на омегу. — А… — тот сразу вздрогнул. — Да… Вроде того… — и снова поднялся. — А теперь отвезите меня туда. — Да ты что? — следователь подскочил. — Не слушал меня что ли? Я о чём сейчас говорил? Нет, малыш, нет. Второй раз я рисковать твоей жизнью не буду. Тем более там эксгумация. Ну… — он снова пожал плечами. — Этот чёрт-адвокат ускорил процесс — можешь себе представить? Вообще не понимаю, как ему удается всё это проворачивать — гипнотизёр он что ли? И вот тело уже привезли, идёт экспертиза. А я к тебе поехал, ну, просто предупредить. Кстати… бриллианты нашли. Ты оказался прав. Ади мигом переполошился. — Что ж вы мне сразу-то не сказали? Так дело уже в процессе? — он забегал по комнате. — Срочно! Срочно! Мне надо туда! Отвезите меня, умоляю! Всё будет хорошо! Инспектор смотрел на него, как на смертника. — Да я тебя скорей на минное поле отвезу. Даже не проси. — Ну умоляю! — Ади сложил руки в молитвенном жесте. — Я хочу видеть всё это! Очень прошу! Иначе я умру прямо здесь! Инспектор махнул рукой. — Ладно, — он устало вздохнул. — Хватит с меня представлений сегодня. Раз уж такая петрушка, то поехали. Но имей в виду, если в целях защиты я пристрелю человека, будешь носить мне пирожные в тюрьму. Каждый день. — Обязательно, — Ади уже летел к входной двери. — Всё, что хотите, только быстрей!***
И они поехали. А через пятнадцать минут были уже около управления. Ади выскочил из машины чуть ли не на ходу — инспектор даже выругался, и тут же помчался за ним. — Эй, стой! Без меня не ходи, ненормальный! Ади остановился — он увидел отца Рэя через стеклянные двери здания. Тот стоял в коридоре и смотрел прямо перед собой. Ади с инспектором он вряд ли заметил — на улице было темно, поэтому из освещенного коридора видимость была неважная, но отец и не смотрел на улицу. Он просто был крайне зол и задумчив. — О, — комиссар тоже заметил его. — Вон он мистер Везувий. Так что притормози — цербер и тот будет безопасней. Ади повернулся к нему. — Сэр, не встревайте, прошу вас. Я не боюсь его. Просто… не надо мешать. Я сам разберусь… — Да ты чего?! Он ведь прикончит тебя. Это же альфа! — И что? — Ади слегка усмехнулся. — Он альфа, я — омега. Ничего он мне не сделает. Ну побесится и остынет. А вы не встревайте. Я правда, очень прошу — не мешать. — Ладно, — инспектор медленно покивал. — Если ты камикадзе, так пусть. Но я всё равно буду рядом, вот из-за этих дверей буду присматривать, — он указал на вход. — И если он начнет тебя душить… — Вот тогда и стреляйте, — Ади нервно хихикнул. — Только в воздух, чтоб разрядить атмосферу, — и он решительно двинулся к дверям в управление.***
Родитель стоял в коридоре совсем один, как каменное изваяние, и сверлил яростным взглядом вход — будто бы только и ждал появления Ади. — Явился, — выцедил он, едва завидев омегу, и глаза его, будь он дьяволом, наверное, загорелись бы красным. — Фея наша припорхала, смотрите-ка… Ади хотел пройти мимо, но отец схватил его за руку. — А ну стой, — чувствовалось по его хватке, что он весь кипел от гнева. — Куда это ты? Мне еще спросить с тебя надо. Омега молчал, ничем не выказывая ни страха, ни повиновения, и даже не глядя на оппонента. Альфу это бесило, взрыва можно было ожидать в любую секунду, и он тут же случился. — Так какого же черта?! — Ади и опомниться не успел, как его смачно припечатали к стене. — Какого чёрта поганого ты лезешь в мои дела?! А?! — глаза отца стали как иглы, голос заледенел. — Какого. Собачьего. Чёрта?! — Отпустите меня, — омега ответил не менее яростным взглядом. — И не смейте трогать… — он тоже шипел как змей, но инспектор пока не лез, хотя был наготове. — Ты маленькая тварь, — стальные глаза отца налились кровью, и он мигом взорвался снова: — Зачем ты это устроил, дрянь?! — Оставьте меня!!! — Ади вцепился ему в лицо, будто взбешенная фурия. — Не смейте ко мне прикасаться!!! — Ай, — родитель согнулся, отодрал от себя его руки, снова