Мы же дома спим по ночам

В квартире было настолько тихо, что казалось, будто никого не было дома. Осторожными шагами рыжеволосый парень ступал по паркету, оставляя за собой грязные следы. Услышав недовольное шипение друга, который пытался бесшумно закрыть дверь, парень обернулся и понял, где напортачил. Тихо выругавшись, он постарался вернуться к выходу из квартиры по своим же следам, чтобы не размазать их ещё больше, и уже около двери снял кроссовки и поставил их в ряд с тремя парами женской обуви. Его друг уже снял ботинки и зимнюю куртку и отправился на поиски ванной комнаты, где рассчитывал взять половую тряпку, с помощью которой можно было бы скрыть следы преступления. Квартира не была большой, но выглядела просторной в силу отсутствия лишней мебели. Справа от прихожей, если можно так назвать дверь и лежащий около неё коврик, была маленькая кухня, стол в которой заменяла барная стойка-островок. Даже в темноте кухня ослепляла обилием белого цвета, яркими пятнами были красные сиденья стульев и неизвестные парню цветы в полупрозрачной вазе молочного цвета. Дверей в квартире замечено не было, не считая входной и двери в ванную комнату, находившуюся, как успел выяснить блондин, слева от той же прихожей. Впереди располагалась просторная комната, служившая, по-видимому, гостиной и спальней одновременно, так как других помещений в квартире не наблюдалось. Оставив друга натирать до блеска пол прихожей, рыжий направился прямиком туда, надеясь увидеть хозяйку квартиры. В том, что это была именно хозяйка, сомнений уже не оставалось, так как мужской обуви не было видно ни на коврике у выхода, ни в шкафу, куда парень на всякий случай тоже заглянул. Тихими шагами передвигаясь по квартире, рыжеволосый прошёл в большую комнату и обвёл её взглядом. На дальней стене висела картина, изображающая какой-то порт, под ней стоял комод, на котором было несколько растений, а посреди комнаты лежал овальный светлый ковёр с очень мягким ворсом. Небольшой, опять же белого цвета диван и скромненький телевизор не привлекли внимания парня так, как несколько полок с книгами, стеной скрытыми от взгляда только что вошедшего в квартиру и уходящими в соседнее помещение, отделённое только третью стены так, что как раз со стороны полок образовывался большой незакрытый дверью проход. Книги невозможно было пересчитать, тут стояли собрания сочинений разных авторов в потёртых обложках и современные издания совсем незнакомых парню писателей. Дюма соседствовал с неким Джонатаном Страудом, пара полок была и вовсе занята детскими книгами, одна была отведена под второсортные любовные романы, отдельная для поэзии — все эти книги будто собирались владельцем на протяжении полувека как минимум. При ближайшем рассмотрении становилось заметно, что некоторые полки регулярно проверяются и пополняются, а некоторые заставляются открытками, какими-то детскими поделками и фотографиями, книги за которыми не трогают годами. Парень решил присмотреться к фотографиям. На некоторых из них были запечатлены игры и кривляния мальчика лет семи со светлыми волосами, рядом с ним часто оказывалась девочка, она казалась чуть старше, чуть серьёзнее, а её волосы, как и глаза, были немного темнее, чем у мальчика. На другой фотографии оба ребёнка были старше, наряженная девочка сидела за фортепиано, её волосы были собраны в причудливую косу, а мальчик в пижаме сидел в позе йога на полу и смотрел на сестру, кем она, судя по всему, ему являлась, подперев голову руками. Ещё на одной фотографии мальчик и девочка сидели на коленях у взрослых, те, если судить по схожести, были их родителями. Рыжий с интересом отметил для себя, что девочка больше походит на своего папу, а мальчик на маму. На следующей фотографии, отмеченной наклейкой-звёздочкой, был изображён всё тот же мальчик, но уже гораздо старше — здесь он был гордым выпускником школы, в хорошем строгом костюме и с красным галстуком-бабочкой на шее. Парень усмехнулся, ему стало интересно, как выглядела на выпускном сестра мальчика — та самая девушка, которая живёт в этой квартире, если логика его не подводит, но фотографий с ней он найти не мог. Зато здесь были несколько фотографий одних и тех же девушек в разных позах и ситуациях и той пары, которая, как уже решил про себя парень, являлась родителями девушки и её брата. Ни одной её собственной фотографии видно не было. — Ваня! — громкий шёпот заставил парня обернуться и чуть не задеть рукой рамки с фотографиями, но всё-таки продвинуться в сторону выхода. — Где тебя носит? — В смысле? — В прямом. Ты девушку нашёл? Вот завтра с ней познакомишься, пошли отсюда быстрее, — блондин уже накидывал на себя шарф и куртку, твёрдо намереваясь покинуть квартиру и хотя бы этим заглушить чувство вины за взлом. — Я остаюсь. Парень замер, не успев натянуть второй рукав, и уставился на друга. — В смысле, блять, ты остаёшься? Ты соображать хотя бы пытаешься? Ваня неопределённо повёл плечами и издал непонятный звук, а потом развернулся и снова пошёл вглубь квартиры. Саша, уставший за эту ночь спорить с упрямым другом, оделся, обречённо вздохнул и снова шёпотом позвал рыжего. — Закрой за мной хоть. Не хочу оставлять здесь свои отпечатки. Парень всё с тем же задумчивым видом вышел на голос друга, и осторожно закрыл за ним дверь, не замечая яростного взгляда и далеко не лестного бурчания в свою сторону. Заперев дверь на ключ изнутри, Ваня побрёл обратно в большую комнату, где намеревался изучить совмещённое, но скрытое стеной помещение, в которое он ещё пока не успел заглянуть. Алкоголь потихоньку выветривался, подменяя приподнятое настроение меланхоличным спокойствием. Как ни странно, парня начинало клонить в сон. Пройдя снова вдоль рядов книжных полок и поддавшись странному желанию провести по корешкам рукой, рыжий прошёл в соседнее помещение. В светлой комнате с большими окнами стояли только довольно просторная кровать, тумбочка рядом с ней и шкаф с зеркальной дверцей в углу. Парень усмехнулся, разглядев в темноте спящую девушку — одна из подушек валялась на полу, вторую она обхватила руками, словно любимую игрушку, одеяло сползло вбок, открывая обе лодыжки, только на одной из которых ещё оставался надетым носок в красный горошек. Тёмные волосы, вечером собранные в косу, сейчас растрепались и пряди закрывали её лицо. Парень скинул пальто прямо на пол, на ходу поднял подушку, бросив её на свободную половину кровати, и присел на корточки рядом со спящей. Аккуратным движением он убрал непослушные волосы ей за ухо, а сам наклонил голову, чтобы удобнее было рассмотреть открывшиеся черты лица. Ей что-то снилось, заставляя сдвигать брови и часто дышать. Короткие, но удивительно ровные ресницы подрагивали от движения глаз, а бледные губы смыкались и размыкались, будто в своём сне она что-то непрестанно говорила. Парень глубоко вздохнул и поднялся. Он осторожно поправил одеяло, опасаясь разбудить девушку, и лёг на свободное место рядом с ней, перевернув подушку, недавно поднятую с пола, чистой стороной. Посмотрев ещё раз на неровно дышащую фигуру рядом, он вслух пожелал сам себе спокойной ночи и повернулся к девушке спиной, ещё некоторое время глядя в окно, не скрытое шторами, прежде чем провалиться в пустой сон.