хотел ухватить, но Ади вывернулся и царапнул его когтями, да так, что три красных полосы остались на щеке, и отскочил подальше. Оба дышали всей грудью, глядели друг на друга с ненавистью. — Вот мерзавец… — отец тряхнул головой, но пар, похоже, уже частично вышел. — Ну ты и пакость, — он ткнул в Ади пальцем и этой же рукой вытер струйки крови с лица. — Нет, ну что за зверёныш? И это мой будущий зять? — родитель достал платок, приложил его к ранам. — Да ты же тигр. Тебя к Рэю на километр нельзя подпускать. И я повторяю тебе, что никогда не дам согласие на это брак. Никогда! А поэтому… — он вдруг ехидно хихикнул и указал куда-то вглубь коридора. — Поэтому не рассчитывай, что получишь те цацки, которые нашли в гробу. Ведь ради них ты выудил мертвого из земли? Нарушил его покой. Вот так вот, да? Побрякушек захотелось?! — Что? — у Ади кровь отлила от лица. — Что вы сказали? — он даже покачнулся, как был потрясён. — Да как вы смеете так меня оскорблять? — А что? — отец снова вытер лицо и недобро усмехнулся. — По-твоему, это оскорбление? Прям такое ужасное, да? А Люьсену каково, ты подумал? Ведь это ты подкупил того чокнутого старика, чтоб он примчался сюда на суд врать, будто заключение неверное. И теперь умершего вытащили из земли, копаются в его внутренностях. А бедняжка всего лишь хотел забрать свои драгоценности на тот свет, но у него их отняли! Вот ты и отнял. — Они завещаны Рэю! — Ади выкрикнул эти слова со злостью, но губы предательски задрожали — он и не думал, что дело может выглядеть в таком свете. — Мне не нужно оттуда ничего! — Да что ты? — родитель издевательски хихикнул. — А кто ж их будет носить? Я что ли? Или может быть Жан? — он картинно развел руками. — Да нет. У нас тут только один омега, — он снова ткнул пальцем в Ади. — Ты. Да еще такой пронырливый. Ты же специально всё это затеял, чтобы всем завладеть, — его взгляд снова стал ледяным. — Маленький, жадный ублюдок. Ни перед чем не остановишься! — и тут же получил по лицу. Ади вмазал ему пощечину со всей яростью, на какую только был способен, и хотел ударить ещё, но отец ухватил его за руку. — Ах ты мразь! — он пришлёпнул его к стене, крепко сдавил ему горло. — Маленький, злобный змееныш! Инспектор тут же ринулся на выручку, но Ади вдруг заплакал. Да так горько и отчаянно, что больно было смотреть. Отец сразу переменился в лице, растерянно заморгал. — Боже мой, нет… — он отпустил его. — Нет. Только не слёзы! Да прекрати же! — но Ади ревел так, что, наверное, у самого Архидемона разорвалось бы сердце. — Боже мой, боже… Жан! — отец беспомощно заозирался по сторонам. — Где ты? Жан, успокой его! Кто-нибудь, успокойте! — но никто не ответил. А Ади сгрёб в охапку инспектор и начал его утешать, но бедный омега рыдал до икоты — тут уже вышло всё: и стресс, и пережитые страхи, и эти бесконечные потусторонние перемещения, и вообще — весь этот кошмар вырвался разом и превратился в истерику. — Ну хватит уже рыдать! — сэр Эдвард подошёл к нему, нервно сжав кулаки. — Хватит! — и все-таки выудил Ади из огромных лап комиссара. — Ну ладно, прости. Я не хотел. Ну извини же! — он встряхнул его, но тот заревел только пуще. Отец его оттолкнул, схватился за голову. — Жан! Да где же ты?! Чёр-рт! Помоги мне! — он заткнул уши, зажмурил глаза, но это его не спасло, и родитель всё-таки дёрнул Ади к себе и обнял. — Ну всё, ну прости. Господи, хватит рыдать… Я не хотел, слышишь? — он обхватил его щеки, взглянул ему в лицо. — Я не хотел… — и снова обнял его. Омега затих: объятья отца оказались неожиданно добрыми. Но Ади всё равно отстранился — чтобы не расслабляться, полез в сумочку за салфеткой, вытер распухшее лицо. Родитель наблюдал за этими манипуляциями с досадливым чувством вины, а комиссар — сдерживая улыбку. Видно было, что отец Рэя больше не мог злиться — слезы омег выбивали его из равновесия тут же и вгоняли в такую степень растерянности, что он становился беспомощным. Особенно если мальчики были красивыми да еще такими искренними, как Ади. А тот ведь рыдал от души и вовсе не притворялся. Но знал бы он, сколько верёвок было свито из сердца бедного мистера Эдварда такими вот заплаканными глазами. Ади не знал, а в слабое место попал просто случайно. — Я не затем это всё устроил, — он вытер лицо платком. — Не нужны мне ваши бриллианты. Я не ношу украшений. — А зря, — отец заметно помягчел, и теперь поглядывал на Ади с некоторой долей опаски. — Тебе бы пошло… — Наверное, — омега всхлипнул. — Но это — не ваше дело. Пойдемте со мной, — он двинулся по коридору. — Где идёт экспертиза? В каком отделении? Покажите, и сейчас узнаете, зачем я всё это затеял. Это недолго… — омега пошёл вперед, но комиссар обогнал его и мягко направил в нужную сторону. — Вот сюда. Все трое пошли теперь в указанном направлении, а когда приблизились к двери, инспектор открыл её и пригласил всех войти. Ади с мистером Эдвардом оказались в уютной лаборатории.***
В комнате витала мягко-деловая атмосфера. Пиликали какие-то приборы, витали разные медицинские запахи ну и запах разложения, конечно, тоже слегка пробивался. Хотя тело Люсьена лежало в специальном стеклянном футляре, но все равно… все-таки два года прошло. Экспертизу проводили две группы специалистов: одних нанял отец Рэя, другие были от управления. Так же в лаборатории находились несколько независимых свидетелей, а у стеночки неподалёку стояла уже известный Ади анатомист. Он прислонился к стене, скрестив руки на груди, и ревностно наблюдал за коллегами. Самого его, естественно, не допустили к работе, но присутствовать разрешили, и он был очень сосредоточен. Уж под его-то зорким оком и микроб не пробежал бы — вот уж кто был наблюдатель так наблюдатель. Завидев вошедших, патологоанатом сразу узнал Ади. Он приветственно кивнул ему, а заметив его припухшие от слёз глаза, тут же состроил сочувственно-вопросительное выражение на лице. Но омега махнул рукой: всё, мол, в порядке, тогда старик понимающе покивал, отстал, опять стал серьёзным и снова вперился в процесс. Жан, кстати, стоял тут же, а в его руках была какая-то бумага и он глядел в неё со странным растерянным выражением. — А вы уверены? — спросил он специалиста. — На сто процентов, — ответил бете один из экспертов полиции — видимо главный в группе. — Всё абсолютно точно, — и он обернулся к вошедшим. — Ага, а вот и отец. А это… жених? — он кивнул на Ади. — Да, — недовольно буркнул родитель, похоже, уже забыв о своем обещании не допустить брака. — Прекрасно, — эксперт — худой, долговязый гамма радостно потер свои тонкие, изящные руки. — Вот так чудеса, — и улыбнулся так лучезарно, что вокруг будто солнце взошло. И пусть парень был не особо хорош собой, но казался невероятно обаятельным. «Тоже, наверное, ангел», — промелькнуло в голове у Ади, а эксперт тем временем подошёл к ним вплотную. — Как же хорошо, что мы подняли это тело, — и он деликатно посмеялся собственному каламбуру. — Это тело и это дело, да. — Вы о чём? — отец глядел настороженно, хотя впрочем он всегда так глядел. — Что тут произошло? — А произошло то, мой милейший господин, — ответил ему гамма, — что не позже, как завтрашним утром вы можете забрать своего сына домой. — Домой? — отец немного опешил. — Почему? — А нет состава преступления, — ответил эксперт, пожав плечами, и повернувшись на каблуках, указал в сторону капсулы с телом. — Вот такая у нас тут оказия приключилась. Смерть наступила совсем по другим причинам — исследования это подтвердили. Врождённый порок сердца, а никакой не газ. Представителям этого злосчастного рода, — он снова кивнул на умершего, — это заболевание свойственно. Оно даже название имеет особое: «Клеймо куртизана», потому что при вскрытии на сердце обнаруживается рубец, напоминающий след от воткнутого кинжала. Очень мистично. — Подождите! — отец прервал его. — Что это всё означает? — А означает это то, — терпеливо продолжил эксперт, — что когда подсудимый включил газ… — гамма взял со стола какую-то папку и, показав ее, бросил обратно. — Я полностью в курсе дела, читал материалы… Так вот, когда газ был включен, пострадавший был уже несколько минут как мертв. Порок убил его внезапно. И очень быстро, как это происходило со всеми его родными, особенно с такой характерной внешностью, — специалист взял другую папку, открыл её на первой странице и показал всем фотографию Люси еще при жизни. — Вот с такой. Очень похожей на внешность того самого злосчастного крутизана — любовника короля Атрура. Вы, надеюсь, знаете эту историю? Её разве что новорожденные не знают, так вот: смерть эта мгновенная, безболезненная, ну возможно, он мог слегка вздрогнуть или тихо ахнуть, но если подсудимый был сильно расстроен, он просто не заметил этого и принял смерть за сон. Вот так. Ну, а потом последовала череда драматичных событий: включение злосчастного газа и прочее, но… это уже никак не могло принести дополнительный вред пострадавшему. Как вы понимаете, дважды не умирают. Так что… ваш сын оправдан. Повисла тишина. Почему-то все замолчали, и только взволнованное дыхание отца было слышно. Лицо его было немного растеряно, сейчас он стал очень похож на Рэя, а точнее — тот на него, но не важно. Родитель оглядел эксперта с ног до головы, потом протянул руку к Жану, и тот вложил ему в ладонь тот самый лист, который недавно читал. Наверное, ему первому сообщили новость. Сэр Эдвард взглянул на бумагу, хотя, наверняка, ничего не видел, потому что был в некотором шоке. Он повернулся к Ади. — Ты знал. Так вот оно что. Но откуда ты знал? — Неважно. — Нет, говори! — Мне приснилось!!! — омега выкрикнул это с вызовом и уставился на отца в упор. — Как вам это? Приснилось, да! И всё сбылось, а теперь отставьте меня, — в тишине его слова прозвучали еще удивительней. Конечно омега ожидал насмешек, а может быть даже очередного скандала, но мистер Эдвард среагировал совсем иначе. — Тебе приснилось? — его взгляд почему-то сразу потеплел. — Ты это серьезно? — он даже улыбнулся, и Ади на мгновение опешил: улыбка так удивительно преображала родителя, он становился таким красивым. — Не может быть… — Может, — Ади уже оправился от наваждения. — Может, и приснилось. И про ларец, и про завещание, а главное, про невиновность. Я просто боялся сказать… хотелось сначала проверить. А бриллианты… Они мне не нужны. Забирайте их, куда хотите. Главное, что Рэй теперь выйдет. И такой груз спадет с его души! Вот о чем я думал! — Понимаю… — отец рассеянно покивал. — Но это же… невероятно… — Согласен с вами, — Ади стал пробираться к выходу. — А теперь прощайте. Когда Рэй выйдет на волю, я, наконец, смогу его обнять, а до вас мне дела нет. И вам не отнять его у меня, как бы вы ни старались, — он снова еле держался, чтоб не заплакать, но при всех не хотелось. Ади выскочил в коридор, отец сразу кинулся за ним. — Нет, постой! — он выбежал следом, поймал его за локоть, но омега тут же вывернулся. — Не касайтесь меня! Я никогда не прощу вам те грязные оскорбления, которыми вы меня осыпали! Никогда! — Ади, — родитель опять его ухватил. — Ну подожди, — но тот уже взъелся. — Вы страшный человек! Злой! Бессердечный! Ваш сын погибал эти два года, а вам и дела не было! Он так страдал, а его даже никто не обнял. Никто не поддержал! Где были вы? Где были вы, когда он сходил с ума! Где были вы?! — слезы потекли по щекам, Ади снова заплакал, но уже по-другому. Это была не истерика, это была боль. Сэр Эдвард опустил глаза. И вдруг вздрогнул, схватился за сердце, болезненно поморщившись, потер грудь. — Да, ты прав, — у него сбилось дыхание, но он попытался взять себя в руки. — Я… ужасный отец… Ты прав. И всё же… Всё же спасибо тебе, — он слегка пожал Ади запястье, но тот ничего не ответил. Лишь вырвал руку, развернулся и яростно потопал к выходу, сгорая от шквала эмоций.